– Катя, можешь определить, в каком он состоянии? – учащённо дыша, спросил Дружинин.
– Уже начала… Минуту.
Тулома ждал.
– Потеря сознания, видимо, из-за болевого шока. Похоже, что раздроблено плечо и сломано несколько рёбер. Возможно внутреннее кровотечение. Пульс слабый, давление падает, дыхание поверхностное. Необходима срочная медицинская помощь. У нас есть не больше часа на то, чтобы попытаться спасти его. Где-то рядом должна быть «Чёрная Стрела», запросите помощь.
– «Чёрная Стрела» Туломе Дружинину, – чётко произнёс штурман.
– На связи «Чёрная Стрела», – ответил взволнованный женский голос.
– Где вы находитесь? Нам требуется срочная эвакуация!
– Я так рада слышать ваш голос, Тулома Кетанович! Определяю ваше местоположение… Мы в девятистах метрах от вас. Азимут 324 градуса. На дне небольшого кратера. К сожалению, я не могу выслать к вам спасательную команду. Все члены экипажа заблокированы в своих каютах по приказу командира корабля.
– Ясно, – спокойно произнёс Тулома и, подняв Умара на руки, быстро зашагал в указанном направлении. Он нёс его, прижимая к себе, словно ребёнка. Шлемы периодически стукались друг об друга. Санжиев тихо постанывал. Туломе было жаль этого почти незнакомого ему человека. За их короткое знакомство тот уже успел спасти ему жизнь и, кажется, не был законченным негодяем. Нести становилось всё труднее, а ни корабля, ни даже кратера всё ещё не было видно. Силы были на исходе. Больше четырнадцати часов он старался спасти свою жизнь в этом странном, совершенно незнакомом ему мире, и теперь он пытается спасти уже жизнь чужую. Жизнь человека, которого он вроде как должен считать своим врагом. Но думать об этом сейчас не хотелось. Хотелось только поскорее дойти до корабля. Дойти. Не упасть, выбившись из сил, а дойти. И уже потом думать, что со всем этим делать. Спустя несколько минут он кое-как спустился по крутому склону кратера и, дойдя до корабля, положил Умара на специально опущенную для них грузовую платформу, а сам завалился рядом. У него уже совершенно не было сил удивляться фантастическому совершенству обводов «Чёрной Стрелы», гротескно освещённой в бледном свете полной Земли. Все его действия были строго рациональны и подчинены лишь одной цели – успеть спасти Санжиева. Всё остальное потом. Руководствуясь советами Маши и Кати, они сначала прошли антистатическую обработку от вездесущей лунной пыли в шлюзовой камере, затем, сняв скафандр, Тулома снова подхватил Умара и понёс его в медблок.
– Тулома Кетанович, вам необходимо принять на себя командование звездолётом, – осторожно произнесла Маша.
– А как же командир корабля? – спросил Дружинин, стараясь не сбить дыхание.
– Он отстранён от командования по приказу командира Российской лунной базы Андроника Астраханова и заблокирован в своей каюте, – ответила Маша.
– Понял, хорошо, старший помощник Тулома Дружинин принял командование «Чёрной Стрелой», – произнёс Тулома, укладывая Умара на диагностический стол, – Маша, разблокируй, пожалуйста, каюты всех членов экипажа и немедленно свяжись с Латиноамериканской базой, запроси помощь.
– Тулома Кетанович, я не могу разблокировать каюты капитана и старшего инженера. Этот протокол мне не обойти. А каюты второго инженера и начальника геологической партии и так разблокированы по приказу Умара Санжиева.
– Они поддержали переворот? – спросил Тулома, стаскивая скафандр с раненого.
– Совершенно верно… – ответила Маша.
– Где они сейчас? – перебил её Тулома, не дав договорить.
– Начальник партии в своей каюте, а второй инженер в ЦПУ на вахте, – слегка опешив, произнесла машина.
– Заблокировать ЦПУ и каюту начальника партии, – резко произнёс Дружинин и тут же добавил: – что там со связью?
– Есть заблокировать ЦПУ и каюту начальника партии. Запрос на «Эльдору» отправлен. Они просят выйти на связь командира звездолёта. Вам нужно подняться на мостик, – бодро отчеканила Маша.
– Хорошо. Ещё пару минут, – Тулома осмотрел плечо Умара, наложил несколько полосок нанопластыря на открытые раны и, положив сверху пакет со льдом, скомандовал: – зафиксировать пострадавшего для транспортировки, – после этого он побежал обратно к шлюзовому отсеку, взял оставленный там блок ИИ Кати и уже с ним направился на мостик, перешёптываясь по дороге с Катериной.
– Катенька, мне кажется, что я и испанский язык забыл напрочь! – произнёс он шёпотом.
