Из тумана дымовой завесы выступил человек, облаченный в теплую походную одежду.
Мария по силуэту узнала, кто это, и бросилась навстречу, попутно радуясь, что невидимая стена не стукнула ее и не откинула назад.
Магия темпорального пузыря в действии! И она знала, кто запустил её!
–О, а я ведь подумала было, что автор дебильного сценария это ты!– радостно закричала она и повисла на шее крестного,– да решила, что нет. Слишком крутая месть за… поспешность брака. Неужели простил?
–Вроде того,– рассмеялся Кремень обнимая крестницу.– Моя классная ученица! Такая вот суперпозиция!
Он ещё что-то хотел сказать, да и она тоже. Но просто застыли, взявшись за руки и глядя в глаза друг другу.
Они забыли, по крайней мере, о двух свидетелях своей встречи. Один из них, полуголый, стоял у окна с опущенными руками, так как «овцы» неожиданно закончились. Но новая «инвазия» была не лучше.
–Уважаемый, не будете ли вы добры сообщить мне, кто вы и как сюда попали?– величественно спросил Его Высочество Принц у незнакомца.—Я так полагаю, что вы режиссер? Жаль, не знаком с этим дичайшим сценарием брачной ночи, но считаю, что имею право познакомиться.
Кремень поклонился, назвав себя учителем Принцессы по ножевому поединку.
–И позвольте представить вам моего спутника,– добавил он.– Он простер руку в затемненный угол опочивальни, где стены уже вросли в неотесанные камни со свисающими вниз сталактитами.– Это мой предок— дорогой Керим, стоящий в основе моей родовой династии. Знакомьтесь.
–Я-то думала, что это нам к свадьбе подарили откопанную в Гималаях статую Рериха!– пошутила Принцесса.– А ею оказался нулевой Кремень!
–Я давно раскусил чужака,– похвастался Принц проницательностью.– Но был слишком занят, чтобы прореагировать должным образом.– Однако, в чем тайный смысл вашего присутствия здесь в неурочное время?– Похоже, Принца не волновало ничто, кроме покушения на границы своего влияния.– Я понимаю, в некоторых неокультуренных регионах сохраняются столь непричесанные сценарии, но без доклада и столь странным образом? Я категорически против той вот фигуры, что взирает на нас из обрушенного угла. Это подвергает мои права необоснованному риску…
Кремень рассмеялся, но Мария приложила пальчик к его губам.
–Это я вызвала Предка рода Кременей,– сделала она признание.– Я экспериментировала с марганцем и железом, пытаясь найти проход в другие измерения. Вероятно, и таракан в моем списке прегрешений…
Всеобщее внимание не поколебало Керима. Как и прежде, он остался недвижимым и безучастным, в сидячем положении со скрещенными по-восточному ногами. Его бесстрастное лицо не выражало эмоций.
Мария не выдержала и пожала плечами в некоторой растерянности.
–И все же я не понимаю…как это могло случиться?
–Не тебе спрашивать, дорогая моя!– смеясь, сказал Кремень.– Ты, как никто из присутствующих, знаешь, как это делается. Ты только что нам открыла свой лайф-хак.
–Но…
–Никаких «но». А что, если твоими усилиями мы вмурованы в темпоральный кристалл, из которого еще не знаю, как выбраться.
–Кристалл?.. Час от часу…
–Да, нам будет нелегко. Что если поле пузыря суммируется в зависимости от числа вовлеченных объектов и при разделении начинают себя вести как отдельные пузыри? Пузыри, стягиваясь друг с другом, уплотняются, их физика меняется. Электроны заменяются колеблющимися фотонами. Вибрирующим образованием все трудней управлять и дальнейшее развитие событий предсказать невозможно. Таким способом, подобно вирусной пандемии начала века, кристалл может захватить весь мир.
– Не прикалывайся, Крен. Таракан. Пузыри. Кристалл. До кучи пандемия. От всего этого можно загреметь в психушку.
– Не взваливай на себя все беды мира, – сказал крестный.– Поучись спокойствию моего предка. Но… я должен показать вам еще кое-что. С этими словами Кремень развернул дисплей фемтона в экран и прилепил к ближайшему пилястру.
