Небольшой вихрь закрутился среди домов, подхватив с земли мелкий, лёгкий мусор.
Мальчик уже не смотрел на эти чужие глаза. Его испугал ветер. Малыш снова заплакал. Но ветер стих, а из таинственного мрака послышался тихий рык.
Ребёнок замолчал, повернувшись на новый звук, которого он раньше никогда не слышал.
Глаза стали приближаться. Тихий рык становился громче.
Из темноты подвала показалась оскаленная пасть…
Часть первая. Обречённые
Глава один. Чужие
Задыхаясь, он резко вскочил.
– Опять этот сон. Чёрт, как же он мне надоел… – проговорил молодой человек, потирая затёкшую шею.
Голова была шумной. Отяжелевшие веки сощурились от яркого солнца.
Резкий порыв ветра обдал лицо острыми песчинками.
– Во-о-от же зараза!
Молодой человек стал отплёвываться, но противный песок всё равно хрустел на зубах. Оставался единственный выход: чтобы избавиться от песка, он достал из кожаной сумки, которая только что заменяла ему подушку, алюминиевую флягу, выкрашенную в зелёный цвет, и наполнил рот водой. Прополоскав рот, он выплюнул воду на землю.
– Вот теперь можно жить дальше! – тихо проговорил он и начал медленно вставать.
Его чёрная кожаная куртка, доходившая до пояса, была покрыта пылью; в карманах он нащупал песок. Вездесущий песок! Как же он надоел! Он, как вода, найдёт любую щель и заберётся куда угодно.
Вывернув карманы, молодой человек попытался вытряхнуть этот ненужный «балласт», хотя хорошо знал, что полностью избавиться от него всё равно не получится.
Оставив в покое карманы, молодой человек нагнулся и стал тщательно отряхивать штаны. Они ему были велики, – толстый ремень создавал некрасивые вертикальные складки сзади, стягивая талию, широкие штанины с обвисшими коленками снизу собирались в гармошку и волочились по земле. «Подкати штаны!», – постоянно твердил отец. А чего их подкатывать, думал молодой человек, неужто нельзя просто обрезать их и подшить? Но шить он не умел, а отец вечно был занят со своими «технологиями», как он называл те приспособления, которые конструировал в старом гараже из найденных в городе всяких всячин.
Изобретатель, научный сотрудник, думал молодой человек, смотря себе под ноги. Отец всё время чем-то занят, а поговорить с сыном у него времени нет. Хотя, почему нет? А кто постоянно пытается учить сынка уму-разуму? Кто постоянно тащит его в свою «лабораторию», которая на деле является обычным гаражом, и тараторит без умолку о том, как важно для выживания уметь «всего по чуть-чуть». По его словам выходило, что каждый парень должен уметь построить холодильную установку из аммиака, конденсатора и какого-то там испарителя! И каждый парень должен уметь соорудить силки из трёх палочек и капроновой ниточки! А ещё каждый парень должен… нет! просто обязан уметь стрелять! Чтобы убить на охоте особо крупную добычу в виде какого-нибудь койота или ягуара. Но при этом – опять же, по словам отца – никогда нельзя тратить драгоценные пули на крыс. Крыс обязательно надо «добывать» из рогатки или самодельного арбалета!
– Чёрт… как же я не люблю рогатки, – отвечая на свои мысли, проговорил молодой человек.
Он знал, что его никто не слышит. Вокруг никого не было. Он стоял внутри большого зала с разбитыми огромными окнами и смотрел на улицу, где из асфальта торчало толстое дерево. Это помещение, наверное, когда-то было супермаркетом – о них рассказывал отец. Но откуда отцу было известно, как должны работать супермаркеты, если он их в рабочем состоянии никогда не видел? Хотя отец был уже достаточно стар – целых сорок два года – но и он родился тогда, когда то, что произошло… уже произошло. Произошло и закончилось, оставив после себя бесконечную пустыню. Так откуда же отцу известно про всякие «супермаркеты»?
