Кто знает, может он и утонул бы, если бы не новый друг, с которым он познакомился в армии.
Муса Джалиев был парнем с крепким кавказским воспитанием. Его твёрдый характер сразу подчинил себе большинство их общих с Витей сослуживцев. Трудно понять логически, что заставило Мусу взять под свою опеку этого неказистого, толстого и жалкого сопляка. Возможно, всё дело в том, что они были яркими противоположностями. Если Гендальева все вокруг презирали и старались унизить, то Джалиева наоборот, боялись и уважали.
К чести Вити Гендальева, он не пытался перед Мусой заискивать и не набивался в друзья, как большинство других. И дело тут не в том, что Гендальев был горд, скорее наоборот, слишком неуверен и стыдлив. Он попросту не пытался пробиться через кучу этих лицемерных соискателей дружбы Сильного. Он понимал нутром, что слишком жалок для этого.
Джалиев был по-своему необыкновенен. Горделивая осанка, стальные мускулы и вдобавок звание мастера спорта по боксу, делали его фигуру в глазах остальных солдат значительней любого младшего офицера. Но все они не были искренними, их симпатия была настолько сдобрена страхом, что ни у одного нормального человека, подобная гипотетическая дружба, просто не могла вызвать интереса. Разве что обеспечить себя пристяжью, командой угодливых шестёрок, готовых стирать носки и прочее.
Джалиеву это было не интересно. И вот он почему-то взялся опекать Гендальева.
«Ты должен быть сильным, друг мой», – часто говорил он ему.
«Мужчина, всегда должен быть готов постоять за себя».
«Мужчина никогда не болтает просто так».
И так далее.
Через полгода благодаря Мусе, Виктор Гендальев сбросил десять килограммов лишнего веса. Через десять месяцев, Витя подтягивался на перекладине тридцать раз подряд и отжимался от брусьев пятьдесят.
К моменту демобилизации, он научился боксировать.
Муса помог выплыть щенку, и из армии Гендальев вернулся другим человеком.
О том, что могло бы быть с ним, если бы ему не посчастливилось повстречать такого друга и наставника, теперь уже думать ни к чему. В конце концов, большинство щенков не выплывают, а тонут. И возможно, в некотором роде, да, Виктору Гендальеву, просто повезло.
Вернувшись из армии, он въехал в свою новую, однокомнатную квартиру, скромно обставленную мебелью, оставшейся от прошлых хозяев. Оксана переехала в практически такую же, свою, на другом конце города.
Как она и обещала, всё в то летнее утро было серьёзно, и теперь Гендальев стал сам по себе. Единственным, чем ещё напоследок помогла ему сестра, была рекомендация по устройству на работу.
И он прошёл собеседование. Теперь он больше не позор для сестры.
Глава первая. Следующие два года
Виктор Гендальев работал в организации под названием «И рыба и мясо». После его возвращения из армии, сестра договорилась через каких-то знакомых, и он устроился на работу.
Оксана Гаврилова предпочла, после смерти родителей, вернуть фамилию деда, кою так легкомысленно, по её мнению, изменил в молодости отец.
Воспитывая младшего брата, Оксана направила его после школы по своему жизненному пути. Будучи неплохим юристом, она, тем не менее, не смогла как следует сделать карьеру, поскольку её повседневная жизнь, в свободное от работы время, всегда была занята непутёвым братцем.
Но вот, с грехом пополам он выучился в простеньком ВУЗе (тоже на юриста), и она решила, что с неё довольно. Из уважения к памяти родителей, она сделала для него всё, что могла. Как говорится: с глаз долой, из сердца вон. Братец отправился в армию, а она без особого труда разменяла трёхкомнатную квартиру на две однокомнатные.
И пока Гендальева учили в армии быть мужчиной, Оксана Гаврилова преспокойно наладила свою профессиональную и личную жизнь. Теперь она работала в крупной энергетической компании корпоративным юристом и встречалась с майором полиции. Не оставалось уже никаких сомнений в том, что раньше ей мешал именно, постоянно маячивший в голове, проблемный братец, которого она теперь удалила, словно паразитирующий сорняк с благотворной почвы.
