***
Следующие несколько часов мы, не тратя времени на разговоры, отдавались воле громкой музыки, танцев и алкоголя. Но в самый разгар веселья, когда мы с подругой успели подцепить двух симпатичных незнакомцев, Пашка решил все испортить. Одернув нас, друг сообщил о том, что мы покидаем клуб. Видите ли, у него завтра в десять утра тренировка, а нас он оставить одних здесь не может. В общем, спустя пятнадцать минут мы мчались по ночным дорогам города на такси.
Усиленно игнорируя шум в голове, устало прислонившись лбом к прохладному стеклу машины, по пути домой я думала о том, что благодаря друзьям сегодняшний вечер прошел вполне себе неплохо. Удивительно, впервые не грущу и не скучаю во время командировки Стаса. Достав из сумочки телефон, проверяю входящие. Странно, с самого обеда он мне ни разу не позвонил. Как он там проводит свое время? Скучает ли по мне? Написать ему? Нет. Честно говоря, положа руку на сердце, слышать его сейчас совершенно не хотелось. Да и не вспоминала о нем я по той простой причине, что на протяжении всего дня и вечера в голове был совершенно другой человек. Тот, о ком я не должна думать. Тот, кого должна люто ненавидеть.
– Зефир, – раздается над самым ухом громкий голос Паши. Вздрогнув от испуга, возвращаюсь из мыслей в реальность. Приоткрыв с моей стороны дверцу машины, Пашка с улыбкой смотрит на меня.
– Уснула, что ли? Говорю, приехали, выгружайся! – хмыкнув, протягивает мне руку. Обернувшись, понимаю, что Даша уже успела покинуть салон машины. Уцепившись за Пашкину руку, выхожу из салона. И, как только оказываюсь на улице, толкаю его в плечо.
– Эй, ты чего, Зефир, с ума сошла? – взвизгнув по-девчачьи, смотрит на меня обиженно.
– Хватит называть меня Зефиром, понял?! – рычу на друга. Подлец, прекрасно знает, насколько я ненавижу то время, когда мне была дано это прозвище. И несмотря ни на что, продолжает меня так называть.
– Ладно, все, мир, – понимая по моему выражению лица, что дело – дрянь, он спешит замять конфликт. Подняв вверх ладони в примирительном жесте, пятится от меня назад.
– Может, хватит семейные разборки устраивать? Я писать хочу, и вина еще хочу, – приплясывая на месте, капризничает подруга.
– Идем, – бросив напоследок в сторону Пашки убийственный взгляд, двигаюсь в сторону подъезда. И только когда мы всем скопом вваливаемся в мою квартиру, я понимаю, что что-то в нашем плане пошло не так.
– Паш, а ты чего решил с нами остаться? – сбросив туфли в прихожей, прохожу в гостиную, где уже по-хозяйски на диване развалился друг.
– Да, я так подумал: ты меня с утра на тренировку подбросишь, да и от тебя ближе до зала, – беззаботно пожимая плечами, отвечает он, одновременно с этим включая телевизор.
– И чего вы развалились? Кто со мной дальше пить? – восклицает Дашка, только что вышедшая из ванной комнаты. Похоже, у нее открылось второе дыхание. А вот у меня, честно говоря, глаза закрываются. А еще я сейчас вспомнила о том, что завтра вторник, а не суббота, и мне к девяти утра на работу. А к двенадцати – на совещание к Захару. Ох… Черт!
– Ребят, вы – как хотите, а я спать, – стоит мне произнести это, подруга тут же ощетинивается.
– Так, Зефир, даже не вздумай дезертировать. Мы все в одной упряжке и идем вместе до конца. Так что, хватит ныть, иди в кухню и тащи свои запасы алкоголя, – скрестив на груди руки, воинственно заявляет она.
– Женщина-огонь, – восклицает Пашка и начинает хохотать. А я тем временем, удрученно вздохнув, иду в сторону кухни. Понимаю, что спорить с пьяными и настроенными на дальнейшее веселье друзьями бесполезно, поэтому даже не трачу силы на возражения.
Выудив из верхнего шкафчика бутылку дорогого виски, утащенного из бара отца, беру с собой три бокала и возвращаюсь к ребятам. Пока Пашка занимается откупориванием бутылки и разливом алкоголя по бокалам, я возвращаюсь к холодильнику за закусью. Только, кроме кусочка сыра и остатков сырокопченой колбасы, ничего не нахожу. Да и этого хватит. Лично в меня ничего сейчас больше не полезет.
