Этого мне никто прощать не собирался. А в особенности – Диана Винтерс.
Внезапное урчание в желудке заставило отвлечься от тяжелых мыслей и задуматься кое-о-чем более насущном. Спеша покончить с этим не в меру странным заданием, я совсем позабыл о том, что в последний раз угощал себя безвкусным чаем Д’юмы, и с той поры не проглотил ни крошки.
Приложив ладонь к животу, я недовольно поморщился. Как же все это некстати! Мекет возвращаться не спешил. А глядя на жуткого бармена и на его не менее жуткое заведение, я даже подумать боялся о том, чтобы что-нибудь себе заказать.
Вдруг: БАЦ!
Что-то тяжелое с силой огрело меня по макушке. Да так огрело, что я со всего маха влепился носом в плоскость барной стойки. Сразу сотня галактик зародилась внутри моего черепа, ослепив сиянием чистейшей ярости. Искры брызнули из глаз, кровь – из разбитого носа. Послышались редкие смешки.
Что, вашу мать, происходит?!
Задыхаясь от гремучего коктейля из боли, растерянности и унижения, я сполз со ставшего неустойчивым стула и, утирая лицо рукавом, резко обернулся. Кровь при этом долбила в ушах гулким бубном. Или то был вой осатаневшей Тени? Сквозь пелену выступивших на глазах слез я видел только размытые рожи гротескных чудовищ. Они смотрели на меня и скалились.
– Пойдем-ка поболтаем, – сказала одна из рож.
Мощная рука, ухватившись за отворот куртки, потащила меня сквозь молчаливую толпу в сторону выхода. При этом хозяин руки ни слова не проронил о том, куда именно меня поволок. Только хихикал под стать трем своим дружкам, которых я неосознанно успел сосчитать. Никто из завсегдатаев таверны ни жестом, ни словом не помешал этим ублюдкам творить непотребство.
Оказавшись снаружи, я был брошен на тротуар в очередном грязном проулке и заключен в кольцо.
Свежий воздух помог слегка проветрить мозги, а заодно внимательней разглядеть нападавших. Все четверо принадлежали к человеческой расе, но на людей походили меньше всего. Банда отморозков. Ничего более.
И чего их так ко мне тянет?
Тот, что тащил меня, похоже вожак, оскалил гнилые зубы. Пахнуло смрадом.
– Привет, залетный. Тебе не сказали, что соваться в наш район без разрешения – плохая идея?
Боль из разбитого носа быстро растекалась по всему телу. Ящик превратился в раскаленную топку. Я смотрел на рожу ухмыляющегося урода и еще пытался сдержать волны жара, готовые излиться наружу подобно гамма-радиации.
Но здоровяк расценил мое молчание по-своему:
– Ты что, красавчик, язык проглотил?
Я шевельнулся. Куртка распахнулась, открыв на обозрение бластер.
Кто-то сказал:
– Эй, Лоскут, он вооружен!
Недолго думая, вожак метнулся ко мне, забрал бластер и спрятал себе за пояс. Я даже сообразить толком не успел.
– Оставлю себе в качестве бонуса, – подмигнул он. – Ну, так как ты собираешься расплачиваться?
Чувствуя себя жертвой розыгрыша, я отказывался признавать, что все это происходит со мной здесь и сейчас. Бред полнейший! Трое недоумков врываются в бар, не сказав ни слова, бьют меня и вытаскивают на улицу, чтобы ограбить. Кто в здравом уме поверит, что с ним такое может случиться в реальности? Вот и я решил, будто это просто чья-то очень дурная шутка, хотя внутри все просто клокотало от бешенства.
– У вас тут еще и выбор есть что ли? – спросил я, поднимаясь и зачем-то подыгрывая ублюдкам. Кровь по-прежнему долбилась в уши.
– Ух ты, да он с юморком! – хихикнул третий молодчик. – Ого! Ребят, гляньте на его рожу! Наш малыш разозлился. Ох, щас весело будет!
Как же он был прав!
– Закачаешься, – пообещал я и прежде, чем кто-то из них успел ответить, сделал глубокий вдох и позволил ящику открыться.