Принцесса замерла в ожидании, и только «невозмутимый» Принц продолжал возмущаться поруганными правами:
–Я решительно требую от вас соблюдения вами цивилизованного трафика брачной ночи и приказываю покинуть нас с моей женой незамедлительно!..
–Вы уже муж и жена?– перебил тираду Кремень.
–Мы муж и жена— перед Богом!
–Но разве отпала необходимость в той предварительной расписке, на которой ты настаивал полчаса назад?– с сарказмом спросила Принцесса.
–То— в Европе,– нашёлся Принц.– Но на территории другого государства я вынужден подчиняться другим законам.
–Как мило!
Кремень слушал последние реплики с видом, будто отведывал прокисшего пуншу, причем правила этикета не позволяли плеваться.
–Одним словом, слухи о вашей смерти оказались преувеличены,– прекратило пререкания неожиданное объявление.– Вы категорически не похожи на мертвецов. А я был в шоке, когда мне сообщили, что царские молодожены найдены бездыханными! Правильно, что я не поверил ни на одну секунду в вашу кончину. Впрочем, возможно, астролябия настроила пузырь одним или двумя днями раньше…
Но ему не дали договорить.
–Кончину?! Бездыханными?..
Молодожены застыли от изумления.
–Вот что передают по Столичному Серпантину.
Кремень указал на экран, и на нем ожила сцена высочайших похорон.
–Этот ролик мне недавно переслал сын кремлевского садовника. Ярмил подписал его так: «Меня одно утешает— доказанные недавно квантовое и цифровое бессмертие». Окей. Смотрим. Присядьте, пожалуйста. Настоятельно рекомендую.
И правда, при первых же кадрах скорбного шествия Принц послушно осел на ложе. Затем вытащил свой фемтон и замелькал файлами.
– Не утруждайся. В темпоральном пузыре нет связи. Я демонстрирую видео офф-лайн.
–Боже!– воскликнула Мария под впечатлением зрелища собственных похорон.– Бедная мама. Понимаю теперь. Таракан явился не просто так. Но что это всё значит?.. Каюсь, я провела несколько экспериментов, не оповестив охрану и никого другого, предварительно не обговорила, не посоветовалась ни с кем!
– И зря, – сказал Кремень. – Таракан явился убить тебя прямо в брачную ночь.
– О мой бог… я не хотела ничего дурного… даже букашке.
– За то эта букашка-таракашка и утюкала вас с Принцем в реальности, вы живы в темпоральном пузыре.
– Я хотела лишь выяснить обстоятельства гибели подруги…– не могла оставить самобичевания Мария. – Кто знал, что будут втянуты другие лица, любимые и уважаемые…папочка и…
Но тут раздался голос отвергнутой наставницы:
—«Никогда не оправдывайся, ради бога, никогда не оправдывайся».
Кремень подошел к портьере окна и распахнул ее.
– Добрый вечер, уважаемая фрау Срейт-Лейсд!
– Простите, но я донья Беатрис, урожденная Гонзалес.
–Так это в-вы д-дру́жка?– заикаясь, спросила Мария и покраснела. Ей стало стыдно за ту, которая всю ее детскую жизнь была непререкаемым авторитетом, уча всевозможным приличиям.– В-вам п-поручили подглядывать за нами? И вам не стыдно? Разве это сочетается с правилами придворного этикета?
–Я не смогла просто так расстаться с вами,– сказала Беатрис, – и когда меня попросили…
– Не лгите! Вам просто стало обидно, что я выросла из ваших правильно-завязанных и тесных шнурков!
Ученица закрыла лицо руками, и отошла к окну, но то, что она увидела, заставило ее забыть не только об учительнице этикета, но и о своих экспериментах.
Внизу расстилалась снежная поверхность озера, которая таяла на глазах, проявляя маленький островок, по форме которого узнался неповторимый Иссык-Куль…
– Вот тебе и темпоральный пузырь…
Если до появления Кременя, она все чудеса сваливала на свадебных режиссеров и постановщиков, то теперь явилась новая причина всех чудесностей.
– С пузырем все ясно. Его привез с собой предок Кременей.
