− Аа… − обрадовалась я, − мне всегда удается наступить Татхенгану на любимую мозоль.
Татхенган предпочел промолчать.
Иштер пристально посмотрел на меня, потом на султана, от его внимания не ускользнула ироничная усмешка Энрико, а потом вкрадчиво поинтересовался:
− В еду, что и вправду, пауков добавляют?
Терния весело засмеялась.
− Не слушай их! Эти двое такого наплетут… Лануф, чего ты у парня аппетит отбиваешь?
− Я же к слову сказала. Изучала как-то местную фауну…
− А я небрезгливый, − смело заявил Иштер. – И, если здесь где-то есть пауки или части их тел, я отведаю с удовольствием. Мне вообще экзотика нравится. Так что это даже хорошо, что Лануф меня предупредила. Всегда интересно знать, что ешь.
− Если ты говоришь правду, − произнес Татхенган, − велю приготовить к обеду кое-что экзотическое. Энрико, Терния, уверен и вам обед покажется интересным.
Терния и Энрико многозначительно переглянулись.
− Чует мое сердце, Татхенган готовит нам такое, что я просто не могу отказаться от приглашения, − подумав, произнес Энрико. – Дорогая, я с удовольствием выловлю из твоей тарелки всех пауков.
− Подумаешь, невидаль, я их сама выловлю, лишь бы они не шевелились.
Акдонирус и жены султана стали посмеиваться над незадачливой парочкой. Пирату их насмешки не понравились. Он поспешил обратиться к султану:
− Татхенган, ты не мог бы нас заверить, что во время обеда экзотика не будет шевелиться?
Иштер забыл про еду. Он и я с нетерпением ожидали ответа на этот вопрос.
Татхенган сохранял свойственную ему невозмутимость.
− Если вы не придете, то никогда не узнаете, сможете съесть что-то необычное или нет.
Повисла задумчивая пауза.
− Конечно, мы придем, − нарушил ее Энрико, а Терния в подтверждение его слов качнула головой. − Мы принимаем вызов!
− Прекрасно! А Лануф подозрительно молчит… − Татхенган бегло взглянул в мою сторону. – Одно из двух: либо она думает о Похитителе Богов, либо о посещении дворцовой кухни незадолго до обеда.
Догадливость султана была мне не в новинку.
− Мне почему-то кажется, − начала я, − в дворцовую кухню загляну не только я.
Присутствующие стали недоуменно переглядываться.
− Но на обед− то ты придешь?
− Разумеется! Как я могу пропустить такое событие?
Вскоре после этого разговора Энрико с супругой, сославшись на важные дела, покинули обеденный зал. Вслед за ними удалились жены султана.
Иштер и Акдонирус увлеченно беседовали о Нацтере, потом перешли к обсуждению вопросов управления планетами. Некоторое время я внимательно их слушала, потом, запутавшись в терминологии, заскучала. Конфеты с начинкой из настоящей вишни стали мне более интересны. Просто возвращаться к себе в апартаменты не хотелось. Иначе я действительно начну думать о Похитителе Богов, и окончательно уверившись в своем бессилии, впаду в депрессию.
Татхенган долго молча наблюдал за нами, а, чтобы это не было так заметно, налегал на кушанья. Трудно назвать завтраком то изобилие кулинарных изделий, представленных на столе, но я привыкла: у султана во дворце, что ни завтрак, обед или ужин – все пир. Что-то не припомню, чтобы я или кто− либо из присутствующих был недоволен.
Потом вдруг султан, слегка склонив голову, внимательно в упор посмотрел на меня, и тихо вопросительно произнес:
− Я ведь ошибся?
Некоторое время я пыталась понять, о чем он говорит. Надкусанная конфета начала таять в моей руке.
− В чем? – наконец, поинтересовалась я.
− Насчет кухни. Ты не побежишь туда запугивать несчастных поваров? Нет… Даже твой кларкс не помешает мне понять твои мысли.
− Если намекаешь про Похитителя, то я о нем беспокоюсь меньше всего.
− Значит, Айрен?
− Не надо о нем.
− Хорошо, хорошо. В последние дни, я вижу тебя только в обеденном зале. Несколько раз посетила замок Энрико, но в большинстве своем ты запираешься в своих апартаментах. Может, посоветуешь, как тебя развлечь? Ну, правда, Лануф, не в еде же счастье!
