– Пожалуйста, получите Ваш заказ! – приятным баритоном проговорил робот сервисной службы и плавно поставил бутылки на столик.
Вообще-то Олег экономил. Он копил деньги на свою мечту – маленький загородный домик, с печным отоплением. В этот домик он приведет любимую девушку и у них будут дети. Тогда он оставит только небольшие заказы в пределах области, и все свободное время будет проводить со своей семьей. Поэтому ему вдруг стало жалко, что он заказал пиво – оно отдаляло его от мечты, до которой ему нужно так же усердно работать еще лет пять, если заказов меньше не станет…
– Свободно? – у столика стоял высокий мужчина в полевом камуфляже. На вид он был ровесником Олегу. Сильные черты лица, спокойный уверенный взгляд карих глаз вызывали доверие. По южному загару бронзового лица с мощным двойным подбородком, камуфляжу и армейскому рюкзаку Олег безошибочно определил – перед ним силовик, контрактник или наемник. Он иногда видел таких во время перелетов. Правительство уже больше тридцати лет проводили какие-то тайные операции на Ближнем Востоке и в Африке. Сначала были победные дифирамбы и реляции о полной победе над терроризмом, потом все затихло. Только такие вот люди на вокзалах, да слухи о цинковых гробах из-за границы напоминали о том, что молниеносная война почему-то затянулась. Эта тема тоже была запретной, поэтому Олег слегка напрягся и выдавил:
– Свободно.
Силовик положил рюкзак на стул и сел, напротив. Какое-то время он смотрел на Олега, словно изучая его.
– Не против? – карие глаза незнакомца уставились на бутылки с пивом.
«Конечно я против!» – подумал Олег, но, как и всякий интеллигент, с легкой небрежностью в голосе, сказал:
– Пожалуйста.
– Спасибо, – коротко бросил собеседник, ловким движением откупорил бутылку и сделал несколько жадных глотков, – Вообще-то я тоже пиво заказал, да пока эта банка привезет…
Олег кивнул в ответ и откупорил свою бутылку.
– Илья, – четко сказал силовик и протянул над столом широкую ладонь.
– Олег, – губы нехотя пробормотали свое имя. Он все еще не доверял этому парню, и его чутье говорило, что нужно держаться подальше от таких ребят.
– Чем занимаешься? – спросил Илья и слегка прищурился.
– Так, ремонтирую всякую всячину, по автоматизации, – ответил Олег и спросил, – А ты?
– Работаю в частной охранной фирме. Вот, наконец, договорился за хорошее место. Лечу в Якутию, в службу безопасности на алмазные прииски.
«Точно, наемник», – подумал Олег и, глядя Илье прямо в глаза, спросил:
– Как там?
– Плохо, – быстро ответил Илья, словно ждал этого вопроса, и допил пиво.
Робот службы сервиса притащил тележку с выпивкой и закусками.
– Угощайся, – сказал Илья с улыбкой, – У меня сегодня праздник. Я вернулся.
Олегу почему-то стало жалко его, и стыдно за свои мысли о пиве. Он был по-человечески рад за парня, который вернулся.
Так незаметно, слово за слово, познакомились и изрядно набрались. Когда искусственный интеллект женским голосом объявил посадку на рейс, они, задорно смеясь и, поддерживая друг друга, потопали по телескопическому трапу к борту самолета. В салоне аэробуса сели рядом – то ли билеты были соседние, то ли Илья договорился. Олег не помнил. Едва его голова коснулась спинки кресла, усталость и алкоголь сделали свое дело – он моментально провалился в темную ватную пустоту. Илья тоже задремал. Сначала, по привычке чутко, а потом, на уровне подсознания поняв, что он дома и бояться нечего, заснул так крепко, как не спал последних несколько лет.
Лайнер завыл турбинами, быстро набрал высоту и светящейся звездой растворился в ночном небе…
…– Твою мать! – громкий голос Ильи медленно возвращал Олега из глубокого колодца хмельного сна. Его качало и кружило, временами он как будто проваливался в бездонную пропасть. Олег с трудом открыл слипшиеся глаза. В ту же секунду в его уши ворвался ревущий шквал – турбины самолета выли так, что дрожали все внутренности, и казалось, что сердце от вибрации разорвется на куски! Олега сильно вырвало прямо под ноги. Утирая рукавом, кислую слизь со рта, он поднял голову и оцепенел.
В салоне лайнера царил хаос! Большинство пассажиров, пристегнутые к креслам, корчились в судорогах, выпучив глаза, выли и ревели, как звери! Изо рта их клочьями падала пена. Те, кто не был пристегнут, катались по полу, а самые агрессивные набрасывались на кого попало, грызли, кусали и царапали их!
Здоровенный толстяк, с бешено вращающимися глазами и пунцовым лицом, вцепился ногтями в лицо Ильи и, навалившись на него всем весом, жутко оскаленной пастью тянулся к его носу. На лицо Ильи падала вонючая пена. Толстяк напал внезапно, Илья только успел подставить руки и теперь лихорадочно соображал, что ему делать.
