– Отец или мать Марата там? – я скрестила пальцы в ожидании ответа.
– Отец, – ответил Питер поспешно, – сейчас дам.
Таксист ловко маневрировал в потоке машин на ночной Варшавке. В принципе было чудом, что в будний день мы так быстро смогли проскочить МКАД. Тогда же почему отец Марата из центра добрался туда быстрее, чем я с юга? По сути, сейчас он должен толкаться где-нибудь в пробке внутри Садового.
– Роксана Андреевна?
И я только сейчас поняла, что совершенно не помню, как его зовут.
– Добрый вечер, – потерев лоб, я вздохнула, – простите, я не вспомню вашего имени снова. Но у меня к вам просьба.
Смех на той стороне больно ударил по слуху. Отвратительная черта таких людей – не замечать важность жизни вокруг себя. Даже Пит был расслаблен, хотя погибли двое человек. Да, я тоже грешна, но… но этих чертовых двух охранников мне все равно было жаль.
Так уж вышло, что смерть тех, кто защищает других, цепляет меня.
– Да, я слушаю.
– Вы влиятельный человек и, – закусив губу, я зажмурилась в попытках сформулировать мысли, – мне очень важно, чтобы меня пропустили к телам.
– Давно у нас работники фаст-фуда разбираются в криминалистике?
– Давно в России офис «Ланцелота» переехал за МКАД?
Конечно, это было пальцем в небо. Отец Марата с тем же успехом мог быть за городом по делам, на отдыхе, у любовницы. Что угодно. Опираться на свои выводы я больше не могла, но сейчас просто не видела другого выхода. Или попытаться, или продолжить бежать в страхе за жизнь Пита.
Снова раздался смешок. Но, по-моему, на этот раз он был более заинтересованным. Кажется, сейчас я все же попала в цель.
– Это даже любопытно, – немного растягивая слова, изрек собеседник.
– Не понимаю, о чем вы. Так вы сможете мне помочь?
Отец Марата отвлекся на кого-то. Звук стал тише, видимо, прикрыл динамик ладонью. Старые привычки, достаточно же нажать на удержание. Стоит признать, что он четко ориентировался в интонациях и громкости. Сейчас невозможно было разобрать, кому и что говорит владелец «Ланцелота».
– Я смогу узнать выводы?
– А вас интересует мнение работника фаст-фуда? – я вернула вопрос.
– У вас будет доступ к телам, если поделитесь выводами, – спокойно ответил отец Марата, – так что скажете?
Выстрел был один, а трупа – два. Вот что я уже могу сказать.
– Как угодно, – наблюдая за ползущим вверх стеклом, ответила я.
Аппарат умолк в руках. Водитель кивнул в сторону, не отвлекаясь от управления автомобилем. Проследив за движением таксиста, я посмотрела на держатель. Пластиковая бутылка самой обычной воды. Во рту тут же стало сухо. Как напоминание о том, что сегодня я забыла про обычные два литра в день.
– Возьмите, – мягко вращая руль, сказал водитель, – если нужно.
В этом же нет ничего необычного. Предложить помощь человеку, которому вдруг стало плохо. Покосившись на таксиста, я снова заерзала, устраиваясь удобнее. Скрип дерматиновой обивки почти утонул во внешних звуках. Прижавшись затылком к подголовнику, я вновь мельком глянула на водителя. Седые виски, очки с толстым стеклом в блестящей металлической оправе. Крупный нос и гладко выбритые щеки. Каждый бы поступил так на его месте. Сложив руки на коленях, я методично растирала пальцами заляпанный экран. Фонари стояли достаточно часто, позволяя рассматривать лицо водителя. Он же самый обычный.
Каких миллионы.
– Те, на кого не обращают внимания, Дес, – подтвердил Клод мои мысли.
Или вызвал паранойю. Повернувшись к водителю, что словно и не обращал на меня внимания, я легко улыбнулась.
– Спасибо, не стоит.
Глава 6
Плато Колорадо, штат Аризона, июнь 2013 год
Гора использованных влажных салфеток грозилась разлететься от каждого порыва ветра. Налипшие на вспотевшие ладони еловые иголки вызывали зуд. Из желаний на сегодня остались лишь еда и душ. Можно холодный, не имеет значения. Как ни странно, от полной тишины спать не хотелось. Ни о чем не думать – да. Сегодня это получалось у меня особенно удачно. Очередной грязный комок приземлился на землю рядом с моей ногой.
