И тоже оглядывается, башкой вертит.
– Передать письмо охраняемому лицу. Это очень важно, в первую очередь для него.
– Кто вы?
– Его старый знакомый. Он вспомнит меня, если вы про мотоцикл скажете.
– Про какой мотоцикл?
– Он знает.
Конечно, знает, потому что в молодости любил быстро и неаккуратно ездить. Отчего и попал… На крючок. Хотя там ни один крючок насторожен был, там их дюжина болталась с такими компроматами, на которые общественность, журналисты и конкурирующая партия, как оголодавшие караси набросились бы, дай им такую возможность. Только отчего-то теперь он с этих крючков соскочил…
– Хорошо, я передам.
Не дурак командир, понимает, что абы кто так в «дверцу» стучаться не станет.
…Пошло письмецо. И, наверное, дойдет. Только вот что дальше?..
Большой начальник, большой кабинет, большой стол, на котором почти ничего нет, потому что больших начальников обслуживают мелкие чинуши, которые принимают и обрабатывают корреспонденцию, читают тексты, подчеркивая в них главное, готовят записки, доклады и комментарии. Потом подносят, раскрывают и уносят. А если иначе, то большой начальник утонул бы в бумажном потоке.
– У вас всё?
– Нет, еще вот это.
Конверт. Обычный серенький, но без марки и обратного адреса.
– Откуда он?
– Передала ваша охрана.
Хм… Интересно. Давно ли охранники стали подвизаться почтальонами? Не дело это. Всякая корреспонденция, назначенная первым лицам государства, идет строго через канцелярию и спецотдел, где она сто раз ощупывается, обнюхивается и под микроскопами просматривается. А ну как там споры сибирской язвы окажутся или еще что похуже? Нынешние террористы очень изобретательны.
Хозяин кабинета глянул вопросительно.
– Конверт проверен и опасности не представляет.
Да, верно, вот и соответствующий штампик проставлен. Работают службы.
Открыл конверт. Вытащил листок. Прочитал… Скомкал, отбросил в сторону, как ядовитого паука. Но потом поднял, прочитал и задумался. «Мне необходимо с вами встретиться».
К листу приклеена знакомая фотография. Тот самый тип, в том самом странном, как при первом визите, виде – с волосами по плечам, в очках на пол-лица, с бородой, да еще в марлевой повязке. Хиппи в наморднике! А как он выглядит на самом деле – поди догадайся.
Вице-президент разгладил смятый лист, положил на него ладонь.
…Надо соглашаться, чтобы понять, оценить. Может, они еще что-то из прошлого нарыли? Или из настоящего? Предупрежден, значит, защищен. Хотя очень хочется всё это в корзину бросить и забыть, как страшный сон. Но придется не как хочется, а как надо. Не могут себе политики позволить эмоций. Никаких! Только рациональное мышление, только взвешивание «за» и «против» и просчет ходов противника вперед. А нравится он тебе или нет – это к делу не относится. Хоть с чертом лобызайся, хоть с последней шлюхой в постель ложись, если это для пользы дела надо. И улыбочки им строй. Такая дерьмовая работа!
Надо встречаться. Через «не хочу», через «не могу» и даже через «что б ты сдох!» Придётся!..
Встреча состоялась. А как иначе? Старый друг лучше новых двух, так как ты уже знаешь, какой пакости от него ждать.
Знакомый кабинет, знакомая личность ближнего телохранителя в креслице в сторонке. Хорошо сидит, держа под контролем все подходы к объекту. Пиджачок для удобства расстегнут и правая ладошка на груди.
Глянуть вопросительно.
Хозяин кабинета улыбнулся.
– Он нам не помешает. После прошлого вашего визита приходится остерегаться. Проходите.
Пройдем, отчего не пройти, когда приглашают.
Вице-президент был само радушие и рот в американской улыбке от уха до уха, как при встрече с избирателями. Хотя глазки… Глазки как у удава, увидевшего толстого кролика. Спросил весело:
– Вы опять будете меня шантажировать?
– Ну что вы… Вы же всё свое прошлое подтёрли, как резинкой.
Точно, подтёр. Можно даже не проверять и вся та информация, которую прошлый раз по крупицам собирать пришлось, из всех архивов и старых протоколов пропала. Не любят сильные мира сего, чтобы кто-то в их прошлом копался. Так что прежние козыри биты и второй раз в игру их не вбросишь.
