Дрэкул был несказанно доволен собой. Он резким движением отодвинул себе стул и как-то слишком быстро очутился на нем, держа в руке бутылку.
– Отец плохо себя чувствует, думаю, ему необходим покой и сон. – Прервала я веселье Графа. – Извините, но мы лучше поедем. Я знаю, кто сможет за ним присмотреть.
Конечно я имела ввиду Вэлериу. Его искусству врачевания могли бы позавидовать многие медики. Думаю, небольшое недомогание для него было бы вылечить как раз плюнуть. Дрэкул тут же изменился в лице. Он повернул ко мне голову и пристально посмотрел. Брови его сомкнулись на переносице. Видимо, хозяин не привык, чтобы ему перечили. Хотя как он мог противиться тому, чтобы отвезти больного человека лечиться. Неужели он ставил свои желания выше всего?
– Вам плохо? – обратился он к отцу нарочито медленно, подчеркнуто ласковым тоном.
– Извините мою дочку, она бывает слишком резка. Нет, у меня просто непонятная слабость.
– Тогда вам тем более нужно выпить бокал вина – это лучшее лекарство из всего, что вам могли бы предложить. Поверьте моему опыту. Бокал вина и крепкий сон. Завтра вы будете как новенький. Я лично прослежу за вашим выздоровлением.
– Как лично? – удивилась я. – Мам, разве мы больше никуда не спешим?
– Алена, успокойся, – строго ответила мама.
– Но ты ведь сама торопилась посетить все, что возможно посетить и уехать домой?
Я была в шоке, что она намеревалась провести здесь еще одну ночь.
– Алена, поговорим позже. Неудобно выяснять отношения при посторонних.
– Говорите-говорите, – замахал руками Граф, – не имею ничего против.
– Мам, у нас школа!
– Школа подождет! Я обеспечиваю вас впечатлениями, которые останутся вам на всю жизнь, а что даст тебе школа?
– Знания! Образование! Диплом!
Судя по виду Графа, его забавляли наши всклоки. Он использовал нас как развлечение, среди череды своих серых будней. Дрэкул просто поставил локти на стол, положил голову на руки, и с любопытством пятилетнего ребенка переводил взгляд то на меня, то на маму.
– Алена, ты живешь в своих розовых очках!
– Давай не будем, ты и понятия не имеешь как я живу! – Я развернулась и пошла прочь из гостиной. На глазах были слезы. Я всегда хотела иметь маму, которая бы читала со мной книжки, обнимала, обсуждала мои влюбленности, заплетала мне косы. Но девочка выросла, а матери, о которой она так мечтала, не появилось. Моя душевная травма обычно вырывалась наружу под покровом ночи. Что на меня сейчас нашло, я не знаю. Я держалась за перила лестницы, к которой успела добежать и уговаривала себя успокоиться. Сзади послышался голос Темы.
– Алена, возвращайся, я не хочу кушать без тебя.
Этому мальчику я всегда хотела заполнить пробел, который некому было заполнить в моей душе. Хотела, чтобы хотя бы он был счастлив.
– Ты иди, я скоро подойду, – я постаралась ответить как можно спокойнее, но не поворачиваясь к нему.
– Хорошо.
Я слышала, как он бегом направился обратно. Тогда я убрала волосы со лба, задержав руки в таком положении. Почти смирившись с тем, что предстоит провести еще одну ночь в этом здании, я стала оглядываться по сторонам. Навстречу шла девушка с подносом. Я подбежала к ней и спросила, есть ли на первом этаже туалет. Та отвернула голову в противоположную от меня сторону и попыталась отойти. Я схватила ее за руку и нагнулась, чтобы заглянуть ей в лицо.
– Ты меня боишься? – спросила я недоуменно.
Она еще больше втянула шею в плечи.
– Хозяин приказал тебе не говорить с нами, так? Что он скрывает? Почему вы его так боитесь?
– Отпустите меня, пожалуйста!
Я обрадовалась, что она, также как и Граф, знала нашу речь.
– Поговори со мной, я тебя не выдам, – взмолилась я. Ее поведение в стенах этого замка пугало меня. Почему прислуга здесь такая запуганная?
Она приподняла глаза, внимательно посмотрев на меня. Мне показалось, что она многое хочет мне рассказать, но девушка тут же покачала головой и сказала еле слышным шепотом:
– Нельзя, услышит!
Я отпустила ее руку, и она побежала в гостиную со своим подносом. Мне ничего не оставалось, как пойти наверх, в комнату, где я точно найду то, что мне было необходимо. Я дошла до своей комнаты и распахнула дверь. Первым делом я открыла шторы. Тут же сквозь окно, заделанное решеткой, прошли лучи солнца. В комнате и без того светлой, стало еще светлее и от этого как-то спокойнее. Я пошла в ванную, встала у умывальника. Лицо не выдавало моих недавних слез. Я умылась, смыв соленые дорожки. Теперь, вытираясь полотенцем, я была уверена, что никто не заметит моей недавней слабости. Я закрыла за собой дверь и вскоре присоединилась ко всем присутствующим за столом, мимолетно улыбнувшись Артему.
