Когда граф Георгий уже вышел из зала и остался лишь шлейф его немного терпкого и сладковатого парфюма, Настя посмотрела на тяжело вздыхающую Лизу и сказала:
– Это же он, про него я тебе рассказывала!
– Что? Это уж слишком! – наконец выплеснула эмоции Елизавета, оставив сестру, она спешно направилась к выходу.
За стенами же особняка, в лабиринтах улиц Петербурга не все проводят субботний вечер на званом ужине или торжественном балу, большинство горожан просто гуляют по улицам или занимаются своими житейскими делами.
Так пока в доме Вершининых шли великосветские беседы, молодой аспирант Казанского Императорского университета, будучи в гостях у родителей своей невесты, совсем неподалёку прогуливался с ней.
– Мария, уверен, вам любопытно это узнать, – говорил он взволнованно, с воодушевлением и гордостью, – меня пригласили перейти на кафедру астрономии, которую возглавляет господин Йозеф Иоганн Литров, я с большим удовольствием принял эту новость и хочу быть его помощником во всем.
– Что же в нём такого особенного, позвольте узнать? – с улыбкой поинтересовалась спутница.
– Знания! Конечно же, знания, меня всегда притягивала астрономия, этот невероятный мир безвоздушного пространства!
Аспирант без остановки рассказывал о недавних важных событиях в научном мире. Дотошно, громко и с сильной жестикуляцией он поведал, что в январе 1801 года итальянский астроном, монах Ордена тевтонцев Джузеппе Пьяцци, проводя исследования в рамках закона Тиция-Боде, обнаружил первую камедную глыбу в пространственном промежутке между Марсом и Юпитером.
– И таких глыб обнаружили уже несколько, мы думали, это кометы, но у них нет комы, при этом они могут иметь орбиты, это очень интересно, и я приложу все силы, чтоб изучить этот феномен, – сделал утвердительный вывод юноша. Он посмотрел на небо, его глаза были наполнены восторгом, а кисть правой руки крепко сжала перчатки.
– Милый, – Мария взяла под руку своего кавалера, – у вас все получится, верю всем сердцем.
С начала девятнадцатого века примечательный пространственный разрыв между Марсом и Юпитером активно изучался созданным в 1800 году «Объединённым космическим сообществом» под руководством Франца Ксавер фон Зака.
Каждый год открывались всё новые и новые объекты, впоследствии названые астероидами.
Мировой астрономии ещё предстояло узнать, что в поясе астероидов скопились миллионы глыб, разных по составу и размеру, каждая из которых из-за гравитационного сдвига может поменять свою траекторию.
Именно это и произошло задолго до сегодняшнего субботнего вечера.
Энергетическая волна по неизвестным законам физики преобразовалась из тёмной материи и сдвинула группу небольших астероидов и метеоритов в сторону Солнца. Под гравитацией Марса часть из этих тёмных углеродных глыб изменила свою траекторию и направилась прямиком в сторону Земли. С разной скоростью и на разном расстоянии друг от друга, словно управляемая группа космических кораблей, они приближались в пространственно-временную точку.
В особняке же Вершининых встреча Елизаветы и Георгия подошла к кульминации.
Поручик распахнул парадную дверь, выйдя на улицу из дома, озираясь по сторонам, сделал несколько шагов по крыльцу, затем крикнул:
– Яков!
Софья Кузьминична, стоявшая на лестнице, вздрогнула, оглянулась и озлобленно посмотрела на молодого графа, который, не замечая её, быстрыми шагами спустился вниз и ещё раз прокричал:
– Яшка, сукин сын, гони сюда!
Пожилой, суховатый по телосложению, с пышными седыми бакенбардами кучер быстро занял своё привычное место в экипаже и тронулся в сторону парадного крыльца. Кроме того, Яков Иванович был камердинером в доме Георгия Александровича и по своему же убеждению преданным другом князя, отчего всегда сопровождал поручика.
– Не останавливай, я запрыгну!
