Я отговаривала подругу.
– У тебя высшее образование. Лучше поищи место преподавателя в другом вузе.
– Нет, меня тошнит от студентов, вбивать в чужие головы знания – это не мое, – отрезала та, – хозяева положили мне большой оклад. Жить буду отдельно. Над гаражом у них есть квартира для прислуги. Педагог из меня, как из тебя физик-ядерщик, коллеги меня бесят. Хочу кардинально изменить свою жизнь.
И Майе это удалось. Лет через пять ее переманила к себе семья богатого композитора. На удивление, у Петровой обнаружился талант к ведению домашнего хозяйства. Она научилась великолепно готовить. Со временем Майя открыла одно из первых агентств по найму прислуги и преуспела. Сама она теперь соглашается работать на кого-нибудь исключительно за громадные деньги, но Майя полностью их оправдывает. Петрова приезжает на работу к шести утра, уезжает поздно вечером, набирает штат горничных, наводит везде порядок, подыскивает грамотного управляющего и уходит, но никогда не бросает тех, у кого служила. Когда у ее бывших хозяев случается некое масштабное событие, например, наплыв орды гостей, Майя тут как тут, твердой рукой рулит всеми делами. Федор был одним из ее первых клиентов, и на всех днях рождения Мухина командует прислугой Майя. Она замужем, ее супруг тихий, молчаливый профессор, в семье двое детей.
Однажды, лет пять назад, Майя сказала мне:
– Как это ни ужасно звучит, но то, что я потеряла почти одновременно обоих родителей, пошло мне во благо. Проживи мама и папа подольше, их избалованная дочурка могла бы элементарно спиться. Ничего, кроме вечеринок, меня тогда не интересовало.
Майя – пример того, что непрестижной работы не существует, на любом поприще можно добиться успеха, стать незаменимым, прекрасно зарабатывать.
Я стала наблюдать за окружающими. Народу в зале слегка поубавилось, не все дождались вывоза роскошного многоярусного торта и подачи других десертов. Но все равно людей было много. На сцене надрывался какой-то певец, на танцполе плясали те, у кого хватало на это сил. Нины и Кати я не видела, возможно, девочек отправили спать. Елена и Света сидели за столом и мирно беседовали, старшая сестра ела мороженое, младшая ничем не лакомилась. К ним подошла Ольга Гавриловна, она держала в руке тарелку с огромным куском бисквита. Мать именинника поставила торт перед Леной и заговорила, размахивая руками. Я не слышала слов, но по жестикуляции матери Федора поняла, что она предлагает Лене угоститься. Та вежливо улыбалась, но, похоже, не испытывала ни малейшего желания даже смотреть на торт. Ольга продолжала настаивать. Лена взяла ложку, отковырнула кусочек и начала жевать, в какой-то момент она перехватила мой взгляд и что-то произнесла. Пожилая дама обернулась, я помахала ей рукой, Ольга Гавриловна направилась в мою сторону. Лена, прижав руки к груди, мне кивала. Она определенно хотела, чтобы я задержала свекровь Светланы.
– Как тебе торт? – спросила Ольга Гавриловна, садясь напротив меня.
– Ничего вкуснее не ела, – соврала я, не собираясь даже приближаться к десерту.
Не люблю жирный крем, кокосовую стружку, шоколадный соус, цветы из мастики и все прочее, из чего состряпан сей шедевр.
Старшая Мухина похвасталась:
– Я сама его заказывала. Дизайн, начинка, коржи – все придумано мной.
– Гениально, – восхитилась я, наблюдая, как за спиной Ольги разыгрывается спектакль под названием «Куда деть тортик?». Лена пыталась подозвать кого-нибудь из официантов, но те, как назло, все были заняты.
– Елене он не понравился, – вздохнула Ольга Гавриловна, – еле-еле уговорила ее попробовать. Обидно, ей-богу!
Лена тем временем озиралась по сторонам, она явно хотела деть куда-то здоровенный ломоть, но не знала, где его спрятать. Светлана доела мороженое, выхватила у сестры тарелку, отрезала от здоровенного куска треть и стала лакомиться. Младшенькая взяла со стола салфетку и принялась ею обмахиваться.
– Я старалась, – жаловалась тем временем старшая Мухина, – хотела всем угодить. А Елена такие глаза сделала при виде вкуснейшего авторского десерта, что можно подумать, будто я ей незнамо что принесла.