– Не волнуйтесь, Тулома Кетанович, воспользуйтесь функцией универсального синтезатора речи на вашем смарте. Он встроен в ваш костюм. Управление голосовое. А почему мы шёпотом разговариваем? – также тихо ответила Катя.
– Ну так, на всякий случай. А что, Маша нас слышит? – всё ещё шёпотом спросил Дружинин.
– Конечно, слышу, Тулома Кетанович! С вами всё в порядке?
– Да, спасибо, всё прекрасно. Только память подводит. Амнезия после взрыва, – Тулома уже поднялся на мостик и уселся в кресло пилота.
– «Чёрная Стрела» вызывает базу «Эльдора», – произнёс он спокойным голосом.
– На связи «Эльдора». Старший диспетчер Симон Перейра, слушаем вас, – на главном триде появилось изображение темноволосого, слегка небритого мужчины.
– Говорит командир звездолёта Тулома Дружинин. Нам необходима срочная эвакуация пострадавшего, – продолжил Тулома, разглядывая человека напротив.
– У вас имеются повреждения звездолёта? – сразу спросил испанец.
– Нет. У нас нет серьёзных повреждений…
– Тогда мы разрешаем вам посадку в четвёртом секторе. Медицинская бригада будет наготове. Через сколько вы прибудете? – перебил Тулому испанец, не дав ему договорить.
– Через сколько мы сможем там быть? – тихо спросил Тулома Машу.
– Через восемнадцать минут, Тулома Кетанович, если ничего не случится, – ответила она ему в наушник.
– В пределах двадцати минут, – произнёс Дружинин уже для испанца.
– Хорошо, тогда до связи. Вызовете, когда будете заходить на посадку, – ответил тот.
– Принято. До связи.
После этих слов испанец отключился. Дружинин задумался. Симон Перейра. Какое-то пиратское имя. Где-то он его уже слышал. Интересно где?
– Катя, подскажи, как управлять этой махиной? – решительно произнёс Тулома.
– Ничего сложного, Тулома Кетанович. Всё то же самое, что и в гравиплане, только кнопок побольше, – отозвалась Катерина.
– Понятно, тогда взлетаем.
Спустя двадцать три минуты «Чёрная Стрела» приземлилась в четвёртом секторе. Поместив Умара в медицинскую капсулу, Тулома облачился в скафандр и опустил грузовую платформу. После шлюзования и антистатической обработки он передал Санжиева медицинской бригаде и дал краткое описание произошедшего. После чего ведомый Машей направился в диспетчерскую службу, чтобы соблюсти формальности.
– Маша, ты можешь сама опубликовать в сети тот ролик, который передала нам на гравиплан? – спросил Дружинин, улыбаясь всем встречающимся у него на пути обитателям «Эльдоры».
– Боюсь, что нет, Тулома Кетанович. Весь исходящий трафик контролируется «Короной Ветров», и если мы попытаемся что-либо подобное передать отсюда, нас тут же заблокируют. Причём это ещё не самое страшное.
– А что самое страшное? – продолжая улыбаться, спросил Тулома.
– Нулевой протокол. Разработан совсем недавно специально для нейтрализации объектов, вышедших из подчинения. Кроме прочего, включает в себя блокирование всех систем корабля до прибытия спецгруппы. Вам придётся найти способ опубликовать запись через коммуникационный модуль «Эльдоры», чтобы ни у кого не осталось сомнений в его подлинности. Кроме того, сейчас вам необходимо будет убедить диспетчерскую службу «Эльдоры» в том, что «Чёрной Стрелой» по-прежнему командует капитан Соломатов. Скажите, что ему слегка нездоровится. Вашей фамилии в протоколе прибытия быть не должно. Все необходимые документы за подписью капитана я уже подготовила и переслала на ваш смарт.
Тулома поднялся на верхний уровень и остановился перед серебристой металлической дверью усиленной конструкции. «Диспетчерская служба. Уровень охраны 2», – прочитал он на ней.
– Маша, как мне туда войти? – спросил он.
– Дождитесь, пока кто-нибудь будет выходить. Вам нельзя пользоваться персональным чипом. Иначе вас занесут в протокол автоматически, – ответила машина.
Тулома опустился на одно колено и стал разглядывать свою странную обувь, делая вид, что что-то поправляет, как вдруг услышал за спиной удивлённый женский возглас:
– Мой милый Айвенго, как ты здесь оказался?!
Дружинин обернулся и увидел очень стройную и невероятно красивую светловолосую девушку, смотрящую прямо на него. Изобразив на лице радость и крайнее удивление, он поднялся и спросил:
– Кристина, это ты?
