– А кто этот Кристо́баль Коло́н? – поинтересовался любознательный Виталик.
– Первооткрыватель Америки, – ответил Костик, – в России более известен как Христофор Колумб.
– О-о! – многозначительно промычал Виталик и побежал на кухню.
Костик прошёл в гостиную.
– Итак? – спросил он гостя, почесав щетину.
– Без официоза не получится, месье Константин, потому что я здесь как раз с официальным визитом.
– Это я уже понял, Пьер. Не тяни кота за бантик, выкладывай.
Пьер пожал плечами и выложил…
***
Госпожа Альфия попробовала встать, но у неё не получилось. Ноги почему-то не услышали сигнал от мозга, и она свалилась обратно на постель.
Фея нашла её в беспомощном положении и позвала Костика. Костик оценил ситуацию и позвал доктора. Доктор вызвал скорую, и её увезли в больницу.
– Всё с её ногами в порядке. Чистая психосоматика, – сказал доктор после трёх дней обследований и анализов.
– Придуриваемся, значит, – пробормотал Костик.
– Э, конечно, не всё так просто. Стресс от потери близкого человека, отравление огромной дозой снотворных и психотропных препаратов. Возможно, предынсультное состояние.
– Возможно?! Вы же её обследовали!
– Э, нет, инсульта точно нет. Но что-то точно есть: кровообращение слегка нарушено, нами обнаружена лёгкая форма варикозного расширения вен, у неё прошёл лёгкий приступ кататонии, из которого мы сразу её вывели. В общем, гм…
– В общем, вы не знаете, что с ней, – констатировал Константин.
– Э, я бы сказал, что это временная обратимая форма паралича нижних конечностей, вызванная психосоматическими расстройствами и временными нарушениями кровообращения, спровоцированными интоксикацией различными, гм, хаотично принятыми медикаментозными препаратами.
– Ясно. Делать с этим что?
– Реабилитация. Я бы посоветовал море, горячий песок, талассо-процедуры, массаж, обёртывания водорослями, грязи, соли…
– Я понял, доктор. Можно её забирать?
– Забирайте, – вздохнул доктор…
Госпожу Альфию вкатили в гостиную в инвалидном кресле, прикрытую толстым пледом. Волосы завязаны в небрежный узел, ни косметики, ни маникюра, который она велела снять прямо в больнице, так как он не подходил к больничному халату. Взгляд по-настоящему пустой, без выражения.
– Тётя Альфия! – кинулась к ней с разбегу Нурхаят, которой романистка категорически запретила называть себя бабушкой, – наконец-то!
– Ну, конец, кажется, не за горами. Привет, милая. Никто из этих предателей не говорит мне, что со мной. Может, ты скажешь?
– Так у тебя же этот, паралич задних конечностей! – выпалила Нурхаят.
Взрослые хмыкнули и тут же потупились.
– Какая прэлесть. Лучше бы вы дали мне умереть, чем делать из меня инвалида, – сказала госпожа Альфия, послав дочери и зятю уничижающий взгляд.
– Мама, прошу тебя! – воскликнула Фея.
– Не проси. Мне больше нечего тебе дать, – отрезала романистка.
Она щёлкнула тонкими пальцами изящной кисти руки, и Виталик развернул кресло в сторону лестницы.
– Ну, если нечего больше дать, то, может, стоит хотя бы вернуть? – громко спросил Костик и тоже щёлкнул пальцами.
Виталик с лёгким поклоном отошёл от кресла с писательницей.
Нурхаят восхищённо переводила глаза с одного на другого.
– Коррида! – выдохнула она.
В её голове промелькнули яркие картинки тореадоров с алыми плащами в чёрных шапочках и расшитых золотом бриджах и жилетках, быки, грудами мышц ощетинившихся против укротителей, и раздались трубы, горны, рёв толпы…
– Вернуть? – с надменностью вдовствующей императрицы переспросила госпожа Альфия, и Нурхаят вернулась в реальность, – что я должна вернуть?
– Долги, моя дорогая, я бы даже сказал, драгоценная тёща, – ответил Костик.
Все перевели глаза на него. Повисла пауза.
– О чём, ты, Костик? – уточнила Фея.
– О том мешке, гм, несъедобных остатков, который вывалил на меня Пьер.
– Пьер Моне? Сын Полет? – уточнила писательница, – он звонил?