Но за тающим озером в глубине сиял огнями западноевропейский город, в котором угадывался Брандвааль— современное гнездо Романовых. По навесному мосту Центральный транспортер гнал поток электромобилей, от которых не смог отказаться ортодоксальный Запад даже в конце XXI-ого.
–Европа!– воскликнул Арнольд.
Мария не заметила, как он подошел сзади.
«Вот в чем дело, – думала Принцесса в попытках разобраться с подвижками пространства, – своими воспоминаниями Арнольд создает свой мир».
Сбоку наплывал другой пейзаж— морской вид с пляжем и лазурными волнами. Сёрфборды на песке, как попутавшие берега дельфины.
«А это мой мир».
В промежутке между кадрами прошла рябь— конница с саблями наголо промчалась к маячащим вдали барханам.
«Возможно, это мир Кременя. Или его предка».
И правда, только что подошедший Кремень сказал:
– Это все наши мысли и чаяния. Так действует темпоральный пузырь. Он реализует наши миры в своем пространстве.
Мария глядела на этот «калейдоскоп» расширенными от восхищения глазами.
Какими же пустяками она занималась раньше! Отвергнуть Беатрис— такой пустяк, а прежде отказ от ее услуг казался Марии чуть ли не подвигом. Это детство. Самолюбование. Теперь она, Мария, должна пойти дальше. А что, если попробовать выпрыгнуть из пузыря? Что будет?
Внизу— ее стихия – море, а она прекрасная ныряльщица.
Мария всегда избирала свой путь. И верила, что он, выбранный ею, в конце концов даст свои плоды, и все получат только плюсы.
Ей хотелось к тому же, чтобы все, кто сейчас с нею смотрит в это удивительное окно, вернулись в свои привычные измерения. А она…принцесса Великой Империи…она как-нибудь выкрутится.
–Вы все во мне слишком вышколили будущего правителя,– сказала она, обернувшись к присутствующим, и нехорошо улыбнулась.– Проигрывать только не научили.
–Уж прости подлеца в предпоследний раз,– буркнул учитель.
–Ни о чём,– великодушно согласилась Принцесса.
– Правители не проигрывают,—сказал Принц. – Проиграл, значит, уже не правитель. Уступи место другому. Потому лучше не рисковать.
– Но я не из их числа, – сказала Мария.– Наши пузыри суммируются. Это не дает преимуществ. Это не та суперпозиция, о которой ты мне рассказывал. А если нет…
–Пока сознание каждого из нас генерирует свою реальность, на лад, как говорится, дело не пойдет,– согласился учитель.– Реальности каждого из нас наезжают друг на друга и становятся неуправляемыми.
– Толку нет от такого суммирования.
– Вот, полюбуйтесь,– сказал учитель, кивнув на играющий несовместимыми цветами пейзаж в окне.
–Кино,– сказал Арнольд.
–Если Кристалл, о котором ты говорил, Крен, простое суммирование,– сказала Принцесса,– то я освобождаю вас и ваши темпоральные пузыри от себя как одного из балластов. В любом случае, я обязана выполнить свой обет, Крен, ты знаешь, о ком я. Быть верным своему долгу— это не только про мужчин. Я теперь поняла, что замужество— препятствие к этому. Оно заставит меня потеряться в мелочах мелких склок и вынужденных уступок. Пусть же потеряется без возврата и канет во всеядное прошлое – я свечки и за грош не поставлю. Не переживайте за меня. Помните о квантовом бессмертии.
Она прыгнула вниз, туда, где только что в волнах исчез караван верблюдов.
Из дневника Пресветлой:
«…Несвободна я, по их понятиям. Вечная раба оценочной шкалы, придуманной… не будем называть кем. Плохо ли, хорошо это, кто скажет? Разумеется, никто. Особенно теперь.
Одно ясно: не смогла б я жить с Арнольдом. Ювелирно лавировать не умею. Живи я с Арнольдом— мне б каждый день пришлось бы тащить себя за волосы, как Мюнхаузену— из болота.
Романовы чуть не словили меня. Как женщина я люблю красивые фразы. А Георг-Арнольд зачаровал меня, сказав однажды: «В тюрьму я буду не сажать, а пеленать буду и класть, как младенцев, для того, чтоб поднять, а не опустить».
