Что в остатке?.. Хрен, да немного. И не только там, а везде, и в космосе, и в оборонке, и в армии – кругом братья, кумовья, да любовницы, потому как за результат спросу нет, а только за личную преданность своему хозяину…
– А если?..
– О ком ты?
– Об этих, которые на Ближнем Востоке и в Африке… Которые моим пацанам уши резали, а потом лопатой шинковали…
Ну да, резали, чтобы до Верховного добраться, чуть «борт» его не грохнули. И в Африке, и на Востоке, и за океаном такого наворотили. Может, точно?.. Эти черт знает как, но – могут. Правда, есть одно «но»: себе на уме они, и хоть подчинены Верховному, но в «кухню» свою не допускают, общаясь с ним только через Посредника. А может это и хорошо – их ведь фактически нет. Они ни по каким спискам не проходят, ни за кем не числятся и никаких бюджетов не получают, за которые их потянуть можно. Они – пустота, туман, мираж.
– Да?.. Может быть.… Через них, верно, нас не уцепишь. Скользкие они, как мыло в вазелине. Давай, найди их…
– Но я не могу…
– Ах да, забыл.
Вернее – не привык, чтобы без слуг, как без подпорок, чтобы, лично, никому не передоверяя. Такой дурдом!
– Добро, я свяжусь с ними. Сам. А ты готовь встречу.
Объявление на заштатной доске: «За десять тысяч рублей вознаграждения верну найденный в парке кошелек со ста десятью рублями мелочью. Потерявшего прошу перезвонить… число… время…» И номер, какого в природе не бывает.
Дурацкое объявление, но кому надо понятное – число, время, место… И будь любезен, потому что не неизвестно кто кошелек потерял, а Верховный, к которому надо на полусогнутых…
Два человека на берегу озера, на мостках, с удочками, в пестрых шортах и легких футболках. Под распахнутым зонтом. Хорошо на даче летом – птички щебечут, листва шелестит, ветерок задувает, волнушка о сваи плещет, вода отблескивает мелкой рябью. Сзади на раскладных стульчиках полукружком, сидит, прея на солнышке, дюжина молодцов в черных пиджаках. Эти без удочек и смотрят в разные стороны по секторам, наверное, за природой наблюдают. И дальше, на деревьях и в земле по самые глаза, еще их коллеги, «орнитологи» и «ботаники» притаились.
Отчаянно дёргаются поплавки, дугою гнётся удилище – что не заброс, то улов! Хороша рыбка, одна к одной!
Сидят рыбачки, удят рыбку. Один – любому в стране известен, хоть фас, хоть в профиль, хоть с удочкой, хоть за штурвалом истребителя, хоть в обнимку с народом… Другой – никакой из себя, глазу зацепиться не за что, без фамилии, без имени, без звания и места работы. Никто. Просто – Посредник.
Прыгают поплавки, светит солнышко, взблёскивает чешуей выдернутая из воды рыба.
– У меня к вам дело…
Ну да, без дела сюда не приглашают.
Посредник слегка повернул голову.
Собеседник понял, кивком подозвал одного из молодцов.
– Нам нужно поговорить спокойно, убери своих ребят подальше.
– Но…
Второй рыбак поднял руки, позволив себя тщательно ощупать и проверить металлодетекторами и определителями взрывчатки.
– Чисто.
Как будто человека голыми руками убить нельзя. Или вот этим удилищем… Или щепой от доски настила… Хоть будь ты Первым. Он хоть и Первый, но… простой смертный.
Молодцы встали, дружно отошли на пятьдесят шагов.
– Я сказал – всех убери! – недовольно пробурчал «рыбачок», крутнув вкруговую пальцем.
В ближайших кустах что-то зашевелилось и отползло. И с деревьев упало. Поплавки замерли недвижимо, словно вбитые в асфальт гвозди. Тишина, покой, запахи разнотравья.
– Наш… ваш человек в Белом доме. Он прервал связь. Нужно разобраться, понять, что произошло, восстановить канал.
Кивок.
– Это очень ценный для нас человек. Сверхценный. Сможете?
Кивок.
– Вам нужна какая-то помощь?
– Нет.
– Но может быть прикрытие нашей резидентуры?