– Рига, пытаю Пашку, но он никак не сдается. Все-таки, почему ты так бесишься, когда он тебя Зефиром зовет? – спрашивает подруга, забравшись с ногами на диван рядом с Пашкой.
А у меня внутри все холодеет. Меньше всего сейчас хочется касаться этой темы.
– Да, чего ты заладила, Даш? Просто Рига зефир не любит, вот и злится, – Пашка пытается выглядеть веселым, но по напряженной улыбке я вижу, что он уже пожалел о том, что при Дашке затронул эту тему. Знает, что от воспоминаний о том непростом времени у меня может начаться истерика.
– Ладно, не хотите говорить, не говорите, – отмахнувшись от нас, Дашка махом допивает содержимое своего бокала.
Переглянувшись с другом, следуем Дашкиному примеру. Пока Паша снова наполняет алкоголем стаканы, Даша начинает рассуждать:
– А знаете, и хорошо, что я с ним рассталась, – хмыкает она, поднимая на нас затуманенный взгляд. – Успешный футболист, завидный жених, тьфу ты, – кривится она, – а в постели-то – ноль без палочки!
– Даже так, – хмыкает Пашка. По дрожащим плечам друга я понимаю, что он еле сдерживает себя, чтобы не рассмеяться.
– Да, даже так, – не замечая в голосе парня сарказма, кивает Даша. – Корнишон малюсенький, да три минуты дела, – заключает она, после чего прыскает со смеху. Но тут уже не выдерживаем мы все. Заливаемся диким хохотом. Но больше над Дашкой, чем над ее рассказом.
– Корнишон, – демонстрируя нам свой мизинец, хохочет подруга. Спустя несколько минут истерика, наконец, стихает. У всех от смеха болят животы.
– Рига, будь другом, принеси немного воды, – говорит Пашка, держась за живот. Его голос пропитан страданием, а в глазах слезы от дикого смеха.
Кивнув, встаю с дивана, направляясь в кухню. Поставив на поднос графин с водой, подумав несколько секунд, беру из морозилки шоколадный пломбир. Зная о безмерной любви Пашки к мороженому, решаю порадовать друга. Прихватив все, возвращаюсь в комнату, где застаю интересную картину. Дашка с умным видом роется в мобильном, а рядом сидящий Паша с затаенным весельем наблюдает за ее манипуляциями.
– Что ищешь? – спрашиваю подругу, ставя на журнальный столик поднос.
– Она секса хочет. Говорит, нужен мужик с большим членом, – пожав плечами, Пашка подвигается ко мне.
– Зефир, я обожаю тебя! – восклицает друг, заметив коробку с мороженым.
– Придушу, – рычу, злобно зыркнув на него.
– Пошутил, – нараспев произносит он, усаживаясь поудобнее с мороженым в руках. Я подсаживаюсь к парню и, взяв себе ложку, принимаюсь поглощать мороженое вместе с ним.
– О, нашла, кажется. Имя ничего так, подойдет для игр в доминанта, – довольно ухмыльнувшись, она подносит к уху телефон.
– Даш, может, не стоит? – нервно усмехнувшись, пробую воззвать к ее здравому рассудку.
– Не мешай подруге, у нее стресс, – с набитым ртом произносит Пашка, пихая меня в плечо. Дашка хмурится на меня, давая понять, что попытки остановить ее бесполезны. Что ж, хозяин – барин. Пока подруга дожидается ответа, мы с Пашей обхохатываемся над ее томным видом. Создается впечатление, что подруга готовится заняться сексом по телефону.
– Алло, привет, босс, – произносит она с придыханием. Я начинаю дико смеяться, но Пашка пихает меня в бок, заставляя прикрыть рот ладонью.
– Я очень плохая девочка. Я вела себя отвратительно. Ты можешь приехать и наказать меня? – словно и не замечает нашего смеха, продолжает соблазнять собеседника.
– Да? Ну, хорошо, непослушный мальчишка, я буду тебя ждать, – облизнув свои пухлые губы, вздыхает она.
А мы с Пашкой, не имея ни малейших сил сдерживаться, просто закатываемся диким смехом.
– Приедет? – дрожащим голосом, сквозь слезы и боль в мышцах живота, спрашивает Пашка.
Погрустневшая Даша лишь пожимает плечами, задумчиво глядя на экран телефона.
– Я его, похоже, разбудила. Сказал, что завтра накажет, сейчас спать хочет, – обиженно дует губы. А нас с другом накрывает новой волной дикого веселья. Лишь спустя минут десять, когда, наконец-таки, немного успокаиваемся, я поднимаюсь с места, направляясь в ванную комнату. Пытаясь привести себя в порядок, умываюсь прохладной водой.
