Александра Хартманн
Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры. Том 2
I
Страшное известие потрясло в этот вечер поместье Наттеньер, заставляя музыку смолкнуть, а улыбки исчезнуть с лиц – пропал молодой герцог Кольбейн. Предварительная версия – растерзан медведем. Вся императорская стража и прислуга мужского пола были незамедлительно брошены на поиски. Разделившись на несколько отрядов и взяв лучших собак, мужчины то и дело прочесывали лес и берег реки. Почти сразу был найден обрыв, с которого упал герцог, то тут то там виднелась кровь и медвежьи следы. Здесь же рядом лежал окровавленный меч и арбалет, но самого Кольбейна пропал и след. Сильно усложняли поиски начавшийся проливной дождь и ветер, которые гасили факелы в руках у людей, опустившиеся на землю сумрак и туман завершили свое дело. Теперь видимость была не дальше вытянутой руки. После долгих обсуждений было принято решение, что только один отряд во главе с герцогом Дораном продолжит поиски, все остальные возвращаются в поместье и ждут до утра.
Уставшие, выпачканные по колено в грязи, промокшие до нитки, мужчины вернулись домой. Варди был среди них. Он тяжело опустился на полено перед бараком, служившим ему жилищем, и стал снимать с себя сапоги и куртку, выданные для поисков.
– Варди! Варди! – кто-то звал его. Юноша обернулся и увидел рядом с собой Фрею. Бледная, в мокром платье она стояла рядом с ним и дрожала от холода.
– Что ты тут делаешь? – удивился Варди. Фрея не ответила, подошла к нему и схватила за рукав рубахи, ее глаза блестели странным лихорадочным огнем.
– Скажи, что нашли его! Скажи, что он жив!
Варди мрачно покачал головой.
– Нет.
Фрея в ужасе отшатнулась от него, закрыла лицо руками и вдруг начала хохотать, громко и истерично. Варди в недоумении уставился на нее. Он не мог понять причину столь странной реакции.
– Проклятый Лейв! – кричала она, задыхаясь от хохота. – Проклятая Елена! Как же я вас всех ненавижу! Вы погубили! Погубили его!
– Фрея, о чем ты говоришь? – спросил Варди. – Причем здесь Елена?
И вдруг страшная догадка осенила его. Не помня себя, он бросился в конюшню. Как он и думал – Смуглого не было на месте.
– О, нет, Елена, что же ты наделала?
***
Черная ночь вступила в свои права, и, хотя дождь прошел через пару часов, на убранных полях продолжал дуть пронизывающий северный ветер, что всегда приходит к середине осени, прогоняя прочь тепло. В лесу и на дорогах в такой час уже не безопасно, но Елена не чувствовала ни холода, ни страха. Ее сердце бешено колотилось, разнося по телу горячую кровь. Она вся превратилась в слух и зрение. Ей нужно было спешить, нужно было поскорее найти Кольбейна. Живым. Она уже знала, что поиски, организованные императором и герцогом Дораном, ничего не дали. Но Елена не могла сдаться, не могла позволить дождю и холоду сломить ее. Ведь где-то там сейчас в этой темноте остался Кольбейн, совсем один, возможно, ему грозит смертельная опасность, мысль о том, что герцог уже мертв, Елена упорно гнала от себя.
Верхом на Смуглом девушка спускалась по течению Ольдмы все ниже и ниже. Она всматривалась, она вслушивалась, она звала Кольбейна, но все безрезультатно. Ветер разогнал тяжелые тучи, и на небе показались звезды и красавица луна. Но туман стал лишь гуще и непрогляднее.
– Смуглый, наверное, надо подняться чуть выше? – предположила Елена, останавливая коня и вставая в седле. – Не может быть, чтобы его светлость унесло течением настолько далеко. Его уже должно было выбросить на берег или… – Елена запнулась, ком подступил к ее горлу.
– Продолжим искать, – тихо сказала она себе и двинулась вперед.
Елена спустилась еще ниже, она то и дело спрыгивала на землю, чтобы осмотреть каждый камень, куст и дерево.
– Надо перейти на другой берег, и осмотреть его, – рассуждала она и стала искать место для переправы. Но ни упавших деревьев, ни тем более мостов не виднелось поблизости, место было абсолютно дикое.