Что и говорить, эта её привязанность вредила им обоюдно, поскольку жизнь Виктора Гендальева изменилась в лучшую сторону точно так же, как только они разъединились.
Воспользовавшись своим возросшим авторитетом в профессиональной среде, Оксана без труда нашла для брата место в провинциальном мясокомбинате с выразительным названием «И рыба и мясо». Теперь братец начнёт свою личную карьеру с нуля, а дальше всё сугубо в его руках.
Когда он явился в административное здание мясокомбината, где располагались офисы канцелярских работников, его ждал для проведения собеседования начальник юридического отдела, Семён Вадимович Полуоткатов. Мужчина средних лет с насмешливой улыбкой, лысеющей головой и худым телосложением.
Несмотря на противоречивую внешность, Семён Вадимович Полуоткатов оказался человеком житейским, даже немного приятным. Хотя, быть может, это всего лишь профессиональная привычка к лицемерию и фальшивому дружелюбию.
– Из армии значит? – весело спросил он на собеседовании. – Молодец!
Семён Полуоткатов был человеком таинственным. Он искусно распустил слух, что где-то там, в другом городе, у него осталась жена с ребёнком, которым он добровольно помогает алиментами без всяких судов. Однако в отделе кадров, как-то проболтались, что в паспорте у него отсутствует запись о детях.
– Это потому, что официально ребёнок не имеет отца, – заявил Полуоткатов, когда кто-то осмелился упомянуть об этом.
Он его, мол, не признал в своё время, а мать не настаивает, поскольку он, Полуоткатов, по доброте душевной, регулярно помогает им деньгами.
Много странного было в его биографии, ну да с обязанностями начальника отдела над двумя подчинёнными он справлялся и с Витей Гендальевым общий язык найти смог.
– Ты будешь занимать должность юрисконсульта, – сказал он, после собеседования. – Между мной и тобой в отделе есть ещё одно промежуточное звено, старший юрисконсульт, и в случае чего мелкие вопросы ты можешь уточнять у неё. Эй, Милана, поди сюда, – сказал он в трубку стационарного телефона.
В кабинет вошла толстая тётка неопределённой национальности и, жуя с наглым выражением лица жвачку, сказала низким голосом:
– Да?
– Это наш новый сотрудник, Милана, познакомься. Виктор Гендальев, юрисконсульт. Недавно из армии, год назад закончил ПШИК.
– Я тоже заканчивала ПШИК, – сказала Милана дружелюбно.
– Вот и хорошо, покажи пожалуйста Виктору его рабочее место. Ладно, мне пора ехать в суд.
Примерно так и прошло собеседование. Семён Вадимович ничего не спрашивал у Виктора, даже не взглянул на его диплом. По всему было видно, что его мало что интересует в успеваемости по учёбе нового сотрудника. Вполне достаточно было того, что какой-то знакомый Оксаны позвонил и попросил взять его на работу. Начальник вообще был человеком непринуждённым, он никогда не докапывался до неточностей в работе, снисходительно относился к опозданиям, да и сам периодически отсутствовал по полдня.
Бывало, Полуоткатов позвонит утром в офис и скажет Милане:
– Слушай, мы тут погуляли вчера немного, ты там скажи, если кто спросит, что я в суд поехал…
Так и работали.
Милана оказалась человеком хорошим, несмотря на непривлекательную внешность и грубые манеры. Толстая женщина, по возрасту, тем не менее, ещё не достигшая и тридцати, Милана выглядела лет на десять старше. Неряшливый внешний вид и полное отсутствие макияжа не вызывали у мужчин никаких, связанных с процессом деторождения мыслей.
Довольно скоро, они с Виктором подружились.