− О каком счастье ты можешь говорить? Я беспокоюсь о Зайрай. От нее нет никаких вестей. А вдруг и ее уже нет на Дордодотернзисе?
− Вот значит, о чем ты думаешь… − Татхенган усмехнулся и, отводя взгляд, продолжил свою мысль: − Ждешь плохих вестей…
− Как всегда, − недовольно буркнула я.
Понимая, что на этом султан не оставит своих попыток заглянуть в глубину моей трудной для понимания души, я решила прекратить его напрасные мучения. Отметив, что завтрак был превосходен, и, заверив, что я непременно приду обедать, я поспешила покинуть его общество.
Возвращаться к себе я не стала. Сердце все больнее стало сжиматься от неясного, но вместе с тем опасного предчувствия. Что-то должно было случиться. Я догадывалась, что ничего хорошего не произойдет.
Я просто шла по дворцовым коридорам, мимолетом отмечая будничную суету слуг. Все было как обычно. Встречаясь со мной взглядами, слуги уважительно склоняли головы. Я отвечала им тем же.
Неожиданно две симпатичные девушки – чистильщицы комнат, возникли передо мной, вынудив меня остановиться.
− Извините, госпожа Лануф, − склоняя голову, громко произнесла черноволосая красавица.
− Извиняю, теперь вы меня пропустите?
− Наша госпожа хочет видеть вас, − ответила другая. − Она просила найти вас.
− Хорошо, я скоро навещу ее, вы можете идти.
− Спасибо, госпожа Лануф.
− Спасибо.
И девушки, улыбаясь, разошлись в сторону, освобождая мне путь. Пока я не скрылась за очередным поворотом, я ощущала спиной их взгляды. В них не было зависти, в них таились восхищение и суеверный страх. Отчего-то все местные жители относились ко мне с неким боязливым волнением и излишним желанием угодить. Может они просто опасались гнева султана?
Апартаменты Ирлисы я нашла без труда. Но вскоре, к сожалению, обнаружила, что хозяйка в них отсутствует. Я неторопливо осмотрела все комнаты, затем спустилась в оранжерею. Здесь было тихо, в воздухе витал приятный аромат цветущих растений. Дышалось легко и спокойно.
Накатились грустные воспоминания. Вспомнился Айрен. Наше первое примирение после странной размолвки, едва не разрушившей наш союз. И тогда были трудные времена и события, но все уладилось. Все сложилось самым лучшим образом. Но сейчас все иначе. Айрен не простит мне того, как я с ним обошлась. Где он сейчас? И жив ли он?
Вздохнув, я склонилась над бассейном. Поверхность воды казалась черной, не видно было ни одной рыбки, без сомнения в обилии обитающих в нем. Я провела рукой по воде, всколыхнув эту неподвижную поверхность. И бассейн словно ожил. В тот же миг запели журчащую песенку фонтанчики, установленные по краям, зашелестели листьями пугливые фиолетовые пальмы, купающие их в воде и то тут, то там начали всплывать золотые рыбки… брюшками вверх. Я как ужаленная отскочила от бассейна.
− Что же это?
Еще сутки назад рыбки весело резвились в воде и вот, пожалуйста… восемь… десять… двадцать… Я внезапно ощутила острое чувство вины, будто это я погубила их. Будто из-за меня они плавают сейчас животами вверх, широко открыв от необъяснимого ужаса белые глаза. Только чувство вины не успело глубоко пронзить мое сердце. Рыбки стали оживать, и друг за другом исчезать в черной глубине бассейна. Вскоре счастливая рыбья жизнь вошла в нужное русло. Эти чудесные существа, забыв о недавней собственной гибели, принялись весело плескаться и выпрыгивать из воды, удирая друг от друга.
Я перевела дыхание. Неприятный осадок остался в душе после этого события. Мне захотелось поскорее покинуть оранжерею, что я и сделала.
Ноги привели меня на территорию султана. Он предпочел устроить свои покои недалеко от своей любимой жены. В отличие от Ирлисы апартаменты ее мужа были гораздо скромнее: небольшая гостевая комната, гардеробная (с обилием одежды – это я знала по собственному опыту), спальня. Я не стала заходить во все эти комнаты, поскольку ничего для себя интересного искать не собиралась. Да и что собственно искать? Я просто знала, из каких комнат состоят апартаменты султана, и этого знания было для меня достаточно. А уж случайно наткнуться на их хозяина было бы крайне неприятно.