– Нет, спасибо. В регламентах нашей организации не предусмотрены контакты с иными службами. Мы справимся сами.
– Надеюсь, вы сможете донести до вышестоящего начальства?
– Я не имею контактов с вышестоящими командирами, только со своим Куратором, но через него вся информация будет донесена в полном объеме. Я могу быть свободен?
И всё?.. А как же вздохи-ахи, заверения в преданности, сетования на жизнь и объективные трудности, выклянчивание дополнительных бюджетов, льгот и званий? Как-то это всё непонятно и не укладывается в привычные рамки. Но, с другой стороны, кто что теряет? Даже если они попадутся, можно будет откреститься от них и никто никогда ничего не докажет, потому что никто про этих людей ничего не знает. Только он – их Верховный.
– Да, вы свободны.
Один из рыбаков встал и зашагал прочь.
Другой глянул на поплавок, который в ту же секунду отчаянно задёргался и ловко подсекая и выводя, потянул из воды здоровенного хариуса, которые в этом озере отродясь не водились.
Прыгают поплавки, бьется в садках рыба, щебечут птички…
Нет, все-таки хорошо летом на даче. На «Ближней».
– Здравствуй, Резидент.
– Здравствуй, Куратор.
– По мою душу?
– По твою.
– Куда на этот раз?
– Тут недалеко, «за угол» смотаться.
«За угол», значит, через океан, куда «тушки» летают.
– Это не моя компетенция, у меня регион.
– Знаю. Но это приказ Верховного.
– Почему я?
– Ты начинал это дело, Дядя Сэм твоя креатура, ты его знаешь, и он тебя…
Да, верно, он засвечен, кого, как не его в топку кидать?
– Что там случилось?
– Обрыв связи.
– Подробности?
– Без подробностей. Дядя Сэм расторг договор в одностороннем порядке. Связник исчез. Все ниточки оборваны. Тебе их обратно связывать. Документы, деньги на первое время в тайнике. Здесь координаты.
– Документы липовые?
– Не всё ли равно? Тебе один хрен в пасть к тигру лезть, там никакими документами не прикрыться, они тебя как облупленного знают, кем ни рядись.
– Прямой контакт?
– Какие другие варианты? Вы старые приятели, встретитесь, облобызаетесь, прослезитесь, на брудершафт выпьете. Других он к себе так просто не допустит.
Опять верно. Другим дорогу к Дяде Сэму месяцами мостить, а его он по старой «дружбе», может быть, вне очереди примет. И тут хоть пастором рядись, хоть пейсами обвешайся, – никого не обманешь.
– Игра в открытую?
– Как получится.
И это понятно. Подтащить к берлоге бодливую корову, чтобы на ее мычание медведя выманить и понаблюдать, как тот ее жрать станет. И по хрусту костей оценить остроту его клыков. Понятная тактика. И понятно, кто та корова.
– А если они меня сразу…
– Отсутствие результата – это тоже результат. Но только вряд ли сразу. Зачем? Им понять надо, разобраться… А тебе донести, убедить, вернуть в лоно. А это только при личной встрече.
– Когда отправляться?
– Вчера…
Ну, здравствуй, Америка, страна равных возможностей и невозможного для всех равенства.
Аэропорт, такси, еще такси, городской автобус, снова такси… По привычке, по привитому раз и навсегда рефлексу, даже если к тёще на блины поехал…
Зеркала заднего вида. Марки, цвет, номера машин.
– Притормози.
– Зачем?
– Тошнит. Видно, укачало.
Все, идущие следом легковушки, мигнув поворотниками, пошли на обгон. Никто не осадил?.. Вроде, никто. Но всё же…
– Черт!
– Что опять?
– Я, кажется, паспорт в аэропорту забыл. Разворачивайся.
– Здесь нет разворота.
– Есть, вон там, в ста пятидесяти метрах, правым поворотом, потом по кругу, второй съезд и налево под мост…
Он эту дорогу лучше всех вместе взятых местных водил знает – изучил так, что на ощупь может – любой навигатор отдыхает, хотя бы потому, что тот по правилам ведет, а он поперек, хоть даже по тротуарам, тропинкам и через частные газоны.
– Ой, нет, не забыл, вот он. Давай опять на разворот. Вон там, в двухстах метрах…
Никто там сзади не прицепился?
