– Вы знали, что у Людовика была девушка?
– Видела несколько раз с ним одну, он её Оксаной называл. Но потом она перестала появляться.
– А другие знакомые к нему заходили?
– Может, и заходили, разве упомнишь всех…
– А навстречу он вам, например, в подъезде или во дворе ни с кем не попадался?
– Вроде нет…
– Ну, что ж – спасибо за чай и за беседу. Просьба к вам большая, Серафима Фёдоровна.
– Какая же? – заинтересованно спросила женщина.
– Помогите нам поговорить с вашим соседом.
– С Петровичем? – удивилась старушка. – Ничего он вам толкового не скажет, я же говорю, не просыхает.
– И всё-таки, – настаивали оперативники, – нижайше просим вас о содействии следствию.
– Надо так надо, – согласилась Серафима Фёдоровна, вышла с оперативниками на лестничную площадку и позвонила в дверь соседа.
– Кто там?
– Открой, Петрович, это я, Серафима.
Дверь отворилась. Увидев стоящих поблизости оперативников, Петрович собрался захлопнуть дверь.
– Да погоди ты, – сказала Серафима Фёдоровна, – не по твою они душу. Людовика убили.
– Как это убили?! – изумился Петрович.
– Очень просто. Люди спросить тебя хотят…
– Я не убивал. – Петрович испуганно моргнул.
– Вас никто не обвиняет, – заговорил Ринат. – Мы только хотим вас спросить, не видели ли вы девушку, приходившую к Четверткову, или других лиц, его посещавших?
– Лиц не видел, – сказал Петрович. – А девица точно приходила.
– Как давно?
– Вчера часов в 10 вечера.
– Вы ничего не путаете?
– Чего мне путать-то! Ко мне дружбан пришёл, мы выпили, потом я решил за пивом сбегать. Выхожу я, значит, из квартиры, а эта девица спускается сверху, и так быстро.
– Как она выглядела?
– Да обыкновенно, как все девицы выглядят.
– Вы её раньше видели?
– Может, и видел.
– Какие у неё были волосы?
– Светлые.
– А глаза?
– Она в очках была тёмных.
– Рост?
– Чего?
– Высокая? Низкая?
– Чуть ниже её, – Петрович кивнул на Любаву.
– Она с вами поздоровалась?
– Шутишь, начальник? – ухмыльнулся Петрович.
– А с чего вы взяли, что она вышла из квартиры Четверткова? – спросила Любава.
– Может, и не от него, – пожал плечами Петрович.
– Так, приехали…
– Ну, всё, что ли? – пробурчал Петрович недовольно.
– Пока всё. Спасибо за помощь.
– На спасибо бутылку не купишь. – Петрович захлопнул дверь.
– Может, это подружка Риты была, – напомнила о своём присутствии Серафима Фёдоровна.
– А Рита это кто?
– Так на одной площадке она вместе с Людовиком живёт. Там ещё Света с дочкой.
– У которых собака?
– Да. И семья Ладыниных, но они полмесяца назад уехали отдыхать и вернутся не раньше чем через неделю. Они мне ключи оставили, я хожу цветы поливаю и присматриваю за квартирой.
– А почему они не оставили ключи кому-то на своей площадке?
– Так там все молодые, занятые, а я дома целыми днями.
– А у этой Риты много подруг?
– Да кто ж её знает. Вижу, что иногда приходят.
– Застать дома её можно только вечером?
– Конечно.
– Я вам оставлю номер своего телефона, Серафима Фёдоровна, передайте, пожалуйста, его Рите. Нам очень важно узнать, была у неё вчера вечером подружка или нет.
– Передам, – закивала Серафима Фёдоровна, – не волнуйтесь. – Придёт Риточка, и мы вам обязательно позвоним.
– Большое спасибо.
Оперативники спустились вниз, сели в машину.
– Ты думаешь, это была Оксана? – спросила Любава.
– Даже не знаю…
– По-моему, Оксане нечего было у Четверткова делать.
– Она же не знала, что его убили.
– Но они расстались.
– Это она так говорит, – возразил Ринат.
– Ты хочешь сказать, что, собираясь замуж за Геликанова, Оксана посещала своего прежнего парня?
– Согласен, сомнительно. Хотя наверняка сказать ничего нельзя.
– Я думаю, что это была не она, – усомнилась Любава.
