Немного растерянно моргнув, я выныриваю из воспоминаний и вновь смотрю в сторону девушки. За последнюю неделю Маргарет много чего рассказывала мне о ней и её успехах. Последние меня не затронули, ведь, если быть откровенным, я до сих пор хочу Олливию в том элегантном чёрном платье. «Причём хочу сию же минуту!» – понимаю про себя, ощущая накатывающее возбуждение.
– Добрый вечер, Майкл Ким, – говорит объект моих размышлений, а её голос звучит мягко и уверенно.
– Ага, привет, – отзываюсь в ответ.
– Олливия, присаживайся к нам! – предлагает Маргарет и указывает жестом на стул, который располагается рядом с нами.
«Она всегда добра ко всем, но только мне не совсем понятно, для чего?» – мелькает у меня мысль, когда я бросаю взгляд в сторону своего редактора.
Олливия послушно заходит в конференц-зал, закрывает за собой массивную дверь и усаживается на указанном месте. «Интересно, а в постели она тоже ведёт себя послушно? Что-то есть в ней притягательное, но что именно, никак не могу понять», – продолжаю гадать я, внимательно разглядывая её. На этот раз она одета весьма безвкусно: серая юбка чуть ниже колена, розовая блуза, помятая за весь рабочий день, в на плечи наброшен серый пиджак, что лишь прибавляет ей возраста и выделяет сероватость лица от недосыпа. «Впрочем, вот с обувью у неё вкус превосходный», – опустив глаза вниз, отмечаю я, не без удовольствия разглядывая классические туфли цвета графит на шпильках, которые визуально удлиняют её ноги. В момент слабости, что длится всего долю секунду, я ловлю себя на мысли, что хочу прижать Кларк лицом к массивному дубовому столу напротив и слышать, как она молит меня остановиться. «Чёрт возьми! Это возбуждает!» – сцепив зубы, неожиданно прихожу к выводу я, одёргивая себя.
Тем временем разложив отчёты, она тихо спрашивает:
– Кофе? Чай?
– Если у тебя нет коньяка, то ты зря сюда явилась, – сухо отрезаю в ответ.
Как только она открывает свой похотливый ротик, то меня начинает это бесить. Её голос оказывается приятным, но в данный момент я не хочу его слышать. «Олливия не только нарушила наш милый диалог с Маргарет, но и всполошила во мне прежние фантазии, тем самым разозлив меня. Маленькая дрянь!» – ругаюсь про себя, на миг прикрывая веки.
– Майкл! Не будь таким невежливым! – тут же сердито бросает Маргарет, постукивая ногтями по столу.
– Хороший коньяк подобен женщине, – откликаюсь я, резко переводя взгляд на Олливию и заглядывая в её карие глаза. – Не пытайтесь взять его штурмом. Понежьте, согрейте его в своих руках, прежде чем приложить к нему губы.
Девушка смотрит на меня с каменным лицом, будто бы пропускает всё мимо ушей. Поймав себя на мысли, что мне нравится её покорность, я облизываю губы, продолжая смотреть на неё. И вот, всего лишь секунду спустя, она отвечает:
– Уинстон Черчилль.
– А ты, как я посмотрю, мозговитая девочка, – отмечаю я, выдавливая из себя ехидную улыбку, после чего перевожу взгляд на Маргарет.
Последняя же, демонстративно цокнув языком, принимается перебирать бумаги, которые подаёт ей Олливия. Что до меня, то я просто сижу и наблюдаю за девчонкой, бессовестно скользя взглядом по одежде той и представляя, как раздеваю её при свете дня. Изучаю мимику, жесты, взгляд. Её ямочки на щеках будоражат меня, вызывая излишне бурные фантазии, которые я изо всех сил стараюсь контролировать. Нас разделяет всего пара метров, но мне кажется, что она совсем недоступна для меня. Во мне бушуют сомнения, ведь я опасаюсь, что она примет заготовленную новость, как должное. Мне хорошо известно, как она относится к моему творчеству. Уже доводилось слышать, что она говорит обо мне. И все те гадости, что исходят из её ротика, до сих пор пробуждают во мне желание наказать девушку самым жёстким способом.
Пока я наблюдаю за Олливией, в конференц-зал заходят Чедд Кармон, финансовый аналитик, Айша МакПолс, маркетолог, Питер Фродд, художник и Барри Уокер, коммерческий директор. Я пожимаю руки Чедду, Питеру и Барри, а затем говорю им:
– Ну что, господа, я рад вас снова здесь видеть, в особенности в преддверии редактирования моей новой книги!
