ГЛАВА 1
Город. День первый
До встречи с представителем хабарчека оставался еще час, и спешить не имело смысла. Костюм за две штуки зелеными уже лежал на кровати, отутюженный сервисной службой отеля, а я с остервенением завязывал галстук. Узел никак не получался. Пальцы, больше привыкшие держать в руках автомат, сжимать рукоятку мачете или черенок лопаты, плохо слушались. Сказывалось отсутствие практики. С раздражением отбросив в сторону превращенный в тряпку этот аксессуар мужского туалета, я решил, что сегодня обойдусь без него. В демократическом обществе и порядки должны быть демократическими.
На мой взгляд, встреча где-нибудь в баре рабочего квартала была бы проще и надежней, но о вкусах заказчика не спорят. Назначена встреча в престижном ресторане – извольте соответствовать.
Но вот как быть с галстуком? Вообще-то, моя фигура, а особенно кисти рук, выглядят весьма убедительно для многих мужчин и сразу бросаются в глаза. Правда, иногда попадаются особи, которым приходится доказывать, что ты имеешь право на свое личное мнение. Думаю, будет справедливым предположить, что швейцар и метрдотель относятся к первой категории вышеупомянутых гражданских лохов. Такие индивидуумы и в постель к своей жене часто идут с опаской.
Да, совсем забыл сообщить, что несколько лет назад зона умудрилась расписаться на моем лице. Шрамы, бесспорно, украшают мужчину. Прекрасная половина человечества мгновенно обращает на меня внимание. Этакий скуластый стройный мачо, со шрамом на левой щеке и благородной проседью в волосах.
Не буду упоминать о других отметках на моей шкуре. По мере их появления каждая обзавелась соответствующей легендой, созданной для любопытных длинноногих созданий, достаточно часто соглашающихся разделить со мной ужин и скрасить мое одиночество. Получив все, что им причитается, они начинают лезть в мою личную жизнь, будто это проходной двор. Будучи джентльменом, приходится удовлетворять их любопытство. Ну не рассказывать же им, как я выл от боли, когда по неопытности попал под удар чистоплюя в первый год работы. Такие отметки на моей шкуре при полицейском задержании все равно, что вручение визитной карточки, подтверждающей, кем ты являешься на самом деле. Или, к примеру, шрам от пулевого отверстия на плече. Банальная история адюльтера одной моей знакомой, с которой я до сих пор поддерживаю дружеские, можно даже сказать, близкие отношения. Из соображений приличного воспитания не буду называть ее имени. Зачем знать милой леди, устроившейся в этот момент на моей груди, что Джек по кличке Кривонос, этакий собственник и ревнивец, проделал эту дыру в тот момент, когда я, не успев попрощаться с дамой и презирая хорошие манеры, выходил через окно ее уютного гнездышка? В данном инциденте моей вины не было. Джек сидел в каталажке, и по нашим расчетам должен был освободиться не раньше полудня. Проклятый стряпчий вытащил его на несколько часов раньше, чем мы рассчитывали, внеся залог. Чтоб у этого лысого козла никогда больше денег не было. Справедливости ради нужно сказать, что Кривонос был человеком мстительным и предусмотрительным. Первая черта характера его подвела. Ревнивец нашел меня примерно через полгода. Вторая оправдала его надежды. Он упокоился на том кладбищенском участке, который заранее прикупил.
Все это рассказывать дамам в высшей степени не интересно и вульгарно. Темные отметины, оставленные чистоплюем на моей груди, превратились в шрамы от картечи, которую я получил в разборке с полицией. Пулевая отметка – память о пятидневной войне за независимость, где, конечно, моя персона выступала на стороне правых сил. Подробности моих героических поступков я сейчас опускаю, так как вы не являетесь той дамой, которая лежит на моей груди, и знаете, что все это – чистый фуфел.
Пока мы тут с вами ударились в воспоминания, я прошел по этажу, спустился на лифте и вошел в ресторан. Все, уважаемые, начинается работа, и отвлекаться на пустую болтовню больше некогда. Может, я еще и прокомментирую для вас некоторые свои действия, но особенно на это не рассчитывайте.
