Елена Волкова
Подписчица. Я расскажу о тебе всему миру
Часть 1
1. Она появилась в жизни Эммы примерно в конце мая. Прилежная, как ученица, в дневнике которой значились лишь отметки «отлично», она исправно лайкала каждый пост, поддерживала начинания, которые организовывались на страничке Эммы Сильви – одной из признанных онлайн-селебрити. Инфлюенсер, известный блогер в мире «бьюти», – Эмма сумела заявить о себе и прославиться определенных кругах, а также надолго закрепиться в «топах» благодаря экстраординарным выходкам и ярким эфирам.
– Друзья, новые пресеты, способные вдохнуть в фотографии жизнь, доступны к предзаказу. Промокод «Emmi» позволит вам приятно сэкономить, а оставшуюся сумму сможете потратить на что-нибудь… сногсшибательное. Следуйте за мной. – Потоку фантазии Эммы можно было лишь позавидовать. Но разве зависть присутствовала в среде поклонников блогерши? – Едва ли. Скорее радость, любовь и искреннее восхищение. Так, по крайней мере, полагала сама хозяйка страницы.
Эмма Сильви. Эм-ма. Сильная. Эфемерная. Ускользающая, словно ветер. Она была для нее недосягаемым идеалом, сладким сном, мечтой. Вернее, мечтой была не сама, ясное дело, блогерша, – а жизнь, которой та, наряду со своей страницей в интернете, безмятежно и гордо управляла. Прилежная ученица, – целенаправленно, хладнокровно, – решила отобрать у Эммы ее жизнь.
Эмма ничего не знала. Называла ее «Любимая Подписчица», с удовольствием подмечая тонкие, остроумные комментарии незнакомки, радуясь, что страничку читают эрудированные люди со здоровым чувством юмора. Немного скучала, когда под очередным, тщательно продуманным постом комментарий от Подписчицы задерживался и отсутствовал.
Блогерша ошибочно полагала, что не придает особого значения присутствию незнакомки в своей жизни, считала виртуальное общение с Подписчицей лишь прообразом эфемерной интернет-дружбы. А сама постепенно привыкала к ней, позволяя Подписчице незаметно втереться в ее существование.
Сильви никогда не задавалась вопросом «кто она?», не пыталась узнать имени Подписчицы или контактных данных. Ее устраивало безмолвное и безликое присутствие незнакомки, благодаря заметкам и комментариям которой жизнь становилась чуть более насыщенной.
Эмма Сильви – было ее ненастоящее, конечно, имя. Вернее, ненастоящей была вторая часть. Первая, как ни удивительно, оказалась подлинной. «Сильви» девушка позаимствовала то ли от португальской Сильвии, то ли от итальянской Севильи, то ли еще от чего – в любом случае, звучало эффектно, публике нравилось и запоминалось. А большего для счастья блогера и не требовалось. Эммой назвала мама, уверенно вписав в заявление экзотическое, на то время, имя в документ и безапелляционно заявив отцу, что претензии в данной связи не принимаются.
Эмма выросла симпатичной, гармонично сложенной девушкой. В свои двадцать четыре выглядела на двадцать один. Нежное лицо в сочетании со стройной фигурой свели с ума не одного поклонника, – однако девушке данная тема была не слишком интересна. Львиную долю времени и внимания занимал блог, – пока было не до парней.
То, что Эмме недодала природа в плане внешности, было ненавязчиво и разумно компенсировано современными средствами ухода и достижениями косметологии, – так сказать, для завершения идеального образа. Впрочем, подобными хитростями она старалась не злоупотреблять.
В арсенал натурального входили широко распахнутые голубые глаза с длинными черными ресницами, средний – наиболее привлекательный по мнению многих представителей противоположного пола – рост. Точеная фигурка, не лишенная изысканной подкаченности и нежной хрупкости в положенных местах. Белозубая открытая улыбка. Умение высоко поднимать левую бровь при чьей-нибудь удачной шутке или собственной деликатной колкости, – последних, к слову, в лексиконе Эмме было не занимать. Пропитанная духом порой жесткого онлайн-мира, блогерша оперировала колкостями с мастерством аса, кусаться и жалиться умела тоже. Но в целом предпочитала не увлекаться.
