Но больше другого маленький Гай любил рассказы о львах, больших и сильных зверях, мифических, сказочных. Можно было закрыть глаза и даже никогда не видя статуи этим зверям, по словам монаха воссоздать льва в воображении. Сильный, песчано-белый, большой, на четырёх сильных лапах он может догнать любого, а его густая грива на шее треплется на ветру. И нет в природе животного более сильного и спокойного, чем лев, как нет ему и врага.
Вот перед ним храм трёх богов: на белоснежных башнях восседали золотые львы в своём спокойствии, знающих свою силу и власть. Почему-то именно сейчас Гаю захотелось войти в храм и послушать монаха. Может, он искал там утешения, а может тишины. Но, так или иначе, Гай зашёл в только что возведённый храм. Мимо маленьких золотых львов, верблюдов и фонтанов на постаментах, купец прошёл в главный зал, убранный серебром, белым камнем и сапфиром. До блеска отполированный деревянный пол сверкал своей невинностью, будто ещё никто не ступал по нему. Однако в глубине зала был слышен голос. То монах, без устали молящийся трём богам.
– Не спас наш верблюд Элио, – негромко сказал Гай, обратившись к монаху.
Мужчина поднялся с колен и повернулся к Гаю. Глаза его будто плакали, покраснели. Монах посмотрел на купца, которого знал ещё с детства, и ответил:
– Верблюд и не спасает, он лишь указывает путь.
– Значит, он указал неверный путь, – едва слышно произнёс Гай.
– Мы можем идти по нему, а можем и свернуть, но наш бог и здесь не оставит. Он будет нести наш груз, помогать в дороге, – говорил монах. – Тебе ли не знать, Гай?
– Я благодарен ему за это, – ответил купец. – Но почему он оставил Элио?
– Он его и не оставил, друг мой. Верблюд по-прежнему идёт с ним. Не печалься, Гай, лев не даст Элио в обиду. Он умер?
– Убит.
Монах помолчал немного, а затем сказал:
– Значит верблюд решил повести его другим путём, в новый дом. И будь уверен, воды Элио хватит, а лев не уснёт.
Настала очередь молчать Гаю, думая над словами монаха. С самого детства он не понимал, что именно хотят те сказать. Вечно издалека, метафорами, порой откровенный бред. Но именно это сейчас и нужно Гаю.
– Я верю нашим богам и согласен с их решениями. Я не виню ни верблюда, ни льва в том, что Элио больше нет. Но ответь мне, монах, что за вера такая, во имя которой убивают? Что за боги такие, которые направляют серпы в руках?
– Серп? – переспросил монах Яльмар. – Уж не «Серое око» вы встретили? – почти испуганно говорил монах. Гай кивнул. – Серп в руке, убийцы, инквизиторы. У них не вера, а мания. Мнят себя защитниками веры, убивая всех, кто вздумает поклоняться своим богам, или выдуманным, или оступившихся в своей вере. Когда-то это был могущественный орден, проповедовавший веру в единого бога. Точнее сказать они хотели, чтобы во всём мире была одна религия, и не важно, сколько будет богов. Эти люди насаждали свою идею силой, запугивая людей, убивали всех, кто им перечил. «Серое око» создало карательный отряд инквизиции, который не боялся никого и ничего. Они вольны были делать, что им вздумается, и каждый мужчина из отряда был воином, равных которому не найти.
Гай слушал монаха молча, не перебивая в надежде, что узнает хоть что-то полезное. Яльмар был стар, мудр, его стоило послушать, но порой он уходил в разговоре так далеко, что никто не понимал, о чём он говорит.
– Неужто инквизиция вернулась? – спросил монах. – Никто о них не слышал уже многие годы. Сколько их было?
– Один, – ответил Гай.
– Один, – повторил Яльмар. – Один инквизитор это уже много. Но почему Элио?
– Это я хотел спросить у тебя.
– Да-а, – протянул монах и ненадолго замолчал. – Знаешь, Гай, было время, когда «Серое око» воевало с другим культом. То было два века назад, но возможно у меня сохранились какие-то записи. Я поищу в библиотеке.
– Где? – переспросил Гай.
– В библиотеке, – ответил монах. – Ты умеешь читать? А писать? Вот представь себе, я тоже умею, и в молодости записывал свои наблюдения и делал какие-то пометки. Уверен, что орден «Серое око» меня тогда интересовал, значит и заметки какие-то делал.