Что за привычка свинячить?
Носком грязного ботинка пнула салфетку, покрытую смесью песка, крови и пота. Использованная тряпка послушно опустилась в кучу. Вытянув до хруста ноги, я с удовольствием потянулась. От долгого сидения на земле тело затекло, но подниматься все равно не хотелось. Не так часто с «клиентами» Клод общается сам. Мельком взглянув на циферблат часов, я сдержала судорожный вздох. Еще целых два часа. Мышцы тут же заныли в ожидании новой дозы. В последнее время препарат требовался все чаще, но Клод не понимал этого. Последний раз, когда я вновь подняла вопрос об увеличении дозы, Клод долго и упорно нудел о зависимости.
«Дозировка рассчитана точно, Дес. Препарат не выходит из организма полностью до следующего приема, но не перегружает сердце».
Будто его когда-то это волновало.
Крик раздался где-то в глубине леса, а я невольно улыбнулась. Видимо, сегодня мои услуги все же понадобятся. Клод не поднимет руку на того, кого собирается оставить в живых. Теперь у несчастного, что имел смелость оказаться на пути этого психа, только два варианта. Или он работает с Клодом, или умирает. А судя по длине разговора, что-то подсказывало, что на первый вариант «клиент» соглашаться пока не очень стремился.
Покрутив в руках последнюю оставшуюся печеньку, я закинула ее в рот. Крекер хрустнул на зубах, а Гин дернулся от внезапного звука. Какие мы нервные. Подняв голову, Гин уставился на меня. Зеленые глаза раздраженно блеснули, а уголок поджатых губ парня дернулся, выражая презрение. Нахмурившись, Гин проследил за размеренным движением моей челюсти и тут же расслабился, быстро взглянув на свой пистолет. Смешок вырвался из моего горла, но Гин больше не поднимал головы. Прижимая к окровавленной ноздре салфетку, седьмой номер продолжал делать вид, что меня не существует. Больно хотелось. Неудачник. Две беретты, начищенные с параноидальной тщательностью, лежали на расстоянии ладони от ноги Гина. Амбидекстр. Я тоже научилась управлять двумя руками. Но не так, как он.
– Даже смешно, – задумчиво проведя пальцем по стволу своего пистолета, сказала я, – тебя боится столько людей, а убивает какая-то жара.
– В следующий раз, когда я захочу тебя пожалеть, напомни мне, что ты этого не заслуживаешь, – скомкав салфетку в руках, Гин запустил грязный комок в гору, попадая точно в цель.
– Жалость для слабых, – хрустнув шеей я довольно улыбнулась, – мне она не нужна.
Гин усмехнулся, тут же отвернувшись. Короткий ежик черных волос блеснул в лучах уходящего солнца. Седьмой номер был гораздо крупнее меня: шире в плечах, выше ростом. Но при этом препарат не дал ему ничего. В этом была сила Гина. Он выдержал эксперимент, оставшись собой. Наверное, поэтому временами я ему завидовала. Он был опасен от природы, а я – нет. Клод объяснял это тем, что Гин гораздо старше меня. Его организм уже полностью сформировался на момент, когда я притащила седьмого к нам. Гину, конечно, не нос задирать, а спасибо мне говорить. В конце концов, он был моей целью. А такие не выживают.
У Клода на роду написано окружать себя предателями.
– Ты никогда не задумывалась, почему не убила меня?
– Конечно, – я кивнула, сминая в руках пустую пачку от печенья, – я же объясняла. Смутные времена, перевес силы, – я пожала плечами, – Клоду нужен был новый эксперимент.
Гин хмыкнул. Оглядевшись вокруг, седьмой номер с тяжелым вздохом опустился на землю, растягиваясь в полный рост. Черная майка задралась, обнажая смуглую полоску тщательно накачанного пресса. Гин охранял Демиса на протяжении десяти лет. Грех было бросаться такими резко освободившимися кадрами.
И тем не менее – я ошиблась.
– Хорошо. А почему ты не убила Клода?
Я поморщилась, тут же сжав ствол беретты. Сколько раз я сама себе задавала этот вопрос? Ведь за то, чтобы просто получить этот шанс, пришлось побороться. Перед глазами вновь всплыл образ Клода, бледного, лежащего на больничной койке. Стоило только протянуть руку и выключить ИВЛ. Никто бы не смог ничего мне сделать. А он сам не дотянулся бы из ада.