– А, ну да! Он любит читать книги! – продолжал размышлять молодой человек уже вслух. – Кстати, отличное топливо! Эти бумажки так хорошо горят!.. Да, горят-то они хорошо, но вот сгорают быстро! Нужно очень много книг, чтобы как следует согреться ночью… на охоте… в этом… супермаркете, будь он неладен! Как же было холодно! И эти шорохи ещё… Вот кто тут рыскал полночи? Мыши? Крысы? Нет. Это были не крысы. Крысы меня сразу сожрали бы! – Молодой человек коротко хохотнул и продолжил разговаривать сам с собой: – Эх! Если б узнал отец, что я заснул на охоте!.. Такое бы было! «Ни в коем случае не засни!», «Не смыкай глаз!», «Прислушивайся к каждому шороху!», «Используй ночной бинокль!» Ну и отец! А вот я проспал всю ночь, папочка! – повысив голос и обращаясь к гипотетическому отцу, сказал парень. Но тут же одумался и замолчал, так как всё-таки понимал, что громкий голос может привлечь внимание какого-нибудь зверя, что может забрести в город по каким-нибудь своим звериным делам.
– Нет, не всю ночь, – уже еле слышным шёпотом продолжал говорить молодой человек. – Полночи я сидел и слушал. Слушал и сидел. Зевал. Зевал, зевал… а потом… зазевался до того, что… решил прилечь. Прилёг и… заснул. Чёрт. А ведь и правда могли прийти крысы. Это хорошо, если набежали бы маленькие. А если б настоящие крысы! Сантиметров этак под сто! – Он покачал головой. Глубоко вздохнул и сказал: – Н-да-а-а. Пронесло. Везёт… Ну и ладно!
Подхватив свою сумку, он направился к выходу из помещения.
– Пора возвращаться, – сказал он. Смачно зевнул, почесал живот, покрутил плечами и пошёл быстрее.
Перед тем, как выйти из зала, он остановился, посмотрел по сторонам и потом только ступил на засыпанный землёй асфальт.
Неподалёку стоял корявый и поржавевший остов, который когда-то был лавочкой. К закрученной спиралью ножке был пристёгнут небольшой мопед. Парень подошёл к нему, выхватил из кармана ключик, открыл замочек, а цепь спрятал под сиденье.
Мопед был на аккумуляторах, которые выпирали из-под сиденья и были довольно-таки громоздкими. Это средство передвижения было самодельным, его собрал отец из запчастей, которые были найдены в разных сторонах большого города.
Сев на мопед, парень вдруг вспомнил свой сон. Ночью он видел примерно такую же улицу, по бокам которой возвышались многоэтажки. Тем маленьким мальчиком был он сам. По сути, этот сон, что повторялся время от времени, воскрешал прошлое; когда-то, ещё будучи маленьким ребёнком, он шёл по такой же улице – один, не веря в то, что вдруг все его бросили. Он не знал своей матери, но где-то на подсознательном уровне всё же представлял её лицо. Она была молода. Он помнил длинные волосы, тонкие пальцы, овал лица и глаза – голубые, как яркое летнее небо. Это было всё, что он мог рассказать о ней.
Он помнил, как шёл по пустому городу и его тогда подобрал незнакомый мужчина, забрал с собой, накормил и успокоил. И теперь этот мужчина – его отец. Кроме него у парня больше не было никого. Да и вообще, кто у него мог быть, если за всю свою жизнь, парень не видел ни одного человека, кроме отца. Пусть ненастоящего, но всё равно – отца. Он его вырастил и пытался научить всему, что знал сам. Молодой человек не очень охотно принимал все эти знания, но отец продолжал вдалбливать ему всё, что может пригодиться в жизни.
А в жизни может пригодиться всё что угодно. Особенно в такой жизни, где в любой момент на тебя может напасть дикий зверь или огромная крыса, коих развелось невероятное количество. Все подвалы в городе ими просто кишели. Спасало одно – крысы не выходили из своих укрытий днём. Ночь была их временем, поэтому парень передёрнул плечами от осознания того, что так безрассудно позволил себе заснуть в том супермаркете, куда его послал отец «на охоту».
Молодой человек должен был подстрелить какое-нибудь животное или крысу. Из оружия у молодого охотника был пистолет-пулемёт. Отец говорил, что он называется Штайр АУГ. Хотя, как думал молодой человек, пистолетом эту штуку трудно было назвать, скорее, это была миниатюрная винтовка, сантиметров пятьдесят в длину.
