Приземление оказалось весьма болезненным и сопровождалось разноцветной россыпью звезд перед глазами. Почувствовав привкус крови во рту, я поморщился. Хорошо, хоть этот удар пришелся не по лицу, иначе к вечеру меня было бы просто не узнать.
– И вот ты лежишь, будто мешок с навозом, – констатировал Райт, подходя ко мне поближе. Присел и приподнял мою голову за подбородок, чтобы удобней было глядеть в глаза. – Неужто так больно, Сети? Ну ты поплачь, поплачь и легче станет. Я, так и быть, дам тебе такую возможность. Не стану ломать твою волю сразу и немного подожду, чтобы ты понял, почему я с тобой это делаю.
Пока звезды еще танцевали, я умудрился спросить:
– И почему же?
Тогда Райт наклонился почти к самому моему уху и тихонько, но злобно прошептал:
– Муэрра, Амьен и Тефери. Не следовало тебе убивать их.
– Я никого не… – попытался сказать я, но был остановлен сильной пощечиной.
– Заткнись, сейчас я говорю, – прошипел он. – Не стоило тебе к ним вообще приближаться. Я знаю, что Бавкида и в этот раз попыталась замять дело, чтобы тебе все сошло с рук, но со мной такое не прокатит. Ей, наверное, следовало меньше болтать об этом при посторонних, но слово – не птичка.
– Я сказал, я никого…
Еще один удар и звон в ушах, похожий на колокольный.
– А я сказал: заткнись.
– Райт, что ты там возишься? – донесся сквозь туман оклик Септима. – Он признает поражение?
– Одну минуту, мастер. Мы как раз это обсуждаем, – крикнул в ответ Райт, а мне прошептал: – Ты знал, что мы дружили, Сети? Знал? Тебе следовало дважды подумать, прежде чем довести ребят до самоубийства. Они всего лишь пошутили, а ты их уничтожил. Так неужели, думаешь, что после этого я оставлю тебя в покое?
– Так это твоя месть? – мне почти удалось выговорить это с усмешкой.
– Какой догадливый! – хихикнул анаки. – Только в отличие от тебя, я никого убивать не стану, но сделаю все, чтобы твоя жизнь стала невыносимой. – Он, наконец, отпустил мое лицо и негромко проговорил: – А сейчас ты признаешь свое поражение и поползешь в медблок. Дальше я уже решу, что с тобой делать. Но если вздумаешь сопротивляться, я сверну тебе шею на глазах у всех, и никто меня за это не осудит.
Что ж, с этим трудно было не согласиться, хотя я особенной покладистостью никогда не отличался. Райт полагал, что взял надо мной верх, только ему было невдомек, что для того, чтобы одержать победу над элийром, его мало просто побить. Необходимо еще заставить его принять свое поражение, а этого-то как раз и не произошло.
Кровь капала на мат из разбитой губы и носа. Я не смотрел на Райта, сосредоточившись лишь на маленькой алой лужице, постепенно разраставшейся на полу. Каждый удар капельки о белую поверхность отдавался в моей голове молоточным боем. Я чуть приподнялся, сделав вид, будто собирался утереть лицо. Яркий свет, льющийся с потолка, больно ударил по глазам, и на его фоне мускулистая фигура Райта казалась расплывчатым темным сгустком. Его мысленный блок по-прежнему оставался непробиваем, но нетерпение, с которым он ожидал моего решения, клубилось вокруг алой дымкой.
Вдруг рядом выросла вторая тень.
– Алит Эпине, ты признаешь поражение? – спокойно спросил Септим.
– Секунду, мастер, – откликнулся я и поморщился.
Тогда Райт наклонился ко мне снова и произнес:
– Может, мне тебе врезать еще разок, чтоб ускорить процесс, а?
