Домой Кирилл Эдуардович вернулся во втором часу ночи совершенно пьяным. И хорошо, что на завтра не было запланировано никаких встреч. Весь вечер он угощал начальника отделения полиции и его заместителя и развлекал их журналистскими байками. Узнав от своих подчиненных, что к ним попал какой-то журналюга, цинично распивавший алкоголь в парке, офицеры решили сами взглянуть на потенциального дебошира, и начальник неожиданно узнал Кирилла Эдуардовича. Оказывается, полгода назад они случайно пересеклись в приемной замминистра и даже перекинулись несколькими фразами, чего Кирилл Эдуардович искренне не помнил. Но, уцепившись за спасительную подсказку, он изо всех сил демонстрировал радость встречи, готовность продолжить такое важное для него знакомство и сам предложил провести вечер в ресторане. Новые знакомые отказываться не стали, с ловкостью факиров переоделись в штатское, и все вместе прибыли в гастрономическое заведение на служебной машине с мигалками. Расставались они почти друзьями, обнимаясь возле ресторана, и Кириллу Эдуардовичу было клятвенно обещано, что на их «земле» он теперь может распивать любые напитки в самых неожиданных местах.
Ко своей второй лекции Кирилл Эдуардович готовился всерьёз. Он набросал конкретный план, нашпиговал его интересными примерами из собственной практики, которые должны были привлечь и удерживать внимание аудитории. Немного поразмыслив, он вставил в него и несколько курьёзных историй, рассудив, что если над ними хохотали полицейские, то, наверное, улыбнутся и студенты. Чтобы почувствовать себя более свободно, Кирилл Эдуардович даже репетировал, глядя в большое зеркало встроенного шкафа, и после нескольких часов жестикуляций и мимики решил, что заметно продвинулся в преображении собственного ораторского образа.
Несмотря на то, что рубашка опять была мокрой, а заготовленные заранее мысли куда-то прятались и не сразу хотели возвращаться, вторая лекция проходила спокойней, а Кирилл Эдуардович смотрел на студентов увереннее. Его внимательно слушали, над его шутками смеялись. Постепенно начинало меняться и общее лицо смотревшей на него аудитории, которое превращалось в отдельные лица, глаза, улыбки. И большинство этих лиц были женскими, что так привычно для филологических факультетов.
Кирилл Эдуардович хорошо помнил, что и сам не собирался становится учителем русского языка и литературы, а мечтал поступить на престижный в годы его юности исторический факультет, выпускники которого часто делали успешную административную карьеру. Вступительные экзамены он не провалил, но баллов недобрал и уже разочарованно готовился устраиваться на какую-нибудь временную работу, когда человек пятьдесят, таких же, как и он, сбитых абитуриентов пригласили на встречу с ректором.
Неудачники расселись за большим круглым столом в зале заседаний, и стало понятно, что пригласили только парней. Через пять минут появился ректор и предложил им без дополнительных экзаменов перейти на филфак, честно признавшись, что рассчитывает за счёт них сгладить гендерное неравенство. Такой хитрый фокус с переманиванием ребят на девичий факультет ректорат проделывал три года подряд, и это были самые живые и весёлые курсы.
Читая лекцию, Кирилл Эдуардович часто поглядывал на Вику и Аню, инстинктивно цепляясь взглядом за знакомые лица.
– Ты заметила? – шепнула Вика своей подруге. – Он постоянно на нас смотрит!
– Да ладно, не придумывай, – не глядя на нее отвечала Аня. – Он на всех смотрит.
– Нет, ты понаблюдай. На нас он смотрит чаще, чем на других. Вот опять посмотрел!
Вика поймала взгляд лектора и улыбнулась ему. Кирилл Эдуардович немного смутился и стал смотреть на девушек реже.
– Ты видела, видела! – говорила Вика в самое ухо Ане. – Он заметил мою улыбку и засмущался! Я ему нравлюсь.
– Вика, что ты творишь?
– А что такого? Я не могу улыбнуться преподавателю? Мне нравится, как он держится, как говорит. Он стильно одевается. И вообще он симпатичный мужик.
– Он старше тебя в два раза!
– Ну и что! Ты же знаешь мою слабость ко взрослым мужчинам. Они уже состоявшиеся, заботливые, при деньгах. С ними интересно. И в постели они ещё не старые.