Искусственная составляющая Эмминой красоты включала в себя умело наращенные пшеничного оттенка локоны, нюдовые ногти с едва различимой бежевой окантовкой, перманентно подведенные брови аккуратной формы. Все в Эмме было гармонично, – даже «искусственная часть» и придуманное имя.
Врагов у блогерши не имелось, как не было, впрочем, и близких друзей. Таких, чтоб в любое время комфортно, не церемонясь, можно было позвонить в домофон, – а через минуту оказаться у стола на кухне перед кружкой терпкого фруктового чая с задушевными разговорами до утра. Были знакомые. Хорошие знакомые. А друзей не было. Эмма не горевала. Ей было все равно.
«Миссис Сильви», – добродушно прикалывалась иногда почти миллионная аудитория фолловеров, подписанных на страницу. Им, подписчикам, – под зорким контролем группы smm-мщиков, – позволялось словно бы исподтишка, а в самом деле, продуманно и ожидаемо, подглядывать за «цифровым детищем» – эпатажным, ярким, вместе с тем, романтичным образом Эммы Сильви.
Подглядывать за чужой жизнью было увлекательно. Публика подтягивалась.
В последний раз девушка эпатировала аудиторию, прогулявшись по Невскому в почти полностью прозрачном сером платье до пят, где плотные участки материала приходились лишь на самые волнительные места. На остальные зоны, – соблазнительные, обнаженные, – наглости хватило, – а ткани, по-видимому, нет.
Подписчики атаковали блогершу массово, напористо, но нежно: предлагали встречи, предлагали десятки тысяч новых подписок – живых, не ботов; приглашали выпить утренний кофе в Макдональдсе, массаж «без рук», Париж на выходные.
Ответом всегда было молчаливое «NO».
Вообще, Эмма, возможно, не была бы столь строга с жаждущими пообщаться с нею лично, увидеться, обменяться удачными селфи – проводили ведь некоторые из блогерской братвы встречи с подписчиками, собирались в парке или на террасах кафе, пили лимонады, обсуждали текущее. Но Эмма тихо пропускала подобные мероприятия мимо.
Ее напугал однажды эпизод. Он был единственным и достаточно комичным – хотя кому, если подумать, понравится смеяться сквозь слезы? После вспоминали с улыбкой, называли глупостью. А Эмме Сильви той истории – пусть и чужой – хватило с лихвой, чтобы навсегда, как она тогда полагала, забыть про желание встречаться с теми, кто на нее подписан.
Ту девушку звали «Эль Ли», в реальной жизни просто Леной. Являлась она владелицей страницы с парой сотен тысяч подписчиков. Однажды Ли возвращалась с очередной модной тусовки, по дороге решила заскочить в супермаркет. Учитывая, что девушка постоянно участвовала в марафонах похудения, находилась на диетах и блюла «пп», покупки на выходе из магазина казались весьма скудными. Полупустая холщовая сумка, из которой с любопытством смотрели листья хрусткого зеленого салата, свободно болталась в руках Эли и выглядела невесомой. На это-то и клюнули нападавшие. Вернее, целью их, конечно, не была сумка. Целью была девушка. Сама Ли. Беззащитная, прекрасная, «релаксовая», – как частенько называли ее поклонники. И, наверняка, предвкушающая бессмысленный пустой обед-обманку из своей капусты.
Триггер сработал. Заряженные адреналином пранкеры, вооружившись смартфонами, выскочили из-за угла. Неуклюже сталкиваясь между собой плечами, засеменили за жертвой, которая пока ни о чем не подозревала.
Нападавших было двое: молодые парни в черных куртках с капюшонами, надвинутыми на глаза. Один страховал, в руках второго светился вспышкой мобильник с настроенной на видеосъемку камерой – к фиксированию предстоящей сцены подготовились. А сцена обещала быть жаркой. Пранкеры холодели и потели от предвкушения и восторга.
– Обманщица Эли. Ославим на весь интернет. Раскроем тайны красавицы. Не может живой человек питаться одной капустой и быть…настолько совершенным, – сглотнув непонятный ком в горле, пробормотал один.
– Точно, – крякнул довольно другой и включил кнопку «rec». – Начинаем. Все помнишь? Ты пугаешь, я снимаю. Покажем толпе поклонников, что на самом деле скрывает всеобщая любимица.