В течение первых трёх месяцев работы он, что называется, «носил боссу кофе». Милана стала его фактическим шефом и они даже немного подружились. Разумеется, ни о каких интимных отношениях речи не было, поскольку Гендальеву, как и всем остальным, Милана не нравилась, а ей, как выяснилось позже, не нравились мужчины вообще.
Структура организации «И рыба и мясо» была типичной для любого подобного предприятия. Небольшой мясоперерабатывающий заводик, бывший, в стародавние времена государственным, перешёл после известных политических событий в частные руки. И теперь производство пользовали уже третьи, или четвёртые по счёту коммерсы. Впрочем, сейчас это были нормальные коммерсы, так как за последние пять лет производство колбасы и рыбных консервов на комбинате только увеличивалось, прибыль росла, а зарплаты трудящимся выплачивали регулярно.
Иерархия здесь была также типичная. Семьдесят процентов персонала – производственные рабочие, занятые в скотобойнях и цехах, и тридцать процентов – офисный персонал. Разнообразные бухгалтера, юристы, экономисты и прочие служители бюрократии.
За полгода Гендальев надёжно влился в коллектив и стал его неотъемлемой частью, а вскоре у него здесь даже закрутился первый серьёзный роман.
***
Как и в любом акционерном обществе, в «И рыбе и мясе», главными были люди, владеющие акциями. Они редко появлялись в административном здании и большинство работников их никогда не видели. Чаще всего, если хозяевам было что-то нужно, они просто вызывали директора к себе.
Директор здесь был простым наёмным сотрудником и по большому счёту никаких стратегических вопросов не решал, оставаясь всегда исполнителем чужих распоряжений.
Конечно, в его задачи входили координация и контроль рабочего процесса, однако фактически, он имел здесь гораздо меньше прав, чем даже любой его подчинённый, ибо при желании его можно было уволить одним днём, согласно решению совета акционеров, в отличие от, защищённых трудовым кодексом, простых работников.
Зато обязанностей и гипотетической ответственности, в том числе и уголовной, за общие косяки, у директора было хоть отбавляй. И это отнюдь не придавало ему жизнерадостности и позитивного настроя.
Его звали Сергей Иванович Сочный.
Подчинённые никогда не позволяли себе вольностей в присутствии Сочного, директор не был склонен к братанию с теми, кто ниже его и с удовольствием пользовался своим правом лишения премий, если с ним, например, вдруг кто-то поздоровался с недостаточным подобострастием.
Лысая, как коленка женщины голова, выше среднего рост и напускная серьёзность Сергея Ивановича, постоянно забавляли некоторых работников офиса. И если бы не страх перед вечным отсутствием работы в вольной жизни, они бы, наверное, с радостью поглумились над этим хорохорившимся индюком. Что и говорить, директор всегда старался казаться окружающим лучше, чем он был на самом деле. Сорокалетний, лишённый воли мужчина, находившийся в полном подчинении у собственной жены, родители которой обеспечивали его карьеру.
Возможно, в глубине души Сергей Иванович сильно страдал, поэтому и не упускал никогда случая проявить силу на работе. Будучи ничтожеством дома и в глазах акционеров компании, он всячески компенсировал своё подавляемое желание доминировать на нижестоящих работниках.
Гендальеву, впрочем, Сочный ничего плохого не сделал и, проходя собеседование с непосредственным начальником, его мимолётно представили и директору.
Он не нашёл в Сергее Ивановиче ничего забавного и позднее, всегда игнорировал подначивания коллег, желающих обсудить и в очередной раз высмеять директора. Он не хотел больше подводить Оксану и вылететь с первого места работы за склочничество, было последним из его желаний.
К тому же, напрямую с директором всегда контактировала Милана, или Полуоткатов. Гендальева же, лишь периодически отправляли в приёмную, где он оставлял на подпись разные документы. Здесь он всегда был вынужден терпеть сальные заигрывания со стороны немолодой и вульгарной секретарши.