Я обвела изучающим взглядом гостевую, в которую меня доставили меня ноги и решительно развернувшись, направилась к выходу. Неожиданно взгляд зацепился за дверь ее, как я помнила, раньше – в свое первое очень давнее появление на этой планете – здесь не было. Или может я просто не заметила? Вряд ли… Помнится, занятая поисками Нацтера, как-то оказавшегося пленником «подкроватного» мира, я была так внимательна, что даже паучок не остался бы незамеченным. А тут комната, да еще и не замаскированная под библиотеку, например. Интересно, что в ней?
Я замерла на полушаге, постояла задумчиво, затем решительно приблизилась к двери.
«Может здесь Татхенган прячет телепортационный халат, который Нацтеру так и не удалось найти?» − подумалось мне.
Конечно, если бы это оказалось так, я бы не стала его похищать. В настоящее время не было в подобном поступке никакого смысла.
Я взялась за ручку и, повернув ее, толкнул дверь. Дверь нехотя начала открываться. Комната была погружена во тьму. Лишь через тяжелые оконные шторы с трудом проникали редкие багровые солнечные лучи. Я даже успела пожалеть, что не имею при себе фонарик. Но едва я успела перешагнуть порог, как на потолке зажглись люстры, залив нежно голубым светом всю комнату. Облегченно вздохнув, я закрыла за собой дверь и начала осматриваться.
Увиденное потрясло меня до глубины души…
На стенах висели, подаренные султану моей дочерью бабочки с планеты Диво – Инкогнито. А в центре на высоком пьедестале возлежал знакомый мне посох − тот самый, что спас меня от Татхенгана, благодаря секретному колющему механизму. Но самое необычное, что бросалось в глаза – это бесчисленные белые перья, разложенные на стеклянных полочках. Я словно очутилась в музее, посвященном мне! Не хватало лишь надписи: «Руками не трогать!»
Причем я обратила внимание, что на все предметы имеется краткое описание…
«Перо, подобранное в главном коридоре замка планеты Ийокопены. Перо принадлежало самой прекрасной женщине во вселенной, которая волей случая превратилась в большую белую птицу, и которая позволила мне – самому ничтожному человеку стать его полноправным владельцем»
«Перо, найденное в тюремной комнате замка планеты Ийокопены…»
«Перо, найденное в подвале, где демоны охраняют потайную комнату Бога Эктора. (Кстати, это единственное перо, которое я успел оттуда забрать)»
Я проходила мимо полочек, продолжая читать:
«Перо, найденное на площади…»
«Два пера, найденных у разбитого окна…»
− Боже… это сумасшествие! – воскликнула я вслух, негодуя. Не очень− то меня радовало подобное фанатическое увлечение султана. – Он точно псих!
− Ты действительно так думаешь? – раздался удивленный голос султана.
Я, вздрогнув, оглянулась. Татхенган стоял у входа и смотрел на меня насмешливо.
− Прости, я случайно зашла сюда.
− Сработала сигнализация, − султан словно пытался оправдать свое внезапное появление. – Не ожидал, что это будешь ты… Да, возможно, я действительно немного не в себе. Но в этой комнате я храню свои воспоминания.
− Извини меня… − мне вдруг стало так жалко его. Татхенган показался мне обиженным тем, как я бесцеремонно вторглась в его сокровищницу. Он прятал глаза, и от этого я все больше ощущала неловкость ситуации. – Я уже ухожу, хорошо?
Я начала медленно вдоль стены приближаться к выходу, втайне надеясь, что Татхенган соизволит меня пропустить. Я не спускала с него глаз, пытаясь предугадать реакцию.
− Могу я попросить тебя задержаться? – робко и смущенно, как мальчишка, поинтересовался он.
− Зачем?
− Поговорить. И извини, что я тебя напугал. Я просто… очень ревностно отношусь к вещам, хранящимся в этой комнате.
Я остановилась на месте, размышляя.
− Я, вообще-то, разыскивала твою жену – Ирлису…
− Да, знаю. Я помогу тебе ее найти, а пока… − он вынул из нагрудного кармана шикарной блузы, усыпанную искрящимися драгоценными камнями золотую ручку и протянул мне.
− Чего ты хочешь? – не понимала я.