И именно в этот момент я, успев собрать силы в кучу для последнего броска, схватил его за руку и пустил по нему маломощный электрический разряд. Райту это большого вреда не причинило, зато заставило расслабиться и пропустить меня внутрь своих мыслей. Это напоминало падение в темный колодец, с той лишь разницей, что вместо ледяной воды меня накрыли волны чужих воспоминаний. Размытые тайны и полускрытые желания анаки окружили со всех сторон, но я, вопреки искушению, искал вовсе не их. Моей целью был узел намерений, сплетенный из гнева и желания отомстить за друзей. Собрав остатки сил в кулак, я собрался ударить по этой точке собственной волей, хоть и знал, что это наверняка полностью разрушит то, что Райт называл своим сознанием. Одним махом я мог превратить его в лишенное разума существо, да только не был уверен в том, что имел на это права. В конце концов, как бы я к нему ни относился, его мотивы были мне понятны. Да и кто сказал, что на его месте, сам я не поступил бы так же? Ведь все мы здесь наемники… с предназначением… Вдруг красивое девичье лицо явилось перед моими глазами из ниоткуда и так же быстро растворилось в мешанине чужих переживаний, заставив меня кое-что вспомнить…
Я выпустил руку Райта и кое-как поднялся на ноги. Септим, как и прежде, топтался рядом, а алиты не смели разорвать круг. Между их плеч мелькало угловатое личико Квет Ра, неотрывно следившей за ходом нашего странного поединка. И только Райт оставался на полу, без сознания, в луже собственных выделений – очевидно, я все-таки немного переборщил с электрошоком. Все остальные смотрели только на меня, и под этими взглядами я ощущал себя преступником, ожидавшим приговора суда.
– Простите, мастер, – неожиданно для самого себя пробормотал я, понурив голову.
– Теперь я лучше понимаю Аверре, – сказал вдруг Септим, и голос его в этот момент совсем не звучал осуждающе. – С вами элийрами всегда следует держать ухо востро.
Я не уловил подтекста и удивленно поднял на мастера взгляд, но он уже присел над Райтом и прощупал его пульс.
– Он жив, – констатировал Септим чуть ли не с удивлением и все до единого алиты облегченно перевели дух.
– А вы что подумали?! – возмущенно вопросил я.
Но Септим меня ответом не удостоил.
– Ты понимаешь, что теперь он тебе этого просто так не спустит? – вместо этого спросил он.
Я еще раз кинул взгляд на безмятежное лицо Райта и ответил:
– Когда он очнется, то ничего не будет помнить.
– Ему напомнят, – просто сказал мастер.
Я пожал плечами и, обведя алитов чуть насмешливым взглядом, поинтересовался:
– А у кого хватит на это смелости? Зная характер Райта, могу сказать, он сам отделает каждого, кто вздумает напомнить ему о произошедшем.
– Очень умно, Эпине, – кивнул Септим с улыбкой, которой я прежде от него никогда не видел. – С тобой, оказывается, опасно иметь дело.
Я перевел дыхание, прежде чем дать ответ.
– Только никто, почему-то, в это поверить не может. – Поклонился и, взяв Квет Ра под руку, вышел вон.
Глава 7
Граница тени
– Держи платок, – сказала она, когда мы загрузились в лифт и понеслись в сторону медицинского блока.
– Что? Опять? – спросил я, тупо глядя на не самый белый кусок ткани и вспомнив Бавкиду.
Квет Ра удивилась:
– То есть?
Но я лишь отмахнулся и забрал платок из ее тоненьких ручек. Сейчас, когда все было позади и уровень адреналина в крови снизился, мне по-настоящему стало больно. Приложив платок к ране, я облокотился о переборку и прикрыл глаза, надеясь, что монотонное и еле слышимое жужжание подъемников заставит пульсирующую внутри черепа боль немного утихнуть.
– Должна сказать, это было впечатляюще.
Устало приоткрыв один глаз, я уставился на Квет Ра. Она продолжила:
– Не обольщайся, это совсем не похвала. Смотреть на то, как вы с Райтом скачите друг вокруг друга, оказалось очень занятно, но это было больше похоже на танцы древолазов в период спаривания, чем на настоящий бой.
Разлепив и второй глаз, я отнял руку с платком от кровоточащего носа и внимательно посмотрел на бордовое пятно, расползшееся по ткани, затем снова перевел взгляд на девушку:
– И чего же, по-твоему, в нем не хватало?
– Необходимости сражаться, – спокойно ответствовала она. – Вы оба хотели начистить друг другу физиономии, но лишь затем, чтоб показать свою удаль перед зрителями. Вам нужно было, чтобы вас оценили. То был бой напоказ, а такие бои, как правило, не вызывают у меня ничего, кроме зевоты.
