– Всегда поражалась, что здесь делает эта мрачная коробка. Особенно сейчас, вечером, она выглядит довольно жутко, – неожиданно произнесла Ева, указывая в сторону «Интегро».
Алан с радостью поддержал разговор:
– Как по мне, так очень стильное и симпатичное здание. Кстати, забавный факт: многие думают, что в нем всего семь этажей, но на самом деле их тринадцать – под землей расположены еще шесть. А на крыше огромный сад, где множество цветов, кустарников и даже деревьев. Так что оно вполне себе вписывается в местную флору.
– Под землей этажи? Это тюрьма какая-то или больница? – спросила Ева уже без особого интереса.
– Что-то вроде офисного центра с медицинским уклоном.
Ева никак не отреагировала на его последние слова, и Алан вернулся к предыдущей теме:
– Ну а зачем ты все-таки ходишь на работу, которая тебе не нравится?
– Потому что мне платят, – развела руками Ева. – Потому что там я могу делать все, что захочу. Я могу опаздывать, закрываться раньше и грубить клиентам. Могу не выйти на работу просто потому, что у меня плохое настроение или мне не нравится погода, и мне обязательно найдут сменщика.
Проходя под массивным деревом, Ева замолчала ненадолго, пытаясь охватить взглядом ствол громадины. Алан повернул налево к сосновой аллее, расположенной на северной стороне площади. Ева последовала за ним и продолжила с того же места, будто и не останавливалась:
– Я частенько несу откровенную чушь. Сознательно. Когда приходят клиенты. Но это никак не сказывается на моем доходе. Я постоянно грублю директору и даже несколько раз послала его в ад. Но он всего лишь говорит, что мне нужно быть проще и закрывает тему. Один раз только он вышел из себя и начал кричать на меня, но тут же остановился, будто демона увидел. Тихо извинился, и я его неделю не видела. Недавно мне все это так надоело, что я решила уволиться. Пришла к нему и говорю: «Я тут больше работать не буду». А он мне зарплату поднял на тридцать процентов. Решила остаться.
– Звучит так, будто тебе вообще можно не ходить на работу, а деньги будут приносить в конверте прямо на дом.
– Да, это выглядит как шутка, и ты можешь остроумно думать все, что тебе захочется. Но это на самом деле так. Работа мечты, – сказала она без особого восторга, пожав плечами. – Каждый мечтает о такой.
– Но, очевидно, не ты, – ответил Алан, вышагивая по уже остывшей тротуарной плитке, разбегающейся ровным кругом от центрального дерева.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что ты делаешь все что угодно, лишь бы тебя уволили: грубишь, ругаешься, опаздываешь. Но тебя, к твоему великому разочарованию, не увольняют. Даже, наоборот, жалованье поднимают. Понимаешь иронию?
– Ты не веришь, что мне нравится моя работа? – Ева остановилась и развернулась к Алану всем телом.
– Что? – удивился Алан. – Ты же сама сказала, что ненавидишь свою работу!
– То есть ты хочешь, чтобы я завтра же уволилась? – спросила она недружелюбно.
– Нет. Ничего такого я не хотел. Просто участвовал в диалоге. Ты рассказывала про свою работу. Я услышал то, что услышал. Возможно, что-то понял не так. Но мне показалось, что ты не очень-то честна с собой. Мне нужно было как-то отреагировать. Что-то ответить. Нельзя же просто молча слушать.
Ева прищурила глаза, ее рот приоткрылся, правое верхнее веко слегка дернулось, но она так ничего и не сказала. Она пошла вперед. Алан последовал за ней. Молча прогулявшись сквозь стройные ряды елей, ребята нашли первую лавочку и остановились немного отдохнуть.
– Ну а как у тебя обстоят дела с работой? Все нравится? Ты во всем с собой честен? – спросила Ева и плюхнулась на скамейку. Алан сел рядом.
– В основном нравится, – ответил он нехотя.
– Ого. Красноречиво. Я тебе тут, можно сказать, душу выворачиваю, а ты пытаешься отделаться односложным ответом?