Многозначительные подмигивания и эротические телодвижения со стороны сорокалетней, потасканной жизнью женщины, не вызывали у Виктора ничего, кроме отвращения.
– Ух ты, какой милашка у нас теперь работает! Ооо, – сказала она, когда он впервые вошёл в приёмную.
Дряблая кожа лица, жирно намазанные красной помадой губы и желеобразное тело под излишне коротким, для её фигуры, платьем. Складывая ногу на ногу и выставляя на всеобщее обозрение целлюлит, секретарша видимо даже и мысли не допускала, что это может кому-то не нравиться. Словом, то ли неадекватное восприятие реальности, то ли просто проблемы с головой.
В конце концов, она оставила свои попытки соблазнить молодого, черноволосого очкарика и принялась пускать слухи по офису, что, дескать, Гендальев, на самом деле, гомосексуалист.
Виктор, к счастью, об этом никогда не узнал, а через полгода работы, директор вдруг решил сменить секретаршу, и место сумасшедшей развратницы заняла Соня Щёчкина.
С этого момента Гендальев стал использовать любой предлог для того, чтобы чаще носить документы на подпись. Когда надо было подписать, допустим, четыре документа, он нёс сначала два, а два других нёс позже, заявляя Милане, что забыл.
Милана всё понимала, но виду не подавала, пусть, раз ему так хочется.
К сожалению, неопытность Виктора в вопросах любви, мешала ему видеть то, что видели здесь, пожалуй, все, кроме него.
Софию Щёчкину приняли на работу сразу после окончания колледжа. В офисах шептались, что по знакомству.
– А как же ещё, – презрительно комментировала слухи Милана. – Можно подумать здесь вообще, хотя бы один человек есть, пришедшей не по знакомству. Тебя по знакомству приняли, Витя, признавайся?
– Да в общем, да, – отвечал Гендальев.
– Вот и я говорю. Полуоткатов, так вообще, какой-то не то племянник, не то друг семьи одного из главных акционеров. Им бы тут всем лишь бы лясы точить. Крысы!
Милана вообще не отличалась деликатностью, когда дело касалось её коллег. Могла в лицо кому-нибудь из бухгалтеров выкрикнуть оскорбление. Могла и с начальниками отделов поругаться. Только с директором она не позволяла себе агрессии. Неизвестно почему, но она питала к нему личную симпатию, ибо, видит бог, она никогда бы не смолчала из-за страха последствий.
Короче, Соня Щёчкина пришла на работу по знакомству так же, как и все, однако, что это было за знакомство, оставалось загадкой.
Стройная, длинноногая красавица с белыми, прямыми волосами. Всегда накрашенная, всегда в платьях и юбках. София знала толк в моде, здоровом питании и личной гигиене.
Гендальев влюбился в первый же день.
– Ээ. Здравствуйте, вы новая секретарь? – спросил он тогда.
– Да, привет, ко мне можно на ты, – сказала скромным тоном Соня.
– А, хорошо, привет. Я Виктор Гендальев, юрист. Вот тут, документы, это, на подпись…
– Хорошо, – промурлыкала София. – Знаешь, я здесь первый день, может, ты мне подскажешь, что да как? Директора пока нет, и если ты не занят, то…
– Конечно! – обрадовался Витя.
– Какая интересная у тебя фамилия, – сказала, улыбаясь, Соня.
Он обрадовался ещё сильнее и с воодушевлением повторил в сто миллионный раз историю о том, как его покойный отец решил отдать дань бессмертному персонажу фэнтези про Властелина колец.
Потом рассказывал ей истории и таскал коробки, передвигал вазы с комнатными растениями и каждый день приносил шоколадки.
Так началась его первая любовь.
Виктор Гендальев угодил в старую как мир ловушку, в которую попадали миллионы мужчин до него, и попадут ещё столько же после. Он влюбился в милую внешность и имел глупость поверить, что такое ангельское создание, просто не может быть нечестным и грязным.