– Может быть попробуем вброд?
Но река была огромной и очень глубокой, с яростным течением, даже днем такая авантюра обернулась бы неминуемой гибелью, тем более сейчас ночью.
Совершенно выбившись из сил, Елена спрыгнула с коня и села на один из огромных валунов на берегу реки. Она закрыла лицо руками.
– Когда же я смогу найти его? – Елена взглянула на небо, луна уже уходила, а звезды побледнели. За поисками незаметно ночь подходила к концу.
Елена поднялась и с тоской посмотрела на реку.
– Где же вы, ваша светлость? Подскажите мне…
Она стояла и смотрела на воду, словно ожидая некого знака или голоса, который бы подсказал ей, где искать, но было тихо. Так и не дождавшись ответа, Елена уже было хотела уходить, как вдруг что-то привлекло ее внимание. Там на каменистом берегу, у самой кромки воды, лежало нечто черное, очертаниями напоминающее фигуру человека. Радостная надежда затрепетала в ее сердце. Скользя по мокрым камням и рискуя того и гляди упасть, она кинулась туда.
– О, Небеса, пусть это будет он, пусть он будет жив!
Елена подбежала к человеку у воды и осторожно перевернула на спину. Это был Кольбейн. Дрожа всем телом, все еще не веря тому, что смогла найти его, Елена прислонилась к широкой мужской груди и замерла, стараясь унять собственный бешенный пульс. И вот сквозь мокрый разодранный охотничий костюм и рубашку, она услышала совсем слабые удары: тук–тук.
– Он жив, – прошептала Елена, и плача, и смеясь одновременно, – он жив!
Елену трясло от рыданий. Совладав наконец кое-как с собой, она начала с трудом вытаскивать герцога из воды. Положив Кольбейна на траву, девушка стала внимательно его осматривать.
– Что это?! – с ужасом воскликнула она, смотря на торчащие стрелы в теле герцога, – это совсем не похоже на когти медведя! А это?! – и Елена нащупала рукой сочащуюся рану на животе.
– Надо остановить кровь, пока не слишком поздно!
В панике она оторвала широкую полоску от своей нижней юбки.
Сильно надавив на рану на животе, ей удалось остановить вытекание драгоценной жидкости.
– Что же делать, Смуглый?! – обратилась Елене в растерянности к коню, стоящему возле нее. – Мы не сможем вдвоем довезти его до дворца, слишком далеко, а раны очень тяжелые, его светлость не выживет.
Она огляделась по сторонам. Кругом глухой, непролазный лес. Ни души. Но другого выхода просто нет – им придется остаться здесь на ночлег. А для этого необходимо как можно скорее развезти костер, чтобы Кольбейн мог согреться. Лес был сырой, только после дождя. Побродив в поисках сухих веток вокруг и не найдя ничего, Елена уже была близка к отчаянию, как вдруг увидела перед собой высокую раскидистую ель, подойдя поближе, она сразу заметила, что самые нижние и тонкие ветки остались совершенно сухими, несмотря на затяжной дождь. Раздирая ладони в кровь, Елена наломала столько веток, сколько необходимо для костра. Достав огниво и разведя огонь, Елена снова села возле Кольбейна.
– Надо вытащить стрелы, чтобы промыть раны и перевязать их, – проговорила она, поднося дрожащие холодные пальцы к стреле, торчащей из окровавленного плеча герцога. Она с испугом и растерянностью посмотрела на Смуглого.
– Раз, два, три, – и зажмурившись, девушка выдернула первую стрелу, Кольбейна подбросило и выгнуло. Нельзя было останавливаться. Две остальные стрелы были в кистях рук.
– Святые предки, – прошептала Елена, глядя на раны, – его же просто расстреливали.
Подняв глаза к лицу Кольбейна, она проговорила:
– Ваш брат все-таки это сделал, ваша светлость. Он хотел убить вас и почти достиг желаемого. Почему вы были таким упрямым?
Но Кольбейн молчал, губы его посинели, глаза были плотно закрыты. Разложив сухие еловые ветки на траве, Елена положила на них Кольбейна и, накрыв плащом, пошла собирать травы.