Выпуская сына на охоту одного, отец старался предусмотреть все опасности, поэтому эта винтовка имела оптический прицел с функцией ночного видения, а к низу ствола был прикреплен небольшой бочонок-гранатомёт. Парню нужно было охотиться ночью, поэтому заботливый отец приделал сверху ствола небольшой, но мощный фонарик – нелишняя предосторожность. Плюс ко всему у парня был большой комплект боеприпасов: патроны 9x19, несколько гранат и запасной ствол (на всякий случай).
Но на этом вооружение охотника не заканчивалось. У молодого человека имелась большая рогатка и мини арбалет, который был пристёгнут к поясу. Болты к нему располагались на груди, а пульки для рогатки – маленькие шарики «с секретом» – заполняли боковые карманы брюк. Эти шарики придумал отец. Парню было неизвестно из чего они сделаны, но он хорошо знал, как они работают: при попадании в цель, шарик моментально взрывался, и если это была крыса, то она тут же выпускала свои кишки из разорванной раны. Это, конечно же, не могло сразу остановить раненого зверя, но следующая парочка выпущенных из рогатки шариков «с секретом», окончательно добивала хищника. После этого нужно было как можно быстрее бежать за мёртвой добычей, пока не появились остальные крысы.
Парень, сидя в седле своего мопеда, вдруг подумал, сколько же нужно всего знать, чтобы выжить в этом мире! И постоянно таскать на себе все эти «причиндалы» в виде Штайра, рогатки и арбалета с болтами. Груз немалый…
– Стоп! – вдруг воскликнул парень. – А где Штайр?!
Он соскочил с седла, осмотрел и тщательно ощупал всего себя, но оружия не нашёл. Арбалет на месте, рогатка на месте, а вот Штайр!..
– Чёрт!.. Как же так… Где он?.. А! Он остался в супермаркете! Дьявол, какой же я идиот!
Парень побежал к супермаркету, забыв даже пристегнуть мопед.
Перемахнув разбитую витрину, он побежал к тому месту, где провёл ночь.
Его «засадой» был большой дубовый стол с массивными ножками; очевидно, когда-то стол продавался в этом магазине и стоил бешеных денег. Кругом было много мебели, но вся она рассохлась, рассыпалась от времени, и теперь представляла собой груды хлама. Но этот дубовый стол мог простоять при каких угодно условиях лет сто, если не больше. И именно этот стол послужил молодому человеку тем заграждением, за которым он прятался, сидя ночью в засаде.
Он оббежал стол, нагнулся, осмотрел всё вокруг, но ничего не нашёл.
– Да где же он… Он же был здесь… Он же… Я же помню…
Винтовки не было.
«Не могла же крыса её утащить! Ой… отец меня убьёт за это… Чёрт! Чёрт, чёрт!»
Парень облазил всё вокруг; заглядывал даже туда, куда и не ходил вовсе.
«Точно утащили крысы! Но… если бы здесь были крысы, когда я спал, то… они бы… Чёрт! Да им триста лет не нужна эта винтовка! Они бы просто напали НА МЕНЯ, а не на винтовку. Зачем крысам оружие?.. Нет… это кто-то другой… Тут кто-то был… Но кто?»
Молодой человек внимательно осмотрел весь зал. Кругом было тихо.
Медленно переступая, парень пошёл к выходу. Винтовка пропала. Это было ясно, как день – в этом зале её точно нет. Значит, как учил отец, надо искать следы. Любое существо из плоти и крови оставляет следы, стало быть, и тот, кто украл оружие, тоже их оставил. Осталось только узнать, кто это мог быть. За всю свою жизнь парень не видел живых людей, кроме отца. То, что произошло много-много лет назад, уничтожило всё человечество; парень много раз бывал в этом городе, но так никого и не встретил… ни разу. Так неужели же, сюда мог прийти какой-то человек? Ну, конечно! Это человек. Кому ещё понадобилось бы оружие? Вот только враг он или друг? Парень до сих пор жив, значит, тот вор не захотел убивать спящего. Можно было назвать его другом? С большой натяжкой. Но оставался ещё один аргумент – вор просто не решился убить парня, но что помешает ему это сделать теперь? Тот человек мог сидеть где-нибудь в засаде (например, в противоположной многоэтажке) и ждать, когда молодой человек выйдет на улицу. В первый раз он его, скажем, не заметил, а вот теперь, после того как парень устроил немалый шум, вор мог активизироваться и начать следить.
