–Шелт, добрый вечер! Я надеюсь, ты хотя бы завтра не собираешься на работу? У меня есть предложение, организовать семейный выезд на пикник! Зивас и я будем с супругами, а ты разве еще не завел здесь подружку? Нет! Ну, все равно, скучать мы тебе не дадим! Мы заедем за тобой в семь утра, и одевайся теплее, за городом всегда бывает прохладнее…
Предрассветным утром у подъезда меня ожидал грозного вида внедорожный автомобиль с бензиновым мотором. Здесь я должен пояснить, что в нашей стране, весь городской транспорт более двадцати лет назад был переведен на литиевые аккамуляторные установки с электродвигателями в колесной паре. Благодаря развитию термоядерной энергетики производство электричества стало обходиться по приемлимой стоимости. Запас хода, конечно, уменьшился, но для движения по городу его вполне хватало, зато удушливые выхлопы ушли в прошлое. На бензиновом топливе эксплуатировалась лишь военная и специальная техника. Однако в странах третьего мира по-прежнему все машины работали на продуктах перегонки нефти, из-за чего страдали экология и население.
Доктор Прест сидел за рулем, место штурмана занимал доктор Зивас, на заднем диване расположились их миловидные супруги. Я устроился рядом с женщинами, Прест нас перезнакомил, после чего испытующе спросил:
–Шелт, давно ли ты бывал на рыбалке?
–Никогда, а зачем, если рыба продается в супермаркетах!
–Я так и знал! – воскликнул он. – Бедное дитя мегаполиса! Не удивлюсь, если современная молодежь, видя очищенную и потрошеную рыбу на витрине, представляет себе, что именно в таком виде она и плавает! Мне вас жаль, племя молодое! Вам не ведомы чувства охотника или рыбака! Вам не доступны его переживания! А ведь если он не поймает добычу, то ляжет спать голодным! Ну, все едем за приключениями!
Мощный двигатель затарахтел, и мы покатили за город. По рассказу Преста, нам предстояло проехать шестьдесят километров по шоссе, далее еще двадцать по грунтовой дороге, которая выведет нас на цепочку озер с чистой водой и хорошей рыбалкой. В багажнике лежали снасти, палатка, котелок и всякие походные принадлежности, служащие для приготовления еды и отдыха на природе. Через полчаса быстрого хода мы свернули на неприметную полевую дорогу, местами она была хорошо накатана, там же где каменистое основание сменялось почвой – возникала глубоко раскисшая колея. Колеса вязли в грязи, и Престу приходилось прилагать заметные усилия, чтобы удержать машину и не застрять. Для меня это стало неожиданностью, так как до сих пор я передвигался только в черте города, где особых навыков для преодоления пространства не требовалось. Мне стало любопытно, кто и куда ездит по такой ужасной дороге.
–Золотодобытчики накатали эту дорожку в свое время! – ответил доктор Зивас. – Особо ее не облагораживали, золото товар компактный, да к тому же его запасы иссякли лет десять назад, с тех пор она заброшена, раньше ее хоть изредка ровняли.
Двадцать полевых километров мы тряслись почти час. Женщины нарочито громко взвизгивали и смеялись на особо крупных ухабах. По сторонам высились большие сопки, покрытые желтеющим лесом, молодая поросль иногда вплотную подступала к обочине, так что ее ветви задевали кузов автомобиля. Под конец дорога запетляла и стала уходить вниз, вскоре открылся вид на вытянутую долину, на дне которой, цепочка узких и длинных озер сверкала водной гладью.
–Весной вода разливается, и эти озерца соединяются протоками! – комментировал Зивас. – Но в этот период, очень много комаров и мошки, донимают человека до ужаса! Осень на севере самое лучшее время для отдыха на природе. Жаль, что нам все реже и реже удается вырваться в эти места!
Наконец мы остановились и вышли из машины. Первое, что удивило – это абсолютное безмолвие и тишина, даже верхушки деревьев оставались неподвижными.
–Золотые россыпи остались там! – махнул рукой на уходящую дорогу Зивас, затем потрепал густую шевелюру и водрузил на нее охотничью шляпу с пером. Такое сочетание смотрелось довольно комично, женщины опять закатились шутливым смехом, и вдвоем сдвинули ее лихо набок.