Огромные детские глаза, наполненные слезами. Взгляд ребенка, скользящий по покрытому кровавыми брызгами лицу.
Никогда ребенок не мог остановить меня. А он смог. Молча, просто сжимая в маленькой ладони расслабленные пальцы Клода.
Неужели кто-то в этом мире был способен его любить?
– Не твое дело, – прошипела я сквозь зубы.
Гин рассмеялся, приподняв голову с земли.
– Да что ты?
От накатившей на меня злости уголок губы дернулся. Он слишком много на себя берет. То, что в том плане Гин принял мою сторону, лишь отяготило наказание. Мое. В итоге именно мне пришлось искупать вину. Как и положено – смыв предательство кровью. Седьмому номеру ничего за это не было. Мой человек – моя ответственность.
Клод – псих. Только безумец будет намеренно окружать себя врагами.
– Он был беззащитен, Дес, – прорычал Гин, а я отвернулась, – ты была рядом. Максимально близко. Ничто не должно было тебе помешать.
– Так и убил бы его сам, – проскрипела я, – в чем проблема?
– Ты быстро снова изменила сторону.
– Выбрала верную, – ледяной голос Клода раздался за моей спиной, – и заплатила цену за предательство.
Голубая ампула блеснула в воздухе. Резко вытянув руку, я тут же сжала препарат в ладони. Ощущение холодного стекла, соприкасающегося с кожей, заставило ускориться пульс. Приятные мурашки предвкушения разнеслись по телу. Быстро взглянув на часы, я недоуменно уставилась на Клода. Мой хозяин расслабленно шагнул вперед к Гину.
– Ты безумец, Клод, – подхватив пачку салфеток, Гин кинул ее Клоду.
Нервно поглаживая ампулу, я продолжала прожигать взглядом Клода. А тот, зная, что без его команды я не трону содержимое, словно специально тянул время. С противным шуршанием открыл клапан на пачке салфеток. Осторожно подхватил тонкими длинными пальцами одну, тут же поправляя обратно те, что вылезли лишними. До боли прикусив язык, я сжала ампулу сильнее. А Клод оттер капли крови с лица, придирчиво осматривая чудом не заляпанный костюм. Хотя нет. Все же несколько грязных красных брызг оставили след на его рубашке.
– Клод, еще не время?
Подняв руку, я потрясла ампулой перед глазами. Голубая жидкость послушно заплескалась. Клод брезгливо сморщил нос.
– Время, Дес.
– Не понимаю, – я судорожно рыскала в поисках шприца в глубине походной сумки.
– Мой партнер очень хочет с тобой познакомиться, – голос Клода был уже далеко, когда я зубами разорвала упаковку, – будь умницей.
Давно пора придумать «D» сразу в шприце. Ну или таблетки. Привычным механическим движением отломила носик ампулы, тут же набирая два кубика.
– Пистолет тебе не понадобится.
Игла послушно вошла в кожу. Секунда, и слова Клода смешались с яркими вспышками, тут же возникшими в голове. Чьи-то знакомые пальцы сжали плечо, призывая обернуться. Он шевелил губами, но звука не было. Нахмурившись, я тряхнула головой и прищурилась. Словно так можно лучше слышать. Смешок застрял в горле, когда взгляд наконец сфокусировался на предмете, что держал хозяин. Охотничий нож. Стальная рукоятка послушно легла в руку.
Клод одобрительно кивнул, а я поднялась на ноги, разминая шею. Мышцы, что онемели на секунду, сейчас напряглись в предвкушении. Шумно выдохнув, я широко улыбнулась, закусив губу.
– Что мне сделать? – жадно втягивая воздух, что был наполнен уже ощутимым флером смерти, спросила я.
Клод со стоном опустился на землю, запрокинув голову к небу.
– Все, что пожелаешь, Дес.
Глава 7
Защитная система организма человека удивительна. Мы устроены таким образом, что, когда получаем даже самые страшные ранения, миллиарды клеток тут же выполняют установку, заложенную природой. Спазм мелких сосудов и активный процесс тромбообразования помогает бороться с кровотечением. Если все проходит удачно – кровь снова приливает к пораженному участку, способствуя заживлению, а гной, появляющийся в ране, не что иное, как процесс очищения.