Вернувшись к болтающим между собой ребятам, усаживаюсь рядом с Дашкой. В голове то и дело картинки того несчастного, кому только что звонила подруга. Представляю удивление мужчины, мирно спящего в своей кроватке. Надеюсь, она звонила кому-то из холостых?
Раздираемая любопытством, беру в руки ее телефон. Снимаю блокировку экрана и захожу в контакты. Последним в списке вызовов значится имя «босс». Черт, вот почему она так назвала его, – хохочу по себя. Только веселье мое длится недолго. В следующую секунду я буквально застываю от понимания того, что в моих руках сейчас совсем не Дашкин телефон. Подруга звонила с моего! «Босс». Черт, она звонила Захару.
Глава 7
Захар
«Грешник», как и всегда, встретил меня с распростертыми объятиями. Клуб был одним из самых модных закрытых заведений в городе, заведением, впускающим в свои двери только избранных. Негласный закон данного места: все, что происходит в его стенах, так и остается в этих стенах. Именно за это правило мы с друзьями и предпочитаем «Грешника» другим местам.
Зайдя внутрь, я сразу же направился к приватной комнате, аренда которой были закреплена за нами. Игорь и Артем уже были на месте.
– Привет, неудачники, – поприветствовал, за что тут же услышал порцию нецензурной брани.
– Зар, хоть бы раз не опоздал! Ты, как баба, реснички красил? – тут же начал Игорь, на что я только закатил глаза и снял пиджак.
– С моим лицом все отлично, чего не скажешь о твоей морде.
Взял стоящую на столе бутылку виски и налил в стакан, который тут же осушил залпом. В последние дни начал много пить, сам заметил. Нужно сбавить обороты. С этой мыслью вновь наполнил стакан.
Мы с Артемом Холодом и Игорем Загорским знакомы с самого детства. С Артом мы учились вместе в одном классе, потом в университете, а Игорь младше нас на пару лет. Все с одного двора, из хрущевских пятиэтажек. У нас та дружба, которая проверена временем и единственным «Дошираком» на ужин.
Я не всегда был уважаемым господином Миллером. Раньше я был просто Захаром и носил фамилию матери – Нелидов. А когда мне стукнуло двадцать, вот тогда у меня и появился отец. Хотя я всегда знал про него и постоянно общался со Стасом в детстве, но отец меня не признавал. Брат был желанным сыном от любимой жены, а я – незаконнорожденным ублюдком, побочным эффектом мимолетной интрижки отца с молоденькой официанткой.
– Вы – как дети малые, чувствую себя вашим родителем, – недовольно произнес Холод.
– Хоть где-то ты чувствуешь себя взрослым, – сказал Загорский и заржал над своей шуткой. Я молча усмехнулся и покачал головой, решив тактично промолчать, знаю, как сильно бесят Арта наши подколы. Но все равно, в душе никак не могу принять этот факт. Мы все в шоке, что Артем женился на женщине, которая на пятнадцать лет его старше. Но у них любовь. Его слова, не мои. Я в любовь больше не верю.
– Заткнись, а. Уже не актуально, – зло проговорил Арт.
– Как скажешь, – ухмыльнувшись, произнес Игорь. – Где наша еда? Что за обслуживание, надо Шурику нажаловаться.
Шурик – владелец «Грешника» и по совместительству свояк Игорька.
Будто у стен действительно есть уши: в нашу кабинку зашли две милые официанточки в школьной форме, заставляя своим обманчиво-невинным обликом фантазию всяких извращенцев работать в режиме повышенной активности. Приняв заказ, быстренько удалились в кухню, а спустя каких-то пятнадцать минут мы принялись за ужин.
Разговаривали на разные темы, все проходило в комфортной обстановке, как обычно бывает в кругу близких друзей. Я чувствовал, как напряжение последних нескольких дней потихоньку покидает меня, пока Игорь не спросил:
– И какая она, невеста? – выделил в воздухе кавычками это слово, – Стаса? Все при ней? Расскажи подробности. Поверить не могу, что этот мелкий змееныш не пригласил меня на помолвку.