Все члены совещания, кроме Олливии, доброжелательно улыбаются. Её же спокойное выражение лица только раздражает меня. «Интересно, о чём она сейчас думает?» – гадаю я, бросая на неё один быстрый взгляд.
– Майкл, я слышала, что твои книги до сих пор никто не может перебить по продажам? – игриво затрагивает меня Айша.
– Очередной дополнительный тираж имеет место быть, – с улыбкой отзывается Маргарет.
– Мои книги популярны. Они востребованы. Их хочет заполучить каждый, кто приходит в книжный магазин или же заглядывает на интернет-площадку. Всё потому, что они – олицетворение божественности, – уверенно сообщаю я.
– А у тебя самооценка не проседает, – сразу же пробует съязвить Айша.
– А ей проседать и некуда. Она слишком высоко находится. Может, ты дашь мне мастер-класс на тему, как её опустить? – интересуюсь в ответ и начинаю сверлить её взглядом, прекрасно зная, что ей такое не нравится.
«Айша вообще ни рыба, ни мясо. Внешне доска доской, которая при этом пытается выделиться из толпы ярким макияжем и волосами. В общем-то, даже если бы все пластические хирурги в мире попробовали сделать из неё красавицу, то им бы всё равно не удалось. Слишком уж она уродлива, как снаружи, так и внутри. И при этом каждый раз хочет победить меня, осадить или подковырнуть, чтобы задеть мою самооценку. Ха! Ей, конечно же, не удастся это ни сейчас, ни в будущем», – понимаю я, улыбаясь с ощущением превосходства.
– Пожалуй, что нет, – говорит она и отводит взгляд в сторону.
Замечая последнее, я чувствую сладкий вкус победы. «Кто бы сомневался, что ты сдашься, уродина!» – фыркаю про себя, теряя всякий интерес к беседе и отворачиваясь от неё.
– Я очень надеюсь, что сегодня мы утвердим новые зарисовки к твоей книге. – заявляет Питер.
«О, ещё один объект раздражения на сегодня», – едва только услышав его голос, определяю я. Его постоянный энтузиазм бесит меня, причём так, что каждую конференцию у меня буквально чешутся кулаки, и я едва сдерживаю себя, чтобы не врезать ему в челюсть. Это смазливый паренёк, которому родители купили диплом, и он теперь занимает хорошую должность в самом крупном издательстве, хотя никаких выдающийся способностей к своим двадцати восьми годам не имеет. «На кой чёрт Барри его вообще взял?» – думаю я, вслух интересуясь немного о ином:
– А ты что, опять решил удивить меня каким-то новым дерьмом?
В ответ он обиженно прищуривается и затихает. «Поделом! Зачем влезать в разговор, если знаешь, что будешь повержен? Тупоголовый!» – пренебрежительно размышляю про себя, наблюдая за Барри.
Последний прижимает указательный палец к губам и задумчиво смотрит в окно, не проронив ни слова, пока все обмениваются любезностями. С ним у нас хорошие отношения и, я даже не побоюсь сказать, что дружеские. Впрочем, он очень мягко относится ко многим вещам, как мне кажется. «На его месте я точно бы поступал по-другому, ведь половина офиса давно нуждается в жёсткой чистке по профессиональным умениям. Что ни отдел, то шлак.
Хотя мне и без этого хватает проблем…» – мелькает у меня мимолётная мысль, пока он молча игнорирует общие разговоры.
Спустя где-то минуту оживлённую беседу в помещении прерывают его слова:
– Всем добрый вечер! Мы собрались тут не только для обсуждений редактирования твоей новой книги, Майкл.
Оперевшись на ручки кресла, он переводит взгляд на Олливию. Замечая последнее, я демонстративно принимаю отстранённый вид, будто бы меня совершенно ничто не интересует. Несмотря на это, мой внутренний голос при этом вопит и пытается вылезти наружу, чтобы самому сообщить этой маленькой дряни о том, что теперь ей предстоит работать со мной и моими романами. Я предвкушаю её реакцию, взгляд и эмоции, которые должны последовать за словами Уокера и оказаться незабываемыми. «Было бы куда лучше, если бы я сообщил ей всё наедине. Что бы я тогда увидел? Страх? Недопонимание? Агонию?» – в мыслях гадаю я, наблюдая за девушкой из-под опущенных век. Мне известно, что способности Кларк по редактированию и отбору новых романов безупречны, однако помимо неё у меня на примете есть и другие сотрудники. Что до Маргарет же, то она давно настаивает на ней, потому что считает, что мы сработаемся. Я вспоминаю её утверждение, что характер у Олливии весьма покладистый, но только мне кажется, что эта тихая лошадка может дать жару всем остальным, если её завести, как следует. «Хотя ей многому придётся научиться, прежде чем она сможет быть такой же, как Маргарет. Ведь никто не говорил, что работать с гениями легко!» – определяю про себя, занимая место за общим столом и расслабленно откидываясь на спинку стула.