Ублюдков разметало, точно котят. Расшвыряло в разные стороны, будто штормом былинки, и размазало по проулку с тошнотворным хрустом. Яркие кровавые разводы остались на и без того замызганных стенах.
Только главарю повезло – его отбросило дальше в проулок, с силой приложило об пол, но не убило.
Потирая ушибленный затылок, Лоскут смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых плескались изумление и дикий страх. Видно не привык, что ему оказывают сопротивление. Однако сдаваться не собирался. И попытался выхватить бластер, – мой же собственный бластер! – но я одним движением руки заставил его опрокинуться навзничь и еще раз приложиться затылком о каменную кладку. Верзила вскрикнул и слышать это было приятно. По мостовой стало расползаться большое черно-красное пятно.
Вид крови распалил меня еще больше.
– Неужто больно? – сардонически спросил я и протянул руку. Бластер, словно живой, тут же скакнул ко мне через проулок. – Так-то лучше.
– Не… не убивай меня, – захныкал Лоскут. – П-пожалуйста!!!
Жалкое зрелище.
Не обращая внимания на всхлипы, я спрятал оружие туда, где ему было самое место, и снова уставился на бандита. На этот раз выражение моего лица вызвало в Лоскуте совсем другие эмоции, нежели в его ныне почившем собрате.
– Кто ты? – выкрикнул не Лоскут, а Лоскутик. – Кто ты такой?!
Я решил, что ответ ему не понравится. Да и к чему расстраивать парня, которого от смерти отделяли секунды?
Валявшийся неподалеку кусок арматуры будто нарочно лез на глаза. Я не стал его игнорировать, как и гадать, откуда он там взялся. Вполне возможно, что дружки Лоскута сами притащили, собираясь использовать.
Я притянул к себе этот прут.
Тяжелый и холодный кусок металла лег в ладонь как влитой, пока рэкетир все стонал, будто нежная девочка. Судя по его взгляду, он чувствовал, что произойдет дальше, но отказывался верить.
– Ты этого не сделаешь! – проблеял Лоскут.
Я улыбнулся, купаясь в его ужасе, как в лагуне. Тень полностью завладела моими эмоциями.
– Нельзя недооценивать жертву, – ответил я, а в следующий миг, будто подброшенный из древней пращи, взмыл в воздух, намереваясь воткнуть заостренный прут в своего обидчика.
До цели я не долетел считанные сантиметры.
На долю секунды застыл в воздухе с занесенной для финального удара арматурой, а затем оказался отброшен обратно противоборствующей силой, присутствие которой учуял чуть позже.
Бедолага Лоскут к этому моменту, наверное, успел трижды поседеть.
Ловко приземлившись на четыре конечности, будто всклокоченный гокки, я принялся озираться в поисках источника аномалии.
И нашел его.
В тени у выхода из проулка стояла высокая худая фигура в плаще и пристально наблюдала за мной. Нечто хорошо знакомое почудилось мне в этом облике. Особенно когда фигура вышла на свет и стал заметен алый отлив ее просторного одеяния и скрытое дыхательной маской лицо.
– Здравствуй, Риши, – сказала Тассия Руэ. – Я же говорила, что найду тебя.
Глава 5
Шепот шаманки
– Тассия?! Что вы здесь делаете? – выпалил я, вытаращив глаза.
– Одну минуточку, – невозмутимо откликнулась шаманка и перевела внимание на Лоскута, который, решив воспользоваться моментом, попытался трусливо уползти с поля боя. – Куда это вы собрались, господин? Воспитанные молодые люди всегда отвечают за свои поступки.
Внимать нравоучениям Лоскут не собирался, по-прежнему сосредоточившись на том, чтобы как можно скорее добраться до противоположного края проулка, что крайне раздосадовало шаманку. Я ощутил, как Тени вокруг нее вспенились и устремились в сторону бандита.
Тот не замечал приближавшейся смерти до самой последней секунды, а когда все же почувствовал ее дыхание собственной кожей, не смог сделать ничего, кроме как обмочиться. В следующий миг его скрутило, будто в припадке, а после с глухим звуком, похожим на выстрел из старого пулевика, переломило пополам и отшвырнуло в ближайшую кучу мусора.
Тассия выглядела довольной собой. Меня же подташнивало.