– Прости, Яльмар, я не хотел тебя обидеть, – произнёс Гай, но монах уже улыбался.
– Не обидел. Ты просто удивлён тому, что у меня есть своя библиотека.
Гай кивнул. Он знал, что Яльмар раньше жил в небольшом, но красивом и ухоженном доме, ещё в старом Спящем Льве. Но Гай никогда не бывал в доме монаха.
– Не переживай, я что-нибудь найду об этом культе. А об Элио не волнуйся, – добавил монах, – лев его защитит по пути в новый дом. Когда-нибудь и мы там будем. Я помолюсь за него, хоть, признаюсь, никогда его и не любил.
Купец поблагодарил монаха и богов, а затем вышел на улицу. Ли что-то говорил о вечернем собрании, стоит поторопиться.
В главном зале дворца, где проходило собрание совета, уже собрались люди. Разбившись на небольшие группы, они что-то выясняли, спорили. Гай не хотел вникать ни в то, о чём они говорят, ни в то, что решают. Дела совета всегда были далеки от купца, хоть он и состоял в нём. Но Гая всё же заметили и поспешили поздороваться с ним, завлекая в беседу. Кто-то спрашивал о Стране Востока и поездке, кто-то об Элио, кто-то ещё о чём-то, а Гай отвечал мало и уклончиво.
Наконец все собрались за большим столом. Возле каждого стоял графин с вином и хлеб. Видимо, собрание надолго. Гвидо сел во главе и осмотрел присутствующих. Стул Элио остался пустой. Шёпот об этом уже начался.
– Друзья, рад всех вас видеть, – начал Гвидо. – Прошло достаточно времени, чтобы каждый из вас обдумал и принял решение о наших дальнейших действиях. Заранее прошу вас уважать мнение другого и не перебивать, не кричать с места и, пожалуйста, без оскорблений. А начнём мы с последней новости, которую принёс Гай, – Гвидо ненадолго замолчал, собираясь с силами. Он по-прежнему был подавлен. – Элио с нами больше нет. Убит инквизитором «Серого ока» на нашей земле.
Вопреки призыву Гвидо к спокойствию и тишине, совет будто взорвался, каждый старался погромче «охнуть», вздохнуть, возмутиться и как-то ещё удивиться этой новости. Сначала «охали» об Элио, затем о «Сером оке». И пока совет обсуждал смерть торговца, Гай налил себе вина.
– Господа, вы закончили? – обратился Гвидо к собравшимся, так как те не думали прекращать обсуждение. – Пожалуйста, тише, – призывал правитель. – Не стоит срывать ещё одно собрание. Спасибо. Итак, как я уже сказал, Элио больше нет. Его имущество отходит городу за неимением родственников. Если есть предложения о его верблюдах, может кто-то хочет стать купцом, пожалуйста, я слушаю.
– Почему бы Гаю не забрать второй караван? – предложил кто-то из совета.
– Я бы и первый отдал, – ответил Гай.
Других предложений у совета не нашлось. Может позже кто-то и вспомнит о достойном человеке, который хотел бы ходить в песках под палящим солнцем, а пока совет молчал.
– Хорошо, значит, потом обсудим кандидатуру купца, – сказал Гвидо, уже вспомнив про одного человека. – Обсудим наши дела по порядку. Во-первых, что вы думаете о Каменной Пустыне и её возможной агрессии?
Желающих высказаться на эту тему нашлось трое. Ближайший сосед Спящего Льва частенько вторгался на их земли. Никаких переговоров с кочевниками не велось, и никто даже не знал, есть ли у них совет, правитель или ещё кто-то, с кем можно говорить.
– В преддверии большой войны, в тех условиях, в которых оказались одиннадцать земель, стоит считаться с любым противником. Если мы будем сомневаться в Великой Долине или в стране Синего Солнца, то в равной степени мы можем сомневаться и в других землях живого мира, – говорил советник Ли. Свою речь, казалось, он готовил несколько дней, и все его слушали. Гай пытался вникнуть в суть вопросов собрания, ведь слишком много он пропустил, как выясняется. – Если так и дальше львы будут рассуждать, то нам следует засесть в городе, построить ещё два или три кольца стен и ждать, пока Лев сдохнет, или пока соседи не перебьют друг друга. Кочевники доставляют много проблем, они будто собаки, которых мы боимся, мимо которых лев боится ходить. Они всего лишь варвары, но и с ними приходится считаться.