– Я о другом: о пролонгации наших, ранее достигнутых, договоренностей.
– Каких? – искренне удивился Дядя Сэм.
– О взаимовыгодном сотрудничестве.
– Что-то не видел я от вас никаких особых выгод.
А может и так… Интересно, кто с ним после него работал? И как? С агентом надобно аккуратно, с подходцем, даже если твой сексот испитый дворник местного ЖЭКа. И всё равно с ним дружить надо, мелкие безвозмездные услуги оказывать, уметь слушать, сочувствовать и понимать его трудную жизнь, а не просто деньги в потную ладошку совать. А уж с фигурами такого калибра – тут только на взаимной основе, обмениваясь ценной информацией, всячески подчеркивая его положение и точно не передавливая. Нельзя с агентом влияния в лоб, тут надо ласково, гладить по шерстке, чтобы считал, что это он партию ведет. Чтобы сверху сесть, надо под него демонстративно лечь…
– Но ваши амбиции, я думаю, вы не оставили? И мы могли бы…
– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи… – перебил вице-президент. – Более того, меня вполне устраивает существующее положение дел.
Значит, очень тщательно всё подчистил, до стерильной чистоты. Ушел рычаг. Вместе с пропавшим связником, которого тоже «подтёрли». Выходит, и с ним поступят так же. Освободились от них морально и теперь рубят ниточки по живому.
Нет, не пошла беседа, вернее, не в ту сторону пошла! Не получается собеседника под себя подмять. Сверху Дядя Сэм сел и ножки свесил, гостя уминая. И приходится под него прогибаться, хотя это дело дохлое – снизу вверх пищать вместо того, чтобы сверху рычать. Этот раунд проигран вчистую! Он даже не спрашивает, зачем к нему его «старый друг» заявился, похоже, ему довольно того, что просто пришел!
– Можно вопрос? Отчего вдруг такая категоричность?
– Ситуация изменилась. Вы стали слабее, мы сильнее. Это не мое мнение. К власти пришли новые люди и вектор политики поменялся. Не в вашу пользу. Мы готовы к драке, мы нарастили мускулы, обрели союзников, вы же нет.
– Но у нас…
– Вы про ваши новые вооружения? Ну, во-первых, они не новые, а хорошо забытые старые – выбраковка еще тех, советских, времен. Во-вторых, это лишь единичные экземпляры, которые поставить на поток у вас быстро не получится. И это если они вообще существуют. Мы не обыватели, чтобы демонстрировать нам по ТВ рисованные страшилки, у нас спецслужбы, которые имеют серьезные источники, и технари, способные отличить блеф от истинных угроз. Но меня интересует не это… – Повернулся к телохранителю.
Тот вытянул из кармана, сунул в уши наушники. Меломан, наверное.
– Хочу задать вам несколько вопросов. В частном порядке.
– Я могу отказаться на них отвечать?
– Нет.
– Тогда слушаю.
– Кто вы такой?.. Откуда? – Вице-президент подался вперед, аж грудью на стол полез. – Кому служите?
– Своей стране.
– Это абстрактно. Кому конкретно? Меня интересуют имена, должности. Кому вы подчиняетесь, чьи интересы защищаете?
– Интересы своей страны.
Дядя Сэм разочарованно откинулся на спинку кресла.
Вот для чего, вот для этой самой фразы он был допущен к телу! Чтобы с глазу на глаз, чтобы переиграть роли, взять реванш за ту прошлую слабость. И, может быть, договориться, но на новых, на его условиях. И тут, верно, лишние глаза и уши не нужны. Но вся беда в том, что договариваться ему не с кем, все договаривающиеся стороны вот они, сидят перед ним в единственном лице!
– Не хотите говорить… Или не можете. Что не суть важно. Жаль… Будем считать разговор не состоялся. Всё остальное вы будете рассказывать не мне и не здесь.
– Вы не боитесь совершить ошибку?
Дядя Сэм улыбнулся, показав свои тридцать два стопроцентных американских зуба. Но эта улыбка больше смахивала на оскал. Акулий.
– Вы угрожаете мне? Нам?.. Америке?!
– Предупреждаю. Переоценка своих возможностей может привести к серьезным последствиям.