– Нет, конечно. Просто не думаю, что тебе это будет интересно. Что я тебе расскажу? Как я делаю электрику? Работаю с этими лианами проводов, словно джунгли пытаюсь расчистить? Плюс, минус, ноль, фаза, вольты, амперы – разве ты в этом что-то понимаешь?
– Звучит так, будто ты сам в этом ничего не понимаешь. И вообще, если я просто сижу за стойкой, то это не значит, что я совсем глупая. Если захочу, буду знать в твоей сфере больше тебя.
– Ладно-ладно. Я не это имел в виду. Ну, давай расскажу тебе что-нибудь. Вчера к нам приехала машина…
– Нет, – она приложила ладонь к лицу и опустила голову вниз, – ты меня совсем не понимаешь. Мне действительно не интересно, как ты там в своих проводах возишься. Тут ты прав. Мне интересно, что ты чувствуешь в этот момент. Как в целом проходят твои будни. Хочу понять, любишь ли ты то, чем занимаешься?
– Конечно, я люблю то, чем занимаюсь. В целом люблю. Электрика автомобиля – это крайне интересная штука. На первый взгляд – это провода. На второй – это провода, по которым проходит электричество, сигналы. Но если хорошенько приглядеться – это душа автомобиля. Она содержит в себе поток энергии, который заставляет машину двигаться, жить, дышать. Эта электрическая сеть внутри металлической коробки дает каждому автомобилю индивидуальный характер, наделяет разумом и силой.
Все это Алан произнес на одном дыхании, светясь от вдохновения, затем глубоко вдохнул и продолжил, но уже не так воодушевленно:
– Но что касается самой работы, все намного сложнее. Тут я, наверное, с тобой солидарен. Хожу я туда, потому что платят. А сама работа… Клиенты постоянно недовольны. Говорят, что у нас дорого и долго, что открыты не круглосуточно и что, по их мнению, пытаемся их постоянно обдурить. Парни, механики, жалуются, что устают, когда много работы, и что и им скучно, когда работы нет. Слоняются из угла в угол от безделья, но при этом злятся на владельца, когда тот заставляет их заниматься уборкой или проверкой инструмента.
Алан достал сигарету и прикурил ее нервно:
– А разговоры во время работы чего стоят! Обсуждения, кто с кем и когда переспал или только планирует. Кто-нибудь обязательно расскажет, что у него жена стерва, но при этом добавит, что он с ней только из-за ребенка, а любви и не было никогда. Или пожалуется, что в семье совсем нет денег, что живут на кредиты и одновременно планируют завести третьего ребенка. Где смысл?
Алан развел руками, глубоко затянулся и выпустил ровную струю дыма, так отчетливо заметную в вечернем воздухе:
– Ну, как? Интересная у меня работа?
– Судя по тому, что ты сейчас на меня вывалил, у тебя те же проблемы, что и у меня. Про энергетические цепи ты наплел что-то невразумительное. Но вот из истории с людьми все понятно: ты не в состоянии сработаться с коллегами.
– С людьми всегда тяжело.
– Да… И что ты планируешь со всем этим делать?
– Не знаю. Может, статью написать? На тему: «Замкнутый цикл обсуждения и ничегонеделания». Как тебе название? Думаю, получу премию. Как минимум, Нобелевскую.
– Хорошо. А я тогда напишу книгу и назову ее «Философия людских противоречий. Или как разобраться в других, не разбирая себя», – беззаботно произнесла Ева, но тут же затихла – на ее лице отпечатались ужас и безысходность. Она взглянула на часы Алана и увидела шокирующие цифры: 20:20.
Ева резко вскочила, и, не обращая внимания на Алана, сорвалась с места, бросив напоследок:
– Нам пора. Мы опаздываем.
Ева двигалась быстро, настойчиво преодолевая любые препятствия, будь то красный свет светофора или же маленькие дети, рисующие мелом на асфальте.
Выйдя на Баттеруорта, Ева выдохнула, но не сбавила шаг. Им оставалось пройти совсем немного, но время тоже не стояло на месте. Когда они перебегали очередную дорогу, совершенно пустую на первый взгляд, появился серебристый «Порше», летящий на огромной скорости. Казалось, что столкновение неизбежно, но в последнюю секунду ребята запрыгнули на тротуар, а за их спинами промчался автомобиль. Это впечатлило Алана, но Ева даже не обратила внимания на возможное происшествие и продолжила свой путь.
Около дома они оказались в 20:28. Ева торопливо и наигранно улыбнулась, как-то театрально пожала руку и исчезла за дверью.
Алан сел в машину и поехал домой.
Следующим утром ему пришло сообщение от Евы. Там говорилось, что она хорошо провела вечер и хотела бы его повторить как-нибудь. Может быть, даже через пару дней. А пока они не смогут увидеться, так как у нее какие-то важные дела. Добавить хоть немного подробностей она не пожелала. У Алана тоже было полно дел, поэтому он не стал настаивать на встрече. Они договорились, что Алан встретит ее после работы в среду.
6. Дождь
Следующие два дня Алан с улыбкой вспоминал их последнюю прогулку. Он порывался написать что-нибудь Еве. Но рука так и не поднялась. Ничего умнее, чем «Привет, как дела?», он придумать не смог. А такими глупостями беспокоить людей он себе не позволял.
В среду большую часть дня Алан провел дома. В полседьмого вечера он накинул куртку, спустился по лестнице на улицу и запрыгнул в свой «форд». Следуя той же схеме, он оставил машину около дома Евы, а встречать ее отправился пешком.
Ева сидела за стойкой и изучала книгу, на которой Алан разглядел название «Как без посторонней помощи накраситься и причесаться, если ты вампир». Сначала он удивился, но все же понял, что это обложка из магазина приколов. Ева улыбнулась и поприветствовала Алана, но последний не увидел особой радости на ее лице. Через секунду она продолжила чтение. Алан попытался еще пару раз привлечь внимание Евы, но та не реагировала.
Алан вышел на улицу и прождал ее там почти час. Время тянулось мучительно долго. Погода стояла удушливая, но прохладная.
Ева закрылась позже обычного, из-за чего особенно торопилась домой. Алан понял, что она не настроена на разговор, и большую часть пути они преодолели молча. Выяснить причину плохого настроения Алан не смог.
Когда он возвращался домой, начался мелкий дождь, а ближе к ночи – ливень.
Утром погода только ухудшилась. Алан лениво поднялся с кровати и долго грелся под душем. Он заказал еду в китайском ресторане, расположенном напротив его дома, но свободных курьеров не оказалось. Ждать пришлось бы минимум полчаса. Торопиться ему было некуда, но голод не давал расслабиться.
Захватив зонт, Алан выбежал за своим заказом. На обратном пути, когда оставалось только перейти дорогу и войти в подъезд, перед ним пронеслась машина и обрызгала с ног до головы.
Он уже хотел с размаху отправить пакет с едой вдогонку машине, которая давно уехала, но услышал громкий заводной смех.
Этот смех Алан не спутал бы ни с чем. Он развернулся и увидел, идущего к нему индийца. Его черные туфли и синие джинсы промокли насквозь, а свободная цветная рубашка облепила все тело. Над головой он держал небольшой пакет вместо зонта, и при этом выглядел бодро и светился от радости.
– А я говорил, что тебе надо чаще выходить из дома, – покачивая головой из стороны в сторону, заметил индиец, – вот и природа, видимо, решила, что тебе надо освежиться.
– И я рад тебя видеть, Нитеш, – отозвался Алан. – Что ты тут делаешь в такую погоду, тем более, пешком?
– Несу одной красавице альбом со своими рисунками, – он помахал пакетом, в котором, очевидно, был этот самый альбом.
– А когда ты начал рисовать? – спросил Алан с улыбкой.
– Вчера, когда познакомился с ней. Она сказала, что любит картины. Вот я и позаимствовал у одного знакомого этот альбом. Он жутко талантливый.
– Понятно все с тобой. И ты через полгорода шел к ней, чтобы показать эти рисунки. Погоду не мог поудачнее выбрать?
– Нет времени ждать. Они тут всего на неделю. Так что нужно ловить момент.
– Они?
– Да, две подруги. Кажется, француженки. Они, правда, почти наши ровесницы. Но это ведь не страшно. Не старше и уже хорошо, – громко засмеялся Нитеш, а затем многозначительно добавил: – Кстати…
– Нет. Я знаю, что ты хочешь предложить. Я воздержусь, – перебил его Алан.