– Марго, быть может, ты начнёшь? – спрашивает Барри Уокер.
– В общем… – произносит Маргарет, делая небольшую паузу и набирая в лёгкие воздуха, а затем продолжает: – В общем, у нас в издательстве открывается новая подредакция, которая будет нацелена на нехудожественную литературу.
Глаза Олливии замирают на ней, а сама она внимательно прислушивается к словам руководительницы. Я вижу её размеренное дыхание, как поднимается и опускается её грудь. Руки девушки сцеплены в замок и, по всей видимости, та переживает за свои отчёты. Все остальные члены совещания уже в курсе новости. Ей же Маргарет хотела рассказать всё вне совещания, но я настоял на том, что тоже имею право присутствовать при оглашении этих новшеств. Мне необходимо увидеть её реакцию и понять, готова ли она стать главным редактором моих книг. И, пока Маргарет объясняет, какие из моих работ будут в приоритете в первых печатных планах, Олливия продолжает неотрывно смотреть на неё, пока я наблюдаю за ней. «Бедная маленькая девочка. Как она будет работать со мной, когда ей противны мои романы? Чем она будет себя убеждать, продолжая выполнять обязанности? Деньги? Карьера? Кажется, что это захватывающее представление только начинается!» – с лёгким азартом понимаю я, довольно при этом усмехаясь.
Тем временем Маргарет заканчивает речь и передаёт слово Барри Уокеру.
– Исходя из всего вышесказанного, должность главного редактора остросюжетной литературы и редактора книг Майкла Кима переходит к Олливии. – говорит тот, и вокруг воцаряется полная тишина.
«Бум-бам-бам!» – мысленно добавляю я к общей картине грохот взрывов и пристально смотрю на Кларк, чтобы не упустить ни единой эмоции. Её глаза делаются стеклянными, и мной замечается, как она прикусывает с внутренней стороны щёку. Мышцы на лице девушки напрягаются, а все до единого смотрят исключительно на неё и ждут, когда же она придёт в себя. Пара мгновений – и она переводит испуганный взгляд на Маргарет, а потом на меня. В её карих глазах читаются и радость, и обида, и страх. Признаться честно, меня интересует больше всего последний. «Чего же ты боишься, бедная овечка? Что серый страшный волк тебя съест?» – иронично задаюсь я вопросом, слегка приподнимая бровь.
– Это прекрасная новость! – лукаво восклицает Питер и срывается с места, чтобы обогнуть стол и обнять её за плечи. – Я так рад за тебя!
«Господи. Тошнотворное зрелище. Что за телячьи нежности?» – с неодобрением думаю я, отводя глаза в сторону.
– Угу, поздравлялки! – сухо поддакивает Айша.
– Я… – с трудом выдавливает Оливия, у которой, по всей видимости, от услышанной новости пересохло в горле, а потом продолжает: – Я буду очень рада занять эту должность!
Барри Уокер тихо вздыхает, а мне кажется, что для него это было сложным решением. «Как-то раз, ещё перед тем, как полностью утвердить Олливию на эту должность, мы общались с ним, и он несомненно переживал за неё. Девушка для него, как дочь, которую он безгранично любит. Часто при разговорах Барри упоминает способности этой юной леди, которая за три года работы в его издательстве сделала невозможное. Та самая серия, которую она курировала и подняла с колен, как принято выражаться, в данный момент показывает очень даже хорошие результаты. Если не ошибаюсь, то ей приходилось тогда работать напролёт дни и ночи», – вспоминаю про себя, косясь в сторону коммерческого директора.
– Ну что ж, Ви. Тебе придётся изрядно потрудиться, чтобы мои книги вышли на новый уровень продаж, – говорю я девушке.
– С вами, авторами, поладить легко, если вы любите детей, – отвечает она и смотрит мне в глаза, облизывая пересохшие губы.
«Вот дрянь! Её колкие слова, как мёд для моих ушей. Прям ходячий цитатник!» – мысленно восхищаясь её стойкости, понимаю я.
– А она не промах! – игриво подмечает Чедд.
– Будь осторожна в своих желаниях, юная леди, – с ехидной улыбкой предупреждаю её.