– Не пугайте, не страшно. Мы достаточно хорошо изучили военный потенциал вашей страны, прежде чем делать выводы. В настоящий момент вы не готовы к серьезным вооруженным конфликтам. Для большой войны нужна большая экономика, которой у вас нет. И нужна объединяющая идея, которая утрачена – никто теперь не полезет голым торсом на орудия с криком: «За Родину, за Сталина!» У вас другая родина и нет Сталина. У нашей нации есть идея, за которую мы готовы умирать. У вас – нет. Вы большая, очень большая и грозная, но глиняная фигура. Поэтому вы не полезете в драку.
Прав. В чем-то прав. Во всем прав… Никто не решится. Страна – не решится. Но… страна не отвечает за отдельных своих бойцов, которые могут вопреки здравому смыслу…
– А если не о стране?
– А о чем?
– Обо мне.
– Не понял? О вас? При чем здесь вы? – досадливо поморщился вице-президент.
– При том, что я объявляю вам войну. Лично я. Без своей страны. Что есть мое личное, как частного индивида решение, за которое я несу полную юридическую и моральную ответственность, осознавая все возможные последствия и находясь в здравом уме и трезвой памяти. Так, кажется, у вас говорят при заключении сделок? Только вы и я. Как в ваших вестернах.
– Вы… Против кого?.. Не понял? Против меня?.. Нас?.. Против Америки?!
– Да. Я объявляю войну Соединенным Штатам Америки. Лично. С этой самой минуты, о чем вас проинформировал. Чтобы вы не говорили после, что я вероломно и без объявления…
Лучше так, чем уйти, утеревшись!
Вице-президент растерянно заморгал. Потом усмехнулся. Потом расхохотался в голос. Искренне. Потому, что услышал… Собственными ушами!.. Услышал полный, совершеннейший, запредельный бред. Абсурд.
– Вы? Против Америки?.. Вы! Один?! Ой-ой!.. – Дядя Сэм хохотал и смахивал с ресниц слезы. – Я думал – вы серьезный… А вы… Клоун… Но очень хороший клоун! Я так давно не веселился. Вы… и Америка!.. Америка и – вы! Как в вестерне… Ха-ха!..
Но удивительно то, что его собеседник не разделял его веселья, оставаясь совершенно спокойным. И даже не улыбался своей шутке! Он был как на посольском приеме при вручении официальной ноты.
И Дядя Сэм вдруг оборвал смех.
– Нет, вы не клоун, вы просто сумасшедший и ваше место в психушке. Куда вы теперь и отправитесь. Потому что таких психов нельзя оставлять на свободе, их надо держать в закрытой палате в смирительной рубашке. – Вице-президент нажал кнопку. – Извините, аудиенция закончена. Я предполагал, что мы можем договориться. По-доброму. Но, кажется, ошибся.
Телохранитель в наушниках встал. И еще четверо в дверь вошли. Впятером против одного, это даже как-то неспортивно. И не по-пацански.
Быстро осмотреться, хотя еще раньше, еще только зайдя в кабинет, осмотрелся. Авторучки в стакане… Ключ в замке двери, ведущей в комнату отдыха… Стулья… Их можно расколоть до острой щепы… Пара случайных стаканов на изящных тарелочках… На столе американский флаг на подставке… И четыре шага до объекта. Да, примерно так он себе всё это и представлял. Кроме, разве, флага.
– Уведите этого шута… бобового. Так, кажется, говорят русские?
– Горохового… Судя по всему, вы хотите продолжить наше знакомство?
Конечно, хочет, потому что никаких иных решений у него быть не может! Что и ожидалось. Они обрубили прежнюю ниточку и обрубят эту! Теперь они его из своих цепких лап не выпустят. Отправят в психушку, где прокачают с помощью «химии», а после… Для этого Дядя Сэм и согласился на встречу, чтобы за кроликом не бегать, чтобы тот сам в пасть забрался. Но не прийти сюда было нельзя, эта встреча должна была состояться, хотя результат и предсказуем. Потому что приказы не обсуждаются… Нужно было кого-то в берлогу сунуть, чтобы убедиться, что медведь не спит…
Телохранители приветливо улыбнулись. Ну, все они тут со своими патентованными зубками… Вежливо указали на дверь.
Мотнуть головой.