– Возможно, это была подруга соседки Риты.
– Скорее всего…
Ринат собрался трогать автомобиль с места, как вдруг совсем рядом, едва не задев их, затормозила светлая «девятка». Из нее выскочила рыжая дива на тонких высоченных шпильках и бросилась в подъезд. А «девятка» тотчас умчалась.
– Хотелось бы узнать, кто это, – проговорили вслух одновременно Любава и Ринат, переглянулись и выскочили из машины. Бегом оперативники поднялись на площадку, где жил потерпевший, и позвонили в квартиру молодой соседки.
Интуиция их не подвела. Дверь распахнулась.
– Вам кого? – спросила рыжая красавица.
– Вы Рита?
– Ну, Рита, а вы кто?
Любава и Ринат протянули ей удостоверения.
– И что? – спросила Рита.
– Убит ваш сосед Четвертков.
– Он сейчас там? – Рита испуганно покосилась на квартиру соседа.
– Нет, он убит не в своей квартире.
– Слава тебе, господи, – невольно вырвалось у рыжеволосой.
– Нам нужно с вами поговорить.
– Ой, не сейчас! Через полтора часа приземлится самолёт моего любимого человека, а у меня дома слон не валялся, не прибрано, не приготовлено, и я сама никакая. Я специально с работы отпросилась, как только он позвонил.
– Вас как по батюшке? – спросил Ринат.
– Маргарита Константиновна.
– Маргарита Константиновна! Наш разговор не займёт много времени, но нам просто необходима ваша помощь.
– Ладно, проходите, – сдалась девушка.
Она провела их в уютную гостиную и усадила на диван, застеленный покрывалом с брачующимися павлинами.
– Спрашивайте.
– Извините, а почему вы сказали, что у вас слон не валялся? – не удержалась Любава. – Ведь обычно говорят, конь.
– А слон крупнее, – отмахнулась девушка.
– Понятно…
– Маргарита, скажите, пожалуйста, к вам вчера подруга приходила?
– Вчера? Подруга? Нет, меня вчера дома не было, я ночевала у сестры, она родила двойняшек, ну и всё такое. Сами понимаете, – вздохнула она и улыбнулась.
– А соседа своего Четверткова вы хорошо знали?
– Ну… – растерялась девушка, – близко мы не общались, но иногда разговаривали.
Ринат достал одну из фотографий.
– Скажите, а эта девушка вам знакома?
– Да, это Оксана. Прежняя девушка Людовика.
– Прежняя? А что, была новая?
– Да, я как-то спросила, что это Оксана к нему долго не заходит, а Людовик сказал, что они расстались и теперь у него другая девушка.
– Вы её видели?
– Нет, не довелось.
– Маргарита Константиновна! А что вы ещё можете сказать о своём соседе?
– Да что о нём говорить. Нормальный мужик.
– Приезжали ли к нему когда-нибудь родственники?
– Нет, по-моему, они у него где-то на краю света.
– Много ли у него было друзей?
– Представления не имею. Шумных компаний он не водил, не пил, не буянил, музыку громко не включал. А если она громко играла у меня, то в стенку не стучал.
– Понятно. Ну, что ж, Маргарита Константиновна, спасибо, что уделили нам время.
– Пожалуйста, – отозвалась рыжая дива и, не скрывая своего нетерпения, проводила оперативников до двери.
Любава с Ринатом снова сели в машину и на этот раз без задержек выехали со двора.
– Значит, у Четверткова была новая девушка, – проговорила Любава.
Ринат пожал плечами.
– В таком случае, зачем ему преследовать старую, то есть бывшую? – поправившись, продолжила свою мысль Любава.
– Вроде бы незачем. Поедем в таксопарк?
– Поедем.
Таксист подтвердил, что отвозил Геликанова домой. Ничего странного в поведении клиента он не заметил. Молодой человек был слегка навеселе, объяснил, что у него мальчишник.
– Дело житейское, – сказал таксист, – как говорит мой младший сын, насмотревшись мультиков про Малыша и Карлсона.
На вопрос, не видел ли он кого-то, когда отъезжал, таксист ответил, что, кроме парочки котов, выскочивших из подворотни и чуть ли не попавших под колёса его авто, никого он не видел.