Они обе засмеялись, прикрыв лица ладонями.
– К тому же, – Вика успокоилась первой, – он, как выяснилось, развёлся, а значит, свободный.
– Совершенно не обязательно, – возразила Аня. – Может, у него есть кто-то.
– А это уже детали. Надо будет ещё что-нибудь у него спросить.
Уже завершая, Кирилл Эдуардович посмотрел на часы: до конца пары оставалось пять минут.
– Сегодня мы говорили, что настоящий журналист должен быть наблюдательным, уметь замечать и анализировать самые разные, иногда кажущиеся ничтожными детали. И в продолжение этой мысли я хочу у вас спросить. – Кирилл Эдуардович сделал несколько шагов к выходу из аудитории. – Зачем здесь ступеньки и как они появились?
– Это же просто, – ответил кто-то. – Потому что в аудитории пол выше, а в зале ниже.
– Так, – согласился Кирилл Эдуардович. – А почему нельзя было сделать полы на одном уровне?
– Наверное, архитектор так задумал, – выкрикнули с передних рядов.
– Возможно, – улыбнулся Кирилл Эдуардович. – Но посмотрите теперь на балконы.
Взгляды студентов устремились на балконы, которые двумя рядами нависали с обеих сторон аудитории. Там годами пылились разные хозяйственные артефакты, которые было жалко выбросить.
– Нормальные балконы. Ничего особенного.
– Они слишком низко висят над полом и как будто давят сверху, – раздался женский голос.
– Кто это сказал? – спросил Кирилл Эдуардович.
– Я, – руку подняла девушка с необычным разрезом глаз.
– Анька, – прошептала Вика своей подруге. – Что ты несёшь? Куда они давят.
– Вас, кажется, Анна зовут? – уточнил Кирилл Эдуардович.
– Да.
– Вы абсолютно правы! Приглядитесь, балконы эти как будто прилепила кухарка, ничего не смыслящая в гармонии пропорций. Талантливый архитектор, который создал это замечательное здание, никогда бы так не поступил! Все дело в полах. – Кирилл Эдуардович несколько раз топнул ногой. – И в человеческой лени. Когда-то наш центральный зал и все три большие аудитории были на одном уровне. Но в зале полы каменные, а в аудиториях деревянные, и когда они ветшали, вместо замены их просто накрывали новыми досками. И за сто лет полы эти выросли на метр, а потолки и балконы визуально опустились. Я очень надеюсь, что когда-нибудь эта архитектурная несправедливость будет исправлена.
Когда лекция закончилась, и студенты стали расходиться, Кирилл Эдуардович открыл свою сумку и достал четыре книжки. Положил их на стол, подождал, когда спустятся Вика с Аней и жестом попросил их подойти.
– Вы спрашивали, что почитать по журналистике, – он показал на книги. – На мой взгляд, это лучшее, что сейчас можно найти в магазинах. Забирайте!
– Какая прелесть! – Вика сделала свои глаза ещё больше. – Это подарок мне?
– Это вам с Аней…
– А вы всем книжки дарите? – вокруг стола собирались студенты.
– Нет, – усмехнулся Кирилл Эдуардович. – Только самым любознательным.
Несколько рук уже листали книги.
– Анна, – возмутилась Вика. – Мы сейчас останемся без нашего подарка!
– Я не останусь, – Аня быстро взяла со стола последнюю книгу.
– Вика, – крикнул какой-то парень, выбегая из аудитории с книжкой в руках. – Почитаю, потом тебе верну! Ладно? – И, не дожидаясь согласия, исчез в дверях.
– Да это грабёж какой-то! – Вика готовилась всерьёз обидеться на своих однокурсников. – Мы сами сначала почитаем! – Она забрала из других рук две ещё не сбежавшие книги и прижала к груди.
– А другие архитектурные приколы в нашем здании есть? – спросила высокая девушка в круглых, чуть затемнённых очках.
– Да оно почти всё из них состоит, – Кирилл Эдуардович посмотрел вокруг. – Как будто нарочно строили, чтобы студенты разгадывали архитектурные шарады. Даже сама форма уникальна. Кто знает, на что похожа?
– На веер! – сказал кто-то.
