– Деньги взял я, – спокойно сообщил им Гиров. – Деньги – это зло!
– Да, зло, – почти в один голос повторили все трое. – Это зло.
– Впрочем, я ничего и не брал. У вашего старика никогда не было этих денег, – уточнил Михаил. – Он сейчас весел и счастлив. Виктор Агафонович всё ненужное забыл. Все забыли! У вас это вылетело из памяти. Навсегда!
– Мы забыли… навсегда! – повторили они вразнобой. – Забыли! Нечего и не происходило.
Они, с некоторым удивлением и недоумением, стали собирать остатки автоматов-пулемётов, и швырять их в придорожные кусты.
После этой процедуры расстегнули ширинки брюк, достали свои «инструменты» и дружно помочились, справили малую нужду.
– Друг! – весело и задорно спросил у Гирова Яков. – Как нам проехать до поселения Прохино?
– Разворачивайте свой «змеевик», – ответил Михаил, – и мчитесь в ту сторону, с которой приехали сюда!
Недавние преследователи неизвестных грабителей торопливо сели в свою автомашину и в приподнятом настроении отправились в обратный путь.
Протест негативной сути
Слегка покачиваясь от усталости и недавнего перенапряжения, Гиров вернулся к «попрыгунчику», где его ожидали Платонов и Снегирёв.
– Голова болит, – сказал он. – Страшно болит голова. Чувствую, что мозг, словно разрывается на части. Посидим немного на траве, потом поедем.
– Ты просто переутомился, Миша, – успокоил друга Родион. – Отдохни! Спешить нам некуда.
– Когда болит голова, – посоветовал Ваня Снегирёв, – надо выпить чего-нибудь спиртного, господин бородач.
– Сгубят тебя, юный артист, веселящие напитки, – заметил Гиров, потирая пальцами виски и присев рядом с Платоновым. – Я сейчас самостоятельно постараюсь снять боль.
– Знаю. Это аутотренинг, – сказал Снегирёв. – Ничего сложного.
– Да, Ваня. Иногда у меня болит голова, – согласился с ним Гиров. – Порой кажется, что я нахожусь в чьём-то чужом теле.
– Я где-то читал, что такое бывает, – сообщил Ваня. – Души умерших не только могут появляться в новых телах, но и переселяться в старые, даже в самые разные предметы. К примеру, в те же камни.
Гиров встал на ноги и направился к «попрыгунчику».
За ним пошли Платонов и Снегирёв.
– Ваня, – сказал Михаил юному вокалисту, – открой багажник машины. Там есть жёлтая сумка. Набросай в неё из куля пачек двадцать-тридцать купюр. Возьми и себе пару пачек. Пригодятся.
Снегирёв сделал всё, что надо, не забыв взять и себе пару пачек. Он сказал:
– Мне бы такую заработную плату.
– В нашей богатой стране, – заметил Платонов, – каждый должен быть в меру богат, а не глобально, как мерзкая куча нынешних воров из разбойников.
– В одной такой упаковке, – пояснил Гиров, – находится десять тысяч рублей. Большие деньги. Кули затоварены со знанием дела, компактно.
– Эти твари и рождены для того, чтобы присваивать и пересчитывать чужие деньги, – сказал Платонов. – Я врач и не такой уж злой человек, поэтому считаю, что их можно… перевоспитать. Не всех и не всегда следует… убирать.
– Ты окончательно определись, Родька, – посоветовал другу Михаил. – То злодеев ты собираешься уничтожать, то вдруг их… жалеешь. Я лично считаю, что не только они, но даже их потомство подлежит ликвидации. Это всемирная зараза, уничтожающая нормальных и обездоленных жителей нашей планеты.
– Не слишком ли мы жестоки с тобой, Миша? – сказал Платонов. – Дети и внуки их совсем не причём.
– Ну, в крайнем случае, их детей следует активно перевоспитывать, учить думать и трудиться, – согласился с ним Гиров. – А ты сейчас, Родион, развези нас с Ваней по нашим жилищам, а потом уж отправляйся в свою резиденцию. Чуть попозже мы ещё пару ходок сделаем. Есть тут у меня на примете ещё два зажравшихся негодяя.
