– Расходитесь! – рявкнул майор и, подняв автомат, выстрелил в воздух.
Надвигавшаяся толпа даже не вздрогнула. Чем ближе они подходили, тем чаще начинали открывать рты, будто пытаясь зарычать.
– Командир! – позвал А́рес.
В этот момент начали стрелять полицейские. До них страшные бродяги добрались первыми.
– На броню! – крикнул майор и выстрелил в самого ближнего.
Выстрел в ногу ни к чему не привел. Мужик в трусах упал, но тут же попытался подняться. Перебитое колено не позволило, и он пошел к обидчику, опираясь на одно колено, вытягивая вперед руки.
– Командир! – закричал наушник голосом механика-водителя. – Они сейчас на броню полезут с другой стороны!
В этот момент открыли огонь из десанта с левого борта бронетранспортера. Майор выстрелил в грудь опиравшемуся на одно коленях и полез на бронетранспортер.
– Он не умер! – обалдел Чиж, видя, как опрокинутый назад мужик с простреленной грудью, поднялся и продолжил неуклюже подбираться к бронетранспортеру.
В это время полицейская машина уже мчала вперед с места скопления бродячих. БТР взревел двигателем, когда все пятеро бойцов сверху начали отстреливать забиравшихся наверх страшных нелюдей.
– За ментами! – крикнул в гарнитуру майор, но механик и так тронул БТР, морщась от того, что попадалось под колеса боевой техники.
Оставив эту часть района позади, обалдевшие от случившегося бойцы вертели головами, наблюдая ту же картину: полуголые, уже не люди, двигаются по направлению к их колонне.
– Что происходит, командир? – спросил А́рес, поправив медицинскую маску на закрытом черной маской-Балаклавой лице.
Он видел, скольких они сейчас положили и покалечили, хотя напавшим было все равно. От этого у А́реса на душе было муторно. Успокаивались не по-настоящему живые люди только при выстреле им в голову.
После паузы майор ответил:
– Это нам надо у наших ученых спросить, какого черта люди при попадании им в сердце пули вдруг перестали умирать.
– У нас ведь была основная задача – обеспечение общественного порядка да мародеров гонять, а тут что получается – зомбиапокалипсис? – перезарядил автомат Чиж.
Бойцы на броне отреагировали синхронно, повернув головы на звук. Слева во дворе была слышна одиночная частая стрельба.
– Мех, давай влево, к девятиэтажкам! – крикнул в гарнитуру майор.
БТР качнулся, перебираясь через разделительный бордюр, и цепко державшиеся на броне бойцы увидели между домами массовое движение. Два или три человека, именно человека, отбивались от скопившихся бродивших НЕживых.
– Им хана, – заключил А́рес.
– Циклоп, давай КПВТ1! – приказал стрелку майор.
– Командир, это могут быть мародеры, они ведь с оружием… – на всякий случай отметил Чиж.
– Это люди! – твердо ответил майор и крикнул в гарнитуру: – Циклоп!
Сноп пламени вырвался из ствола крупнокалиберного пулемета Владимирова, и пули калибра 14,5 миллиметра начали рвать толпу.
Военные видели, как после освобождения им пути три человека рванули к дому.
– Давай к ним, Мех! – приказал майор.
БТР вразвалочку забрался на газон, смял низкую ограду, пробираясь во двор.
– Боезапас не тратить! – крикнул майор. – Мех, дави их!
БТР замер.
– Мех!
– Командир, это ведь были люди, – неуверенно сказал механик-водитель.
– Ты правильно сказал, Серёга, это были люди, – вздохнул майор. – А теперь подумай, что эти бывшие могут добраться до живых, среди которых могут оказаться наши близкие…
Ходячие мертвецы подбирались к броне уже более уверенно и в два раза быстрее. Двигатель зарычал, и механик-водитель тронул боевую технику с места.
– Мать вашу, как фашисты на танках! – рычал Сергей, злясь на командира, на себя и на всю эту всемирную ситуацию.
БТР вертелся на месте, двигался взад и вперед, и, только когда во дворе не осталось бредущих неживых, Сергей остановил технику. Из-за дальних углов зданий поодиночке выбирались новые голые ходячие мертвецы.