«Какое счастье, – думала она, – что это случилось сейчас, а не зимой, когда никаких трав уже нельзя найти». Еще кое-где росли крапива, тысячелистник, подорожник и кошачья лапка. Старик Берси мало того, что был конюхом, так еще неплохо разбирался в различных лечебных травах и настойках. Он научил Елену внимательно наблюдать за тем, что растет в лесу и использовать это на благо.
– Крапива, крапива и еще раз крапива, зеленоглазая, запомни, – говорил ей старик, растирая в ступке горькие острые листья, – вот что поможет остановить кровотечение. А еще подорожник и кошачья лапка. Все, что мать природа дала человеку – все во благо, был бы ум и желание это понять.
И вот, собрав все необходимое для врачевания, Елена начала быстро перетирать их между собой, пока не проступил сок. Тщательно промыв каждую рану водой, она положила в них по небольшому травяному комочку, а сверху плотно перевязала бинтами, получившимися из юбки.
– Это должно помочь остановить кровотечение и затянуться ранам, – успокаивала себя Елена, осматривая перебинтованные грудь, живот и руки герцога.
Устало облокотившись о ствол дерева рядом с Кольбейном, она положила руку ему на лоб и испугалась – он был огненно-горячий.
«Выживет ли он?» – пронеслось в ее голове. Но от этого вопроса стало невыносимо тяжело и страшно. Страшно, что вот, казалось, самое плохое позади – Кольбейн нашелся, он жив, но что, если она не сможет его спасти? Что, если уже слишком поздно, и смерть заберет его у нее?
– Нет-нет, – встрепенулась Елена, прогоняя от себя набежавшую мрачную мысль.
Она поднесла к губам герцога флягу с водой.
– Вам надо пить, ваша светлость.
Несколько капель влаги упало ему в рот, но в сознание он не пришел. Несмотря на жар всего тела, руки и ноги Кольбейна были ледяные, и Елена начала, не жалея сил и дыхания, до изнеможения, растирать и греть их, чтобы снять спазм. Затем снова дала немного воды. Он потерял так много крови! Совершенно без сил, она прислонилась своим лбом к огненному лбу Кольбейна, чтобы вовремя понять, если ему станет хуже, и закрыла глаза. Хотя бы немного, пускай десять минут, но ей так невыносимо хотелось спать. И Елена устало сомкнула тяжелые веки.
Солнце уже проглядывало сквозь пожелтевшую листу деревьев, костер давно погас, синицы весело чирикали в кустах. Девушка открыла глаза. Она лежала возле герцога, рука покоилась на его перебинтованной груди. Резко поднявшись, она потрогала его лоб, он был в испарине и теплый, но не огненный, должно быть кризис миновал. Елена закрыла лицо руками и заплакала. Нервное напряжение последних суток давало о себе знать. Она вытерла слезы и вдруг засмеялась, прижимаясь к груди Кольбейна. Там в его глубине она услышала ровный стук сильного сердца и спокойное дыхание спящего человека. Она перевязала раны, а потом пошла собирать хворост. Так же нужно было подумать о пище. Если герцог очнется, ему нужно будет есть, чтобы набраться сил. Она побродила по лесу, собирая орехи и съедобные грибы, которые в огромных количествах росли на старых пнях и под деревьями. Лес не даст им умереть с голоду.
– Было бы здорово запечь это вместе с рыбой, – пробормотала Елена, задумчиво глядя на урожай у себя в руках. Подойдя к реке, девушка задумчиво посмотрела на воду. Там наверняка полно рыбы. Но как ее поймать? На земле среди опавшей листвы валялось огромное множество сучьев, различной длины и толщины. Девушка выбрала самый длинный и на ее взгляд заостренный сук. Зайдя по колено в ледяную воду, Елена попыталась поймать на него рыбу, но все ее попытки оставались тщетными. Все закончилось тем, что она поскользнулась на камнях и упала в реку, чем распугала огромный косяк рыб, некоторые из них даже выпрыгнули из воды и зацепились в юбке Елены. Увидев это, девушка радостно расхохоталась. Не веря своим глазам, она держала в руках двух огромных речных окуней.
Вернувшись к пристанищу, Елена первым делом проверила герцога, он крепко спал. Видимо, не мало потерял он сил в недавней схватке со смертью.