Граф поднял бокал и торжественно сказал:
– Когда все уже за столом, давайте выпьем за знакомство!
Мама подняла бокал, переглянувшись с Графом. Брат с радостью тоже взял напиток вишневого цвета. Из общего настроения выбивались только мы с отцом. Я налила себе в бокал сок и подняла его вверх, показывая свое смирение с неизбежным пребыванием в этом доме еще 24 часа. Отец взял фужер, но напиток выскользнул у него из рук и разлился на пол. Тут же из угла выбежала дежурившая возле стола служанка и стала истово убирать лужу.
– Ой, простите! – извинился отец и поставил бокал, чудом уцелевший, на стол.
– Ничего, у вас будет вторая попытка, – улыбнулся Дрэкул.
Служанка, убежала с тряпкой за дверь, а следом прибежала другая, быстро налила в бокал отца вино и отошла в тот же угол, где до нее стояла ее коллега. Я удивилась такому укладу. Но тут же отвлеклась от своих мыслей. Отец поднял бокал, и мы дружно пригубили содержимое хрустальных фужеров. Сок был приятный на вкус, ну а вино, судя по восторженным отзывам матери, было волшебным.
– Рад, что вам пришлось по вкусу, – вежливо ответил Граф и перевел взгляд на меня. – Ну а вы, дорогая Алена, почему не стали пробовать вино?
–О, не обращайте внимания! – начала мама.
– Да, она у нас тот еще фрукт! – продолжил за нее Паша. – Я алкоголь не пью, кальян не курю, матом не ругаюсь! – изобразил он меня, несколько повысив голос, хотя я такое и не говорила. И посмотрел на меня с ухмылкой – Тебе бы, сестричка, в пансионат благородных девиц!
– Очень рад такому подходу! – внезапно сказал Граф. – Истинная леди!
– Спасибо! – ответила я и отпила еще глоток сока.
– Хотя вино – напиток благородный – еще никому не мешало. Оно придает сил, будоражит ум, наполняет блаженством.
В таком духе продолжалась наша трапеза. Мы закончили завтрак. Отец немного воспрял, но все равно решил пойти прилечь на кровать. Братья побежали наверх за планшетами, а мама начала интересоваться у Графа местными достопримечательностями. Я только собралась уйти наверх, как Дрэкул меня окликнул и попросил подождать с минуту. Я повернулась, наблюдая за беседой его с моей мамой.
– Елена Дмитриевна, я распоряжусь, чтобы мой лакей отвез вас, куда вам захочется.
– Ну что вы, мы и так многим вам обязаны!
– Нет, мне только в удовольствие принимать таких гостей у себя в замке, не чувствуйте себя обязанными.
В это время в замок вошел широкоплечий, плотный мужчина, больше походящий на шкаф, нежели на человека, с квадратным лицом, маленькими глазами, крупным носом, и встал неподалеку. Граф заметил его и, сменив тон, который показывал, кто тут хозяин, приказал отвезти маму, куда она захочет и до темноты привезти в замок. Тот склонил голову, взглянул на маму и застыл в немом ожидании. Мама быстро поблагодарила Дрэкула, искрясь от счастья и пошла к выходу. Мужчина открыл ей дверь и пропустил вперед. Так они удалились за закрытой дверью. Я обратила взгляд на Графа, когда тот уже молча наблюдал за мной. Я понимала, что он ведет себя со мной не так как с остальными, но чем это было вызвано, я еще не знала. И меня пугала такая неизвестность. Особенно после случая в гостиной.
– Алена, я слышал, что вы интересуетесь книгами?
Он сделал шаг на встречу, а я отступила назад. Мне было неприятно его присутствие, хотя, если подумать, он ничем не заслужил такого к нему отношения. Но что-то во мне противилось общению с ним. Он тоже сделал шаг назад с тенью грусти в глазах.
– Я вас напугал. Извините. Хотя, чего я еще мог ожидать. Предстать в ваших глазах буквально монстром и ждать, что вы спокойно пойдете за руку с человеком, что доставил вам такие неприятные эмоции. Поймите, мне самому не по душе такая болезнь. Я невероятно меняюсь. Лицо мое сжимается в невыносимую глазу гримасу. Поверьте мне, я становлюсь таким только из-за света. В иных случаях вы не увидите перед собой того обезображенного лица.
– Вы обращались к врачам?
– Никто не в силах помочь мне. Я вынужден прятаться от света и вести ночной образ жизни. Только в темное время суток я выхожу на свежий воздух и наслаждаюсь благоуханием природы.
– Но у вас много слуг. Чтобы платить им зарплату, содержать замок, да и себя прокармливать, нужны немалые деньги. А с такой особенностью, как у вас, это делать довольно сложно…
Мне было немного не понятно как можно примениться к такому состоянию. Мне захотелось узнать больше о его жизни и, возможно, вывести его на чистую воду.