Стал для меня с тех пор этаким…мачо-рыцарем. Но это оказалось набором слов безо всякого смысла. Когда он ко всему стал прибавлять «три-татушек»– все прояснилось. В русских приговорках он выуживал бессмысленное, как ему казалось.
Ну, ничего. Не позорно верить. Верят, когда чего-то не знают. А это может случиться с каждым. Так говорит мой Учитель.
Теперь и я кое-что узнала наверняка. Пусть тупые девчонки ждут принца. Им и двух полюбить ничего не стоит. А вот я люто ненавижу. Обоих: Джорджа Виндзора и Георга-Арнольда Романова-Гогенцоллерна.»
Эпоха Восхождения. На Траппист
Сращению династий Романовых и Бурылиных предписывалась роль стартового сигнала для нового этапа развития общества. Правительственными усилиями оно встраивалось в линию Восхождения Великой Империи. Но не случилось. Скоропостижная смерть Принцессы помешала задуманному…
Известие о смерти Принцессы Марии-Элизы Февральской в день бракосочетания с Арнольдом-Георгием-Гогенцоллерном Романовым совпало с разворотом ориентации Космической Экспансии на межзвездные просторы за Солнечной системой.
И хотя флаги и знамена Империи были приспущены, а праздничные, фестивальные и смотровые мероприятия отменены, то по окончанию траура, парады, смотры, тематические консилиумы быстро возобновились и вошли в силу.
Выдвижная юго-восточная колонна на тренировочном параде несла на себе множество барельефов важных государственных документов.
За ее ходом наблюдали Император Климент I c приближенными.
Придворный Эзотерик речитативом читал выдержку из транспаранта, украшающего переднюю часть колонны:
—«Экспан-сия добра и света!», «Не-пре-рывное Восхождение!», «Сво-боду всей Земле!»
–Благодарим, уважаемый господин Тюрин,– сказал Тайный Советник Калитин.– Но это похоже на ликбез по изучению нашей Конституции. Конкретно – седьмого пункта первой статьи.
–Наши действия согласуются с незыблемостью этих принципов,– провозгласил Маршал Армады Савельев, и слова гулко разнеслись по Тронному залу, одна стена которого представляла собой фемтонный экран.
–Обсуждение поправки о новом этапе Восхождения,– заметил Климент I,– повелеваю провести на Всеобщем Консилиуме.
–Он стартует 11 июня,– сказал Астролог.
–Всенепременно. Число «11» свято для нас с вами, господин Астаров.– сказал Маршал,– 11 августа Божьей милостью свершилась инаугурация первого Императора из династии Бурылиных, то бишь Вашего Величества, а 11 февраля— родилась приснопамятная Принцесса. Потому считаю, что любое мероприятие, совпавшее с этой датой, просто обречено на успех.
–Принимаю ваши утверждения к сведению, но с долей здоровой скепсиса,– со вздохом сказал Император и грустно усмехнулся.
Присутствующие в зале некоторое время молчали, припоминая печальные события.
…Господин Куртуазов почтительно склонился перед Климентом I.
–Вы звали, Ваше Императорское Величество?
Император сошел с тронного возвышения и приблизился к окну беломраморной светлицы. Господин Куртуазов, дворцовый Лейб-медик, вот уже год совмещающий почетное звание с ответственной должностью Главного врача страны, следовал за повелителем тревожным взглядом.
Состояние Императрицы оставляло желать лучшего. Ей, сраженной внезапной смертью единственной дочери, день ото дня становилось все хуже.
–Повелеваю,– провозгласил, наконец, Император, и Лейб-медик не узнал обычно твердого голоса,– достать из Хранилища генетических материалов необходимые образцы Семьи, чтобы установить степень родства имперской четы с той, что почивает…
Голос Императора осекся, и ни Лейб-медик, ни стены зала так и не дождались уточнения.
–Понял, ваше Величество,– хрипло ответил Лейб-медик.– Будет сделано.
–Думаю, излишним намекать, господин Куртуазов, что результаты вашего исследования должны быть помечены высочайшим грифом секретности.
–Так точно,– ответил Лейб-медик.
–Вы свободны.
Император стоял у окна, пока дверь за Лейб-медиком не закрылась. Дернул за колокольчик снова.