– Останови.
– А это зачем?
– Мутит, сил нет, наверное, съел что-то. Боюсь, как бы тебе салон…
Закивал испуганно.
– Может, в больницу?
– Нет, я тут отдышусь, а дальше автобусом. Вот тебе десятка сверху за причиненные неудобства.
– А тут автобус-то ходит?
– Да, через двадцать семь минут.
Хорошая остановка, посреди пустыря, с обзором на три мили во все стороны. Долго он ее в Гугле искал. Ну, кто там едет?.. Вроде, никого. Пустое шоссе в обе стороны… И небо ясное, без облачка, без дронов… Пустое небо… Пустой автобус… Пустой подъезд… Квартира, снятая через посредников на полгода вперед с хорошей переплатой, чтобы без лишних вопросов. И есть еще одна, и в соседнем городе тоже, чтобы не залёживаться, чтобы на один-два дня. Автомобилей штук пять расставлено по стоянкам, на случай если придется ноги делать или догонять кого.
Такая работа – изучить местность, как через микроскоп, наметить пути отхода, организовать лёжки, схроны и тайники, придумать легенды, которые подтвердить «бумажками»… С этого начинается визит в чужую страну, а не с билетов и отелей. И маршрутик соответствующий – через третьи страны, вокруг «шарика», со сменой «бортов», «колес», документов и внешнего вида. Шпионская рутина…
Теперь осмотреться, уже в квартире. Дверь крепкая, как просил, сразу такую не выбить, окна на две стороны, балкон, с него рукой подать – пожарная лестница и другой балкон, ведущий в соседний подъезд. Правда, придется к людям незваным гостем в спальню вломиться, ну да ничего, переживут. Три пути эвакуации. И по вертикали – если спрыгнуть на нижний этаж или вскарабкаться на верхний. Пойдет.
Теперь можно расслабиться, принять душ и подумать. Тут ведь так – если хорошо поработать головой, то не придется нагружать конечности, прыгая по пожарным лестницам. Голова, она сильно облегчает.…
Три дня на подготовку встречи, а потом…
Высоко сидят большие начальники, так, что не дотянуться и не допрыгнуть до них, как ни старайся. Вокруг обложены мелкой челядью и телохранителями, чья задача не допустить к патрону простолюдинов. Это как лабиринт, в который если забрался, то хрен выберешься, бегая из кабинета в кабинет, и натыкаясь на сплошные тупики в виде дежурных улыбок.
– К сожалению, это не к нам.
– А к кому?
– Это в триста десятый кабинет.
– Я там уже был, и они к вам послали.
– Тогда в триста пятнадцатый… Или в канцелярию. А лучше пошлите по почте, и мы ответим в надлежащем порядке, в оговоренные сроки, направив ваше письмо исполнителям, которые рассмотрят и примут соответствующее решение…
Что в переводе означает – гулял бы ты, господин хороший, со своей писулькой куда подальше, в кабинет в конце коридора с номером ноль-ноль на двери, где можешь ею подтереться и в мусорную корзинку бросить. Потому что – хоть так, хоть так – результат будет один.
– Извините. Всей бы душой, но этот вопрос вне моей компетенции.
Это только Ульянов-Ленин ходоков с улицы принимал, чтобы чайком с плюшками побаловать, про жизнь их горемычную порасспросить, с последующими для зарвавшихся совработников оргвыводами.
Нет, так не пойдет, так можно десять лет в очередях толкаться. Тут надобно проводников искать, которые в том бюрократическом лабиринте прямые ходы и лазейки знают. Например, среди тех, кто шефа охраняет, в «ящике» подле него мелькая. Тот, или вон тот… Эти, наверное, смогут ему весточку притащить в обход канцелярий и референтов, вручив из рук в руки. Надо только попросить. Убедительно.
Когда у них ближайшее мероприятие, где они будут свои обязанности исполнять? В первый эшелон мы, конечно, не полезем, там легко пульку схлопотать. А вот во второй или в третий круг, где среди толпы неприметные молодые люди тусуются с флажками и букетиками в руках…
– Джонни, какая встреча!
Кинуться, облапать, обстукать, обнюхать, осмотреть.
– Простите, я не Джонни.