Ли ненадолго замолчал, видимо пересохло в горле от волнения и длительного монолога. Совет слушал его с интересом, ведь совсем недавно он говорил об обороне, а сейчас вроде другое. Ли глотнул вина, а затем продолжил:
– Стены Спящего Льва могут продержаться какое-то время, но если кочевники соберут орду, нас и три кольца стен не спасут. Сражаться с ними в песках глупо, мы все это знаем, но сидеть и ждать мы тоже не можем, ведь есть и другие земли, кроме Каменной Пустыни. Я по-прежнему настаиваю на том, чтобы Лев защищался, ждал и не ввязывался в войну, у нас и без неё проблем хватает. Но от кочевников следует не только обороняться, но и прогнать их наконец из пустыни, пусть убираются в мёртвый мир, где им и место с их псами. Я предлагаю выстроить укрепления по краю нашей земли, дабы эти псы не смели заходить к нам. Стены, башни, пушки. Надо укрепить границы от этих кочевников, вот моё мнение.
Советник Ли присел на своё место и вновь глотнул вина. Остальные молчали, но в глазах многих был протест. Следующим встал Ульих, не молодой советник, говоривший всегда кратко и ёмко.
– Я согласен с Ли в том, что нужны укрепления на границах, только как мы это сделаем, если кочевники могут напасть хоть сейчас? Нужно, построим, но сначала следует нанести удар по Каменной Пустыне. У них есть города, у них есть женщины и дети. На открытой местности они легко нас разобьют, но можно прибегнуть к помощи соседей, наёмников. Я предлагаю оплатить войну с кочевниками, разбить их до того, как они придут на наши земли.
– Вы лично оплатите? – спросил кто-то с места.
– Я лично могу внести часть, как и вы.
– Интересное предложение, – заметил Гай. – Как-то раз мне довелось видеть наёмников Алмазного Леса в деле как раз против кочевников. Если мы сможем собрать достаточно денег, и если те согласятся, то это действительно шанс.
– Деньги можно взять у Элио, – предложил Гвидо. – Конечно, если никто не возражает.
Совет молча согласился. Раз имущество купца теперь отходит городу, то почему бы не пустить его в дело. Осталось только договориться с Алмазным Лесом.
– Есть ещё предложения по Каменной Пустыне? – обратился правитель к совету. – Уважаемый, вы, кажется, хотели что-то сказать.
– Я хотел, да, – встав из-за стола, начал советник Юхан. – Прозвучало уже много умных мыслей и частично я согласен. Единственное что, войной надо идти и на пустыню, и на нейтральные, и на Долину Хаоса. Я и за оборону, и за нападение. Каждый из нас может выделить деньги на войну и наёмников, и это надо сделать, мы не обеднеем. Ударить надо сейчас своими силами, а затем уже наёмниками. И в это же время возводить укрепления, чтобы те же самые кочевники не пошли в контрнаступление.
– Спасибо, уважаемые, – встав, произнёс Гвидо. – Мнение каждого из вас важно. В столь трудное время я не могу полагаться лишь на себя, а потому прислушиваюсь к вам. И раз уж мы решили не сидеть в глухой обороне, то прошу немедленно отправить гонца и золото в Алмазный Лес с просьбой о помощи. Сделать это нужно прямо сейчас. Ли, не поможете?
– Почту за честь.
Ли поклонился и вышел из зала. Он прекрасно понял, что именно нужно сделать, и уже к вечеру три гонца на верблюдах мчались в далёкий Алмазный Лес. А совет тем временем решал другие вопросы, о которых Гай и не знал. Он не слышал о гонцах, которые пришли до его приезда, не слышал о Химе, который попал в засаду у гор Распада. Слишком много вопросов накопилось у совета Спящего Льва, и только к ночи удалось найти решение по некоторым из них.
16 глава
Купец Хим получил лошадей и охрану, чтобы быстро и безопасно добраться до дома. Нужно было передать слова о совместной зачистке нейтральных земель. Всё ещё скорбя по своим друзьям, которых убили в горах, он думал о мести и хороших наёмниках Алмазного Леса. Путь предстоял долгий, но дело того стоило.
Подземный город впустил его не мешкая, знакомый с детства шум вентиляционной системы ласкал слух, а прохладный воздух города нежно обнял уважаемого человека. Первым делом он пришёл к Хмину, чтобы поведать о походе. Тот не сильно обрадовался, узнав о бандитах.
