С уважением, Зинатуллина Диляра Халитовна, Старший советник отдела координационно-консалтинговой деятельности учреждений и индивидуальных предпринимателей в сфере комплексной юридической поддержки и обслуживания населения Департамента стратегического развития, мониторинга, координации и оценки Министерства социально-культурного развития.
Тут же, как водится, прикладывался pdf-файл с письмом этого самого Галицкого с необыкновенно длинными предложениями размером в немалый абзац. От обилия трудночитаемых слов рябило в глазах. Интересно, сам-то «автор» письмо видел? Даже не надеюсь, что писал. Во всех этих «вебинарах» я ни разу не участвовал. Времени становилось жалко. Вообще вебинар – это у нас такой неполноценный аналог живого семинара, только в онлайн-режиме, когда некто вещает перед камерой, а остальные страстотерпцы сидят за своими компьютерами и вынужденно слушают доклад или смотрят какую-нибудь презентацию. Иногда могут подать голос или спросить что-нибудь.
Но главное – письма. Часто выдержанные в императивном стиле, они постоянно что-то требовали, напрягали и утомляли. Естественно, я на эти послания никак не отвечал и молча игнорировал.
Все это вносило элемент смятения в мое сознание и отравляло восприятие реальности. Поэтому в конце концов, когда обилие корреспонденции превысило порог терпимости, дал объявление на соответствующем сайте. Написал, что есть вакансия секретаря-референта. Искал девушку с хорошими компьютерными навыками. Чтобы была аккуратна, даже педантична, юридически подкована, умела быстро и компетентно управляться с документацией, электронной почтой и, главное, обладала хорошими мозгами. Без тараканов в голове. Также от человека требовались личная ответственность, исполнительность, стрессоустойчивость и готовность к командировкам. Умение работать удаленно. Через какое-то время отобрал серию резюме и пригласил потенциальных кандидаток на личное собеседование.
Только вот почему-то соискательниц пришло значительно больше, чем надеялся. Следовали одна за другой.
Не успел перевести дух, как в приемную вошла следующая девица. Уже настоящая. Кажется, начинаю их всех тихо ненавидеть. Снова очевидное и явное не то. Ярко накрашенная брюнетка, с нагловатым взглядом и вульгарными манерами поведения. Она сразу же села в кресло и положила ногу на ногу.
Стандартные вопросы с моей стороны и какие-то тупые ответы. Ничего интересного. В качестве заключения даю понять, что соискательница мне не подходит.
– Сами-то что со всего этого имеете? – спросила претендентка, ни на что уже не рассчитывая.
Не особо понимая, почему, я озвучил среднюю сумму предполагаемых ежемесячных доходов и сразу же уточнил:
– Только эти деньги приходится отрабатывать с одиннадцати до двадцати одного часа, пять дней в неделю. Часто ломать этот график, трудиться в выходные и засиживаться за полночь. Еще и командировки, – почему-то разоткровенничался я.
– Слишком трудитесь. Не стоит того. Рекомендую сменить форму существования, а то остаток жизни пропустите.
Надо же, а она, оказывается, совсем не дура. Но поздно.
Девушка ушла, а меня в очередной раз посетил вопрос: на что вообще рассчитывает человек, устраиваясь на работу секретарем к частному сыщику? И почему, ну откуда их столько? От усталости сам скоро начну хамить. Устроить, что ли, кому-нибудь стресс-тест? Замучить тупыми вопросами, наорать, нагрубить, морально унизить. Говорят, что хорошее воспитание одних – это способность переносить плохое воспитание других. Наверное, это правда, и не только у меня подобные проблемы.
Тем временем я уже наблюдал с задумчивым видом, как очередная соискательница активно рекламировала себя. Она глупо хлопала мохнатыми ресницами и бессмысленно улыбалась. Стандартное личико и никаких мыслей в глазах.
– Все понятно. Можете быть свободны. – Совсем одурев от монотонности и скуки, я поспешил побыстрее избавиться от этого зрелища.