− Тебе это покажется еще большей глупостью… но прошу, оставь мне свой автограф.
− Автограф?
Татхенган, улыбнувшись, поднял на меня глаза.
− Понимаешь, в моей коллекции, посвященной объекту безответной любви, еще нет самой ценной вещи. Твой автограф будет для меня самым ценным подарком. Я все время искал подходящий момент, чтобы высказать свою просьбу.
− Хорошо, я оставлю автограф. Что и где написать?
Султан сразу оживился, выдвинул из-за зеркального шкафчика мольберт с установленным в рамку листом белого ватмана.
− Напиши, что хочешь. Например, что я – псих, ну и тому подобное…
Конечно, написать: «Татхенган, ты псих!» проще простого, но рука как-то не поднималась вывести такую фразу. Мне не хотелось его обидеть.
Татхенган терпеливо ждал. Только его спокойствие было показным. Я догадывалась, он опасался, что я передумаю и откажусь выполнить его просьбу.
Я задумчиво вертела в пальцах ручку, потом, взяв поудобнее, приблизилась к мольберту.
«Татхенган, оставайся таким же милым, мой любимый и самый преданный друг. Л Р−А. Э»
− И ты вовсе не псих, − возвращая ручку, проговорила я. – Хотя на тебя не похоже. Разложить перышки по полочкам… Честно, выглядит необычно.
− Ну, это… − Татхенган, смущаясь, пожал плечами, − как−то надо было дождаться этого дня.
− Только обещай не возводить в мою честь алтарь и петь псалмы.
− Думаю, так далеко это увлечение меня не доведет.
− Помни, я буду присматривать за тобой, − строго пообещала я.
Татхенган весело засмеялся.
− Для меня это такая честь… − он бросил беглый взгляд на автограф и поинтересовался: − Ты, правда, считаешь меня милым, любимым и преданным другом?
− Считаю.
− Спасибо за откровенность.
− Пожалуйста. И ты, кажется, хотел проводить меня к Ирлисе.
− Да, идем. Только я сообщу Ирлисе, что мы ожидаем ее в приемной ее апартаментов.
− Надеюсь, не случилось ничего серьезного?
− Как сказать…
Мы вышли из комнаты. Я дождалась, когда мой любимый и преданный друг поговорит с женой, затем направились навстречу с ней.
− Значит, ты в курсе, почему Ирлиса разыскивает меня? – спросила я.
− Она просила меня позволить ей самой все тебе рассказать. Я не мог отказать ей. Она в последнее время редко обращается ко мне с просьбами.
В приемной апартаментов Ирлисы ожидание ее хозяйки было недолгим. Ирлиса торопилась и даже запыхалась от бега.
На ней было шелковое бледно-оранжевое платье. В нем она выглядела точно редкий очень хрупкий цветочек. Так и хотелось всегда ее защищать и довольствоваться лишь единственной наградой – ее чарующей улыбкой. Я обратила внимание, что в ее присутствии Татхенган преображался, становясь более нежным и добродушным. А еще он чаще начинал улыбаться.
− Простите, я задержалась.
− Ничего, Ирлиса, присаживайся, − произнес ее муж. – Лануф готова тебя выслушать.
Я кивком головы подтвердила правоту его слов.
Ирлиса глубоко вздохнув, опустилась в кресло, и, посмотрев на меня очень внимательно, проговорила:
−Паур-Пау во дворце…
− Кто? – не поняла я.
− Паур-Пау – дитя Зайрай, − уточнил Татхенган.
− Он пришел увидеть тебя, − добавила Ирлиса.
− И где он?
Оба покосились в сторону дверей, ведущих в молельню.
− Вы хотите, чтобы я пошла к нему?
− Этого не мы хотим, − тихим голосом поправила Ирлиса. – Этого хочет Паур-Пау. Но ты можешь не ходить к нему.
− Отчего же? Я пойду! Кстати, мы давно не виделись.
Я встала, и смело направилась к дверям.
− Лануф, постой, − забеспокоился султан, преграждая мне путь. – Он там… не один.
− С подружкой?
− С друзьями… В общем, их там тысячи.
− Что? – входить мне сразу расхотелось, и я стала медленно отходить назад, оправдываясь: − Я, конечно, понимаю, что он не позволит им меня укусить, но это ваш Паур-Пау мог бы явиться один. Не из-за страха же передо мной он притащил с собой компанию?