– Одиночные цели можете отстреливать, – вновь вздохнул майор, осматривая ужасающий кровавый пятак.
Он поднял громкоговоритель и закричал:
– Я – майор Панин! Граждане, кто выжил, послушайте внимательно! Восточнее окраин данного района расположен наш укрепленный пункт на базе ГСМ «Газэнерго». Сейчас в районе, как и во всем городе, небезопасно! Если у вас есть, на чем добраться до нас, выдвигайтесь, не медлите! Кто не может самостоятельно, завтра в это же время сюда прибудет транспорт для эвакуации! Если все же вы решите добираться своим ходом, на блокпосту скажите, что от майора Панина! Граждане с личным оружием приветствуются!
– Командир, мне сегодня жена сказала, что в подъезде все квартиры распахнуты и никто из соседей на призыв не откликается, – сказал Бобр, сидя на броне рядом с майором. – Не думаю, что кто-то еще здесь живой остался.
– А зря не думаешь, – мрачно ответил майор. – Как минимум троим мы помогли. А раз тебе жена звонила, значит, с ней тоже все в порядке. Ведь именно сегодня народ покинул свое жилье, чтобы туда больше не вернуться…
– Как-то это странно… – задумался А́рес. – С сегодняшнего дня ввели военное положение, и именно сегодня началось…
– Командир, – позвал Чиж, выстрелив по одиночной цели. – Надо ехать, а то опять набегут.
– Ладно, Мех, давай домой, – распорядился майор. – И свяжитесь с полицией. Снимаем патрулирование.
БТР прорычал двигателем и, развернувшись, начал выбираться со двора.
– У нас веревка есть? – вдруг спросил майор.
– Да, – ответил Мех.
– Давайте захватим парочку этих… с собой. Для ученых, – решил майор.
Добежав до третьего с конца подъезда, Павел влетел внутрь. Двое попутчиков – за ним. На втором этаже были открыты все двери, Павел указал на правую и, зайдя за попутчиками, закрыл дверь.
– Что теперь? – спросил испуганный Тимон.
Павел приложил палец к губам и, держа наготове карабин, пошел осматривать квартиру. Она оказалась пустой. Зайдя в дальнюю комнату, осторожно приоткрыл окно, глядя на улицу через тюль. Но грохот КПВТ был слышен и через закрытые окна.
– Что ты хочешь услышать? – спросил Максим, также осторожно выглядывая в окно.
– Не знаю, – искренне ответил Павел.
В этот момент во двор выехал БТР и начал давить НЕживую толпу, которая даже не понимала, что происходит. Они сами лезли под колеса.
– Черт! – выругался Павел и отвел глаза.
Видеть такое было страшно и мерзко.
Тимон отпрянул от окна.
– Я лучше пойду руки отмою, – сказал он, сдерживая рвотный рефлекс.
– Ты бы тоже, – указал на руки друга Павел.
Максим, как и все, сразу отошел от окна и сейчас смотрел на свои руки. Перчатки, куртка и, соответственно, кухонный тесак были в крови.
– Вот блин! – обалдел Максим и тоже направился в ванную.
Там с Тимоном на пару, они судорожно пытались смыть зараженную кровь. Максим посмотрел в зеркало и сразу сдернул маску: на ней было несколько капель крови.
– Я – майор Панин! Граждане, кто выжил, послушайте внимательно! Восточнее окраин данного района расположен наш укрепленный пункт на базе ГСМ «Газэнерго». Сейчас в районе, как и во всем городе, небезопасно! Если у вас есть, на чем добраться до нас, выдвигайтесь, не медлите! Кто не может самостоятельно, завтра в это же время сюда прибудет транспорт для эвакуации! Если все же вы решите добираться своим ходом, на блокпосту скажите, что от майора Панина! Граждане с личным оружием приветствуются! – закончили кричать с улицы, и Максим, уже вернувшийся с Тимоном из ванной, нервно усмехнулся.
– Ага, вот так пришли, и сразу сдались, – сказал Максим, наблюдая, как БТР разворачивается и уезжает.