– Ха! Если бы он позвонил, всё было бы не так плохо! Нет, моя драгоценная, он приехал и лично привёз мне вот это, – и Костик, взяв с комода полированного красного дерева под огромным, в полстены, зеркалом папку с бумагами, бросил её на колени писательницы. – Выйдем, – предложил он семье, – мадам надо почитать и подумать. В основном над своим поведением. Только до суицида снова не додумайтесь, – бросил он тёще, – не прокатит! Клянусь, я вас с того света достану и сам придушу, хоть душу отведу.
Он руками широким жестом ещё раз молча попросил всех на выход.
Виталик с Нурхаят попятились к высоким двойным дверям, но Фея задержалась.
– Да что ты себе позволяешь, вишнёвая косточка! Как ты разговариваешь с моей мамой?!
– Как она того заслуживает! – рявкнул Костик.
– Ты кричишь? – изумилась Фея, – на меня?
– Э, дорогая…
– Как ты можешь?!
– Так, француженка, отставить скандал, разборку и истерику, – коротко велел жене Костик, – всё очень серьёзно.
– Правда? – живо сменила она тон.
– Думаю, да. Кстати, Фея, давно хотел тебе сказать. Меня бесит эта причёска. Сходи в салон. Помнится, несколько лет назад ты свела меня с ума обалденной стрижкой с алой прядью. Может, стоит сделать что-то подобное, в смысле бесподобное? – и он поцеловал жену, чуть притянув к себе.
– Хам, – ответила Фея, разворачиваясь к выходу, – но я подумаю.
– Не дошло, – вздохнул Костик, – сходи в салон сейчас, дорогая.
– Так ты меня отправляешь из дома! Значит, у нас проблемы?
– У нас с твоей мамой. У тебя только одна проблема – это причёска. Хорошо?
– Тебе виднее, – согласилась Фея, решив пока не обострять.
– Вот именно, милая. Мне виднее. Идите.
Фея поцеловала его и, выйдя из гостиной, пошла собирать детей и Виталика с Нурхаят на долгую прогулку – в кафе, салон и магазины, а Костик вернулся в комнату и прикрыл двери изнутри.
– Даже смотреть не буду, – заявила госпожа Альфия, сбрасывая с колен на диван красную папку, – давай, говори – что это? Только чётко и коротко.
– Вы задолжали около двухсот тысяч евро по одному гранту, который вы взяли и реализовали втихушку от Рашита и ещё сто тысяч по второму, который также потратили, но не выполнили. К тому же вы заложили дом, в котором живёте, и не выплатили залог в полмиллиона евро. Я достаточно краток? Кстати, при таких долгах вы уверены, что авария Рашита была случайной?
– Да как ты смеешь?!
– Я?! Я смею! Как вы посмели брать такие деньги без спроса? И на что?!
Она вдруг закрыла лицо руками и заплакала.
Костик опустился на одно колено около её кресла и взял её руки в свои.
– Так, теперь сама. Чётко и коротко. На что?
– Раши-ит, – всхлипнула она.
– Что с ним?
– Он много потерял. Очень много! Решил восполнить и снова потерял. А потом ещё проиграл в казино, когда хотел быстро получить всё обратно.
– И?
– И я взялась за первые попавшиеся контракты. Мы внесли деньги в банк, отдали казино, и всё наладилось. Но стресс спровоцировал его диабет. У него начались приступы, особенно после ресторанов, и я заложила дом. Я пригласила лучших врачей, повезла его на Лазурный берег, потом в Израиль. За год его почти поставили на ноги, и тут на почту пришли бумаги по залогу. Мы поругались, и он запил, как мальчишка. И поехал к этим, из залога, но попал на этот проклятый перекрёсток, куда вылетел этот длинноме-е-ер.
– Ну-ну, не реветь. А мне позвонить? А спросить совета? Попросить помощи? У него же в Крыму два завода – по производству бетона и щебня! И я их управляющий!
– Владелец, – всхлипнула госпожа Альфия.
– Что? – оторопел Костик.
– Он их ещё два года назад на тебя переписал, когда у вас Розочка с Музой родились, ваши милые близняшки. И все деньги от прибыли, которые ты переводил ему, он автоматически переводил на отдельный счёт, который открыл на твоё имя.
– Дурдом какой-то. А его акции?
– Спустил, когда проигрался в казино.
– Погодите, вы же ради казино грант взяли?