Я фыркнул в ответ и вновь погрузился в себя, стараясь унять боль с помощью целительных токов Теней, струящихся вокруг. И только Ра не унималась.
– Ты ведь элийр. Ты мог бы заставить Райта сдаться, даже не начиная боя.
– На случай, если ты не заметила, он позаботился о защите. Если бы Райта было так легко победить, он бы не носил звание лучшего алита Адис Лейр.
– Да, но он лучший, только в своей области. В делах элийров он мало что смыслит.
– Ну и что?
– А то, что ты сам позволил Райту втянуть себя в игру по правилам, которые были выгодны ему, хотя с таким же успехом, мог бы заставить его делать то же самое для себя.
Снова посмотрев на Квет Ра, я собирался сказать, что именно в этом для меня и заключалась суть поединка – победить Райта на его поле боя. Только ей было проще поверить в собственную правоту, чем попытаться понять чужую точку зрения, а у меня отсутствовало всякое желание спорить.
Очутившись в медблоке, мы встретились с более чем прохладным приемом. Мастер Муэрра ухитрилась выдавить из себя эквивалент человеческой улыбки, но даже читать в ее мыслях не потребовалось, чтобы понять: от появления Квет Ра она далеко не в восторге.
– А я и не предполагала, что ты воспримешь мой совет буквально, – сказала она, стоило нам переступить порог холодного и погруженного в полумрак стерильного помещения.
Прежде мне довольно часто доводилось бывать здесь, но при этом я никогда не ощущал того дискомфорта, что стал одолевать меня теперь. После Изолятора все мало-мальски похожие на него помещения теперь вызывали нервную дрожь. Искоса глянув на Квет Ра, я лишний раз убедился, что вот ее-то трудно чем-то пронять, и потому выдавил из себя ответную улыбку:
– Я и сам не предполагал, мастер.
Муэрра снова как-то особенно посмотрела на Квет Ра и снова та сделала вид, будто этого не заметила.
– Желание знать правду, возобладало над здравым смыслом, и ты решил просить помощи у алита Ра? – спросила мастер с усмешкой.
Стало ясно, что между Муэррой и Квет Ра имелись свои трудности, о которых мне пока ничего не известно. Осознавать это было не очень приятно, и я высказался:
– Мой недавний опыт показал, что здравый смысл иногда только все больше запутывает.
Раздвоенные стебельки глаз мастера слегка завибрировали, словно антенны, и сфокусировались на мне:
– Затрагиваем тему путешествия с Батулом Аверре, да? Я думала, тебе запрещено об этом говорить.
– А я и не говорю. Я объясняю. Если у Квет Ра есть возможность достать мне ответ, который никто больше найти не может, так почему бы мне не попросить ее об этом?
Муэрра не ответила, лишь высокомерно отклонилась назад. Еще немного времени она сканировала нас недобрым взглядом, а затем, так же молча, повернулась и направилась к гладкой белой двери, за которой, как мне уже было известно, располагалось хранилище тел и прозекторская.
Электронная панель, защищавшая комнату от посторонних, имела замок, который возможно было вскрыть только ментально. Передав ей необходимую последовательность психических сигналов, мастер открыла дверь и широким жестом предложила нам обоим войти.
Внутри оказалось на несколько градусов холодней, чем снаружи, что подтвердили легкие облачка пара, вырывавшиеся при дыхании изо рта. Кроме трех уже занятых матовых столов, торчащих посреди комнаты на гидравлических подъемниках, и напичканных оборудованием для проведения вивисекции, здесь не было ничего, разве что пара гибких люминесцентных ламп, да кое-какой инструментарий, на мой взгляд, больше подошедший древней камере пыток. А еще пахло смертью.
Кивнув в сторону накрытых белым полотном тел, мастер сказала:
– Парни уже заждались. Надеюсь, мне не придется быть нянькой и торчать тут вместе с вами?
Я оглянулся на Квет Ра. Та, молча, покачала головой.
– Думаю, справимся сами.
– Ну, вот и славненько, – Муэрра отряхнула невидимую грязь с ладоней. – Удачной охоты.
Квет Ра не шевелилась до тех пор, пока мы не остались одни, и только после этого позволила себе раздраженно передернуть плечами.
– Что-то не так? – поинтересовался я.
Но Ра не ответила. Она обвела помещение внимательным взглядом, сделав вид, что моего вопроса не услышала. Мне стало любопытно, хотя допытываться у нее сейчас о чем бы то ни было, казалось не лучшей затеей. Гораздо больше я хотел знать, кто прикончил лежавшую на столах троицу. А о том, что за история связывает Квет Ра и Муэрру, можно было поговорить и позднее.
– Ну, – нетерпеливо перекатился я с мысок на пятки, – с чего начнешь?
– Погоди, – серьезно откликнулась Ра, снова застыв на одном месте, подобно изваянию, и закрыв глаза. Низкая температура ее явно ничуть не беспокоила.
О том, чем Квет Ра занялась, я понял по тому, как изменилось движение Теней вокруг. Это напоминало рождение нового и еще слабого течения океана, в глубинах которого все живые существа бесконечно дрейфуют. Я физически ощутил, как это течение заструилось сквозь меня, будто прохладный ручей сквозь рыболовную сеть, и собралось вокруг девушки, позволяя ей легче концентрировать свои силы.
Подобное можно было назвать довольно распространенной практикой, когда перед началом основного действа, элийр, как бы, обнюхивал место, в котором ему предстояло работать. Почти, как медитация, только вместо того, чтобы найти точку равновесия между самим собой и окружающим миром, лейр стремился отыскать начало отсчета, которое должно вывести его к сути проблемы.
– Не торопи меня, Сет, – не открывая глаз, произнесла Квет Ра.
– Да я стою, не двигаясь, – запротестовал я, начиная сотрясаться от холода.
– А в уме меня так и подгоняешь, – прошипела она. – Если замерз, можешь выйти и подождать за дверью.
И пропустить весь эксперимент?
– Тогда постой спокойно и придержи ментальных лошадок. Твои мысли оставляют фон, который меня сбивает, а я пока не готова расстаться с собственным рассудком.
– Тогда, может, просто объяснишь, что собираешься делать? – предложил я в качестве компромисса, поскольку стоять и ничего при этом не соображать в происходящем, было противно моей природе.
Квет Ра открыла глаза и медленно повернулась.
– Я попытаюсь, – сообщила она с превосходством, – только не уверена, что ты все поймешь.
Я же поиграл в ответ бровями:
– Тебя удивит, насколько я могу быть понятливым.
Она разумно предпочла не спорить со мной и вместо этого приблизилась к трупам, чьи синюшные лодыжки выглядывали из-под белоснежного покрывала, в который их так заботливо укутала Муэрра. Постояв несколько мгновений рядом с телами, резко провела над ними рукой, как будто что-то разгоняла и только затем по очереди открыла лица каждого.
Сам я днем ранее уже успел налюбоваться этими лицами, но все равно на прежнем месте не остался и медленно подошел к столам. И, должен сказать, не зря, поскольку в этот раз находиться рядом с мертвыми оказалось немного необычно. Как правило, в ментальном плане трупы не представляли собой ничего, кроме организованного скопления неживых клеток, но только в этот раз все, почему-то, было иначе. Заглянув в их безжизненные и ставшие теперь мало-узнаваемыми лица, я ощутил некое, хотя и очень слабое, излучение, которое отдавалось в моем теле легким покалыванием. Как от статического электричества. Тут же повернувшись к Квет Ра, я спросил:
– Ты это чувствуешь?
Лицо девушки сделалось каким-то удивленно-озабоченным, при этом я бы ни за что не смог сказать, какая из этих двух эмоций преобладала. Она пару раз моргнула прежде, чем ответила.
– Я-то – да. Но удивлена, что ты тоже чувствуешь. Не всякий элийр такое может.
– Это сейчас, типа, был комплимент? – ехидно вскинув бровь, осведомился я.
На что Квет Ра скорчила рожу:
– Прими его и просто заткнись, иначе мы тут просидим до глобального потепления.
Исключительно общего дела ради, я не позволил себе очередной язвительный комментарий и с выражением терпеливого участия стал ожидать, что же предпримет она.