– В его словах есть резон, – задумался Павел.
– Паха, военное положение ввели, – напомнил Максим. – Они могут не только изъять оружие, но и пристрелить тебя на месте.
– Военное положение – это обеспечение общественного порядка и государственной безопасности, а на деле ограничение прав и свобод граждан, – вдруг сказал Тимон. – Я тоже думаю, что это ловушка.
Максим как-то странно посмотрел на Павла и, непонятно к чему, вдруг спросил:
– Паха, а сам вообще как себя чувствуешь?
– А ты как думаешь? – усмехнулся Павел. – Задолбался, как и вы. Второй день на нервах. Что это тебя так озаботило?
– Я не про это, – серьезно сказал Максим.
– А про что, Макс? – не понимал Павел.
– Вчера ты пришел ко мне с укусом, но с тобой ничего не случилось, а ваш рассказ по дороге про перевоплощение укушенных меня впечатлил, – пояснил Максим и добавил: – Как вчера, так и сегодня ты ходишь без маски…
Тимон настороженно глянул на Павла и незаметно, как ему показалось, отошел к выходу из комнаты, подальше от возможного источника опасности.
– Ты заботишься о моем здоровье? Не чувствую ли я недомогания? – спросил Павел.
Максим кивнул.
– Я вчера потерял много крови. И я, блин, голодный! А тут ты еще со своими тупыми вопросами, – усмехнулся Павел.
– Почему тебя зараза не берет? – будто бы с предъявой спросил Максим.
– Ты так мечтаешь, чтобы я сдох? – улыбнулся Павел.
– Нет! Ты что? Просто… Странно это, – пожал плечами Максим, виновато улыбнувшись.
Павел посмотрел на обоих, потом в окно на страшное кроваво-грязное месиво газона и сказал:
– Раз нет, тогда отвали! И давайте выдвигаться до меня, два дома осталось. Надо рвать когти, пока двор свободный.
– А что у тебя? – осмелев, спросил Тимон.
– Дома горячий душ. И я хочу жрать! – ответил Павел.
– Человечины? – не удержался Максим и, глядя на улицу, горько улыбнулся.
До Павла дошло, что Макс вспомнил о пропавшей жене.
– Прости, друг… – вздохнул Павел. – Но ты же понимаешь, что мы бы ее не нашли…
Максим смотрел в одну точку.
– Да я понимаю… – вздохнул он.
Пауза затянулась.
– Может… – начал осторожно Тимон.
– Что? – спросил Павел.
– Может, посмотрим, что здесь есть из еды, и прихватим с собой, а то вдруг у тебя мало, на всех не хватит, – закончил Тимон.
Друзья переглянулись.
– Хорошая мысль, Тимон! – похвалил Павел.
– А я еще поищу маски с перчатками, – добавил Максим.
Обнаружив небольшой рюкзак и спортивную сумку, компаньоны собрали сыпучие продукты и хлеб, стали упаковываться.
– Раньше было интересно, как живут другие: что у них дома, какой ремонт и какая обстановка, – заговорил Максим с натянутой улыбкой, стараясь отогнать вновь нахлынувшие горькие мысли.
– И что, интерес удовлетворен? – усмехнулся Павел.
Стоя на пороге, Максим обвел квартиру взглядом и, вздохнув, ответил:
– Теперь – нет. Сейчас это пустые коробки. Покинутые. Умершие вместе со своими хозяевами. Страшно все это…
Напарники помолчали, вздохнули, и устремились к дому Павла.
Глава 5
– Мне показалось, или эти бродячие стали намного резче? – восстанавливая дыхание после спринтерского бега, спросил Максим, опершись руками о колени.
– Не показалось, – взволнованно ответил Павел, быстро открывая входную дверь своей квартиры и запуская попутчиков внутрь. – Первым делом надо подъезд забаррикадировать. Потом обойдем все квартиры на предмет неожиданностей.
– И как на ее закрыть, если замок сломан? Я видел, что у тебя тоже провода от магнита вырвали с корнем, – сказал Максим.
– У меня есть струбцины, притянем за углы жесткости, и хрен кто откроет, – усмехнулся, отдышавшись, Павел.