– Как будто он мог проиграть всего каких-то жалких сто тысяч! – фыркнула госпожа Альфия.
Костик сжал кулаки и вспомнил Николя – предыдущего помощника писательницы, который говорил, что она бывает невыносима: «Эта её дворцовая психология! Ведёт себя как королева! Только самое лучшее – от еды до машины, и деньги швыряет не считая, вся в кредитах. И понимать ничего не хочет…».
– Ясно, – подытожил Костик, – меня под рукой не было, и вы свели Рашита с ума. Он хотел всё лучшее для вас, вы для него, а в итоге вы разорились по собственной, точнее, исключительно по вашей глупости.
Она снова заплакала, и Костик подал ей платок.
– Вы хоть гранты эти читали?
– Господи, нет, конечно! Как будто у меня было вдохновение!
– Про вдохновение мне не впаривайте, – хмыкнул Костик, – мы оба знаем, что литераторы такого уровня, как вы, пашут, как лошади, а не ждут в гости музу. Так, посмотрим. Грант номер один. О! Сценарий. Сериал для широкой аудитории. Просрочен год. Грант номер два. Продолжение того вашего нашумевшего биографического романа о любви, возможно трилогия, и переложение каждого романа на сценарий для фильма. Просрочен полгода. Закладная на дом. Просрочена три месяца. Прэлесть! Общий долг по всем обязательствам и просрочкам – лям.
– Что? Целый миллион евро?! О, боже! И что же делать?!
– Снять штаны и бегать! – рявкнул Костик.
Госпожа Альфия сникла, глянула на свои колени, прикрытые пледом, и мелко-мелко затряслась в рыданиях…
***
Если вы вляпались на дороге, то и ноги будете вытирать о дорогу. То есть, выход из любого тупика там же, где и вход.
В смысле, часть решения проблемы обычно заложена в самой проблеме. Но бывают неразрешимые проблемы и неподъёмные долги. Это, как если бы рабочий с завода или учительница задолжали банку по десять миллионов рублей. Хотя такую ситуацию даже гипотетически представить сложно, потому что ещё не создали такого банка, который одолжит рабочему или учительнице таких денег, да и в рабоче-интеллигентской среде дураков нет…
В гостиной особняка бушевала буря.
– Ни за что! Слышите?! Ни за что я не продам дом Полет! Потому что это мой дом! Рашит подарил его мне! На нашу свадьбу! И я его не продам!
– Вообще-то уже продали, – холодно заметил Костик, – так что или отдайте полмиллиона за залог, или доплатите столько же.
– Но у меня нет!
– На нет и суда нет. А вот, кстати, повестка в суд, и не одна, а три сразу.
– О нет, – встревоженно вздохнула Фея, беря в руки повестки.
– Да, дорогая. Не хотел тебя тревожить, но размеры катастрофы таковы, что ты должна быть в курсе. Нашу мадам даже из страны не выпустят, пока она не заплатит хоть часть долгов, а она вцепилась в свадебный подарок!
– А я не хочу из страны! – упорствовала госпожа Альфия.
– Ну, конечно, вы решили сразу выпрыгнуть из жизни! – съязвил Костик.
– Будешь теперь меня попрекать?!
– Конечно! Вы наделали дел и траванулись, оставив на меня все проблемы!
– Так это не из-за дяди Рашита? – переспросила Нурхаят.
Все вдруг на неё обернулись.
– Дорогая, что ты здесь делаешь? – подошла к ней Фея и вывела на свет в гостиную из тьмы коридора.
– Подслушивает, – грозно сказал Костик, – демонстрируя полное отсутствие приличного воспитания!
Виталик смутился, но госпожа Альфия приняла подачу.
– Девочка прекрасно воспитана! – заявила она.
– Не думаю, тем более, что кроме вас ею, похоже, никто не занимался, – сказал Костик.
Виталик отвёл глаза.
– У меня ноги замёрзли, – сказала Нурхаят.
– Иди сюда, Нурхаят, – позвала романистка, – садись. Это и тебя касается. Представляешь, моя хорошая, эти предатели хотят продать этот дом!
– Нет! – воскликнула девочка.
– Вот! Вот вам мнение чистой невинной души!
– Ах, так?! Отлично, будем бить интриганку и подстрекательницу её же оружием, – сказал Костик, – скажи, Нурхаят, что бы ты выбрала – продать дом или отдать бабулю Альфию под суд и в тюрьму? И чтобы нас всех выгнали на улицу?