Сразу скажу: оставалось мало надежд найти кого-то, мне подходящего. Тем более что платить предполагал примерно медианную зарплату по здешним меркам. А девушки шли непрерывно одна за другой, и я с самого утра «собеседовал» с ними. Видимо, что-то все же случилось в космосе, нечто неизвестное произошло во Вселенной. К концу второй половины дня мир перед глазами уже поплыл. Хотя ответы и занимали обычно не дольше трех минут, дело было дрянь. Такое обилие девиц явно не для моих сегодняшних нервов.
– Добрый вечер, я крайняя сегодня, – с порога заявила претендентка.
– Добрый. Вот кресло, располагайтесь, пожалуйста… В смысле – крайняя? – для чего-то решил уточнить я, массируя висок. Не то чтобы это очень помогало, но как-то отвлекало от пульсирующей боли в этой стороне черепа. Вот и сейчас боль вроде как ослабла.
Соискательница была красива той самой обычной красотой, что так любят визажисты. При определенной ловкости ей подошла бы любая косметика. Но эта девушка макияжем не злоупотребляла. Широко поставленные серые глаза, слегка вздернутый короткий носик, умеренно пухлые естественные губы. Когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки. Симпатичная крепенькая светлая шатенка с короткой прической. На затылке ее сильные густые волосы были острижены под машинку, а на лоб спадала непослушная челка. Если судить по фигуре девушки, возможно, она занималась каким-то спортом.
– За мной уже никого, – уточнила вошедшая. – Сразу скажу: у меня обнаружили устойчивый иммунитет, даже справка есть. У меня антитела. Это при том, что я ни разу не болела. Ну или не было симптомов, или мой организм эту заразу немедленно ликвидировал, так что могу без маски ходить.
– Скажите, а почему вы хотите именно эту работу?
– Мне бы практику пройти. Как вы, конечно же, знаете, ваш адрес числится в реестре тех, у кого можно проходить юридическую практику. У частников работать лучше, да и нагрузка, говорят, меньше. Сейчас как раз сезон, вот к вам мы и пришли – те из нас, кто такую практику ищет. Многие второе высшее получают…
Вот оно что. Этого я не знал. Теперь понятно, откуда все эти барышни в таком несметном количестве. Тем временем девушка уже что-то увлеченно и эмоционально рассказывала:
– …Подруга моя, на курс старше, практику в Федеральной службе судебных приставов проходила. Потом – в прокуратуре, а последнюю, преддипломную, – в суде. Но там просто завалили работой. В судах же одни хамы и наглецы сидят, а пахать приходится сверхурочно. Там это обычное дело. Мнение не мое, а почти всех однокурсников. Они после этой практики просто выжатыми были. Вообще почти все госорганы на практику принимают, а вот к частникам очень тяжело попасть…
Девица вела себя свободно и уверенно, чем мне не очень понравилась. Что-то с ней было не так. Слишком непосредственна. От нервов, что ли? Это будущий юрист? Будь она не в хвосте очереди, отказал бы, даже не думая. Но она «крайняя». Так что или она, или вообще никто. Второго такого дня собеседований точно не переживу. Ну что ж, придется письма самому разгребать. Ведь когда-нибудь эта лавина документов закончится?
– Хорошо, давайте честно, – прервал я грозивший затянуться монолог девушки. – Почему я должен нанять именно вас?
– Достаточно взглянуть на резюме, что я написала. Вы знаете, я немного сумасшедшая, могу трудиться гораздо более качественно, чем на тех курсах, что довелось проходить. Смею полагать, со временем становлюсь только лучше. Некоторый личный опыт позволяет думать, что отлично умею работать с людьми, могу жестковато критиковать их, но в целом эта сфера деятельности мне по душе. Люблю размышлять, как и чем мы можем приблизить будущее. Мне вообще нравятся амбициозные цели. Частный сыск – это круто, и я хочу быть к этому причастной.
– Да, излишняя скромность вам не грозит. Тогда так условимся. На сегодня пока все. Заканчиваем. От ваших коллег, извините, моя голова уже гудит, как старая микроволновка, да и официальный рабочий день давно завершился. Расходимся по домам. Завтра жду вас утром, часикам этак к десяти, тогда и поговорим. До завтра.