Бросив в камеру короткое «Заглянем в сумочку Эль Ли? Что внутри: косметика-люкс и свежий салат – или дешевые румяна и кусок масляного торта? Хаха. Узнаем через несколько секунд», приступил к атаке.
Второй включил камеру.
Нападающий подбежал к Эль, толкнул в спину, затем грубо схватил за плечо и дернул за руку с сумкой, пытаясь выхватить. Сумка не поддалась. Тогда он рывком развернул девушку к себе, чтобы на мгновенье увидеть изумленные и испуганные глаза симпатичной девушки лет восемнадцати с длинными, туго заплетенными косами и трепетной улыбкой. Через секунду, впрочем, выражение лица начало меняться: девушка осознала суть происходящего и изумление сменилось упрямством. Теперь взгляд твердо говорил не: «Отпусти, пожалуйста», а «Пожалеешь!».
В мгновение ока нежная Эль взмахнула пакетом с продуктами, по-киношному шустро и ловко раскрутила его в воздухе – и как следует приложилась им к нападающему, угодив негодяю прямо в скулу. Тот взвыл от боли, схватился за лицо. Сел на землю. Девушка рванула прочь. Баночка тунца и молодой зеленый горошек, скромно притаившиеся на дне полупустой сумки для продуктов, сверху прикрытые листьями салата, пришлись как нельзя кстати, сыграв в нелепом спектакле роль защитников.
– Никогда не знаешь, чем закончится подготовка к обеду, – бормотала девушка, спешным шагом удаляясь от нападавших. – Спасибо, тунец. И тебе, горошек спасибо.
Эль почти истерически захохотала и ее нервный звонкий смех эхом издалека долетел до побитого пранкера, на скуле которого разгорался насыщенный розово-фиолетовый синяк.
– Ведьма! – Выкрикнул он с ненавистью, плюнув в пыль. – Ты настоящая ведьма! Ты всегда была сильнее меня…
А затем, неожиданно притихнув, прерывисто выдохнул и прошептал:
– Прости…Больше не потревожу тебя. – И затем, еще тише, уронив голову, словно превозмогая душевную боль, добавил. – Ты слишком для меня хороша.
Все происходящее с расстояния прилежно снимал второй участник нападения. Он не слышал последних слов напарника, а если бы услышал, наверняка немало удивился бы. Слова были произнесены тихим голосом и не донеслись ни до камеры, ни до ушей второго пранкера. Осели на языке первого отзвуком нереализованной мечты о любви, – не преследования и ненависти, – да горьким привкусом дорожной пыли.
Но вернемся к нашей миссис Сильви. Принцип, который она, не стесняясь, озвучивала подругам и друзьям, а также армии подписавшихся на ее страницу фолловеров, звучал следующим образом:
– Я никогда не встречаюсь с подписчиками.
Эмма Сильви нарушила принцип всего однажды – и единственное послабление стало роковым. Но она – Подписчица – была особенной. Жемчужиной среди бесчисленных тонн песка. Ангелом, гревшим ее сердце.
– Ты всегда будешь лучшей, где и с кем бы ты ни оказалась, – ласково нашептывал воображаемый голос Подписчицы – незнакомой комментаторши, «прикрепившийся» некоторое время назад к ее аккаунту. Эмма обожала читать ее.
Любила представлять звучание теплых, убаюкивающих слов, как если бы вдруг очутилась с нею рядом. Делиться эмоциями, мечтами, нарисованными картинами будущего все равно было особо не с кем – разве с парой столь же – знаменитых и равнодушных – приятельниц-блогерш, которым, собственно говоря, восторженный опыт Эммы был до лампочки.
Жизнь Эммы была расписана по минутам. Лишь «изнутри» – согласно взгляду, идущему где-то из глубин сердца – она казалась девушке бессмысленной, вязкой пустой, – иначе откуда взялось бы тошнотворное ощущение абсурдности происходящего вокруг, возникающее в последнее время слишком часто. На самом деле жизнь – та, что с внешней стороны – кипела, пенилась, взрывалась событиями. Поспевай гляди за ритмом.
По понедельникам у Эммы был ланч с подругами с десяти до двенадцати. Строго коул-слоу, омлет, черный кофе. Никаких бургеров, сладких напитков – словом, ничего, превышающего энергетической ценностью ста восьмидесяти килокалорий.