Нурхаят дико на него посмотрела и вдруг кинулась к писательнице и обняла её, крепко прижимая тонкими руками.
– Я никому не отдам мою бабулю! – и она заплакала.
– Довёл? – сказала госпожа Альфия Костику, – молодец!
– Я молодец, и делу конец. Мы продаём дом по залогу, и нам даже перепадает пара сотен, чтобы оплатить задолженность по одному гранту и красиво от него отказаться, и ещё отдать долг клинике.
– А при чём тут долг клинике? – спросила Фея.
– Да при том! Представляешь, эти два феномена два года не оплачивали медицинскую страховку! И теперь должны немыслимые суммы клинике за лечение и Рашита, и нашего гения на колёсах! Кстати, Виталик, это была ваша обязанность – следить за их счетами. Почему вы не оплачивали страховку и счета за коммунальные услуги?
– Как, и счета за жильё?! – изумилась Фея.
– Так госпожа же не давала мне ничего! Я кое-как выпрашивал деньги на продукты и полгода работал без зарплаты, да ещё сам платил за школу Нурхаят! А после смерти господина Рашита мне стало нечем, и девочку исключили!
– Что?! – хором воскликнули Костик и Фея.
– Мама?! – обратилась Фея к матери.
– Да что, мама?! Ей вовсе не нравилась эта дурацкая школа!
– Вообще-то нравилась, – тихо сказала Нурхаят.
Все замолчали. Костик встал посреди гостиной.
– Итак, подведём итоги. Вы должны по закладной за дом, должны клинике, должны муниципалитету за электричество и воду, должны администрации школы и, прости меня господи, вы должны полугодовое жалованье Виталику. А я-то ещё думал, какого чёрта дом в таком запустении?! Так что мы немедленно продаём этот особняк Пьеру, оплачиваем все долги и возвращаемся в Крым.
– А при чём здесь Пьер? – грустно спросила Фея.
– А наша мадам не сказала? Пьер год назад всё же выкупил у Рашита обратно издательство своей покойной матери вместе со всеми долгами и кредитами. В том числе с просроченным грантом госпожи Альфии. А теперь он ещё выкупил и нашу закладную на этот дом. На самом деле, он молодец, вернул наследство матери.
– Подлый скунс! – фыркнула госпожа Альфия.
– Деловой человек, – отрезал Костик, – который в отличие от вас выполняет свои обязательства, и делает это вовремя.
– Да чтоб он сдох!
– Так, Фея, забери Нурхаят, и идите спать. Завтра займитесь вещами – соберите всё, что вы захотите отсюда забрать. Виталик, ты у меня на подхвате, и, если хочешь получить своё жалованье за полгода, то отныне я – твой царь и бог.
– Что надо делать, месье Константин? – с готовностью отозвался Виталик.
– Кофе нам с госпожой Альфиёй сделай покрепче. И сними показания со счётчиков. Пройдись по окрестным лавкам, уверен, там тоже будут долги. Оплати.
Госпожа независимо отвернулась. Виталик вышел вслед за Феей и Нурхаят.
Костик встал перед госпожой Альфиёй, скрестив руки на груди, но потом опустил их и подошёл к её креслу, положив ладонь на её плечо.
– Ещё раз примите мои соболезнования, госпожа Альфия, – проникновенно сказал он, – мне очень жаль. Я вместе с вами скорблю о потере Рашита.
Она всхлипнула, и он снова встал на одно колено около её кресла.
– Только не плачьте. Ну, же! Вы не одна. У вас есть семья, и я прошу вашего позволения взять на себя решения всех проблем в качестве вашего зятя, а также вашего личного помощника и PR-менеджера, – и он трогательно подал ей платок.
– Что-что?! В качестве кого ты мне будешь помогать? Менеджера? Опять?!
– А вы думали, что долги сами по себе рассосутся? Да, часть мы покроем продажей дома, а уж по гранту – извините-подвиньтесь, платите сами: сами пишите романы, сценарии, хоть стихи, а денежки, в вас вложенные, отрабатывайте.
– Но я не могу!
– Можете.
– Не могу! Раньше был Рашит! Я без него не смогу!
– Первую книгу вы написали до того, как сели ему на шею, – отрезал Костик.
– Но теперь я инвалид!