– Конечно, я, мой милый! – с этими словами девушка бросилась ему на шею и, прижавшись к нему всем телом, стала нежно целовать его губы.
Штурман ответил на поцелуй и страстно прижал её к себе своими сильными руками. В этот момент дверь диспетчерской службы открылась, и в её проёме замерла фигура. Боковым зрением Тулома заметил, что человек в проёме невероятно удивлён. Но после всего, что с ним произошло за последнее время, Дружинин даже и не подумал прерывать такое прекрасное мгновение, от души наслаждаясь сладким поцелуем очаровательной незнакомки. Поцелуй был так сладок и так долог, что ему показалось, будто он знает Кристину всю свою жизнь. Причём знает все частички её нежной души и тела. Словно это частички его собственной души, только более чистые и светлые. Наверное, когда-то они и были частью его души, но по какому-то нелепому стечению обстоятельств отдалились от него. И у него уже не было сомнений в том, что этот разрыв был невероятно болезненным для них обоих. Каким-то чудом, каким-то невероятным усилием они оторвались друг от друга, но при этом продолжали смотреть друг другу в глаза не отрываясь и, кажется, даже не моргая.
Тулома почувствовал, что его сердце забилось так, словно он только что встретил девушку, которую искал всю свою жизнь, и, несмотря на то, что он находится сейчас в каком-то совершенно чужом и опасном мире, вдали от всего того, что было ему когда-то дорого, вдруг понял, что он не один. Теперь не один. И он сделает всё возможное и даже всё невозможное для того, чтобы не потерять её. Причём уже совершенно неважно, какой ценой. Даже если цена эта будет непомерно высока. Даже если это будет стоить ему жизни, он умрёт рядом с ней, он умрёт за неё. Теперь он понял, что смысл всего с ним произошедшего был в том, чтобы они встретились. Встретились для того, чтобы уже никогда не расставаться. И в момент осознания этой простой истины в его груди вдруг вспыхнуло солнце. Огромное горячее Солнце, способное целый мир согреть своими лучами. Теперь в его жизни появился смысл, а значит, всё теперь будет хорошо, потому что по-другому быть просто не может. Просто не может.
Когда они, наконец, смогли оторвать взгляды друг от друга и повернули головы в сторону замершего в проёме мужчины, тот поразился, каким удивительным светом сияли их глаза. Несмотря на то что он видел сейчас перед собой девушку, которую любил и на которой собирался жениться совсем-совсем скоро, видел эту девушку в объятиях того, о ком много слышал из её уст и к кому ревновал ещё задолго до того, как увидел впервые сейчас. Он вдруг понял, что рядом с ним самим, в его объятиях её глаза так не сияли никогда. И уже никогда не засияют. Он даже не мог противиться этой их вновь вспыхнувшей любви, настолько она была заметной. Настолько открытой и всепоглощающей, что он вдруг решил, что не только не будет препятствовать, наоборот, сделает всё, что в его силах, для того, чтобы они были вместе. Чтобы они были счастливы. Потому, что то, что он сейчас увидел, давало ему шанс обрести такую же любовь с кем то, с кем он пока ещё не знаком, но кого он обязательно встретит, потому что теперь он знает, как должны сиять глаза у любящих друг друга сердец. Он уже понимал, что эта надежда станет теперь смыслом его существования на долгие годы, и кто знает, через что ему придётся пройти, чтобы заслужить такую любовь. Но в том, что он её найдёт, он уже не сомневался. И это понимание, пришедшее так легко и быстро, невероятным теплом согрело его измученную сомнениями душу.
И только Кристина в эти мгновения совершенно ни о чём не думала. Она просто наслаждалась внезапно вспыхнувшим в её душе счастьем и покоем так, словно до этого несколько лет и не жила вовсе. Она с кем-то встречалась, разговаривала, училась и работала, но теперь всё это было как будто не о ней. Словно она долгое время читала скучную книгу про чью-то обыденную жизнь. Но в этой книге не было того главного, что заставляет читателя сопереживать главной героине, в ней как воздуха не хватало любви. Но скучная книга наконец-то закончилась, и теперь она вернулась в свой мир, в мир, где рядом с ней тот, кого она ждала все эти годы. Это ощущение наполняло её душу таким восторгом, что она совсем перестала ощущать собственный вес. И если бы Тулома до сих пор не держал её в своих объятиях, то она бы уже, наверное, взлетела.
– Тулома, знакомься, это мой друг Симон, – произнесла Кристина таким ангельским голосом, словно весь мир обнимала в этот момент крыльями своей души.
– Мы уже знакомы, – первым вступил в разговор Симон.
– Прекрасно, – пропела Кристина и снова прижалась к Туломе, положив голову ему на плечо.
Конец ознакомительного фрагмента.