–А где же вода? – спросил я, пытаясь сквозь кусты рассмотреть ее блеск.
–Вплотную здесь не подъехать! – ответил Прест. – Дальше только пешком, метров сто выйдет. По сути, вся эта впадина была руслом древней реки! Здесь скальное основание и берега сильно обрывисты, так что прошу всех быть предельно внимательными! Ну, не будем терять времени, сейчас возьмем все необходимое и пойдем рыбачить!
С этими словами доктор Прест открыл дверцу багажника и начал извлекать всевозможные предметы, раздавая их всем по очереди. Своей жене он вручил большой термос, супруге Зиваса корзину с провизией, самому Зивасу достались удочки и какой-то сундучок, мне доверили нести складные стульчики и садок под рыбу. Себе Прест повесил на плечо ружье, на пояс патронташ, на шею фотокамеру. Такой живописной компанией мы стали пробираться сквозь кустарник, еле приметная тропинка вела вниз, петляя между валунами, поросшими скользким мхом. Скоро открылся вид на озеро, мы преодолели несколько обрывистых спусков, и оказались на своеобразном каменном карнизе, под его отвесной стеной плескалась тихая волна, и до нее было метра два.
Вода была довольно прозрачна, снующая рыбная мелочь красовалась, словно в аквариуме. У глубокого берега было видно дно и растущие на нем пучки растений, и если бы не легкая рябь то, казалось, все озеро можно было бы просмотреть насквозь. Я обвел взглядом береговую линию и отметил, что вся она заканчивалась скалистым обрывом, и к самой воде практически было не подступиться. Наш карниз нависал над нею своеобразным балконом, и если бы кто-нибудь из нас бултыхнулся с него вниз, то я даже не представляю, как бы мы его вытаскивали.
–Друзья мои! – воскликнул доктор Прест, читая мои мысли. – Я вас заклинаю быть крайне осторожными! У нас есть, конечно, веревка, но вода холодна, и барахтаться в тяжелой одежде очень опасно! Проявляйте максимальную осторожность! Дамам, я вообще, советую сесть на стульчики и вдыхать этот целительный воздух, в нем содержится огромное количество аэроионов, в десять раз больше чем в городе, подсчитано наукой!
Зивас тем временем разложил и приготовил удилище, достал из сундучка прикормку и баночку с дождевыми червями, нацепил приманку на крючок и сделал заброс. Довольно скоро поплавок дернулся и Зивас вытащил маленькую серебристую рыбку. Женщины не могли не сострить насчет ее размеров, но рыбак спокойно насадил эту рыбку на другую снасть с большим крючком, со стальным поводком и толстой леской. Закрепив закидушку в каменной трещине, он размахнулся и закинул насадку подальше от карниза, когда круги на воде успокоились, мы увидели нашу наживку, плавающую на поводке вокруг большого поплавка. Зивас взял в горсть рассыпчатый прикорм и бросил в сторону рыбки, это сразу же привлекло стайку мелочи, которая стала кружить вокруг нее.
Прест в это время снял и приставил к камню ружье, взял удочку Зиваса и выловил еще пару рыбок. Насадив их на закидушки, забросил подальше от берега и обсыпал прикормом. Я внимательно наблюдал за происходящим действием, меж тем дамы достали из корзинки бутерброды, наполнили кружки горячим кофе, разложили это все на коврике и стали зазывать на завтрак. Мужчины одним глазом следели за поплавками, другим выбирали бутерброды и кофе. Стало оживленно и весело, все ожидали интересного зрелища и вполголоса делились впечатлениями.
На водоеме в это время, рябило от движения рыбной мелочи, поглощающей прикорм. Доктор Зивас вскинул руку и резко указательным пальцем показал на некий сектор на воде, я послушно стал вглядываться, но рябь мешала разглядеть происходящее, внезапно всю мелюзгу, словно ветром сдуло, и водная гладь успокоилась. Под островком из травы неподвижно застыла какая-то дубина и, лишь по плавникам, которыми она себя обмахивала, я понял, что это огромная рыбина. Она немного развернулась, блеснув телом под лучами солнца, затем придвинулась поближе к рыбке на крючке и застыла.