Глава 4
Оксана ещё в машине позвонила своей ближайшей подруге Анастасии Царьковой и попросила её приехать. Настя даже не стала спрашивать, что случилось, пообещав появиться как можно скорее, и слово своё сдержала, благо сделать это было не трудно – Царькова жила через два дома от Арефьевой. Надо сказать, что и оперативник вздохнул с облегчением, увидев спешащую к ним девушку.
Настя сначала заварила чай, а потом уже стала расспрашивать подругу о том, что случилось. Оксана рассказала то немногое, что она сама узнала от следователя.
Настя представления не имела, как утешить подругу. Несмотря на то что Прокофия она слегка недолюбливала, считая его недостаточно эмоциональным и вообще суховатым, девушка была уверена, что жених подруги не мог убить её бывшего любовника.
– Да, – сказала она, – ситуация запутанная. Непонятно, как Четвертков попал в квартиру Прокофия, ведь они не были знакомы…
– Следователь думает, что могли познакомиться, – грустно выдохнула Оксана.
– Как он может такое подумать?! Только сумасшедшая может знакомить жениха с бывшим. А ты на сумасшедшую не похожа.
– Он думает, что Людовик проявил инициативу и нашёл адрес Прокофия.
– Но как он вообще мог о нём узнать?
– Мало ли…
– Четвертков жил в другом районе. Общих знакомых, которые могли бы рассказать ему о тебе и твоём женихе, у вас нет…
– Нет, – согласилась Оксана.
– Он, я имею в виду Людовика, не приходил к тебе последнее время на работу?
– Нет, я давно его не видела и думать о нём забыла.
– А не мог он случайно встретить кого-то из твоих сослуживцев и узнать от них? Ведь ты знаешь, что люди любят посплетничать…
– Вряд ли. Ведь он заходил за мной пару раз и ни с кем не знакомился, тем более не общался.
– Скажи, а этот следователь, он тебе глянулся? – спросила Настя.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Оксана.
– Ну, толковый он или нет? – поторопилась пояснить Анастасия.
– Трудно сказать… Ведь я ничего о нём не знаю.
– Должно же было у тебя сложиться первое впечатление!
– Должно. По-моему, он не глуп, и мне показалось, что он постарается разобраться. Но мне всё равно очень страшно! – Оксана заплакала.
Настя постаралась утешить подругу, уговаривая её не впадать в отчаяние и подождать немного, возможно, скоро ситуация прояснится.
Оксана не знала, что ей и её жениху повезло, если так можно выразиться…
Наполеонов был следователем новой формации. Он действительно старался разобраться с каждым делом, которое вёл, не считаясь с тем, что приходится работать, забыв о личном времени. Вот и в деле Прокофия Геликанова многое его настораживало…
Хотелось бы ему познакомиться с новой девушкой Четверткова. Если она не была вымыслом его бойкой соседки, то зачем вообще было потерпевшему врываться в квартиру теперешнего жениха своей бывшей невесты?
– Неувязочка получается, – пробормотал Наполеонов себе под нос.
Были у следователя, как и у всех людей, свои странности. Например, он не переносил, чтобы близкие и друзья называли его Александром, Сашей, нет, только Шурой. Именно уютное, домашнее Шура позволяло ему расслабиться и отдохнуть от официального Александра Романовича.
«Надо позвонить маме», – подумал Наполеонов и достал сотовый.
– Ма, ты меня сегодня не жди, ладно? Я еду к Мирославе и надеюсь там заночевать.
Софья Марковна не стала задавать сыну никаких вопросов. У Мирославы он пропадал довольно часто, ещё в детстве она знала, где его искать. А уж с тех пор, как у неё появился свой дом, сын предпочитал именно в нём проводить свободное время.
Красное солнце на зелёном небе медленно клонилось к горизонту. Направляясь к припаркованному автомобилю, Наполеонов с наслаждением вдохнул весенний воздух. Запах бензина был не в силах заглушить аромат цветущих черёмух и сирени.
– Как хорошо, чёрт возьми, – пробормотал Шура, усаживаясь за руль автомобиля.
Мирославе он позвонил на домашний телефон, потому как звонить ей на сотовый, если она дома, можно было часами и безрезультатно.
Трубку взял Морис.
– Детективное агентство «Мирослава» слушает, – произнёс он.
– Это я, Шура, привет! Слава далеко?