Ольга Гавриловна продолжала сетовать на поведение Лены. Света отодвинула от себя пустую тарелку. Елена взяла ее и показала мне. Я быстро произнесла:
– Лене понравился торт, просто она очень медленно ест. Она в восторге.
Ольга обернулась, младшая сестра продемонстрировала ей пустую тарелку и подняла большой палец правой руки.
Ольга Гавриловна, забыв обо мне, поспешила к сестрам. Я засмеялась. Матери Феди не скажут, что торт слопала Света, любительница сладкого. И тут раздался радостный визг:
– Вау! Смотрите, кто на сцене!
Я повернула голову и увидела известного американского певца. Народ ринулся к эстраде.
– С днем рождения тебя, – запел кумир миллионов, – Федья! Иди сюды!
Все засмеялись, именинник поднялся на подмостки, американец обнял его и вновь заговорил на ломаном русском:
– Тавайте вмезте зпаем!
– С днем рождения тебя, – завопили все присутствующие.
Певец зааплодировал и стал исполнять один из своих хитов, за ним последовал второй, третий. Заокеанский гость честно отрабатывал свой гонорар. Минут через двадцать я увидела, как Лена ведет к выходу Светлану. Похоже, старшая сестра очень устала или у нее от шума началась мигрень. Жена Феди передвигалась медленно, пошатываясь. Когда женщины добрались до двери, их остановил Федор. О чем говорила троица, я не слышала. Хотя, судя по выражению лица именинника, тот был не рад желанию Светы сбежать с вечеринки. Но сестры все-таки ушли. А ко мне подсела секретарь Феди, и минут десять мы болтали о ерунде. В процессе разговора я видела, как Лена вернулась одна в зал, подошла к стройному мужчине, что-то ему сказала, а потом они вместе быстро ушли.
Певец завершил выступление и стал снимать селфи со всеми желающими. В тот момент, когда я, поддавшись общему ажиотажу, тоже решила подойти к кумиру с телефоном, чья-то рука опустилась мне на плечо, я обернулась и увидела Майю.
– Где Дегтярев? – с улыбкой на лице осведомилась она.
Но я слишком хорошо знаю Петрову, чтобы обмануться ее веселым видом.
– Что случилось?
– Мне нужен Александр Михайлович, – сказала подруга, не меняя выражения лица, – просто необходим. Звоню ему, а он не отвечает.
– Шумно здесь, не слышит, – ответила я и повторила: – Что случилось? Пять минут назад я видела, как Лена говорила с Невзоровым, потом они с доктором ушли. Теперь тебе нужен полковник.
– Найди его, – по-прежнему улыбаясь, попросила Майя, – и идите в большой дом, я встречу вас в холле.
Глава пятая
– Точно сказать не могу, но предполагаю, что это отравление, – произнес врач, отходя от дивана, на котором лежала Светлана.
Я попятилась.
– Жена Феди умерла? Вы уверены?
– Она не дышит, похоже, скончалась, – кивнул Невзоров, – искусственное дыхание не помогло, лекарства принесли из моей машины, но было уже поздно. Вон там бутылка и стакан. Думаю, их надо отправить на экспертизу.
Дегтярев вынул телефон.
– Володя, это я. Сейчас пришлю адрес. Бизнесмен Федор Мухин. Да, именно он. В доме тьма гостей, празднуют день рождения хозяина. Его жена только что умерла. Невзоров предполагает отравление. Да, он тоже здесь. Кто ее нашел?
Майя подняла руку.
– Мы с Леной. Светлана мне позвонила, я ответила. Она молчала, ну я и побежала ее искать. А тут Лена вышла из ванной…
– Петрова и ее сестра, – уточнил в трубку Дегтярев, – ну да, все те же. Секунду.
Александр Михайлович отдал телефон Майе и сказал:
– Объясни, как незаметно попасть на территорию.
Моя подруга рассказала, как добраться до ворот, через которые въезжают машины прислуги и рабочих, которые привозят в имение необходимые вещи или занимаются ремонтом.
– Что делать? – растерялась я, когда Дегтярев спрятал трубку в карман.
– Не знаю, – прошептала Петрова и подошла к дивану.
Тут открылась дверь, и со словами:
– Света, куда ты подевалась? – появился Федя.
Я набросила на тело хозяйки плед, висевший на подлокотнике.
– Что здесь происходит? – спросил Мухин.
– Э… э… – забормотала я, – ну… ну…
– Федя, только не волнуйся, – произнес самую глупую фразу на свете Невзоров.