Разведя огонь и дождавшись, когда останутся лишь угли, она положила в них завернутую в большой лопушиный лист рыбу с грибами и колотыми орехами. Такой импровизированный обед Елена придумала на ходу, сама не зная, что получится.
– Если бы был чугунок, можно было уху сварить, а так приходится запекать, – вздохнула она, наблюдая за тлеющими углями костра. Обернувшись, Елена снова посмотрела в сторону герцога, поначалу он мирно спал, но тут стал беспокойным, что-то бормотал и метался во сне, на лбу проступил пот.
– Уж не жар ли вернулся?!
Она потрогала его лицо – нет, жара не было.
«Значит просто плохой сон», – со вздохом облегчения подумала она.
– Тише, тише, все хорошо, – словно успокаивая ребенка, приговаривала Елена, пытаясь прогнать кошмар. Кольбейн стал спокойнее, морщины на лбу разгладились, дыхание вновь стало ровным.
– Сколько вы несете в своем сердце ран, ваша светлость, –проговорила Елена, печально смотря на него и проводя пальцами по его лбу, – если бы только часть вашей боли я могла бы взять себе, чтобы вам стало легче, я с радостью это сделала.
День уже клонился к вечеру, холодало. Укрыв получше герцога своим плащом, Елена разгребла угли и достала рыбу. Запеченная в собственном соку с грибами и орехами, она оказалась наивкуснейшим блюдом.
– Хорошо бы и его светлость поел, – проговорила она, смотря на рыбу у себя в руках, – но и будить его тоже не хочется, он так мирно спит.
Елена встала и хотела было сходить помыть руки к реке. Но вдруг ее внимание привлекло какое-то движение в кустах рядом, Смуглый, все это время мирно щипавший траву, вдруг настороженно вскинул голову и навострил уши. Это было плохим знаком. Только не это! В страшном испуге Елена метнулась к углям, достала огниво из кармана и высекла искру. Надо было срочно разжигать костер заново. Волки, а это были они, боятся только огня. Побросав побольше веток и сухих листьев, ей наконец-то удалось заново разжечь пламя. Подведя Смуглого к себе, Елена встала, закрывая спиной лежащего на земле герцога, в правой руке она держала горящую ветку.
С каждой минутой мрак неумолимо сгущался вокруг костра, словно отрезая их от мира. Страшная тишина. Сердце Елены бешено колотилось, сжимая ветку до хруста в пальцах, она судорожно всматривалась в темноту. И вот послышался глухой треск сучьев, и через мгновение несколько пар горящих глаз проступили сквозь тьму. Волки отлично понимали, что бежать их жертвам некуда. Они зажимали их в кольцо. Один из волков, видимо вожак, уже подошел совсем близко и встал, словно в ожидании, с другой стороны костра. Нельзя было показать им свой страх.
– Пошел прочь! – крикнула Елена. – Сейчас я быстро твою шкуру опалю!
Вслед за вожаком вышли из темноты еще два волка. И стали медленно обходить костер с разных сторон. Один уже наклонил голову к самой земле и оскалил пасть, оголяя красные десны с клыками
– Прочь! Прочь! – кричала Елена, что было сил размахивая палкой перед собой.
Но волк не обращал внимания на пустые угрозы. Он разбежался и прыгнул. Елена истошно закричала и закрыла глаза, готовая уже почувствовать острые клыки, вонзающиеся в ее плоть, как вдруг что-то резко выпрыгнуло перед ней и впилось в горло нападавшего волка. Тот жалобно заскулил и, вырвавшись, отбежал назад.
Оскалив пасть и опасно надвигаясь на других волков, белая, словно снег, волчица свирепо сверкала глазами, готовая растерзать любого, кто решит потягаться с ней в ярости. Это была та самая волчица, чьих волчат Елена со Смуглым доставали из ямы в конце лета. Девушка ее сразу узнала, несмотря на тусклый свет от костра. Волки явно трусили, их было больше, но волчица была крупнее и свирепее. Вожак медленно попятился назад, кровь сочилась струйкой из раны на его косматой шее, некоторое время он еще постоял, словно оценивая, сколько у него шансов на победу и затем, махнув хвостом, медленно ушел в темноту. Тут же за ним, семеня лапами и рыча, последовали два остальных волка.