Платонов в знак согласия кивнул головой и сел за руль «попрыгунчика». Гиров и Снегирёв устроились на заднем сидении.
Очень быстро они доставили Ивана до его молодёжного студенческого общежития, старого каменного пятиэтажного здания, которое власти Большого Города должны были снести, как аварийное, еще десять лет тому назад. Самый настоящий бичёвник или бомжатник, в котором никто и никогда надолго не задерживался.
Отсюда подавляющее большинство обитателей отправлялись в тюрьму, на переделку или на тот свет. Самоё страшное – переделка. В специальной камере любого могут, к примеру, превратить в здорового быка и тут же отправить на мясо. Зажиточные господа и дамы, в основном, питались только таким. Оно считалось полезным для здоровья.
А те, из студентов, кому удавалось завершить образование в высших и средних учебных заведениях, в основном, становились рабами жуткой действительности. Ради чего? Только ради того, чтобы зарабатывать больше денег и, может быть, потом стать заметным чиновником или бизнесменом. Но тот, у кого не имелось влиятельных родственников или друзей, мог на это не рассчитывать.
Потом Платонов доставил и Гирова до его деревянного домика, в котором имелись две маленькие комнатки. Больше ему и не требовалось. Он временно снимал это неблагоустроенное жильё. Ведь Михаил Семёнович был не из тех, кто мечтал о личном глобальном процветании – дворцы, самолёты, яхты и прочее, по сути, отнятое у народа.
В этот же день Михаил в руках с жёлтой сумкой, наполненной деньгами, решил пройтись по городу. У бронзового памятника, возведённому одному из многочисленных подонков, которые верой и правдой служили и служат бандитской и воровской власти, он увидел женщину не такого уж и преклонного возраста.
Она, в рваной одежде, с морщинистым лицом, на котором вместо носа находилось нечто, похожее на хобот слона. Нищая протягивала руку в сторону прохожим, просила милостыню.
– Подайте, бога ради, – шепелявила она.– Не дайте умереть с голоду, люди добрые! Умоляю вас, помогите, во имя нашего славного президента Кондрата Кондратовича Друмбы и Партии Справедливости!
Гиров достал из сумки две пачки ассигнаций, протянул их нищей и сказал:
– Тут двадцать тысяч рублей, на первое время хватит. Только сразу же уходите отсюда. Их могут отнять у вас мелкие бандиты.
– Дай бог тебе счастья, добрый бородатый человек! – она упала ему в ноги. – Бог доброты не забудет.
Сказав это, она бросила деньги в свою ветхую котомку и убралась прочь от бронзового истукана.
– Странный какой-то у нас бог, – тихо произнёс Гиров. – Он не забывает, любит собак и кошек, а на людей ему плевать. Получается, что все они поклоняются не богу, а чему-то придуманному для народа палачами, убийцами и грабителями. Настоящий Всевышний совсем другой. Я чувствую его и понимаю.
И это на самом деле было так. Настоящий, а не придуманный Всевышний незримо наставлял на истинный путь киллера Георгина, находящегося не только в чужом теле, но и ставшего, по земной сути, Михаилом Гировым. Уже многие понимали, что Господь находится в душе человека и вокруг него, но, ни в коем случае, не под богатой одеждой и не в шикарном дворце двуного существа, который смеет выдавать себя за верного божьего слугу. Блеф, грех и моральная нечистоплотность.
Студентов последнего, пятого года обучения лечебного факультета Верховной школы врачевателей и знахарей Большого Города в небольшой аудитории собрал доцент учебного подразделения научного ультра-либерализма Электрон Протонович Гандыпигин. Можно было бы сказать, что внешне он выглядит почти нормальным человеком, если бы вместо двух рук ни умел бы четыре.
Впрочем, последствия двух ядерных войн, экологические аномалии дали о себе знать. К разного рода мутациям на Земле относились спокойно. Как говорится, что есть, то есть.
Конец ознакомительного фрагмента.