Выходить было опасно. Но выбора другого не было. Чтобы добраться домой – в безопасное место – нужно сесть на мопед, который стоял у лавочки.
Соблюдая все правила конспирации, молодой человек медленно подкрался к выходу и тщательно осмотрел пустую улицу.
Никого.
Осмотрел все первые этажи противоположной многоэтажки. Парень успокаивал себя тем, что, судя по всему, вор не стал бы прятаться там, а убежал бы отсюда как можно дальше.
Подумав так, парень глубоко вздохнул.
«Вот, что я теперь скажу отцу?.. Придётся признаться, что уснул…»
С этими мыслями, он медленно направился обратно к своему мопеду. Пройти нужно было метров пятьдесят, и за все эти пятьдесят метров парень оборачивался чуть ли ни на каждом шагу.
Мопед ждал его облокоченный на полуразрушенную лавку. Её металлический каркас был ещё более-менее целым, но зато бруски, на которых когда-то сидели люди, почти все были прогнившими и поломанными. Но кое-где дерево всё-таки сохранилось – три бруска ещё как-то держались и даже выдерживали вес облокоченного мопеда.
Подойдя к своему «железному коню», парень закинул ногу и сел в седло. Но когда садился, вдруг заметил что-то, что привлекло его внимание. На трёх сохранившихся брусках что-то чернело – парень заметил это боковым зрением. Взглянув вниз, он не удержался от восклицания:
– А-а! Как это!.. Что… Что он здесь делает…
На брусках лежал его Штайр АУГ.
Парень нагнулся, не веря своим глазам, схватил оружие и прижал к груди. Чуть погодя, когда удивление немного прошло, он тихо сказал:
– Нет никакого вора… Нет никаких людей. Я здесь один, как всегда… – Немного собравшись с мыслями, он вдруг понял невероятную вещь. –Получается, что я пошёл на охоту безоружным… Штайр всю ночь пролежал здесь… А-а-а-а-это-же-надо… Охотник хренов… Тьфу!
К винтовке был приделан ремешок. Парень перекинул оружие через плечо, свою сумку прицепил к седлу и, ругая себя, как только можно, поехал прочь из города.
Жили они с отцом примерно в десяти километрах от города, на старом складе металлургического завода. Их быт был полностью обустроен, и это было только лишь заслугой отца; парень это понимал, поэтому, даже несмотря на некоторую занудность воспитателя, очень уважал его и даже любил.
У каждого человека есть странная потребность в любви; без этого чувства жизнь кажется неполной, одинокой и бессмысленной. Но этот парень, выросший на опустевшем заводе, видевший только отца, знал лишь одну сторону любви – любовь к родному человеку. По сути, этот сорокадвухлетний мужчина был ему не родной, но парень чувствовал к нему такую привязанность, что, если бы с отцом что-нибудь случилось, это было бы большим горем. Парень бы остался один. Уже по-настоящему один – в пустынном, безлюдном мире, где нет никого, с кем можно было бы переброситься парой слов.
В свои двадцать три года молодой человек до сих пор не знал другую сторону любви – любовь к девушке. Оно и понятно, – их просто не было. Не было никого. Всё человечество исчезло после странного апокалипсиса.
Но как бы странно это не звучало, парень видел много людей за свою жизнь. Мёртвыми. Если выехать из города и проехать три километра на север, как раз по-над дорогой, с левой стороны располагалось большое поселение, где когда-то жили люди. Они и сейчас были там. Окоченевшие трупы кое-где лежали на улицах, сидели в домах, перед домами… Их не трогал тлен. Казалось, что они умерли только вчера, хотя на самом деле прошёл уже ни один десяток лет.
Проезжая по этой дороге, парень, как всегда, посмотрел влево на это поселение. Его странным образом всегда тянуло туда. Он знал, что там и боялся туда заезжать, но что-то в этом месте было такое, что притягивало к себе.
Как обычно, на этой части дороги, парень сбавил скорость. Поглядывая вперёд, чтобы не съехать на обочину, он всматривался в обветшалые частные дома. Разноцветные крыши уже давно не блестели на солнце, они покрылись серостью, как и всё вокруг.