Олег мгновенно огляделся. По ощущениям самолет быстро снижался, выписывая при этом странные виражи. Сам не отдавая себе отчет, Олег схватил свой персональный процессор и с размаху обрушил его на блестящую лысину толстяка. Тот хрюкнул, закатил глаза и повалился на пол.
– Спасибо, – прохрипел Илья, отталкивая от себя жирную тушу.
Он отстегнул ремень и быстро встал. В это мгновение открылась дверь кабины пилотов, и в проеме появился командир воздушного судна. Белая рубашка висела на нем кровавыми лохмотьями, в руке он держал пистолет. Из его рта падала пена. Пилот окинул салон безумным взглядом, и, казалось, нечеловеческим усилием надавил на курок. Пуля попала в грудь случайного пассажира. Илья кошкой присел к полу. Пилот заметил его и медленно повернул руку с пистолетом в его сторону. Раздался выстрел, но за долю секунды до него, Илья молниеносным кувырком перекатился вперед. Пуля звякнула в пол и зарылась в кресле. Не дожидаясь следующего выстрела, Илья каскадом кувырков подкатился к пилоту и ударил его двумя ногами в живот. Пилот сложился пополам, как лист бумаги, и рухнул на пол. Через секунду пистолет был у Ильи. Он оглянулся и крикнул Олегу:
– За мной! Живо!
Олег быстро отстегнулся и бросился вслед за Ильей.
Через секунду они вломились в кабину пилотов. Второй пилот, искусанный и окровавленный, судорожно корчась в кресле, грыз зубами штурвал и хаотично толкал его из стороны в сторону. Илья положил ему руку на плечо. Пилот по-звериному быстро оглянулся, жутко оскалился и захрипел:
– Сбросить модуль! Нужно сбросить модуль!
Его скрюченные пальцы потянулись к какой-то кнопке.
Илья молниеносно рубанул его по шее ребром ладони. Там что-то хрустнуло, и пилот обмяк.
– Вытаскивай этого! Садись! – скомандовал Илья и быстро занял кресло командира воздушного судна.
В эту секунду воздух иглой пронзил аварийный информатор самолета:
– Terrain ahead! Terrain ahead! PULL UP! Terrain ahead!
В сумраке кабины полыхнули десятки красных ламп, пунцовым светом зловеще смешиваясь с кровью пилота на руках Олега. Он судорожно пристегнул ремень.
Илья, сжав зубы, отчаянно рвал ручку штурвала на себя.
– Terrain ahead! Terrain ahead! PULL UP! Terrain ahead! – обреченный голос самолета, утопал в жутком запредельном вое турбореактивных двигателей.
Олег вдруг увидел, как сквозь снежные заряды, разбивающиеся об фонарь кабины пилотов, вспыхнули первые лучи солнца. Вместе с ними прямо на него летела заснеженная вершина горы. Он зажмурился.
Чудовищный удар швырнул его в темную абсолютно бесшумную бездну…
***
…Лорд Фредерик Гемильтон возбужденно ходил по кабинету от стены к стене. Он чувствовал себя скверно, ломило сердце и давила легкая тошнота.
Случилось что-то непоправимо страшное. Час назад стали поступать сообщения о необъяснимых вспышках хаоса в разных частях Королевства. Ми-6 успела доложить, что подобные вспышки происходят по всему миру. Лорд Гемильтон приказал экстренно собрать Совет безопасности. Потом связь пропала. Из членов Совета никто до сих пор не явился. Он не понимал, что могло произойти. Неизвестность и неопределенность всегда были для него самой тяжелой мукой.
«Что это? Инфекция? Химическое оружие?» – судорожно соображал Гемильтон, – «Кто? Русские? Китай? Что-то мы упустили…»
Он на мгновение остановился и бросил орлиный взгляд на старинные английские часы.
«Медлить больше нельзя! Нужно укрываться в бункере», – твердо решил Гемильтон.
Он быстро набросил пальто, поднял воротник и вышел из кабинета.
За дверями, странно ссутулившись, стояла Мари. Казалось, что она рыдает.
– Мари? Я срочно уезжаю…, – лорд Гемильтон не успел закончить фразу.
Кухонный нож воткнулся ему в грудь. Потом еще раз, еще и еще…
Изо рта Мари падала зловонная пена…
***
…– Аллаху Акбар! – трубный голос аятоллы Абдуллах бин Алима торжественно гудел под сводами храмовой пещеры в горной провинции Панджшер Афганистана.
Бин Алим, шестидесятилетний крепкий старик среднего роста, с густыми черными волосами, выбивающимися из-под тюрбана, медленно переворачивал страницы тысячелетнего Корана. Его умные черные глаза не смотрели в Священную Книгу – он знал ее наизусть. Напряженный взгляд его был направлен куда-то вдаль, в нем застыло томительное ожидание.