Хозяин приблизился к дивану, сдернул шерстяное одеяло и замер.
– Она жива! – закричала Майя, стоявшая в изголовье. – Жива!
– Пожалуйста, не надо, – прошептала я.
Петрова показала пальцем на лицо покойницы.
– Глаза открыты.
Доктор обнял Майю.
– Если человек умер, он не может сам их закрыть.
Петрова вывернулась из рук врача.
– Зрачок шевелится.
– В смысле сужается? – уточнил Невзоров, потом достал телефон, включил фонарик и направил луч в лицо Светланы.
– Так. Сейчас, – воскликнул он, открыл свой чемоданчик, вскрыл ампулу и набрал в шприц лекарство.
Минут через пять доктор взял телефон.
– Костя, срочно вышли по адресу, который я сброшу, «Скорую» с капсулой. Немедленно.
Мы молча смотрели на Невзорова, а тот уже вытащил из своих запасов пластиковый пакет с раствором.
Прошло, наверное, минут десять.
– Она жива? – осторожно уточнила я после того, как капельница опустела на треть.
– Пока да, – кивнул Невзоров, – не знаю, что случилось. Когда я осматривал Свету, она не дышала, зрачок не реагировал, я в шоке. Такое состояние, когда человек вроде умер, а потом ожил, бывает крайне редко, и, как правило, оно свидетельствует об отравлении.
Федор взял жену за руку.
– Кому понадобилось убивать Свету? Она просто моя жена. Саша, ты кого вызвал?
– Владимира Шкафина, – ответил полковник, – я думал… ну…
– …Что Светлана умерла, – договорил за толстяка Федор. – Шкафин надежный мужик?
Полковник кивнул.
– В каких вы отношениях? – не утихал бизнесмен.
– Володя мой ученик, – пояснил Дегтярев, – мы не один год вместе проработали. Теперь просто друзья.
– Отлично, набери его номер и дай мне телефон, – попросил Мухин.
Спустя некоторое время Светлану положили на овальные носилки, их вдвинули в прозрачную штуку, похожую на стеклянную банку, в ней находились какие-то трубки, датчики. Две женщины молча поставили Светлане очередную капельницу, потом опустили прозрачную крышку. «Скорая помощь», шурша колесами, уехала с заднего двора. За ней ринулся роскошный джип Федора, следом полетела не менее шикарная иномарка доктора Невзорова.
Володя Шкафин, я, Дегтярев и Майя остались на улице.
Первой опомнилась Петрова.
– Идите в дом, поешьте. Сейчас сообщу гостям то, что велел Федор Петрович.
– Сомнительно, что у кого-то сохранился аппетит, – пробурчала я, – меня тошнит при одной мысли о еде.
– А я вполне могу перекусить, – заявил Володя.
– Нельзя, чтобы у гостей возникли хоть какие-то подозрения, – прогудел Дегтярев, – нам нужно вернуться в зал и изображать веселье.
Наша компания направилась в дом для приемов, а там не очень трезвые гости плясали, кто как умел. Вскоре на сцену поднялся ведущий, известный российский артист, и весело закричал:
– Праздник продолжается! Но уже без именинника и его жены, они уехали в отель, где сняли номер для новобрачных! Да, сегодня не свадьба, но любовь вечна! А мы сейчас увидим… О-о-о! К нам прилетела…
Когда ведущий объявил имя всемирно известной певицы, гости заулюлюкали, закричали, зааплодировали и расселись по местам. Мы устроились за своим столом, к нам присоединились Володя, который мигом стал накладывать себе на тарелку деликатесы, и еще несколько знакомых.
Вскоре подошла Лена, за ней тенью двигалась Майя.
– Вот же хитрец, – засмеялась свояченица, – никому ни словом не намекнул, что решил увезти Свету в отель. На Федю это мало похоже, он не из тех, кто устраивает сюрпризы! Я считала его немного сухарем. И вдруг такой поворот! И о том, что пригласил аж двух таких звезд, промолчал. Рассказал только про одну!
– Иногда мужчина открывается с неизвестной стороны, – поддержала я светскую беседу.
– Мам! – закричала Нина, подбегая к столу. – Мам!
– Что тебе? – спросила Елена.
– Где тетя Света? – спросила дочь.
– Они с дядей Федей уехали, – ответила мать.
– Куда? – изумилась Нина. – Не захотели слушать концерт?
– У них романтическое свидание в отеле, – объяснила Елена.