– Говоришь, пора освободить земли? – уточнил Хмин после того, как купец пересказал свою историю. – Страна Востока поможет?
– Именно. Они выйдут со своей стороны, мы со своей, и только оазис останется нейтральным местом.
– Нужно подумать.
– А что тут думать? – удивился Хим. – Нейтральные земли кишат бандитами, в песках нас готовы убить за товар.
– Вы ходите на свой страх и риск, – возразил Хмин. – Никто не заставляет вас бродить по пустыням, лесам и где-то ещё.
– Но ведь это наши земли!
– Наши укрыты стеклом, – отвечал правитель, попивая вино. Он явно не был рад тому, что нужно собирать небольшую армию и куда-то идти. Хим с ним не согласился.
– Наши земли далеко за пределами стекла. Сколько ещё наши люди будут прятаться под землёй? Они хотят жить под жёлтым солнцем, вдыхать свежий воздух, возделывать землю.
– Где ты видел землю, Хим? Вокруг песок и камни.
– На севере есть река и чёрная земля, – отвечал купец. – До этой реки никто не претендует на земли.
– Только Восток. К тому же, Хим, на севере давно не было никого из нас, там полным полно бандитов.
– И обычных людей, – возразил Хим. – Пойми, нейтральные земли не пустые, не мёртвые, к тому же мы могли бы построить там новый город.
– Если позволит Восток, – сказал Хмин. – Я рад, что Страна Востока согласна совместными усилиями очистить нейтральные земли между нами. Да, купцам станет куда проще ходить там.
– Торговля пойдёт нам на пользу, – добавил Хим.
Правитель кивнул и вновь выпил вина. Давно уже его народ забыл, как это жить на поверхности. Да и незачем, ведь всё ценное добывается здесь, под землёй. Города укреплены, не нужно думать о постоянной защите поверхности. А нападение на нейтральные земли требует затрат, жизней солдат, которые давно уже ни с кем не воевали.
– Хим, нейтральные земли большие, нужно много людей, мы ведь даже не знаем, где обитают эти бандиты, – говорил правитель Синего Солнца. – Где искать их?
– Пойдём вслепую, – только и смог предложить Хим. – Как и Страна Востока.
– Хорошо, я займусь этим, – наконец согласился Хмин.
Купец понял, что разговор окончен, но уходить не спешил. Мысль о том, что у него есть брат, не давала покоя.
– Что-то ещё?
Хим сомневался, стоит ли спрашивать, но кто ещё может знать обо всех рождённых в его роду, кроме как не Хмин.
– Да, – немного подумав, сказал Хим. – У меня был брат?
Хмин удивился такому вопросу. Никто и никогда не должен был этого спросить, тем более Хим.
– Значит, всё-таки есть, – сделал вывод купец.
Правитель слишком красноречиво молчал. Наверное, он не хотел говорить правду, но и врать мужу своей внучки Хмин не мог. Он хотел скрыть этот позор в семье уважаемого человека, выдал внучку за него, сделал членом совета Синего Солнца, но правда просочилась.
– Откуда ты узнал? – спросил старик.
– Встретил беловолосого бандита в горах.
– Те люди у Распада? – уточнил Хмин.
– Да, бандиты у Распада. Их главарь говорил со мной, называл меня братом, но я не поверил.
– Не думал я, что правда всплывёт, – покачав головой, сказал правитель. Затем, немного помолчав, добавил:
– В вашей семье родился второй мальчик. С белыми волосами. Ты знаешь, что мы делаем с такими. Никто не должен был знать этого. Никто. Ты занимаешь своё положение, чтобы смыть этот позор. Ты… боже, Хим. Не говори никому.
– Я и не собирался, – ответил купец. – Только вот странно, что он не погиб в пустыне.
– Видимо, его кто-то подобрал и вырастил.
– Вырастил бандитом, – уточнил Хим. – Я намерен собрать отряд и снова пойти в горы. Закончу то, что не сделала пустыня с моим братом.
– С этим согласен.
На том и попрощались. Хим вышел под тень сапфирового стекла и пошёл в свой дом. Подтвердились слова белокурого мужчины, подтвердилось опасение Хима. Теперь предстоит идти в Алмазный Лес за наёмниками, а затем далеко на север в надежде, что снова повстречает тех бандитов и перебьёт их всех.