– В саду, кажется, читает книгу. Позвать?
– Не надо, я сейчас подъеду к вам.
– Приезжай.
– А что у тебя на ужин? – живо поинтересовался Наполеонов.
– Приедешь, увидишь, – как всегда загадочно, отозвался Морис и положил трубку.
– Нет, у этих прибалтов вместо крови прохладная морская водица, – фыркнул Шура, ничуть не обидевшись.
Если с Мирославой Волгиной и её двоюродным братом Виктором Романенко Шура был знаком с двух лет, то Морис появился в его жизни не так уж давно.
Надо признать, что Наполеонов был необычайно удивлён, когда увидел высокого голубоглазого блондина в первый раз. Сначала он подумал, что это новый любовник его подруги. В то же время он знал, что Мирослава никогда не приводит своих парней домой. Такое у неё было правило.
И вскоре выяснилось, что Мориса она взяла не в любовники, а секретарём в своё детективное агентство. Ну, что ж, взяла, и ладно…
Приятной неожиданностью оказалось хобби парня из Литвы – кулинария. Морис Миндаугас любил готовить, а Шура обожал вкусно поесть, поэтому они довольно быстро подружились.
Наполеонов незаметно для себя добрался до коттеджного посёлка, подъехал к дому подруги детства, дотронулся до звонка. Ворота открылись, и он въехал вовнутрь, поставил машину в гараж.
Лучи заходящего солнца мерцали в сладком томлении на увлажнённых росой лепестках яблонь. Пахло нарциссами, которые так любила Мирослава. Шура постоял, немного наслаждаясь красотой весеннего сада. Морис его не торопил…
Через каких-нибудь полчаса они сидели втроём на кухне, пили чай с пирогами и беседовали. Шура уже успел поделиться с Мирославой своими сомнениями.
– Значит, ты думаешь, что Геликанов говорит правду? – решила уточнить Мирослава.
– Есть у меня такое предположение, – кивнул Наполеонов.
– Чем обоснуешь?
– Понимаешь, Четверткову нанесли удар ножом сзади в шею. Но с Прокофием они не могли быть близко знакомы. И прийти к нему Четвертков мог бы только для выяснения отношений.
Мирослава кивнула.
– В таком случае разве он позволил бы зайти себе за спину человеку, с которым пришёл ссориться? Нет, убить его таким образом мог только тот, кому он доверял.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась Волгина.
– И потом мне не даёт покоя попавшаяся на глаза Петровичу девица…
– Возможно, это новая подружка Четверткова. Она же не знала, что его убили, – предположил Морис.
– Возможно. Но подружки обычно сначала звонят. Его сотовый телефон у нас и никто, кроме работодателя, ему не звонил.
– У него мог быть ещё один телефон с не зарегистрированной симкой для личных звонков.
Наполеонов пожал плечами.
– А как его характеризует работодатель? – спросила Мирослава.
– Сказал, что от работы парень не отлынивал. Любил деньги. Но кто их в наше время не любит, – философски заметил Шура.
Мирослава согласно кивнула.
– И в то же время, – задумчиво проговорил Наполеонов, – экспертиза против Геликанова.
– То есть?! – в один голос спросили детективы.
– Четвертков был убит или в присутствии Геликанова, или за несколько минут до его прихода. И ключи, как утверждает сам Геликанов, он никому не давал, а замок открыт родными ключами.
– Никаких царапин?
Шура покачал головой.
– Ты сказал, что после мальчишника Геликанова привезли на такси.
– Да.
– А таксиста опросили? Может, он что-то заметил.
– Нет, только котов упомянул.
– Каких котов? – заинтересовалась Мирослава.
– Да ерунда, эта пара котов выскочила из подворотни. Наверное, у них там были шуры-муры.
– Скорее всего, но отчего им выскакивать оттуда ночью и бросаться под колёса?
– Их об этом, к сожалению, не расспросить, как и Януария, который всё видел, но рассказать ничего не может, – вздохнул следователь.
– С Януарием всё понятно. Но всё-таки, если коты откуда-то выбегают, значит, их кто-то спугнул.
– Ну, предположим…
– Ночь… тишина… Таксист не слышал шагов? Если там кто-то был, то он должен был спешить.
– Скорее всего, таксист не прислушивался. А этот кто-то мог быть праздношатающимся гулякой.