От всей ситуации. От того, как она разрешилась. И, что самое главное, – от самого себя.
– Зверски расправились с мелкой шайкой уличных разбойников. Ну не молодцы ли?!
– По большей части ты расправился, Риши, – заметила шаманка со странной интонацией, которую мне не удалось определить. – Но в целом я готова с тобою согласиться. Если, конечно, это не сарказм.
Я попытался передать ей все без слов.
– О! – только и сказала она, а потом прибавила: – Так тебя мучает совесть?
– А разве не должна? – Стоять посреди проулка рядом с телами убитых тобою людей (пусть и отморозков) было, мягко говоря, неприятно. Желание наказать ублюдков за ничем неспровоцированное нападение все еще не выветрилось, но чувство вины уже начало свою разрушительную деятельность.
Саму шаманку подобные мелочи явно не волновали.
– Я полагала, мы разобрались с моральной подоплекой твоих поступков. Ведь я предупреждала, что дальше будет только хуже, и тебе придется принимать срочные меры. Я говорила. – Она оглянулась на убитых и с нескрываемой брезгливостью поинтересовалась: – Что они натворили? Унизили тебя? Избили? Ну, теперь они уже ни с кем так поступить не смогут. Разве тут нечем гордиться?
Я уставился на нее, приоткрыв рот:
– Как можно гордиться убийством?
Шаманка посмотрела не меня. Выражение ее лица, как обычно скрытое дыхательной маской, было не разобрать, но я сумел уловить улыбку.
– Если знаешь, что оно в итоге служит благим целям, то очень даже можно. Во всяком случае, большая часть героев именно этим себя и успокаивает.
– Чую, эти ребята с вами бы поспорили, если б могли, – заметил я, пальцем ткнув в сторону, где лежали тела. Смотреть на них мне по-прежнему было трудно.
– Точка зрения определяет восприятие, Риши. Или ты думаешь, они терзались муками совести, пока тащили тебя на улицу, намереваясь ограбить, а может и убить?
Если честно, мне было плевать, что там Лоскут и его прихвостни себе думали. Меня не оставляло в покое осознание того, что в итоге я оказался хуже их. Да и о последствиях забывать не следовало. С особой жестокостью убито четверо людей и кого-то это определенно заинтересует, дайте только время.
– Нам не следует здесь оставаться, – резонно заметила шаманка, вторя моим мыслям. – Разумеется, если ты не надумал сдаться на милость местных властей, что было бы, безусловно, очень благородным жестом, но бессмысленным. Никогда не понимала подобное самобичевание.
Тут я опять промолчал. Но не потому что не нашелся с ответом. Я вообще довольно редко лез в карман за словом и как правило всегда знал, что и кому ответить. Только в этот момент все оправдания и прочие речи потеряли какой-либо смысл, потому что в проходе появился Мекет.
Быстро оценив ситуацию, братец раздельно и очень жестко произнес:
– Что, вашу мать, здесь произошло?
– О, здравствуй, мой дорогой Мекет! Какой приятный сюрприз! – воскликнула шаманка, как будто и впрямь была рада встрече. – Мы тут немножко тренировали способы самообороны. Как видишь, все прошло вполне успешно.
– Что она здесь делает? – вопрос предназначался мне и я честно попытался на него ответить:
– Понятия не имею. Она явилась, когда все уже закончилось.
– Когда все закончилось? – переспросил брат, будто не замечая очевидного. – Что именно здесь закончилось?
– Вот… это, – ответил я, кивнув в сторону, где лежали тела.
Мекет удостоил их не большим вниманием, чем куски мусора под ногами. Просто скользнул взглядом и вновь обратился ко мне:
– Твоих рук дело?
Я обреченно кивнул, спрятав руки в карманах.
– Не нарочно. Ситуация немного вышла из-под контроля.
– Немного? – преломив бровь, переспросил брат.
– Его спровоцировали, – вмешалась шаманка, заставив меня поморщиться. – Атаковали беззащитного, а в итоге нарвались на свою смерть. Весьма поэтично вышло.
– А ты что, мимо проходила? – едко осведомился Мекет. С последней встречи его отношение к огианке ни на йоту не переменилось.