Зал был полон, и я не обиделся, когда никто не обратил внимания на мое появление. Косой взгляд, неестественный поворот головы – ничего такого не наблюдалось. Все занимались своими делами. Интуиция подсказывала, что все чисто. Метрдотель, на разумное поведение которого я рассчитывал, проводил меня к столику без каких-либо вопросов. Сегодня я предпочитал быть менее заметным, и, похоже, мои пожелания сбывались.
Удобно сев лицом в сторону входа и уставившись в раскрытую, обтянутую кожей папку меню, я еще раз мысленно прошелся по схеме хозяйственных и подвальных помещений отеля. Заглянул между делом в канализацию, откуда пахнуло очень знакомыми запахами и воспоминаниями. Слоняться в дветысячедолларовом костюме по сточным сырым и грязным тоннелям, на мой взгляд, было верхом расточительности. Быстро вернувшись в зал, сделал заказ терпеливо стоящему перед столиком официанту. Может быть, когда выйду в отставку и привыкну к дорогим ресторанам, стоящий рядом официант не будет меня раздражать, но сейчас этот истукан со слащавой улыбкой нервирует. По моим прикидкам, до отставки еще год, не меньше, да и то при условии, что мои походы в зону будут результативны, а не смертельно болезненны. Но не будем о грустном. Сегодня предстоит сделка, результаты которой, как я надеялся, значительно пополнят мой пенсионный фонд и приблизят то замечательное время, когда о путях отступления можно будет не думать.
Я закуриваю и кладу на стол опознавательный знак – зажигалку. Окружающая обстановка вступила в диссонанс с моим внутренним состоянием. Радует одно – представитель заказчика должен скрасить этот вечер. В отличие от обычных встреч людей моей профессии со своими клиентами в глухих темных переулках окраин, в грязных барах, где у встречающей стороны топорщатся карманы от обилия оружия, нынешняя носила характер великосветского раута. Скупщики-оптовики, которым сдавался хабар, были понятны, и рисковали не меньше нас. Партия попрыгунчиков или тягун-травы, с которыми ты попался службе охраны зоны или полицейским, могла окончиться пятилетней отсидкой, но росток чистоплюя или кошачьи жабры приводили пойманного сталкера или скупщика на электрический стул.
Сегодняшняя встреча не представляла для меня никакой опасности. Хабар был спрятан в городе в надежном месте. Представитель заказчика должен принести мне электронную карточку банка, на счет которого переведен причитающийся мне гонорар. Я имел возможность проверить наличие денег на счету, позвонив в банк, или через банкомат, или пообщавшись с финансистами через интернет. Убедившись, что товар оплачен и карточка действительна, сообщал представителю покупателя место хранения хабара. После того, как товар переходил к покупателю, сделка считалась завершенной.
Как вы понимаете, обман с обеих сторон полностью исключался. Я не мог воспользоваться деньгами до момента личного появления в банке. То, что я туда попаду в случае, если хабар не обнаружится на указанном месте, было практически не реально. Мне даже не дадут выйти из ресторана. Карточка вновь окажется у продавца, а я, естественно, в морге. Такая перспектива была не в новинку, но сегодня играть краплеными картами я не собирался.
Халдей принес заказанный мною коньяк хорошей выдержки, лимон и холодные закуски. Пригубливая, я посмотрел на часы. Время встречи, определенное промежутком с двадцати двух часов до двадцати четырех, уже началось, и посланца заказчика можно было ожидать с минуты на минуту.
Закурив и откинувшись на спинку стула, я стал лениво оглядывать зал. Сегодня, как, впрочем, и всегда, меня в первую очередь интересовали женщины. К сожалению, из этого правила очень часто приходится делать исключения, но не здесь и не сейчас. Я был чист, как новорожденный после купания. И если даже в зале или за его пределами есть сявки, наблюдающие за мной и желающие отправить меня за решетку, то пусть утрутся. Ни хабара, ни оружия, ни хвостов из старых дел у меня нет.
– Вы не пригласите даму на танец? – промурлыкал за моей спиной мягкий девичий голосок.
Я медленно повернулся.
«Вот он, обещанный подарок судьбы и мой связной», – мелькнуло через пару секунд в голове.