От одного упоминания о Вольской у меня кровь вскипела в венах, и вспыхнуло непреодолимое желание все крушить. Весь мнимый покой рассыпался в прах. Снова налил янтарной жидкости в стакан и осушил его за один глоток. Маленькая дрянь. Черт бы ее побрал, вообще из головы не выходит. Днем и ночью, где бы я ни был, что бы ни делал, постоянно в моих мыслях. Приклеилась, словно суперклеем, хрен оторвешь, только – если с мясом. Даже не знаю, чего мне хочется больше: придушить ее или тр*хнуть. Может, то и другое сразу?
– Захар, прием, – Загорский начал махать рукой перед моим лицом, и я отбросил ее от себя.
– Обычная породистая сучка она. Строит из себя недотрогу, а на деле такая же, как все, – зло выплюнул в ответ.
– В смысле, как все? Ты что, с ней знаком? – спросил и оторопело приподнял брови Арт, отрезая от стейка огромный кусок мяса.
– Познакомился, – ухмыльнулся, – поближе.
В этот момент в кабинку вошла одна из стриптизерш клуба. Девушка прошла к своему подиуму. Автоматически отметил, что она красива. Ее «рабочее место» находилось довольно далеко, поэтому она не могла слышать, о чем мы говорим с парнями. В кабинке полилась ненавязчивая мелодия, и девушка принялась танцевать.
– В смысле, поближе? Здесь подробней, – сказал Игорь.
– Да, нечего рассказывать, просто перекинулись с ней парой слов. И она оказалась обычной богатой папиной дочкой. Ни ума, ни трудоспособности. Одна красивая оболочка, – ответил равнодушным тоном.
Почему-то мне не хотелось рассказывать об инциденте на балконе и о том, что она сейчас работает вместе со мной.
– Да кому нужен этот внутренний мир, когда оболочка красивая? Как ее зовут? – Загорский в своем репертуаре.
– Регина Вольская.
– Ну, скажешь, Зар. Может, она хороший человек, а твоя нелюбовь к Стасу застит тебе глаза, – вступился за девчонку Артем. Иногда друг бывает таким занудным.
Достал сигареты с кармана и закурил.
– Кто выберет Стаса в здравом уме? – ухмыльнулся, выпуская кольца дыма в сторону Холода. Он-то прекрасно знает, что наша вражда с братом возникла не на пустом месте.
Я думаю, что подобное притягивается к подобному. Поэтому, да, я убежден, что Регина такая же, как и Стас. Ровня.
– Ничего себе, ты только посмотри на нее, – сказал Игорь, рывшийся в своем телефоне последние минуты. Он поднял экран на уровень глаз Артема. Я тоже заглянул и увидел фотографию Регины на весь экран. Смотрит своими зелеными глазами, словно насмехаясь. Я уже было протянул руку к телефону, чтобы швырнуть его о стену, но остановил себя.
– Она красотка, – констатировал Загорский, слова ощутимо царапнули нутро, и я поморщился.
– Давайте не будем говорить о моем брате и его личной жизни. Или я пойду.
– Да, ладно, Зар, ты же знаешь Игоря, – теперь Артем был адвокатом Игоря.
– Конечно, знаю, – хмыкнул про себя. – Человек просто не знает, когда заткнуть свой рот, часто приходится помогать ему в этом.
Мы снова начали шутить и наконец-таки обратили внимание на танцовщицу, виртуозно показывающую чудеса акробатики и шикарную грудь третьего размера. Спустя пару часов отдыха, когда алкоголь уже почти выветрился из организма, начали собираться домой. Стоя в дверях клуба, я снова закурил. Мы втроем пошли к стоянке, каждый к своему автомобилю.
– Эврика! – разрезал ночную тишину голос Загорского. Мы вопросительно посмотрели на него.
– Тебе нужно совратить малышку Регину! Это же гениально. Это будет сильнейший пинок под зад Стасику.
Артем посмотрел на него, словно на умалишенного:
– Ты что мелешь, пьянь. Она живой человек, а не игрушка в войне братьев.
Игорь лишь отмахнулся от Холода, как от назойливой мухи. Его внимание было полностью сосредоточено на мне.
– Сам подумай, Захар. Это будет лучшее, что ты сделаешь в своей жизни. Совместишь приятное с полезным. Брату насолишь и сам развлечешься, – продолжал умасливать меня друг, словно девственницу на первом свидании.
– Нет, это, определенно, плохая идея! Как ты вообще такое можешь советовать?! А если бы это была твоя сестра, и вот такой имбицил, – кивок в сторону Загорского, – строил бы такие планы насчет Маши, – эмоционально парировал Артем. Сейчас они напоминали мне мультяшных ангела и демона, которые сидят на плече человека. Один пытается направить на путь истинный, другой стремится совратить.