– Олливия, я введу тебя в курс дела, чтобы понимать, над чем в первую очередь лучше рабо… – начинает Маргарет, но я перебиваю её на полуслове и заявляю:
– Я сам введу её в курс дела. Так она ближе познакомится с моим творчеством и некоторыми аспектами по редакции книг.
Сделав небольшую паузу, я с улыбкой добавляю, повернувшись к своему теперь уже бывшему редактору:
– Не волнуйся, Олли справится с этим. В противном случае мне придётся её убить.
Все в кабинете вмиг замолкают. «Кажется, моя шутка заставила их испугаться. Интересно!» – понимаю я, а Маргарет же натянуто улыбается и восклицает:
– Надеюсь, что до этого дело не дойдёт! Я рада, что Олливия согласилась на эту должность!
И, встав со своего места, она подходит к Кларк и обнимает её за плечи. Последняя же слабо улыбается в ответ, всё ещё переваривая новость, которую ей огласили. Что до меня, то я не могу понять лишь того, почему она ничуть не засомневалась при ответе. «Девчонка же ненавидит мои книги и знает, что поступает на место Маргарет, где ей придётся работать со мной. Или же она втайне грезит об этом? Мысль о последнем, конечно, очень приятна для моей самооценки, да и интерес к личности нового редактора изрядно подпитывает, однако…» – размышляю я, бросая на неё очередной взгляд.
После своей речи, Маргарет передала слово Барри Уокеру.
– Поэтому, должность Главного редактора остросюжетной литературы и редактора книг Майкла Кима переходит к Олливии. – сказал Барри и воцарила тишина.
Бум-бам-бам! Я смотрел на нее пристально, чтобы не упустить ни единой эмоции. Ее глаза стали стеклянными, и, я заметил как она прикусила с внутренней стороны щёку. Мышцы на лице напряглись. Все до единого смотрели на Олливию и ждали, когда она придет в себя.
Она перевела испуганный взгляд на Маргарет, а потом, на меня. В ее карие глазах читалось и радость, и обида, и страх. Именно он заинтересовал меня больше всего. Чего же ты боишься, бедная овечка? Что серый страшный волк тебя съест?
– Это прекрасная новость! – воскликнул лукаво Питер. Он побежал к ней, обогнув стол и обнял за плечи. – Я так рад за тебя!
Господи. Тошнотворное зрелище. Что за телячьи нежности?
– Угу, поздравлялки! – сухо отозвалась Айша.
– Я… – она замялась, и было видно, что от новости у нее пересохло в горле, – я буду рада занять эту должность – наконец, Олливия выдавила это из себя.
Барри Уокер вздохнул. Мне показалось, что для него это было сложное решение. Как-то раз, перед тем как полностью утвердить Олливию на эту должность, мы общались с ним и он несомненно переживал за нее. Олливия была для него как дочь, которую он безгранично любил. Часто при разговорах, Барри упоминал способности этой юной леди, которая за три года работы в его издательстве сделала невозможное.
Та самая серия, которую она курировала – подняла с колен, показывая хорошие результаты. Олливия тогда работала дни и ночи напролет, поглощенной работой. Я предполагал, что есть доля вероятности в отказе от нее. Но мой внутренний голос был уверен в этой малышке на все сто процентов.
– Ну что ж, Ви . Тебе придется изрядно потрудиться, чтобы мои книги вышли на новый уровень продаж. – сказал я.
– С авторами поладить легко, если вы любите детей. – Она облизала засохшие губы и взглянула мне в глаза.
Вот дрянь! Ее колкие слова как мёд для моих ушей. Ходячий цитатник, прям!
– А она не промах! – подметил игриво Чедд.
– Будь осторожна в своих желаниях, юная Леди. – Я ехидно улыбнулся ей в ответ.
– Олливия, я введу тебя в курс дела, чтобы понимать, над чем в первую очередь лучше рабо…
– Я сам введу ее в курс дела, – перебив Маргарет на полу слове, – так она ближе познакомиться с моим творчеством и некоторыми аспектами по редакции книг. – И с улыбкой произнес под конец, повернувшись к Марго, – Не волнуйся, Олли справиться с этим. В противном случае, мне придется ее убить.
Все в кабинете замолчали. Кажется, моя шутка застала их испугаться Интересно! Маргарет натянуто улыбнулась и воскликнула:
– Я надеюсь, до этого дело не дойдет! Я рада, что Олливия согласилась на эту должность! – встав со своего места, она подошла к Кларк и обняла ее за плечи.