– Сложно, но для человека умного не бывает преград. Я веду дела из дома, переезжаю в карете, в этом мне помогают слуги, веду переговоры дома. Не сомневайтесь, моему благосостоянию ничего не угрожает.
– Не сомневаюсь! – улыбнулась я.
Он снова застыл, вглядываясь мне в лицо. Я смутилась и отвела взгляд.
– У вас нет родных? – спросила я первое, что пришло в голову.
– Нет, никого. Я одинок. – Он вздохнул. – На протяжении долгого времени, я иду по жизни один. Раньше меня это не коробило. Я наслаждался тишиной, вседозволенностью. А теперь я хочу обрести друга, соратника, жену, – он сделал небольшую паузу и потом добавил, как бы невзначай – у вас очень красивая улыбка.
Я старалась не смотреть на Графа, но успела догадаться о его намерениях, на которые он так непрозрачно намекал. Но я все еще делала вид, что не понимаю его.
– Спасибо. Так почему вы меня остановили?
– Ах, да! У меня прекрасная библиотека! Уверен, вы найдете там много всего интересного! Пойдемте!
Он, не спрашивая, взял мою руку, положил себе в локтевой изгиб и мы пошли с ним, спешными шагами за лестницу. Оказывается, там располагалась еще одна дверь. Дрэкул распахнул ее передо мной, и я увидела стеллажи до самого потолка. Я в абсолютном восторге зашла в библиотеку, Кругом одни книги, вместо стен. На потолке была большая роскошная люстра с сотней лампочек, а недалеко от входа стояло два кресла, небольшой столик и камин.
– Наконец-то я увидел на вашем лице радость! – сказал Дрэкул. Он все это время смотрел на меня, как я жадно обводила глазами его книжные владения. – Я оставлю вас, чтобы не смущать более, чувствуйте себя как дома!
И он тут же удалился. Я даже не успела ничего ответить Графу.
В библиотеке почти все книги были на нашем языке, что удивляло и радовало одновременно. Я долго копалась в книгах, не в силах выбрать наиболее интересную. Остановив свой выбор на небольшом романе, так как я все еще надеялась поскорее отсюда уехать, я уселась за чтение. Написано было очень увлекательно, что я не обращала внимания на летевшее вперед время.
Глава 8. Признание
Дверь открылась. Это был Граф.
– Простите, что отвлекаю, но вы уже пропустили обед. Не хочу оказаться виновником вашего истощения. Мои слуги накрывают стол к ужину. Составите нам компанию?
Я была в шоке, что провела так много часов за чтением. Я положила книгу на стол и поспешно поднялась. Граф протянул мне руку, я не стала противиться, подала ему ладонь, и мы направились в зал. Когда мы шли вот так под руку, мне казалось, что я надеваю на себя корону и направляюсь с королем на прогулку. Он, уверенный, с огромным внутренним достоинством, идущий рядом, явно напоминал царскую персону. Мы зашли в гостиную, там уже все расселись на привычные места.
– Мы уже думали, что ты объявила голодовку! – закричал Паша.
– Нет, она просто увлеклась чтением. У меня прекрасная подборка книг, можете тоже посетить сие место! – ответил Граф вместо меня.
– Я не люблю читать! – с нелепой гордостью произнес мой старший брат.
– Что ж, это не делает вам чести! – снова ответил хозяин домашней библиотеки с небольшой усмешкой и остановился напротив моего стула. Я отпустила руку Дрэкула. Он отодвинул стул, чтобы я смогла пройти за свое место, и аккуратно придвинул его, когда я опускалась вниз. Затем сам направился во главу стола. Там он величественно сел на стул и окинул всех взглядом. После чего предложил приступить к еде. В этот раз на столе снова было много вкусностей и новая бутылка вина, сок. Вокруг нас бегали девочки и суетились по поводу порций и напитков. Я встала, положила себе понравившееся блюдо, налила самостоятельно стакан сока и села обратно. Почувствовав на себе взгляд, я повернулась. Граф смотрел на меня с нескрываемым любопытством и восхищением. Я снова уткнулась взглядом в тарелку и решила поскорее разделаться с едой. Мама что-то воодушевленно рассказывала о своей прогулке по знаменитым замкам Румынии. Отец с огромным аппетитом наяривал очередной кусок жареной курицы. Ребята о чем-то тихо спорили. Я смотрела на свою ладонь. Она была почти такой же бледной, как у Дрэкула. Не удивительно, ведь я тоже любила проводить время в четырех стенах, оставляя свою кожу без следов солнечного воздействия.
– Дорогая Алена, можете не утруждать себя лишними движениями в следующий раз, чтобы положить себе пищу. Для этого здесь присутствует соответствующий персонал.
Граф обращался ко мне так, словно никого вокруг нас не существовало. Он без зазрения совести, не задумываясь об этике, прервал маму и дал мне советы. Хотя маму это не оскорбило. Она повернулась ко мне и начала раздавать свои наущения.
– Правильно, Алена. Это даже некрасиво с твоей стороны. Ты противоречишь установкам этого дома. Так что учти высказанные мистером Дрэкулом замечания.
Конец ознакомительного фрагмента.