Застыла от ужаса и жертва, тяжелый крючок начал ее притапливать, и она шевельнулась, чтобы выровнять положение, этого движения было достаточно, чтобы речная хищница рывком накинулась и проглотила наживку. Щука еще не поняла, что вместе с рыбкой она проглотила свою погибель и лениво стояла на месте, затем нехотя попыталась нырнуть, но леска натянулась и помешала ее маневру, щука мощно дернулась и подняла фонтан брызг. Зивас кинулся к снасти и стал ее выбирать, щука этому резко воспротивилась, и билась так сильно, что Зивас вынужден был стравить несколько метров. Началась настоящая борьба, Зивас то выбирал, то отпускал снасть, постепенно хищница стала ослабевать, и ее тело приблизилось к стене скального выступа.
И тут до меня дошло, что еще ведь предстоит как-то вытащить добычу к нам наверх, и если огромная рыбина дернется в воздухе, то вполне сможет оборвать леску. Прест проворно кинулся к ружью, расчехлил, вскинул на руки и прицелился, я замер, не предполагая, что в рыбу на крючке надо еще и стрелять, дамы испуганно зажали уши. Как только щука подвсплыла, тут же грохнул выстрел. Зивас уже не торопясь, вытащил из-под каменного карниза огромную, безжизненную тушу. Рыбина с широким брюхом превышала метровую длину, наши доктора наук восторженно заорали, дамы пронзительно взвизгнули, а я с открытым ртом смотрел на все это представление.
Все захотели сфотографироваться на фоне такого трофея, я же все отыскивал следы от выстрела, и как бы отвечая мне, доктор Прест произнес:
–Дробь мелкая, ткани у рыбы мягкие, ранок почти не видно, ее на вылет пробило.
Крик Зиваса заставил всех обернуться к воде, там еще одна хищница заняла боевую позицию и ожидала движения жертвы-приманки. Прест схватил меня за локоть и непререкаемым тоном дал указание:
–Шелт, это твоя добыча! Жди, чтобы щука заглотила наживку, как только она потянет леску – резко подсекай!
Я жутко разволновался, но мне тоже хотелось испытать, что чувствует настоящий охотник, это так возбуждало нервную систему, что у меня буквально стали трястись руки. Моя рыбина была поменьше, но все равно ее рывок и отчаянное сопротивление я парировал с трудом, Зивас даже схватил меня сзади за брючный ремень для подстраховки, боясь, чтобы я не упал в воду.
–Не удерживай, во что бы то ни стало! Так и леску порвет! Отпусти ее немного, а затем выбирай, когда она даст слабину! Не торопись, она хорошо сидит, не сорвется! – наставлял он.
Щука бросалась, то в одну сторону, то в другую, но с каждым разом рывки становились чуть слабее, наконец, я подвел ее поближе, на поверхности показалась темная спина, и Прест тут же выпалил из ружья. Сопротивление исчезло, я смотал на дощечку леску и приподнял рыбину из воды, струна тут же зазвенела и тело, вытащенное из плотной среды, по законам физики потяжелело. С трудом, но я вытащил свою добычу, и мы все вместе заорали от восторга. В это время на третьей закидушке поплавок пропал из вида, и натянутая леска уже терлась о край карниза, Прест резко подсек и стал вываживать снасть.
–Что-то есть! Но не очень крупное!
Через пару минут он без применения стрельбы вытащил килограммового окуня, ощетинившегося словно еж, так что никто не решался отцеплять его с крючка, пока он не успокоится.
–На уху хватит! – подвел итог Зивас, и начал собирать удочки.
Мы подхватили свое имущество и стали выбираться к машине. Теперь приходилось карабкаться вверх с тяжелой добычей, и все изрядно запыхались и устали пока одолели подъем.
–Предлагаю распределить обязанности! – громко объявил Прест. – Я знаю, что Зивас любит заниматься рыбой! Шелт, ты сможешь насобирать сухого валежника и развести костер? Попробуешь? Ну, вот и отлично! А милые дамы, я надеюсь, приготовят нам отличнейший обед из ухи! Ну, а я друзья, с вашего позволения, немного прогуляюсь с ружьишком по лесу. Мне нужно пошептаться с деревьями!