Придвинулись. Довольно культурно, потому как в таких кабинетах мордобой не приветствуется. Но, главное, никакого подвоха они не ожидают – клиент обыскан, ощупан, просвечен и с их точки зрения совершенно безопасен, потому что они все тут ковбои, которые свято верят в силу смит-энд-вессонов. А пушки в руках.
Тот, что в наушниках, подошел близко, придержал за локоток, сказал уверенно и спокойно:
– Вы пойдете с нами.
Это ожидаемо и заранее просчитано. По шагам и расстановке фигур. По логике и стереотипам действий ближней охраны. Все телохранители – они как близнецы-братья в любой стране, с одним набором инструментария и типовых сценариев действий. А повадки этих он изучил и проанализировал по видеозаписям. Не лучшая охрана, отчего в их президентов так часто попадают тухлые яйца, торты и… пульки. Он, конечно, кролик, но с коготками, и, в отличие от них, эту сценку сто раз проиграл с различными вариантами развития событий и числом участников. Ну что? Как говорил вождь мирового пролетариата: вчера было рано, завтра будет поздно. Значит, сейчас!
Расстояния, траектории, расстановка сил… Теперь попытаться расслабить противника. Это важно. Слабость охраны в ее силе – пять мордоворотов с пятью стволами против одного безоружного тюфяка. Не видят они в нем противника, не должны видеть.
Вздохнуть, поникнуть плечами, «поторговать физиономией». Ну куда ему против таких молодцов? Оглянуться растерянно, ища поддержки у Дяди Сэма. Но тот лишь нетерпеливо головой мотнул – уводите, уводите! Протянуть к ним обе руки для наручников, которые должны быть, без них никак, потому как по инструкции…
И точно, один их телохранителей шагнул вперед, на ходу расправляя браслеты. Это охранник зря сделал, так как руки у него заняты наручниками и к тому же он закрыл обзор сзади стоящим коллегам. Но ведь гость не сопротивляется, гость демонстрирует покорность: того и гляди, в обморок грохнется.
Подошел близко, потянулся к запястьям, чтобы защелкнуть стальные кольца, глянул где-то даже сочувственно… И как он теперь сможет выхватить оружие, если понадобится? Да никак. Ошибочка вышла!
Играть, играть!.. Прошептать испуганно и немножко истерично:
– Я никуда не пойду!
Качнуться чуть в сторону и… Нет, начать надо не с дуболома с браслетами, а с того, что сбоку. Он более опасен, так как почти за пределами видимости. Пнуть в голень каблуком, твердым, как камень, специально под это дело набитым и, ловя движение охранника лицом вниз – а кто-бы не согнулся! – жёстко ударить локтем в висок, чтобы отключить. Не глядя куда попал, хотя, судя по хрусту, попал удачно. Практически одновременно ухватить перед ним стоящего за вытянутые к посетителю руки и сильно дернуть на себя, ударив лбом в лицо. Но не дать упасть, чтобы не открыться под выстрелы, а использовать его, как щит. Крикнуть резко, приказным тоном:
– Назад!
Тут неважно, что крикнуть, тут важна интонация, чтобы сбить врага с толку, чтобы этот крик не вязался с тем, что они только что увидели и еще не осознали. Этим криком можно выгадать одну-две секунды.
Вот, уже очухались, потянулись за оружием. Только поздно… Швырнуть им навстречу их приятеля и рывком сместиться на полтора шага в сторону, с расчетом, чтобы Дядя Сэм оказался за спиной. Теперь они стрелять не станут, чтобы случайно хозяина не завалить, из-за того, что траектории так неудачно совпали. И не стоять, не стоять – смещаться вправо-влево, качаясь маятником, лишая их возможности прицелиться. Ну, прямо как в баскетболе с мячом против троих противников.
Мгновения, на всё – мгновения…
Сгрести со стола тарелки и почти без замаха, точно и расчетливо метнуть их в телохранителей. Одна тарелка. И другая… Блюдца и тарелки – очень хорошее оружие, если уметь ими пользоваться. Он умеет, его учили, он их сотни переколотил, в манекены втыкая! Чем не оружие – идеальная аэродинамическая форма, как у легкоатлетического диска, хороший вес, довольно острые края. Такой снаряд можно метров на сорок зашвырнуть и не промахнуться. А здесь всего несколько шагов! Удачно сервиз подвернулся…