Передо мной стояло стройное существо в длинном темно-зеленом вечернем платье, с обнаженными руками и плечами, будто вырезанными из слоновой кости, тронутые легкой желтизной загара. Аккуратная головка на стройной шее, украшенная короткой стрижкой. Волосы пепельного цвета приятно гармонировали с ее зелеными, чуть удлиненными раскосыми глазами. Тонкие, очень изящные черты лица. Узнать девушку было трудновато. Я неоднократно видел ее блондинкой в бикини, с длинными распущенными волосами, но, отбросив воспоминания о стройном теле, сейчас скрытом переливающимся материалом платья, все же узнал. Ямочка на подбородке, слегка вздернутый кончик носа, зеленый цвет глаз и изумрудные серьги, очень гармонирующие ее платью.
Желая мне помочь, она сделала узнаваемое, чуть заметное движение бедром и характерным жестом положила на него руку.
Я встал, сделал легкий поклон головой, предложил даме свой локоть, и мы чинно двинулись к танцевальной площадке, где в это время заиграл медленный блюз, подаривший возможность прижать вплотную к себе это обворожительное создание.
Представитель хабарчека не имела ничего против. Получив эту фею в свои руки, я на несколько минут забыл, кто она и зачем мы встретились. Мне очень мешал пиджак, так как хотелось через тонкую ткань платья почувствовать ее плотную небольшую грудь, призывно и вызывающе устремленную вперед.
– Встряхнись, мальчиша. Карточка у тебя в кармане, – прошептала она, и эти слова вернули меня к действительности.
– Когда в руках богиня, не хочется думать о делах, – оправдывая свое состояние, нежно ответил я, склоняясь к ее маленькому ушку и вдыхая полной грудью аромат ее духов.
– Я думаю, ты сейчас представлял, как снимается мое платье, и совсем забыл, как перезаряжается пистолет. А насчет богинь могу напомнить, что они очень коварны.
Упоминание об оружии и коварстве окончательно вернули меня в реальный мир сделки. Стало понятно, что заказчик не предоставил мне бонуса за подписанный контракт в виде обворожительного связника, а, наоборот, подложил ядовитую змею, способную ужалить.
– Все в полном порядке, крошка, – уже без эротического придыхания сообщил я. – После того, как съем заказанную отбивную, вы позволите мне пригласить вас на танец?
– Я даже настаиваю на этом, – мило улыбаясь, ответила фея, но на этот раз мне показалось, что в тембре ее голоса появился шип ядовитой гадины.
Музыка смолкла. Я проводил партнершу к ее столику, где нас встретили вежливыми легкими аплодисментами двое представительных мужчин и одна женщина. Вежливо раскланявшись, я помог даме присесть и, поцеловав на прощание руку, удалился на свое место.
Банковская карточка, как было обещано, лежала в кармане моего пиджака. Когда ее магнитный край попал в сканер моего сотового, тот завибрировал. Все было в полном порядке. Оговоренная сумма, код, номер счета, пароль, наименование банка высветились на дисплее и исчезли с магнитной строки носителя. С удовольствием поглощая прекрасную отбивную, запивая ее легким вином, я несколько раз повторил про себя реквизиты вклада и, вытирая губы салфеткой, стер их из памяти телефона. Проверочный запрос в банк был сделан с другого телефона, из туалета ресторана, и подтверждал, что сделка произошла без обмана. Как я и предполагал, деньги со счета можно было снять только лично, в течение десяти дней. Сумма, прямо скажем, была не бог весть какая – пара сотен тысяч, но она четко соответствовала договоренности, да и хабар, передаваемый заказчику, не тянул на большее. Теперь оставалось только еще раз оказаться в объятиях феи-горгоны, дождаться сигнала изъятия покупателем хабара и сделать ручкой этому гостеприимному городу, порядком мне надоевшему.
Второй ход был за мной. Чтобы побыстрее закончить со всеми формальностями, я прямо из туалета направился к столику своей дамы. Как женщина, она потеряла для меня всякую привлекательность. Когда мои губы шептали ей во время танца координаты закладки посылки с хабаром, стороннему наблюдателю могло показаться, что я угрожаю этому милому созданию.
Вернув даму в ее компанию, я без особого удовольствия съел десерт и, закурив, стал ожидать сигнала окончания сделки.
Слева от столика возник халдей. Похоже, им не сидится на месте, когда клиент больше не тратит деньги, а бесплатно просиживает стул в заведении.