Я принялся ломать и стаскивать сухой валежник, Зивас достал котелок на трех подпорках, и объяснил, как он будет стоять, и где следует располагать очаг. Затем мой шеф выкопал походной лопатой в сторонке ямку для отходов и прямо на камнях стал чистить рыбу, обмывая ее водой, которую мы притащили из озера. Пока я делал запас дров, женщины организовали место для трапезы и, усевшись на походных стульчиках, наслаждались воздухом и светом. Осенние, слабеющие лучи солнца нежно ласкали кожу еле заметным теплом.
Зивас закончил разделку и попросил меня набрать родниковой воды для варки ухи, оказывается, по дороге к озеру, справа от тропинки между валунами струился родник. Место, откуда он вытекал, было заботливо расчищено и облицовано плоскими камнями. Я осторожно попробовал холодную воду, ее вкус был мягким и даже как будто сладковатым. Притащив полное ведро, я налил в котел и разжег огонь. Все эти хлопоты были непривычны для меня – жителя мегаполиса, который общался с природой только в городских, причесанных парках. Дым костра на фоне лесной свежести, прекрасные окрестные виды, ощущение оторванности от городской цивилизации и разыгравшийся аппетит – эти незабываемые моменты надежно отложились в моей памяти!
Вода закипела и Зивас начал опускать в нее куски рыбы, хотя котелок был большой, за один прием вся щука не поместилась, и пришлось отваривать в два захода. Готовые куски доставали шумовкой на разнос с высокими бортами, затем в бульон уложили захваченный с собой картофель, лук, зелень и специи. Из лесу вернулся доктор Прест, сняв свою амуницию, устало опустился на стульчик и отчитался:
–Рябчики встретились, но я уже лет пять кроме, как по рыбе не стреляю! Еще уток видел на воде. А два года назад, между прочим, медвежьи следы попадались. – Он оглядел дымящуюся паром рыбу и кипящий котел. – Да у вас уже почти все готово! Молодцы! А какие соблазнительные запахи улавливает мой нос!
Супруга Преста принялась разливать горячее кушанье по чашкам. Зивас соорудил на огромном, плоском камне подобие стола, где мы начали занимать места. Прест покопавшись в машине, извлек специально припасенную бутылочку можжевеловой водки и разлил по стаканчикам.
Впервые в жизни, я сидел под открытым небом на походном стульчике и с легким хмелем в голове уплетал уху, сваренную нами из собственного улова. Это было, нечто! Прошли сотни лет с того момента, как мы покинули родную планету и нашли пристанище на [Земле], однако я до сих пор помню ту трапезу в мельчайших деталях. Пожалуй, из таких вот простых, но ярких фрагментов, складывается человеческое восприятие жизненной гармонии, где перевешиваются все негативные проявления жизни.
В тот день мы еще долго наслаждались видами и красотами природы, беседовали, гуляли, пили чай с травами и собирались в обратный путь. И даже трясясь на ухабах грунтовой дороги, теперь уже не жаловались на ее состояние, а одобряли своеобразный барьер, препятствующий массовому появлению человека в этих первозданных местах. По приезду домой я уснул так быстро, словно в одно мгновение кто-то выключил мое сознание, зато утром встал бодрым и отдохнувшим. Выпив чашку кофе, я поспешил на остановку. Но что это? От дыхания шел пар, под ногами хрустели корки льда, а трава покрылась таким густым инеем, будто ее присыпали мукой. Я был хорошо одет и тихо удивлялся резкой изменчивости погоды – вчерашнее тепло легко исчезло под натиском ночных заморозков. Меня также поразило, что за вчерашний день мы ни разу не коснулись научных тем и последних достижений нашей лаборатории.
Как только я переоделся и сдал мобильный телефон, ко мне подошел доктор Зивас:
–Шелт привет! В твоем пропуске сделаны соответствующие разрешения, созвонись с доктором Джадом, он у нас крупнейший авторитет в области термоядерного синтеза, его лаборатория непосредственно занимается разработкой узлов промышленных термоядерных реакторов. Договорись с ним о встрече, я его предупредил, что ты являешься носителем совершенно секретной информации по глюонной механике, думаю, у вас состоится обоюдно полезное общение.
С рабочего телефона я набрал указанный номер, и мне ответил чрезвычайно низкий по тональности мужской бас: