– Я же говорил, не ищи меня! – крикнул он, выходя вперед.
В руках Модеста было оружие, но не безобидный тазер, а боевой пневмопистолет. Его острые пластиковые заряды могли прошить насквозь незащищенное тело не хуже игломета. Шейла чертыхнулась про себя.
– Опусти пушку, и я сделаю вид, что ты мне не угрожал, – медленно произнесла она.
Модест хмыкнул, пожал плечами и выстрелил. Шейла прыгнула за ближайший выступ. Несколько пневмопуль разбилось о камни рядом с ее головой. Модест стрелял метко. Ни следа былой рассеянности. Со стороны преступников послышалась какая-то возня. Шейла выглянула и сделала несколько выстрелов наугад. Один из них попал в цель. Заряд тазера угодил в бедро Оборванца. Тело его свело судорогой, и он рухнул головой вниз, сбивая собой второго неизвестного. Раздался глухой удар, что-то хрустнуло.
– Эй, белочка моя! – крикнул Модест.
Он все еще стоял в нише. Шейла выскочила и направила оружие на него. А зря. Пока она отвлеклась, сообщник Модеста поднялся и швырнул что-то в ее сторону. Раздался хлопок. Глаза резануло острой болью. Шейла согнулась, закрывая лицо руками. Слезоточивый газ. Отвратительная штука!
Преступники оставили оглушенного соратника и бросились бежать. Инстинкт самосохранения говорил ей оставить все как есть. Остановиться. Больше не рисковать. Пневмопистолет был серьезной угрозой, особенно если пуля попадет в голову. Но она не могла отпустить Модеста. Она дала себе обещание, что поймает его сама. Утерев слезы, Шейла пустилась в погоню.
В голове шумело, а в глазах плясали блики. Она постоянно спотыкалась, едва не падала. И все же ей удалось не упустить их. Модест с сообщником бежали к навесному мосту, единственному выходу отсюда.
Узкое место. Все как на ладони. Они были уже на середине, когда Шейла догнала их и открыла огонь из тазера. На такой дистанции силы заряда не хватало, чтобы вырубить человека. Но достаточно, чтобы вызвать мышечные судороги.
– Сука! – воскликнул сообщник Модеста, падая.
Модест пригнулся. Он использовал товарища как щит и открыл ответный огонь. У Шейлы первой кончился заряд. Пришлось укрыться за блоком со строительной арматурой для и перезаряжать оружие, теряя драгоценное время.
Модест уже был вне зоны досягаемости и бежал к выходу. Шейла кинулась за ним.
Мост был узким и опасно шатался. Но она пересилила страх. Оказавшись по ту сторону, Шейла огляделась. Беглеца не было видно, к лифтам вела одна единственная дорога, через стройку. Вокруг стоял сущий ад: шумело все, эхом отражаясь от стен и ударяя в барабанные перепонки, роботы отбивали породу, печатали арки, возили грузы, забивали сваи.
Яркий свет больно резал глаза. Шейла метнулась вперед, но почувствовала, как на шее смыкаются пальцы. Модест подкараулил ее за одной из машин, крепко схватил и ударил головой о пластиковый корпус. Резкая боль парализовала. Шейла упустила шанс вырваться.
– До Марса добралась. Так меня еще никто не любил, – съязвил Модест.
Шейла почувствовала, как в висок утыкается дуло пневмопистолета.
– Тебе не уйти, – ответила она.
Во рту пересохло.
– Какая ты строгая, когда в полицейской форме! А без нее такой котенок! – Модест встряхнул ее, как куклу. – Говори, где оцепление.
– Не дождешься.
Модест выстрелил ей в ногу. Пуля не пробила защитное волокно формы, но причинила немалую боль и наверняка оставила на ноге приличный синяк. Шейла вскрикнула от боли и дернулась.
– Видишь, я не всегда такой нежный.
– Ублюдок! – выпалила она.
Модест сжал пальцы на ее горле, слегка придушив. Неожиданно робот, перед которым они стояли, пришел в движение. Модест сделал шаг, чтобы не попасть под гусеницы, и натолкнулся спиной на андроида.
– Вот это тебе не нужно. – Услышала Шейла насмешливый голос Славоя.
Он подобрался к Модесту сзади и вырвал из его рук пистолет. Это был лучший момент для атаки. Шейла вывернулась из захвата и от души врезала Модесту коленом в пах. Мужчина взвыл и отступил еще на шаг. Размахнувшись как следует, она двинула ему кулаком в челюсть, выставила тазер на минимальную мощность и выстрелила. Модест вскрикнул и упал, держась за парализованную ногу.
– Как тебе понравится это?
Шейла выстрелила снова.
– А это?!
Еще выстрел.
– Это тебе за Никки, – она называла имя и выпускала заряд в корчащегося мужчину. Он больше не казался ей милым и привлекательным. Просто еще один жалкий и мерзкий тип. – Это за Рамону. Это за Кэт. А вот это персонально от меня! – она увеличила заряд и выстрелила ему в пах. Модест взвыл, свернулся в позу эмбриона и затих.
– Я ни-че-го не видел, – сказал Славой, отворачиваясь и делая вид, что очень занят.
К ним уже спешил Майер и еще несколько полицейских. Славой вызвал их сразу, как услышал перестрелку.
– Пойдем. – Услышала она голос Майера. – Все хорошо.
Она хотела съязвить в ответ, но вместо этого всхлипнула и разрыдалась. На плечи Шейлы лег плед.
***
Майер и Шейла сидели в кабинете напротив Шефа. Он переводил хмурый взгляд с одного на другую.
– И как же так получилось, что вы не смогли вычислить его личность и взять без перестрелок?
– Это сеть мошенников. Сообщник на Земле загримировался под подозреваемого и маячил перед глазами пострадавших. Потому мы и проверяли только тех, кто прилетел на Марс за последние четыре месяца, а он прибыл полгода назад, – пояснил Майер.
– Хорошо. А ожоги от тазера на теле подозреваемого?
Шейла тяжело вздохнула. За такое ей в лучшем случае грозило увольнение. В худшем – тюрьма.
– Ну… мало ли. Может, это он сам. На спор! – сказал Майер.
– На спор?! – Шеф повысил голос, буравя их взглядом.
– Ну, пусть докажет сначала. Есть свидетель ареста – строительный андроид.
– Мы записи с его камер годами будем ждать! – сказал Шеф.
– Ну что, тогда все отлично? – Майер расплылся в довольной улыбке и встал, собравшись на выход. – Мошенников отловили, деньги вернули, женскую честь защитили! Мы молодцы, мы пошли.
– Какое пошли?! – перебил его Шеф. – Это конкретный залет, старший детектив Бэнкс! – он ткнул пальцем в Шейлу. – Наказана! Весь месяц будешь таскать нам с Майером натуральный кофе.
– Что?! – Девушка вскочила с места, не понимая, что происходит.
– А мне за что кофе? – поинтересовался Майер.
– А она на тебя жалобу накатала, – ответил Шеф и усмехнулся, глядя на Шейлу.
– Вот же ж ябеда… – сказал Майер и ткнул ее кулаком в плечо. – Мне со сливками.
– Не понимаю, – прошептала Шейла, смотря на них как на сумасшедших. – Я впуталась в дело с личным мотивом! Устроила несанкционированную операцию! Нарушила инструкции! Подвергла опасности жизнь и имущество… И за все это я расплачусь…кофе?
– Натуральным, – уточнил Шеф.
– Добро пожаловать на Марс!
Опять ложный след. Тот, кого я принимал за родственную душу, оказался всего лишь мошенником. Что ж, пока меня не разоблачат я продолжу искать ответы. Хочу знать кто я, откуда и зачем я тут?
Цифровое бессмертие
Сознание металось в липкой пустоте, приправленной одиночеством и страхом.
То, что когда-то было личностью превратилось в растекающийся кисель. Иногда ему удавалось собраться в кучу, и тогда осколки памяти подсказывали, что когда-то было тело. Были руки, ноги, голова. Был голос. И тогда оно пыталось кричать. Оно билось о невидимые границы собственного сознания в надежде достучаться до кого-нибудь.
«Помогите!» – безмолвно молил он, но никто не отзывался, – «Пожалуйста. Ну хоть кто-нибудь!».
Равнодушная пустота молчала. Отчаянье сменялось страхом, а затем злостью. Потом личность коллапсировала и пытка начиналась снова.
Майер отключился от оптокристаллического мозга андроида и перевел взгляд на Шейлу.
– Есть что-нибудь или он стер память? – нетерпеливо спросила она, поправляя челку.
Отрицательно покачав головой, младший детектив Майер Октаво осторожно вынул провода прямого подключения из своего киберимпланта и прикрыл его декоративной силиконовой накладкой. Обычно он старался не показывать Шейле свои модификации, но в этот раз ему было плевать на ее фобии.
– Хуже, ублюдок исковеркал ядро личности.
Октаво встал и с сожалением провел кибернетическими пальцами по столу, на котором лежало то, что когда-то было андроидом. Шейла пожала плечами и отвернулась. Для нее, как и для большинства, это была всего лишь машина.
– Мда. Получается, кроме нелегальной торговли, ему ничего не пришить. – заключила она. – Обидно. Ладно, приобщай оптомозг к делу, дальше разберемся.
Майер осторожно упаковывал останки андроида в коробку с вещдоками, где в аккуратных пакетах уже лежали самопальные капсулы с аминокислотами, липидами и прочим «топливом» необходимым для эффективной работы мозга. Аптечка биохакера. Попробуй докажи, что это на продажу, а не для личного пользования. Осталось только ловить на живца. Столько месяцев работы затем, чтобы так и не найти лабораторию!
Оперативники вывели из соседней комнаты арестованного. Скиф шел спокойно и уверенно, гордо выпрямив спину. Уже по одному его виду стало понятно – они ничего здесь не найдут. По меркам полиции он был мелкой рыбешкой: нелегальная торговля БАДами, несколько отравившихся покупателей. Конфискуют товар, оштрафуют, подержат немного в исправительном центре и отпустят. Очередное рутинное дело для старшего детектива Шейлы Бэнкс, но не для Майера Октаво, который знал о Скифе много больше.
Октаво пытался вычислить Скифа несколько лет. В сети трансгуманистов он был известен, как киберадепт и лидер движения «Цифровое бессмертие». Его последователи верили в возможность переноса человеческого сознания на оптомозг. Для своих экспериментов они выкрадывали андроидов, безжалостно уничтожая их личность.
Биохакингом Скиф занимался лишь для того, чтобы продлить себе жизнь и дотянуть до того дня, когда перенос станет реальностью. Киберадепты считали, что это случится лет через двадцать, а Майер был уверен, что – никогда. Оптомозг имел свою уникальную и сложную архитектуру. Он позволял моделировать человеческое поведение, но это совсем не то же самое, что человеческие мозги.
Майер рассчитывал, что когда полиция найдет лабораторию, то надолго упекут Скифа, а без лидера “Цифровое бессмертие” развалится. Но ничего не вышло.
– Я чист, господа полицейские. Никакой наркоты. – дружелюбно сказал Скиф Шейле, когда его проводили мимо. – Просто решил продать излишек витаминок. Можете не утруждаться обыском.
Но когда он встретился взглядом с Майером, улыбка померкла. Октаво смотрел на Скифа с ненавистью, как и положено смотреть на врага.
– Октаво, прекрати! – рявкнула Шейла.
Майер обернулся, осознавая, что все это время сжимает в руках край стола. Материал, смятый кибернетическими протезами, пошел трещинами и начал крошиться. Хорошо, что автоматика сработала вовремя и впрыснула в кровь дозу адреноблокаторов. Октаво выдохнул и разжал руку.
Шейла дождалась, когда Скифа уведут. Как только они остались одни, набросилась на Майера.
– Что ты творишь, – возмущалась она, – Хочешь из-за какого-то барыги влететь на превышение полномочий?
– Если это привлечет внимание к проблеме! Убийство андроидов все еще проходит по второму пункту двести двадцать пятой, вместе с порчей холодильников и микроволновок!
– Так это из-за железяки? С ума сойти, Октаво. Ты вообще на чьей стороне?
Майер вздохнул. Этот вопрос он задавал себе каждый день и никак не мог найти ответ. Так уж сложилось, что с каждым годом человеческого в нем оставалось все меньше. Киберпротезы вместо ног и рук, искусственные глаза, модифицированный позвоночник. Но самые важные изменения проходили в голове. Майер переставал любить человечество. Многих андроидов он смело мог назвать друзьями.
– А есть какая-то сторона? Просто я люблю машины, мне неприятно, когда хорошую вещь портят зазря, – соврал он и миролюбиво улыбнулся. – Перенос личности человека на оптомозг невозможен.
Шейла долго смотрела ему в глаза, а потом вздохнула:
– Хорошо, но я запрещаю тебе копать под Скифа. Это ясно?
– Ясно. – Майер пожал плечами, взял ящик с вещдоками и пошел на выход, напоследок окинув комнату взглядом.
***
Как только рабочая смена закончилась, Майер улизнул из своего кабинета, чтобы еще раз обыскать апартаменты, которые располагались на нижнем этаже купола Дэна. Купол возводили одним из первых и в конструкции осталось куча недочетов, включая множественные пустоты в горной породе. С нижних этажей легко было попасть в естественную систему лавовых пещер, которую называли трущобами. Скорее всего, лаборатория спрятана где-то там.
Майер дошел до блока с апартаментами и замер. У двери Скифа возилась с замком сутулая, укутанная в лохмотья фигура. Замок был заблокирован полицией, но неизвестный этого не знал. Раз за разом он прикладывал карточку и в коридоре раздавался мерзкий писк.
Октаво не двигался с места, стараясь не привлекать внимание, но сложно оставаться незаметным, когда в тебе почти два метра ростом. Неизвестный обернулся, заметил наблюдателя и бросиля бежать.
Майер кинулся следом, проклиная, что табельный тазер остался на работе. Неизвестный планировал скрыться в трущобах и несся туда самым коротким путем.
Люди шарахались в стороны, вжимаясь в стены. Тут было сложно разойтись и Октаво постоянно кого-то задевал, выкрикивая извинения. Эту часть трущоб он знал плохо и не понимал, куда они бегут, пока коридоры не стали совсем узкими. Сигнал информационной сети пропал, под ногами захрустела необработанная порода и Майера осенило – они приближались к заброшенным гротам.
Несколько лет назад во время строительства северного тоннеля тут обрушились своды. Было много жертв. Вулканический камень потрескался, и люди ушли из этих мест.
Неизвестный хотел скрыться в образовавшихся расщелинах. Там, куда Майер просто не сможет втиснуться. Чертыхнувшись, Октаво рискнул пойти ва-банк. Он выбрал момент, оттолкнулся что есть сил и прыгнул на беглеца, хватая его за край лохмотьев. Тот не удержался на ногах, они оба рухнули на землю и покатились по неровному полу.
Майер крепко сжимал край накидки, но это не помогло. Беглец вывернулся из одежды и встал на четвереньки и зашипел. Октаво вздрогнул.
На него не мигая смотрела девушка. У нее были пронзительные черные глаза и очень длинные ресницы. Через белую тонкую кожу проступал синий рисунок вен. Бесцветные волосы были небрежно перехвачены шнурком.
Коренная марсианка, совсем юная.
Ее тонкая фигура с непропорционально большими ладонями и ступнями выгнулась, готовясь к прыжку.
– Стой! – крикнул он, но девушка юркнула в узкую щель и пропала.
Майер застонал и потер лицо руками. Все становилось сложнее.
***
Однажды что-то изменилось. В чистилище на секунду промелькнуло еще одно сознание. Оно пронеслось мимо, как вспышка. Но этого мгновения хватило, чтобы пустота пришла в движение.
Личность, которая до этого не могла обрести форму, потихоньку собиралась в новую конструкцию на фундаменте обиды и злости. Осколки памяти складывались в обрывочную картину, в которой была жизнь до и после. Голоса детей. Человек, который говорил, что не нужно бояться и все будет хорошо. Но хорошо не было. Была ужасная боль и вечность мучений в пустоте.
Этот образ вызывал ненависть. Это лицо давало цель. Этот человек и был целью.
Если ядро личности украденого андроида было в порядке, то после закрытия дела его возвращали владельцу. Если нет, то мозг уничтожался. Уже несколько лет Майер занимался тем, что тайком менял поврежденные оптомозги на муляжи. На Марсе было мало специалистов, способных обнаружить подмену. В полиции Фарсиды и вовсе один-единственный эксперт по андроидам и это был сам Майер.
Оптокристаллический мозг хранился вместе с остальными вещдоками. Найдя подходящий предлог, Майер сходил и еще раз проверил ядро. Оно было повреждено, но стало собираться в структуру с каким-то странным паттерном. Но покалеченная личность определенно жива. Нужно было изготовить муляж и как можно быстрее.