– Не желаете ли чего? – пропел он, сдабривая свой вопрос, как мне показалось, ехидной улыбкой, в которой читался намек, что мне пора покинуть помещение в случае отрицательного ответа.
– У меня слабо работает желудок, – мило улыбнувшись в ответ, сообщил я. – Сейчас приедет врач и пустит мне газы. До этого момента не рекомендовано вставать и что-либо есть.
Лицо халдея вытянулось от такой бестактной откровенности. Он ошарашенно, с полуоткрытым ртом, оглядел стоящие рядом столики, то ли решая, кого из ближайших ко мне посетителей можно незаметно эвакуировать, то ли степень скандала с участием высокопоставленных лиц, попадающих в зону будущего заражения. Так и не поняв, шучу я или действительно в ресторане вскоре разразится скандал, халдей отошел от столика и стал наблюдать за мной со стороны.
Я сделал ему ручкой с зажатой между пальцами сигаретой и плеснул себе в бокал коньяка. Не пропадать же добру.
Отвлекшись на несколько секунд на это ходячее меню, по своим реакциям очень похожее на зоновского пороса, я пропустил момент, когда моя обворожительная гадюка продефилировала мимо с одним из своих приятелей. Они заняли место с краю танцпола, откуда их было прекрасно видно, и когда ее лицо в танце обращалось в мою сторону, тонкие длинные пальцы на плече партнера выбивали легкую дробь. Вынув сигарету изо рта, я сделал жест рукой в сторону выхода, и в ответ ее густые ресницы медленно опустились. Все, сделка успешно завершена, и обещанного халдею врача, кажется, не стоит дожидаться.
С трудом поднявшись, опираясь на столешницу, я отставил свой зад в сторону соседнего столика и задержался в этой позиции на пару секунд, не спуская глаз с официанта. Ожидание паники не оправдалось. С хорошей спринтерской скоростью халдей рванулся через зал в мою сторону, сжимая в поднятой руке аэрозольный баллончик. Вот что значит приличное заведение. Похоже, здесь предусмотрены все аварийные ситуации. До распыления ароматического газа оставались доли секунды.
Я быстро выпрямился и полез в карман за бумажником. Официант остановился рядом, со страхом втягивая в себя носом воздух.
– Молодец. Хорошо бегаешь, – одобрил я его прыть, бросая на стол несколько купюр.
Пошарив по столу взглядом, я не нашел своей зажигалки, и это мне очень не понравилось. У нее, конечно, скверный характер, но уйти своими ногами она никак не могла за отсутствием оных. Сейчас следовало решить – поднимать по этому поводу шум или тихо уйти? Выбрав последнее, я зашагал к выходу из зала.
Подумаешь, зажигалка. Маленький штришок в моей бурной биографии, где потеря головы достаточно обычное явление, но этот штришок меня насторожил. Зажигалки в таких ресторанах не крадут. Значит, им была нужна именно моя вещь. Кому им, предстояло еще выяснить, и по этому поводу не стоило суетиться. Буду нужен, сами, если смогут, найдут.
Теперь первый вариант ухода из этого города отпадал. Придется воспользоваться вторым. У меня не было никакого желания заводить здесь знакомства. Они – как новая обувь: она может быть красивой, но в самый неподходящий момент начинает натирать мозоли, а тогда уж в ней далеко не уйдешь и особо не побегаешь.
Подойдя к стойке администратора и расплатившись за номер, я попросил отправить мои вещи в аэропорт, сообщив, каким рейсом и компанией необходимо отправить багаж.
Адресовав любителей новых знакомств в аэропорт, я спокойно направился к лифту и поднялся на свой этаж. Идя к номеру, споткнулся, и, растирая ногу, воткнул концы женской шпильки, зажатой между пальцами, в розетку, использующуюся персоналом отеля для подключения пылесосов и другой техники. Сами понимаете, свет в коридоре мгновенно погас. Как я уже отмечал, по натуре я человек скромный, и не люблю навязчивого внимания незнакомых людей. Служба безопасности отеля мне не знакома, и в данный момент знакомиться с ней у меня нет никакого желания. Будем надеяться, что видеокамер, следящих за коридорами в инфракрасном диапазоне, здесь нет.