Девушка ушла, сексуально покачивая бедрами, а я начал собираться домой. Скорее всего, я вообще больше никогда не увижу эту мадемуазель. Если все-таки придет, надо придумать веское основание, чтобы уважительно отказать ей. Но можно и так, без всякого основания. А уж если сама передумает, то и я как-нибудь обойдусь.
Глава 6. Протей и первичная адаптация
Протей глубоко вздохнул. Он старался побыстрее привыкнуть к своему новому телу. Ускорение процесса трансформации давало о себе знать. Болело все, даже корни волос. Болели мышцы, кости и вообще все, что может болеть. А еще Протей нервничал. Заказ, первоначально показавшийся таким простым и понятным, сразу же стал обрастать кучей дополнительных сложностей, проблем и ограничений. Началось с трансформации. Протей сразу же отказался от порочной мысли заказчика копировать кого-то из реальных людей. Зачем, собственно? К тому же в данных условиях это было трудноосуществимо. Практически нереально. Зато создать новую, в действительности не существующую личность показалось вполне нормальной идеей, тем более что клиента, как показалось, легко бы удалось ввести в заблуждение. Выбранный Протеем вариант ничем не угрожал, одна беда – сроки. Если не считать самой трансформации, которую пришлось еще и ускорить, нужна первичная адаптация. Тут все: и язык, и окружение, и менталитет. Естественно, в этой реальности Протей уже бывал, причем неоднократно. Ощущал себя практически своим. Проблема средств к существованию сильно не беспокоила, с жильем и документами тоже никаких трудностей не возникало.
Стараясь не стонать, Протей начал выполнять неоднократно испытанный комплекс упражнений, который неизменно его выручал. Боль во всем теле сопровождалась практически невыносимой, быстро возникающей усталостью. Временами ту или иную группу мышц сводили мучительные судороги. Протей знал, что кроме комплекса специальных физических упражнений подобное состояние мог значительно облегчить регулярный прием некоторых медикаментов. Конечно, нагрузок можно избежать. Заменить таблетками.
Но выполняемые упражнения потом помогали преодолеть еще более неприятные последствия и снять скованность некоторых мышц. Оставалось одно: терпеть и делать. Делать и терпеть. Сквозь стоны и слезы. Сквозь стиснутые зубы. Кстати, зубы тоже болели. Вернее, не сами зубы, а нервы и челюсти.
Превозмогая скверное состояние, Протей первый раз после начала процесса посмотрелся в зеркало. Результат неожиданно понравился. Если отрешиться от тщетно подавляемой гримасы боли, спутанных потных волос и покрасневшего лица, смотревший из зеркала человек выглядел вполне хорошо. Даже очень. Внешняя привлекательность для противоположного пола сомнений не вызывала, общий фенотип соответствовал местным стандартам. Более того – стандартам повышенным. Какой-нибудь случайный ищущий хед-хантер вполне мог бы пригласить Протея в качестве модели для журнальных фотосессий. Рекламировать бритвы, парфюм, автомобили. После прекращения болевого синдрома мускулатура обещала стать крепкой и сильной, сознание – ясным, а органы чувств – отвечать поставленным задачам. На свой интеллектуальный уровень Протей вообще никогда не жаловался.
Личность, которую в этом мире решил эмулировать Протей, по легенде, постоянно общалась с самыми разными персонажами. Большинство из них оказывались далекими от совершенства, при этом значительная часть сильно страдала в интеллектуальном плане. Протей был удивлен. Он быстро убедился, что среди его случайных собеседников часто попадаются не только откровенно глупые люди, но и клинические психопаты. Как ни странно, чаще всего доставали первые. В этом мире Протей уже бывал, но с тех пор минуло много лет. Резкое падение среднестатистического интеллекта, случившееся за последнее время, было столь сильным и разительным, что не заметить его казалось невозможным. Число психопатологических типов и откровенно глупых людей увеличилось в разы. Казалось бы, и хрен с ними, но с такими приходилось контактировать, а в общении люди эти были очень тяжелы. Они отнимали массу времени, сил и ресурсов, своим поведением отравляли настроение и мешали работе. Как здесь принято стало говорить, были «токсичны». Поэтому Протей вынужденно ограничивал общение. К счастью, токсичные люди обнаруживали целый ряд легко заметных признаков-маркеров. Они всегда люто завидовали другим, любили обливать грязью общих знакомых и пытались рассорить всех вокруг себя. Отравляя жизнь окружающим, токсичные люди никогда не чувствовали себя плохо из-за этого. Наоборот, им делалось комфортно на фоне окружающих несчастий. Именно поэтому таких людей называют еще энергетическими вампирами: никто не ощущал себя спокойно в их присутствии – более того, все чувствовали эмоциональное утомление и явную потерю сил.