Молодой граф, словно тигр перед прыжком, шёл вдоль газона по кромке вымощенной дворовой площади. А в момент приближения кареты ловко запрыгнул на подножку и ухватился за специальную ручку.
– Вернитесь немедленно! – услышал поручик вслед женский знакомый голос.
Елизавета, выбежав из дома, быстро спустилась на середину лестницы и остановилась, смотря вслед беглецу.
– Я вас убью! – прокричала она.
– Я вас тоже люблю, Елизавета Павловна, – задорно ответил поручик, подняв одну руку вверх.
– Лиза, – обратила на себя внимание Софья Кузьминична, затем достала из ридикюля пистолет, протянула его девушке, подняв одну бровь, произнесла, словно лозунг: – Ne parle pas, tire[3]!
– А давайте! – Елизавета схватила пистолет и сделала свой первый в жизни выстрел.
Пуля догнала уже выезжающих со двора двух запряжённых скакунов, просвистев мимо, она разбила фонарь прямо возле морды одного из них. От страха лошади перешли на галоп и резко выбежали на улицу, дёрнув карету за собой.
Поручик что-то прокричал Якову, но этого уже не было слышно за зданиями.
Елизавета неспешно села на ступени, её взгляд был полон разочарования, она еле слышно сказала себе на выдохе:
– Да какая это любовь, Настенька…
Тем временем, оценив шоу уличных факиров, увлечённые друг другом Мария и аспирант продолжали прогулку.
– Посмотрите, Мария, какая красота, сколько падающих мерцающих огней над нами, словно светящийся дождь, – молодой человек остановился и замер в наслаждении от природного явления.
– А это опасно? – немного настороженно спросила девушка.
– Ну конечно же нет, практически невозможно, чтоб на нас с вами сейчас упал каменный обломок, такого не случалось никогда, – успокоил молодой человек свою спутницу и крепко обнял её.
– В сторону! – неожиданно звонкий мужской голос нарушил душевный покой молодой пары.
Буквально в полуметре от аспиранта на большой скорости тут же промчались две лошади и большая чёрная карета.
Поручик кричал окружающим, предупреждая об опасности, стоя на подножке экипажа и держась что есть сил, в то время как кучер Яков молча тянул на себя вожжи и пытался остановить разбушевавшихся жеребцов.
– Яшенька, дорогой, не останавливай их, на росстани прямо гони, а то перевернут! – скомандовал Георгий, он понимал, что впереди на перекрёстке дорог лучше ехать прямо, там есть небольшой подъём, и лошади сами могут остановиться.
Оказавшись на перекрёстке двух улиц, неожиданно молодой граф почувствовал в довесок к уже адреналиновому состоянию сильный интуитивный страх, осознание того, что именно сейчас что-то произойдёт, и он погибнет. Неотвратимое и нарастающее ощущение ввело юношу в ступор, словно энергетический заряд с макушки до пяток прошёл вниз по всему телу, поручик стиснул зубы, задержал дыхание и разжал кулаки, отдаваясь воле судьбе.
Вспышка света приблизилась со спины Георгия, и сразу последовал сильный удар в переднее колесо кареты, словно пушечное ядро подорвало экипаж на ходу. Взрывная волна с лёгкостью опрокинула экипаж, а инерция движения выбросила поручика вперед почти на десять метров.
Несмотря на все попытки сгруппироваться при падении, граф сделал несколько неуправляемых кувырков, в результате которых он оказался на спине, ноги были направлены в сторону воронки от взрыва.
Георгий был в сознании, тяжело и с трудом дышал. Сломанные ключица, голень и несколько рёбер, вывих плеча, многочисленные ушибы и ссадины не давали ему встать на ноги.
Он сделал усилие и, подтянув под спину неповреждённую правую руку, поднялся до полусидячего состояния.
Вокруг был полный хаос, за перевёрнутой каретой виднелся пожар, были разбиты окна соседних домов, раздавались крики людей и новые хлопки взрывов.
Яков был жив, он медленно, хромая на обе ноги, шёл на помощь.