– Отлично! – обрадовался Максим.
– Так, Тимон, сможешь из ружья стрелять, если что? – спросил Павел, беря в руку трофейную двустволку.
Тимон был напуган, но собран. Он кивнул.
– Здесь есть эжектор, – Павел переломил ружье. – Эжектор выбрасывает стреляные гильзы силой взведенной пружины, так что тебе останется только достать новые патроны и вставить их. После чего ты закрываешь ружье и переводишь этот верхний… – Павел махнул рукой. – Ничего переводить не надо, и так выстрелит, главное – резче захлопни его. Думаю, в ситуации, как сегодня, будет не до этого.
Тимон кивнул и, приняв ружье, попробовал самостоятельно открыть и зарядить его. Получилось легко.
– Вот и славно, – улыбнулся Павел и посмотрел на друга. – Макс, ты пойдешь с моим карабином, стреляешь ты тоже хорошо. А моя главная задача – закрыть наше убежище!
– А ты не хочешь еще оружие с собой прихватить? У тебя ведь помпову́ха2 есть, – нахмурился Максим.
– Вы справитесь, – подмигнул Павел.
Не закрывая квартиру на ключ, компаньоны вышли в подъезд. Он, как и улица, кричал тишиной. От этого безмолвия было не по себе. Павел спустился первым, напарники прикрывали. Дома у него нашлось две струбцины, и Павел решил перестраховаться. Два стягивающих прибора закрепили подъездную дверь намертво.
– Теперь возвращаемся. Я тоже буду вооружаться, – выдохнул Павел.
– Что нас может ждать в квартирах? – спросил взволнованный Тимон.
Павел вставил еще один патрон в трубчатый магазин помпового ружья и загнал патрон в патронник.
– Такие сюрпризы, как случилось с Максом, – ответил Павел.
– Да, это оказалось странным, ведь дверь в квартиру была распахнута, – согласился Максим, принимая от друга помповое ружье и возвращая ему карабин.
Павел начал забивать патроны в запасные магазины к карабину. Сейчас он был рад до глубины души, что когда-то, насмотревшись фильмов про зомби, запасся большим количеством патронов к каждой единице оружия и магазинами на тридцать патронов к карабину. Хотя закон требовал использовать десятизарядные магазины для охоты, зато в практической стрельбе можно было применять тридцатки. Поэтому Павел начал ходить в тир на курсы практической стрельбы.
– Предлагаю после проверки каждой квартиры закрывать ее и на ключи вешать бирку с номером квартиры, чтобы долго не искать в случае чего, – сказал Павел, передернув затворную раму карабина.
– Хорошая мысль, – согласился Максим и, повернувшись к парню, спросил: – Тимон, может, мы доверим тебе работу ключника?
– Давайте ручку и на чем писать, – легко согласился тот.
Павел дал Тимону пачку отрывных квадратных листов и шариковую ручку.
– Готовы? – спросил Павел и, увидев утвердительные кивки, открыл входную дверь.
Павел жил в восьмиподъездном пятиэтажном многоквартирном доме. Поэтому обойти пять этажей не представляло труда. Три первых этажа были пустыми. Сиротливо брошенные квартиры с расправленными кроватями, удручали, но делать было нечего. Квартиры закрыли и начали подъем на четвертый этаж, где слышалось какое-то шуршание.
– Если будут НЕживые, стреляйте только в голову, – шепотом напомнил Павел.
Но это было лишним, все и так знали. По уже отработанной схеме Максим прикрывал спину. Тимон шел вслед за Павлом. Площадка четвертого этажа. Повернули направо. Одна дверь оказалась закрытой. Во второй их ждали.
– Точно… – вспомнил Павел, не делая резких движений.
– Что там? – напряженно спросил Максим, не оборачиваясь и контролируя две открытые двери в левом коридорчике.
– Собака, – тихо ответил Павел.
На пороге открытой квартиры стоял рыже-черный пес и угрожающе рычал. Его черная морда показывала опасный оскал.
– Бельгийская овчарка, – сглотнул слюну Тимон.
Конец ознакомительного фрагмента.