– Точно, – подтвердил Кирилл Эдуардович. – Его ручка – наш центральный вход на перекрёстке, а пластины раскрываются в сторону внутреннего двора. Так что мы с вами стоим сейчас внутри испанского веера.
– Про это мы слышали! – рядом с Кириллом Эдуардовичем осталось человек десять. – А ещё что-нибудь интересное покажете?
В аудиторию уже заходили студенты другого курса, через несколько минут начиналась следующая лекция.
– Покажу, если хотите. Только у вас сейчас другая пара, наверное?
– У нас пустая пара, – сказали несколько человек.
– А мы, – Аня смотрела на него, слегка наклонив голову набок, – такие любопытные, что ради секретов готовы и прогулять.
– Да, я готова! – сказала Вика, которую никто не спрашивал.
– А потом я буду виноват, что сделал из вас прогульщиков, – улыбнулся Кирилл Эдуардович.
– Подумаешь, опоздаем на десять минут, – сказал студент с чахлой, смешной бородкой.
– Вы боитесь? – спросила Аня.
– Хорошо, пойдёмте, – сказал всем Кирилл Эдуардович, но посмотрел при этом только на Аню. – Я загадаю вам ребус, на которой вы ответите мне на следующей лекции. И тот, кто догадается первым, получит преимущество на зачёте.
Он взял свою сумку и направился к выходу из аудитории. Обрадованные маленьким приключением и возможностью легко проскочить зачёт студенты пошли за ним. Последней из аудитории в некоторой задумчивости спустилась Вика, которая хорошо видела, как минуту назад Кирилл Эдуардович и Аня впервые взглянули друг на друга не как преподаватель и студентка, а как мужчина и женщина.
Кирилл Эдуардович прошагал в центр зала с колоннами и остановился. Подождал, пока все соберутся вокруг него.
– Посмотрите вон туда, – он показал рукой. – Перед нами три главных аудитории, а между ними две лестницы, которые, как все вы прекрасно знаете, ведут вниз к буфету, гардеробу и выходу из здания.
– Знаем, – подтвердила девушка в круглых очках.
– Отлично! Они же одинаковые правда?
– Абсолютно одинаковые, – сказала Вика.
– А вот и нет! – Кирилл Эдуардович иронично посмотрел на своих студентов. – И к следующей лекции вы должны будете рассказать мне, в чем разница и для чего она задумана. До встречи! – он закинул свою сумку на плечо, и, не оглядываясь, пошёл к выходу.
Он шел и улыбался. Концовка сегодняшней лекции получилась эффектной.
Кирилл Эдуардович спустился по лестнице, повернул к выходу и увидел, что навстречу ему, с гитарой на плече, идёт Юрий Визбор. Поравнявшись со знаменитым бардом, Кирилл Эдуардович инстинктивно поздоровался. Визбор удивлённо на него посмотрел, сказал: «Добрый день», – и прошел мимо.
Пройдя по инерции ещё шагов десять, Кирилл Эдуардович остановился возле выхода. Он знал, конечно, что Юрий Визбор давно умер, но встреча была настолько реальной, что Кирилл Эдуардович погрузился в некоторое смятение. Несколько секунд он просто стоял, глядя в одну точку, а потом обратился к охраннику, который вышел размяться из своей будки:
– Скажите, а Вы видели, кто сейчас прошёл мимо меня? Мы ещё с ним поздоровались.
– Да видел, – спокойно ответил охранник.
– И кто же это был? – осторожно поинтересовался Кирилл Эдуардович.
– Наш электрик, Сан Саныч.
– А что у него было на плече? – не сдавался Кирилл Эдуардович.
– На плече он лестницу нёс. На втором этаже лампочка перегорела, он её менять пошёл.
– Понятно, – произнёс Кирилл Эдуардович и пошёл к выходу, подумав, что в ближайшие дни всё-таки придётся навестить доктора.
– Может быть, принести вам чай или кофе? – спросила излишне доброжелательная, словно заранее сочувствующая девушка.
– Принесите стакан простой негазированной воды, – ответил Кирилл Эдуардович.
– Хорошо, – она кивнула и отошла.