– Ваше сиятельство, – хриплым голосом, почти шёпотом он обратился к графу, – не вставайте, я вам помогу!
Георгий улыбнулся: молодец Яша, остановил всё-таки…
В этот момент дыхание поручика сбилось, грудь пробил небольшой сферический объект, это был космический обломок размером с пуговицу. Медленно, теряя сознание, граф опустился на спину. Сильно зажмурившись от боли и сделав последний выдох, Георгий перестал дышать.
Глава вторая
Елизавета сидела на небольшой двухместной лавочке, с правой стороны, держала в руках открытую книгу и смотрела впереди себя на склон и медленно протекающую реку.
Река примерно в пятнадцать метров шириной как змея обвивала холмистую долину, обозначая границы поместья Рахманских в этой части леса.
Ещё неделю назад на любимом для чтения месте княжны не было лавочки. Кто-то поставил её не так давно и без спроса, чего Елизавета поначалу немного испугалась, а затем успокоилась, поняв, что единственным человеком, знающим тайное место, был поручик.
В момент умиротворения и свободы мысли, с притоком свежей волны воздуха Лиза почувствовала сладковатый парфюм Георгия.
Он молча приблизился, подошёл с левой стороны и присел рядом с княжной.
Смотря вперёд, поручик взял за руку Лизу, глубоко вздохнул, словно испытав душевное облегчение.
Пара не произносила ни звука, держась за руки и смотря на течение реки, они скромно улыбались в ответ на улыбчивый изгиб противоположного берега.
Словно невидимые энергетические щупальца двух осьминогов, переплелись между собой теплота, доброта и спокойствие на душе, это вселяло радость и вдохновение. Ничего не хотелось более делать, говорить или думать, хотелось оставаться в таком состоянии как можно дольше.
Через четверть часа Елизавета неспешно повернулась, поручик, почувствовав это, сделал так же.
– Добрый день, Георгий Александрович, взгляните, на том берегу стоит мужчина в балахоне! – прошептала Елизавета, приблизившись лицом почти вплотную к лицу поручика, буквально прикоснувшись кончиком носа.
И вправду, на другом берегу реки возле дерева стоял человек, одетый в длинную чёрную мантию с капюшоном.
– Сударь, вы нам мешаете, прошу вас удалиться! – крикнул в его сторону поручик.
Незнакомец что-то сказал в ответ, развернулся и ушёл в чащу леса.
– Добрый день, Елизавета Павловна, это был просто бродяга, ну или ваш тайный воздыхатель, – с улыбкой прошептал Георгий в ответ Лизе, смотря ей в глаза.
– Полно вам придумывать, нет у меня воздыхателей, одни тайные бродяги вокруг, – парировала Елизавета.
Княжна, отвернув голову и немного отодвинувшись, отпустила руку графа, закрыла книгу, затем сказала:
– Благодарю вас за чудесную лавку, она весьма удобна.
– Это высшие силы вмешались, сжалились над нашими копчиками, хотя мне и на вашем бархатном покрывале было удобно.
– А, это высшие силы… То-то на вас никакой надёжи нет.
– Вы, Елизавета Павловна, всё так явно подмечаете своим острым умом и безумно красивым взглядом, – с нисходящим по громкости звуком и постепенно замедляя речь произнёс поручик эту фразу.
– Что, позвольте уточнить?
– Вы всё подмечаете своим острым и красивым умом! – перефразировал граф.
Прохладный ветер начал слегка пронизывать вдохновлённую взаимностью и пониманием пару. Граф периодически делал тонкие комплименты в адрес княжны, а она, словно не замечая или не понимая их, никак не реагировала. Время как кокон обволокло лавочку и останавливалось внутри него. Пространство же вокруг стремительно изменялось и наполнилось характерными вечерними звуками.
– У вас завтра день рождения, Елизавета Павловна.
Княжна промолчала.
– Я приготовил два подарка, первый со мной, а второй в сумке у седла лошади вашей, прошу его завтра и открыть.