По вторникам – затяжной пилатес и горизонтальный солярий.
В среду девушка посещала косметолога и парикмахера – приличный блогер обязан прилично выглядеть.
В четверг отдыхала после насыщенной программы и записывала ленивые истории про кофе и круассаны, которые покупала в пекарне неподалеку и приносила домой в фирменной картонной коробке. Подписчикам нравились коробки. Неважно с чем – пирожными, платьями, косметикой. Главное, чтобы распаковано было изящно и со вкусом.
Как раз в пятницу у Эммы был день «анпакинга»: обзоры и презентации продукции – кремов, золотистых патчей для глаз стоимостью половины слитка настоящего золота, брендовой одежды в лавандово-фисташковых тонах и даже книг, доставленных заботливыми рекламодателями, – получались «вкусными», как признавались в репостах и «сохраненках» удовлетворенные подписчики.
Суббота и воскресенье у Эммы были особенными. Суббота традиционно и на изобретенных блогершей законных основаниях отводилась под всевозможные мероприятия и тусовки общественного характера – показы, «чилауты», вечеринки, отчеты о которых появлялись в сторис и постах в течение всей ночи. Калейдоскоп событий и лиц объединялся под одним безумным и ярым грифом с названием «суббота».
В воскресенье у Эммы был депрессняк. «Просто не спрашивайте ни о чем», – обращалась она в эти дни ко всем и никому. Отчета держать нашей звездочке было практически не перед кем.
Были ли у Эммы настоящие друзья? А друзья-парни? Любимый молодой человек? – Вполне закономерные, надо полагать, вопросы, который могли бы показаться логичными многим. Особенно учитывая популярность красотки, тягу к раскрытию собственной жизни перед публикой. Однако, про парней блогерша отвечала кратко:
– Парня пока нет.
На самом деле, как, пожалуй, у любой уважающей себя «красавицы-королевишны-и-почти-принцессы» (бывает-бывает, сложно поспорить), у нашей Эммы имелось несколько приятелей мужского пола. Каждому из них отводилась определенная роль. С Витей хорошо было пить кофе, установив стаканы на капоте черного спортивного зверя – мустанга и поглядывая на светящиеся огнями небоскребы с высоты холма за чертой города. С Колей приятно болтать по телефону, обсуждая последние новости из мира тусовок, клубов и общих знакомых. С Сергеем, по секрету, Эмма ездила летом по утрам купаться на озеро, не рассказывая о поездках ни единой душе: ни подписчикам – ни к чему сдавать явки и пароли, ни знакомым – ездить на озеро не престижно, не то что на Эгейское и или Тирренское море. Ни маме – к чему подавать лишние надежды. На то, что дочь образумится и забросит свое «блохерство», как в шутку называла увлечение Эммы мать, займется, наконец, чем-то дельным, надежды таяли, но все-таки, еще имелись.
Девушки, зовущиеся подругами Эммы – Кларисса_М, Линн_Красотка11 и другие, – были никем иным, как относительно недавно взошедшими на веб-небосклоне симпатичными и раскрученными звездочками соцсетей, знакомыми Эмме по многочисленным тусовкам в клубах, светским выходам, где, в большинстве случаев, девушки и пересекались.
Итак, в плане общения – глубокого, вдумчивого, проникающего в душу, заставляющего не спать по ночам, смакуя каждую деталь разговора, перематывая «на репите» взрывающие сердце эмоции – у Эммы Сильви в жизни был почти полный вакуум. Вот почему вечерами, когда зажигалась лампочка блока питания и, тихо стрекоча, включался ноутбук, Эмма ощущала радостное предвкушение. Сейчас она увидит новую порцию комментариев от Подписчицы. Добавленные в «сохраненное», они не терялись, не растворялись в недрах бесконечного, как Вселенная, интернета, и Эмма в любой момент могла насладиться любимыми строками.
Подписчица, по всему, с огромным удовольствием, упражнялась в изящности слова, изобретая все новые и новые обороты, способные пробить непроницаемость, пожалуй, любого мало-мальски читающего, не говоря уж про восприимчивую и одинокую Эмму. Подписчица успокаивала, сладко заморачивала, обволакивала фразами, создавала иллюзию невидимой заботы.