Индиец пристально посмотрел на Алана и лукаво добавил:
– Может, все-таки сходим вместе в бар? Шары покатаем.
– Ты знаешь, я не люблю, когда так называют бильярд. Тем более играть ночью в прокуренном помещении, на потертом криво установленном столе…
– Конечно, это же не просто игра, – Нитеш поднял ладонь с растопыренными пальцами вверх, показывая торжественность момента. – Это лучший вид спорта, который только могло придумать человечество! Но мы можем просто отдохнуть, выпить, пообщаться. Что скажешь, непревзойденный гуру бильярда?
– Я же говорил, Нитеш, что я не люблю все эти вечеринки до утра, тем более с алкоголем. А насчет девушек, ты же знаешь.
– Да-да. Ева… я помню. Таинственная, очаровательная и недоступная. На работу-то придешь завтра? Машины сами себя не починят, – сказал он и подмигнул смеясь.
– Не знаю. Такой дождь.
– Ну, тебе решать. Ладно, я побежал, – ответил индиец и легким бегом отправился дальше преодолевать непогоду.
Алан вернулся домой и насухо вытерся полотенцем. Переоделся в сухие шорты до колен и свободную футболку. Он только приготовился есть, как послышался звук сообщения. Быстро вскочив со стула, Алан взял телефон, лежавший на диване. Разблокировав его, он увидел сообщение: «Мы договорились встретиться в субботу. Насчет подружки я договорился, если ты все-таки решишь прийти». Это был Нитеш.
Всю неделю лил непрекращающийся дождь. Настроение у Алана портилось с каждым днем, так еще и Ева не спешила выходить на контакт. Он с десяток раз позвонил ей и написал уйму сообщений. Тишина.
В субботу Алан уже не знал, куда деться, ощущая себя узником, запертым в четырех стенах. Особенно угнетал тот факт, что в его квартире реального было всего четыре стены, не считая ванной комнаты. Один из главных минусов проживания в квартире-студии.
Алан уже двенадцатый раз вышагивал по кругу квартиры против часовой стрелки. Декорации менялись каждую секунду: входная дверь, за ней ванная комната, потом кожаный диван, рабочий стол, шкаф, кровать, кухонная стойка. Еще один круг и над головой начали витать звездочки, как в мультфильме. По крайней мере, в воображении у него творилось именно это. Алан взял телефон и еще раз прочитал сообщение от Нитеша.
7. Бар «24+1»
В семь вечера Алан стоял на площадке перед входом в местный бар «24+1». На фасаде этого двухэтажного здания, расположенного в западной части города, днем и ночью светилась вывеска: «Мы работаем больше, чем круглые сутки».
Зайдя в помещение, Алан огляделся. Длинную барную стойку с правой стороны облепили посетители всех возможных возрастов и национальностей. Небритый бармен, руки которого пестрили красочными татуировками, разливал коктейли синего цвета небольшой компании из трех человек. Одного из парней Алан узнал, но так и не вспомнил, как его зовут.
У противоположной стены сидели еще трезвые и слегка угрюмые ребята – видимо, только пришли и ждали свой заказ. Прямо по курсу поблескивали металлические поручни винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Но Алан знал, что ему не туда. Он нырнул в проем слева и тут же оказался в другом зале, где его ждал Нитеш с двумя девушками. Они сидели на черных кожаных диванах за большим деревянным столом.
– А вот и он! – радостно воскликнул Нитеш. – Мы уже начали переживать, что ты не придешь.
– Привет, – вежливо отозвался Алан.
– Девушки, знакомьтесь, это мой друг…
– Алан, – перебил его обладатель имени.
– Именно это я и хотел сказать.
Нитеш улыбнулся и покачал головой из стороны в сторону в своей обычной манере.
– А это Кристин, – он указал двумя руками на светловолосую девушку с голубыми глазами, которая сидела на одной скамейке с ним.
– Очень приятно, – с улыбкой ответил Алан.
– А вот эту очаровательную девушку, которая пропустила курсы китайского языка, чтобы встретиться с тобой, зовут Патрисия, – указывая на девушку напротив, с лукавой улыбкой громко прошептал Нитеш.