Протей довольно быстро определял токсичных людей и профессионально умел использовать их умственную ограниченность с выгодой для себя, искусно манипулируя чужими, более слабыми, интеллектами.
Первое, что всякий раз делал Протей, приступая к выполнению заказа на новом месте и в новых для себя условиях, – это оборудовал Базу. Некое защищенное, закрытое от всех помещение, где имелось самое необходимое и при этом была возможность уединения и защиты от всего внешнего. Вторым обязательным условием была Станция. Другой стационарный объект, который играл роль постоянного жилища Протея в сознании окружающих. Место, куда можно было кого-нибудь позвать, пригласить или устроить временный перевалочный пункт. Третьим этапом обязательной программы Протея стало Лицо. В широком понимании этого слова. Характер, манеры поведения, особенности внешнего вида, биография. В идеале – комплект документов, необходимых каждой личности. Тут свою роль сыграли адаптация, социализация и мимикрия под выбранную за основу личность. Обычно на все это уходило много времени, в этот же раз ничего иного не оставалось, как импровизировать по мере надобности. Времени на более качественное легендирование не было.
Персонажу Протея следовало бывать рядом с объектом, но так, чтобы не попадать в зону внимания. Во всяком случае, не мелькать перед глазами, как того требовал заказчик. Наблюдать со стороны. А потом… потом следовало действовать по обстоятельствам. Вот эти самые особые обстоятельства и доставляли проблемы. С юридической точки зрения, то были объективные условия, отрицательно влияющие на возможность исполнения обязательств по заказу.
Протей был независимой и упорной личностью. Привык добиваться решения поставленных задач, при необходимости был готов подвергнуть изменениям не только свою внешность, но и собственный стиль поведения. Постоянно работал над самосовершенствованием. Его положительные черты – доверчивость и независимость – часто вредили работе. Поэтому Протей редко просил помощи, не любил принимать поддержку, даже если это было чьим-то искренним желанием. Он был упрям. Обычно никому не удавалось изменить его мнение, если он его уже составил. Он всем давал понять, что ценит общество и веселую компанию, чем умел убеждать других. Но тем не менее знакомиться с новыми людьми не любил, крепкими связями старался не обрастать. Впрочем, тот, кто считал его своим другом и полагал, что занял место в его системе ценностей, действительно мог на него рассчитывать. Иногда Протей выглядел наивным и несерьезным, но при этом знал, как достичь намеченной цели, и всегда шел вперед, несмотря ни на что. Он был вдумчив и логичен, поэтому события как бы сами собой помогали ему преодолевать трудности на пути. Мог посмеяться над своими ошибками и никогда не показывал, чего ему стоило их исправление. Временами бывал обидчив. Неосторожно брошенное слово могло надолго испортить ему настроение.
Поиск Базы немного затянулся. Протей решил начать с самого простого пути. Залез в интернет и рассмотрел несколько предложений, связался по телефону и договорился о встрече в один день, чтобы оптимизировать процесс и времени зря не терять. После исключения явно неподходящих вариантов и откровенно заметного жульничества осталась всего пара предложений. Первым номером шла однокомнатная квартира в пределах Третьего транспортного кольца. Протей решил, что повезло сразу, что вариант совсем даже неплох, и позвонил. Ответил какой-то мужик. Как тут же выяснилось, никакой не собственник, а агент. Сказал, что необходимо приехать по такому-то адресу в офис этого агентства. Почему нельзя осмотреть жилье сразу, Протей так и не понял, но согласился приехать в офис, который оказался крохотной комнатенкой в одном из зданий некоего бывшего завода.