Но все это происходит в том случае, если человек остается жив.
Кровавые сгустки внутри раневого канала, обломки кости и черные омертвевшие края кожи – вот и все, на чем закончилась жизнь затянутого в строгий костюм охранника коттеджа владельца «Ланцелота». Упал лицом в землю, выронив смартфон. Пуля вошла в затылок, пробив теменную кость, и, пройдя сквозь мозг, вышла наружу около виска. Возможно, мужчина по инерции еще сделал пару шагов вперед. Судя по траектории проникающей щели, он все же начал поворачивать голову за секунду до выстрела.
Услышал что-то или случайность?
Оттолкнулась пуля о кость или все же был шорох?
Первый охранник был задушен. Беззвучно, на приличном расстоянии от второго. Следы борьбы, помятая трава, но ничего сверхъестественного.
Осторожно прикоснувшись к ледяной коже возле раны, я постаралась развести края в стороны, но попытка не увенчалась успехом. Разглядеть в засохшей ране с обломками кости угол входного отверстия было невозможно. Для этого нужна лаборатория, хороший свет и пара чуть больших специалистов.
Зачем было стрелять, если можно было так же бесшумно свернуть шею?
– Он хотел, чтобы его услышали, – Клод озвучил очевидную версию.
Но на вопрос «зачем» это так и не отвечало. Судя по повреждениям, выстрел совершен с близкого расстояния. Кто в итоге был целью? Марат или Питер? Кто из парней должен был услышать и испугаться?
– Ты не думаешь, что?.. – прошептала я, уткнувшись носом в плечо, максимально превращая голос в бубнеж.
– Не похоже.
Бесполезный призрак. То ли Клоду не нашлось места в аду. То ли ад дотянулся до меня, обрекая на жизнь со своим мучителем.
– Девушка, не трогайте тело! – прорычал не отходящий от меня лейтенант полиции.
Примирительно подняв руки вверх, я осторожно поднялась на ноги. Лейтенант недовольно оглянулся на отца Марата. Он явно был не в восторге от моего присутствия на месте преступления. У лейтенанта под глазами чернели круги, а лицо, несмотря на вполне молодой возраст, осунулось от усталости. Аккуратно отступая назад, я стянула любезно предоставленные перчатки.
– Простите, а это не первый раз, да? – лейтенант закатил глаза, а я с облегчением выдохнула.
Это не касается Питера.
– Семён Дмитриевич, мы так не договаривались! – рыкнул полицейский, обращаясь к владельцу «Ланцелота», а я уже шагала в сторону дома.
Не касается Питера. Не за ним.
У отца Марата и без нас хватает врагов. Обычных, из плоти и крови. С нанятыми киллерами или натренированными бойцами. Таких, которых у каждой весомой фигуры полно. В принципе было логично, что со смертью Чендлера и на владельца «Ланцелота» так же обратили более пристальное внимание. В 2013 году Клод собирался поглотить маленькую еще тогда корпорацию. У руля стояли Белянины, которых Клод хладнокровно убрал, как и всех остальных. Если бы не засуетились приспешники прошлого Клода-старшего, возможно, сейчас и не было бы никакого «Ланцелота».
Как и Роксаны Андреевны.
За семь лет я так и не смогла понять, что произошло с Клодом в последние пару месяцев его жизни. Всегда им управляла лишь жажда власти. Ему было мало постоянно. Клод хотел по меньшей мере Мир и завоевывал его кровью других. Наверное, набожные сказали бы, что Клод чувствовал приближение смерти и раскаялся.
Луи радовался этим переменам в хозяине, мне было все равно, а Гин пытался разобраться. Аманда вела свою игру, где главное – жизнь Питера. Чтобы это ни было, в итоге все мы встретились с армией, что сами вырастили. Переворот, в котором ключом ко всему стал маленький мальчик.
Единственный рычаг управления монстром по имени Уильям Клод.
Он умер первым.
На крыльце, крутя в руках соломинку от коктейля, сидел Питер, задумчиво опустив голову. Остановившись, я невольно улыбнулась. Чуть потерянный вид парня внезапно вызывал умиление. Он молодец.
«Дес, а ты?»
«Залезай!»
Питер поднял голову. За виной в его глазах прятался страх. Подмигнув, я подошла ближе и опустилась на крыльцо рядом с Питом.