– Ну-у-у, – обиженно надулась Нина. – Ну-у-у! Ваще! Блин!
– Сто раз предупреждала тебя о недопустимости употребления некоторых слов, – нахмурилась Лена. – Зачем тебе тетя Света понадобилась?
Нина показала пальцем на сцену, где азартно плясал полуголый балет поп-дивы.
– Тетя Света нам с Катькой по секрету рассказала, кого пригласили. И пообещала фото со всеми селебрити. Я хотела в «Инстаграме» их выставить. А теперь она уехала! Обманула! У нас только селфи с певцом есть. А с американкой нет! – Нина шмыгнула носом. – Им что, с дядей Федей дома потрахаться никак? В отеле только можно?
Лицо Елены покрылось красными пятнами.
– Нина!!!
– Чего? – заныла дочь. – Наврала нам и смоталась!
Глаза матери сузились, выражение ее лица стало зловещим. Майя взяла девочку за руку.
– Если Светлана Ивановна пообещала, значит, снимки с вами внесены в договоры артистов. Пошли.
– Куда? – спросила Нина.
– К импресарио, – пояснила Майя, – сейчас я все улажу.
– А если у них в договоре ничего нет про селфи? – заныла Нина, глядя на сцену.
– Пошли, – велела Петрова, – я решу эту проблему.
Глава шестая
На следующий день в районе полудня я стояла в магазине у полок с хлебопечками.
– Что желаете? – спросил парень в форменной футболке.
Я показала на прибор.
– У нас такая сломалась.
– Отлично, – потер руки продавец, – прямо супер.
Мне стало смешно.
– Не разделяю вашего ликования, теперь надо приобретать новую.
– Мой восторг относится не к вашей беде, – опомнился продавец, – просто я рад сказать, что данная модификация давно устарела. Появилось много новых с большим количеством функций. Вот, например… телефон звонит!
– Мобильный у меня есть, давайте поговорим о хлебопечках, – попросила я.
– Сотовый вопит, – уточнил консультант, – у вас в сумке!
Я вытащила трубку, увидела, что на экране определился номер Гарика, и отключила звук. Хватит того, что он поселился у нас, похоже, навсегда. Болтать с ним я не собираюсь. Лишив телефон голоса, я опять обратилась к продавцу:
– Если модель снята с производства, то почему она представлена в зале?
– Остался последний демонстрационный образец, – пояснил юноша, – продадим его, и конец!
Я посмотрела на бейджик на футболке консультанта.
– Николай, я возьму эту хлебопечку!
Торговец поднял брови.
– Из зала?
– Да, – подтвердила я, – на ценнике указано – сорок процентов скидки.
Юноша оглядел меня с головы до пят.
– Чегой-то вы на нищую не похожи!
– Мне нужна именно эта хлебопечка, – повторила я.
Николай закатил глаза.
– Женщина, она идет по скидке.
– Прекрасно, – парировала я, – люблю, когда цену снижают.
– Лучше спросите, почему ее срезали, – затараторил консультант, – объясняю! Она в торговом зале сто лет стоит. Ее все лапали грязными руками, крышку открывали-закрывали, включали-выключали. Емкость для выпечки хлеба исцарапана. Хотите домой заразу принести? Холеру? Оспу? Туберкулез? Мы у тех, кто товар ощупывает, санитарные книжки не спрашиваем! Купите лучше новую модель!
Я посмотрела туда, куда указывал Николай, и удивилась.
– Выглядит точь-в-точь как та, что мне нужна, но стоит в пять раз дороже.
– Объясняю! – возбудился продавец. – Перед вами супермодель, она делает пельмени, манты, кексы, куличи, варит варенье, печет двадцать восемь видов хлеба. Во время работы анекдоты рассказывает.
Я еще раз посмотрела на ценник. Если у вас большая семья, да еще если к ней прибавился противный родственник со стороны мужа, если все обитатели вашего дома болтливы до умопомрачения, если у вас есть маленькая внучка, которая издает разные звуки, если по дому бродит разнокалиберная стая собак, одна из которых, пуделиха, ослабла слухом, и поэтому людям надо до нее докрикиваться, если по вашему дому летает болтливый ворон, который ни к селу ни к городу изрекает афоризмы, короче, если ваша семья такая, как моя, то хлебопечку, которая рассказывает анекдоты, вам захочется вышвырнуть из окна второго этажа вслед за телевизором и мобильными. Любым электроприборам в таком доме, включая утюг, полагается работать тихо, даже шуршать нельзя.