– Какой же первый? – робко спросила Лиза.
Григорий прикоснулся ладонью к лицу княжны:
– Первый и главный, от сердца.
Поручик, не мешкая, уверено поцеловал княжну, сковав её верхнюю губу, так жадно, словно путник в пустыне утоляет жажду. Граф не отпускал свой поцелуй, сдавливая всё сильнее и сильнее.
А после он медленно отодвинул лицо и убрал кисть с лица Елизаветы.
– У вас тоже день рождения, через семь дней, граф.
Георгий промолчал.
– У меня с собой есть один из подарков, думаю, самое время и мне его преподнести.
Елизавета неожиданно ударила поручика по правой щеке и тут же, слегка прикоснувшись к его лицу, приблизилась и нежно поцеловала в губы.
– Это лучший подарок в моей жизни! – признался Георгий.
– Жизнь только начинается, граф! – Елизавета встала и в полном смущении направилась к своей лошади.
Поручик проследовал за ней.
Устроив небольшое соревнование, молодая пара скакала молча, наперегонки. Ближе к поместью снизив темп, княжна спросила:
– Сударь, утолите моё любопытство, вы получили от меня письмо с приглашением на завтрашний ужин?
– Да, нарочный вчера доставил, и я охотно принимаю его.
– Рада слышать, – ответила Лиза и, подстегнув жеребца, добавила на прощание: – До завтра!
– До встречи, – Георгий крикнул вслед.
– Господа, я вас так спешно вызвал, чтоб обсудить чрезвычайно важную информацию, прошу присаживаться, – сказал генерал Петр Павлович Замятин, руководитель органа стратегической военной разведки «Экспедиция секретных дел» Российской империи.
Когда небольшая группа военных расселась по своим местам, главный фигурант собрания строгим, но слегка восторженным тоном продолжил:
– Наконец-то мне стало известно имя организатора французской шпионской сети в Петербурге и Москве, сведенья поступили от союзного агента, учитывая сложную ситуацию, нам необходимо организовать мероприятия по проверке данных! Прошу высказаться!
– Разрешите, ваше благородие? – получив одобрительный кивок, один из офицеров внёс предложение: – Нашему агенту необходимо внедриться в сеть и выявить всех участников одного за другим. Для этого он должен заинтересовать в своих услугах, а именно передавать неприятелю ценные данные, укрепляя доверие. Я вижу в этой роли человека опытного, с офицерским чином при штабе и обширными связями в дворянском обществе.
– Принимается, господа, у нас час, чтоб определить агента, прошу ознакомиться с деталями доклада, – сказал руководитель и передал на ознакомление два листа донесения.
После заданного промежутка времени общем голосованием был выбран кандидат, по решению, как можно скорее он должен быть в московском штабе, где в итоге и получит все вводные.
– Лизавета, дорогая, ну куда ты запропастилась, гости уже спрашивают о тебе.
– Сейчас, уже спускаюсь, маменька, – ответила Лиза, упираясь локтями в перила балкона. Она пристально смотрела то во двор, то на крышу особняка.
– И кого ты там всё высматриваешь?
– Идёмте, мама, я вся ваша, – именинница взяла под руку Екатерину Владимировну и направилась к гостям.
На званый вечер были приглашены старинные друзья семейства Рахманских. Событие не такое частое в поместье, поэтому вызвало особый интерес у гостей.
– Ба, какая красавица, – встретила хозяек дома у подножья лестницы Софья Кузьминична, – Елизавета, ты прекрасна и так свежа.
– Благодарю вас, попрошу к столу!
Несмотря на большое количество гостей, вечер казался семейным, все выражали почтение и внимание сестрам и их матери и наперебой рассказывали милые истории о взрослении и расцветании Лизы.
Когда вечер перешёл в свободную программу, Софья Кузьминична отвела в сторону виновницу торжества и задала вопрос, который её беспокоил с начала прибытия:
– Лизанька, скажи, что с тобой, ты так добра со всеми, но взгляд совсем потухший.