– Да брось, мы же в одном колледже и по девкам вместе…
И снова по спине, по плечу и чуть не целоваться полезть слюнявыми губами.
– Вы обознались. Я Гарри!
Отступает, крутит головой по сторонам, силясь понять, что происходит и нет ли угрозы Объекту. Хотя какая угроза может исходить от этого придурковатого провинциала?
– Гарри?.. Ой, простите, вы так похожи, просто одно лицо. Еще раз…
И бочком, бочком в ближайшую подворотню. Пока он не спохватился. Спасибо уркам, преподававшим в учебке предмет «Карманные кражи». Научили у разных лохов, вроде этого Гарри, гомонки тырить. Правда, у этого не гомонок, а волына. Очень приличная. Интересно, что им за утрату табельного оружия полагается? Ай-ай, не дело оружие терять, которое тебе американский народ доверил для охраны Второго лица. Ах да, еще телефон. Но телефон лучше вернуть. Надо вернуть.
– Эй, пацан, иди сюда. Хочешь десятку заработать?
– Ну?
– Тут один дядя телефон обронил, я тебе покажу кто. Ты ему его отдай, может, он тебе еще подкинет. Десятку – я, десятку – он. Согласен?
Ну, а кто от дармовой двадцатки откажется?
– И еще записку вот эту…
К Гарри подошел какой-то незнакомый черный пацан.
– Дядя, вы мобильник потеряли. Только что.
– Кто? Я?
Сунул руку в карман. И тут же под левую подмышку. Побелел весь, глазами вокруг зашарил.
– Ты кто… Кто?.. Когда? Где его нашел?
– Десятку давай.
– Что?
– Десятку. Тогда скажу. И вот конверт и записка еще.
– Какая записка?
– Вам передали.
Развернул, прочитал: «Многоуважаемый, вы случайно обронили мобильный телефон и оружие. Готов вернуть вам оружие, если вы позвоните по следующему номеру…»
Схватил телефон, начал, глядя в листок, тыкать пальцем в экран.
– Дядь, десятку давай.
– А?.. Что?.. На… Иди отсюда, иди!
Хорошо вот так, наблюдать за человечком и одновременно разговаривать с ним.
– Я слушаю.
– Ты… Вы!.. Где нашли телефон?
– Здесь, неподалёку. Готов оружие вернуть за небольшую встречную услугу.
– Что? Какая услуга? Вы обязаны!.. Иначе я напишу заявление в полицию!
– О чем? Что потеряли казенное оружие, которое могло попасть в руки злоумышленников или, не дай бог, детей? Такое ротозейство сродни преступлению. Вы ведь, кажется, охраняете очень важную персону?
– Откуда вы…Что вам надо…
– Передать конверт, который у вас в руках. Тому, кого вы охраняете. И можете потом забрать свою пушку сразу же после того, как адресат получит корреспонденцию. И еще пятьдесят тысяч долларов сверху.
– Каких долларов? У меня не было никаких…
– Значит, будут. За предоставленные курьерские услуги. Будут и оружие, и означенная сумма. Вы в каких купюрах предпочитаете? Или я подарю ваш пистолет первому встречному. Подумайте, такую позицию терять, такие перспективы… После отставки вас, максимум, в охранники в супермаркет возьмут. Это при условии, что ваш пистолет не засветится в какой-нибудь криминальной разборке.
Стоит, озирается затравленно. Согласится или нет? Впрочем, если даже не согласится, ничего страшного – доложит о случившемся старшему начальнику и конверт ему передаст. А тот выше… Так и доскачет конвертик, потому что не через канцелярию, а через происшествие, которое не укладывается в привычные рамочки. С бюрократами только так и можно, только если нестандартным решением озадачить.
Точно, пошел, доложил, выслушал. Ну и дурак, полтинник потерял. И работу.
Набрать номер.
Абонент вздрогнул.
– Передайте трубку своему начальнику, который рядом стоит.
Завертел головой, силясь увидеть того, кто звонит. Да разве в такой толпе кого разглядишь?.. Тем более того, кого давно след простыл, кто с двадцатикратным биноклем на неблизкой крыше пристроился.
– Ну, давай, давай, не тормози.
Передал.
– Слушаю.
– Я тут пистолет нашел вашего работника. Случайно. Плохо это – оружие терять.
– Что вам нужно?