Сбежав с работы, Кирилл Эдуардович сидел в приемной частного психиатра. Несколько дней назад, удивленный и немного даже напуганный своими непрекращающимися видениями, он записался на приём к довольно известному московскому психологу, о работе которого в интернете было много лестных отзывов. Психолог внимательно выслушал откровения Кирилла Эдуардовича о толпе курсисток из прошлого века, старой парковой эстраде, барде Визборе и покачал головой.
– При всём желании помочь вам и даже заработать на вас, боюсь, моих компетенций в данном случае не хватит. Я думаю, – он говорил очень вежливо, почти задушевно. – Вам стоит проконсультироваться с психиатром.
– Неужели сразу с психиатром? – заволновался Кирилл Эдуардович.
– Не следует этого бояться. У меня есть знакомый профессор, доктор наук. Замечательный специалист! Мы иногда работаем с ним в паре, – психолог уже что-то писал карандашом на небольшом листке бумаги. – Он очень добрый, отзывчивый человек и при этом совсем неболтливый: прекрасно знает, что такое врачебная тайна. Насколько я понимаю, это для вас важно?
– Очень, очень важно! Дело в том, что я журналист, а недавно ещё преподавать стал. Поэтому, если информация о моих… – Кирилл Эдуардович подбирал слова.
– Ваших новых необычных впечатлениях, – подсказал собеседник.
– Вот именно! – обрадовался Кирилл Эдуардович. – Куда-нибудь просочится, я могу просто остаться без работы.
– Я понимаю. Я всё понимаю, – закивал психолог и протянул листок. – Вот, возьмите контакты доктора. Когда будете записываться на приём скажите, что от меня. И у вас не спросят ни документы, ни фамилию, что будет гарантией неразглашения....
– Пожалуйста, ваша вода.
– Спасибо, – Кирилл Эдуардович взял стакан из рук девушки.
– Доктор примет вас минут через десять.
– Хорошо, – Кирилл Эдуардович откинулся на спинку дивана, отпил воды.
Никогда в жизни он не ходил ни к психологам, ни тем более к психиатрам. Только для получения справок на водительские права о том, что не состоял на учёте. Контакты с этими врачами всегда казались ему какими-то абсурдными и даже унизительными. Он и сам может справиться с самим собой! Но сейчас он чувствовал, что сознание помимо его собственной воли погружается в какой-то невообразимый хаос.
Прикатив на очередную лекцию на машине, Кирилл Эдуардович свернул на Малую Пироговскую и резко ударил по тормозам. Прямо перед его автомобилем не спеша переходил дорогу бывший декан филфака Владимир Луков, который умер несколько лет назад. Владимир Андреевич улыбнулся, даже помахал рукой и скрылся в университетском дворе. Позади завопили сразу несколько клаксонов. Кирилл Эдуардович включил аварийку и вытер ладонью выступивший на лбу пот.
Он сидел за рулём машины и старался глубоко дышать. Профессор филологии, доктор наук Луков нередко помогал Кириллу и таким же, как он, не очень прилежным студентам, хорошо понимая, что оценки и правильное произношение старославянских слов не самое главное в созревании личности. И Кирилл Эдуардович был ему очень благодарен за эту мудрость, не раз спасавшую от неприятностей. Но эта очередная галлюцинация была уже не просто забавным видением из прошлого, она вполне могла привести к реальной аварии в настоящем.
Склонный к самоанализу Кирилл Эдуардович и сам, конечно, пытался разобраться в причинах этих наваждений. Последние месяцы на него посыпались противные неприятности, и он надеялся, что пережить их поможет возвращение в родной университет. Но, возможно, именно это событие и вывернуло наизнанку его растревоженное сознание.
Вслед за неожиданным разводом у Кирилла Эдуардовича сменился работодатель. Интернет-издание, которым он руководил, купил новый бизнесмен. И не то, чтобы он был значительно хуже предыдущего, но просто с первых же минут знакомства они с Кириллом Эдуардовичем как-то взаимно друг другу не понравились. И эта ничем не мотивированная интуитивная неприязнь уже сказывалась на их совместной работе. Сначала она поблёскивала разными мелочами, раздражавшими, но не имевшими принципиального значения, но постепенно стала болезненно нарывать серьёзными спорами о перспективах развития, а поскольку Кирилл Эдуардович был хоть и влиятельным, но всего лишь наёмным менеджером, то результат таких дискуссий предугадать было несложно…