– Думай, как нравится, – фыркнула она и отвернулась, будто не при делах.
Меня, кстати, момент с ее неожиданным появлением тоже интересовал, но время выяснять детали было не лучшее.
Мекет повторил прежнюю мысль шаманки:
– Надо убираться отсюда, пока зеваки не набежали. Мы все-таки в центре города.
Я согласился с ним, несмотря на то, что все еще не привык к факту, что смерть следует за мной по пятам. На этот раз голосок совести удалось заткнуть достаточно быстро.
Хоть и не так быстро, как появилась полиция.
– Ты вроде говорил, здесь никому нет дела до чужих разборок, – заметил я, исподлобья глядя на брата.
– Я всегда так говорю, – ответил он, наблюдая за тем, как пара ребят в патрульной форме остановились на краю проулка и будто невзначай направили оружие в нашу сторону. Похоже, местные стражи порядка стрелять предпочитают прежде, чем разбираться.
Однако в этот раз нам везло.
– Что здесь происходит? – осведомился один из полицейских, а я задумался над тем, почему они всегда задают один и тот же вопрос?
Отвечать казалось глупым и бесперспективным занятием. Трудно очковтирательствовать, когда позади тебя в луже собственной крови валяются четыре изувеченных трупа. Как выкручиваться, было непонятно.
Мекет, судя по всему, думал так же, потому что вместо того, чтобы разводить пустой треп, очень медленно опустил ладонь на рукоять собственного бластера.
– Я спросил, что здесь происходит? – с нажимом повторил офицер, щелчком переведя оружие в боевой режим.
Все напряглись. И я в том числе.
Несмотря на то, что силы, затраченные на размазывание банды Лоскута по стенкам, еще не восстановились в полной мере, я чувствовал, что могу призвать Тень из ящика и избавиться от нежеланных свидетелей. Дайте только волю.
Тассия Руэ это почувствовала и прежде, чем произошло непоправимое, вмешалась.
– Спокойно, – приказала она, оттесняя меня назад, как мать заслоняет своего детеныша. Выставив перед собой указательный палец, огианка поводила им из стороны в сторону, заставив полицейских сфокусироваться на кончике длинного кривого ногтя. – Здесь ровным счетом ничего не происходит, офицеры. Ровным счетом. Ни-че-го. Но, кажется, я слышала женский крик за квартал отсюда.
Услышав последнее, полицейские насторожились, хоть глаз с кончика пальца шаманки по-прежнему не сводили. Она держала их, как приклеенных.
– Где именно это было? – осведомился один из них.
– По ту сторону переулка Джиптан, – ответила шаманка, мастерски изображая беспокойство. – Прошу вас, поспешите! Возможно, там кто-то нуждается в помощи!
– Не волнуйтесь, мадам. Мы все проверим. – Отсалютовали оба и чинно ускакали прочь.
Когда звуки их шагов затихли в отдалении, я с облегчением выдохнул.
Шаманка опустила руку и с надменным видом посмотрела на нас.
– Устроили бы сейчас бучу… Одно дело избавиться от отбросов, но перестрелка с полицией!..
– Даже спрашивать не буду, что ты сделала, – пробормотал Мекет, не испытывая ни капли благодарности. Он выглядел так, будто в одиночку мог положить целый полк отборных риоммцев, да только возможность сорвалась. Позер.
– Тем лучше, – отрезала огианка и задумчиво оглядела место кровавых событий, будто не все детали еще запомнила. – Советую вернуться обратно в таверну. Будет лучше, если завсегдатаи забегаловки убедятся, что с вами ничего не случилось. О трупах забудьте. Падальщики позаботятся о них через пару минут, как только мы уйдем.
И правда, метрах в пяти от того места, где мы стояли, из-за угла показался длинный вострый нос какого-то существа, похожего на гибридную смесь пустынного шакала с Семерки и обыкновенной скальной ящерицы.
Тем временем Тассия продолжала рассуждать:
– Вполне возможно, что за вами наблюдают. И то, что я не чувствую этого, говорит о том, что этих наблюдателей недооценивать не стоит. Я бы на вашем месте, во всяком случае, не рисковала.
– С чего вдруг такая забота? – скептически осведомился Мекет.