– Аллаху Акбар! – вторили ему сотни голосов мусульман, склонившихся на священной церемонии Намаз.
Жаркое афганское солнце ослепительным белым светом заполняло вход в пещеру, образуя яркий полукруг на каменистом полу.
Аятолла Абдуллах читал аят за аятом, суру за сурой. Он ждал.
Яркий полукруг у входа медленно превращался в вытянутый овал. Знойный воздух дрожал от арабских слов. Внезапно в солнечном полукруге выросла длинная тень. У входа в пещеру, широко расставив ноги, встал человек, одетый в черную одежду. На его груди медным блеском скрещивались патронные ленты, в руках он держал пулемет Калашникова.
Аятолла впился взглядом в узкую светлую полоску на голове человека, туда, где были его глаза. Человек помедлил и многозначительно кивнул.
Сердце Абдуллах бин Алима взорвалось от радости! Свершилось Таинство!
– Братья! – величественно протрубил голос аятоллы, – Сегодня Великий День! Невиданная кара Аллаха пала на головы неверных! Его Перст обрушился Священным Гневом на их головы! Хранители истинной веры, слуги Аллаха возвеличены! Неверные сокрушительно низвержены! Они поставлены на колени! Сегодня и на века, во всем мире утверждена власть Всемирного Имарата! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!
– Аллаху Акбар! – ответили сотни голосов в пещере.
– Аллаху Акбар! – небесным громом прогремели десятки тысяч голосов муджахеддинов, собравшихся у подножия горы.
Через два часа аятолла Абдуллах бин Алим, в бункере, примыкающем к Храмовой пещере, собрал будущих Амиров провинций. За роскошным столом ручной работы сидели всего сорок человек. Аятолла торжественно занял место во главе стола. По правую руку от него находился тот самый воин, одетый в черные одежды. Это был Ибрагим, ближайший и единственный доверенный человек аятоллы. Абдуллах бин Алим называл его своим сыном. Этот человек не знал жалости – его руки были по локоть в крови. Он сотни раз проводил жесточайшие публичные казни, тайно ликвидировал неугодных вероотступников, руководил самыми опасными операциями. Его взгляда боялись.
– Братья! – начал речь аятолла, внимательным взглядом проводя по каждому сидящему за столом, – Операция «Перст Аллаха» завершилась полным успехом! За одни сутки мы сокрушили неверных и захватили власть во всем мире! Всемирный Имарат утвержден на века! Аллаху Акбар!
– Аллаху Акбар, – торжественно произнесли Амиры, поднимая глаза и ладони к небу.
Выждав минуту, аятолла продолжил:
– Дальнейшие действия осуществлять в соответствии с планом. О любых изменениях немедленно сообщать Ибрагиму. Он передаст вам Фетвы, по возвращении в свои провинции сообщите всем.
Ибрагим тяжелым взглядом окинул собравшихся. Все Амиры покорно потупили взор. Аятолла с удовольствием отметил это.
– Время дорого. Да хранит вас Аллах! – сказал Абдуллах бин Алим, поднимаясь из-за стола.
Ибрагим в отдельной комнате бункера переговорил с каждым Амиром, и каждому вручил Фетву – послание аятоллы Абдуллах бин Алима. Фетвы, числом сорок, делили весь мир на провинции, определяли порядок управления и размер налогов, направляемых в Афганистан, который отныне становился Центром Всемирного Имарата. Получив Фетвы, Амиры, каждый со своим отрядом телохранителей, убыли в провинции.
…Кроваво красный диск солнца практически полностью скрылся за горным хребтом. Вечер принес долгожданную прохладу. Аятолла сидел в открытом шатре, медленно жевал спелый виноград и любовался закатом. Он любил афганские закаты, любил эту страну. В опускающихся сумерках послышалась твердая поступь.
– Ибрагим! Сын мой! Присядь подле меня, – с теплотой в голосе промолвил Абдуллах, – Нам нужно о многом поговорить с тобой.
– Да, отец, – сказал Ибрагим, почтительно склоняя голову и присаживаясь у ног Аятоллы.
– Ты был там. Расскажи, что ты видел своими глазами? – спросил аятолла.
– Хаос. Мы породили хаос среди неверных. Люди больших и малых городов, миллионы людей, бесцельно бродили по улицам, как покорные овцы. Рабы способны есть и пить, выполнять простую работу. Они не помнят себя и неспособны оказать сопротивление. Наши воины разделили города на части и, как овец согнали неверных в отведенные лагеря. Они дают им еду и воду, дают работу. Тысячи тысяч неверных погибли в падающих самолетах, неуправляемых кораблях, поездах, автомобилях! Те немногие, кто не попал под «Перст Аллаха», дерзнувшие оказать сопротивление – безжалостно уничтожаются. Мы захватил электростанции, водозаборы, аэропорты, военные части, склады. Все в наших руках! Мы построим Всемирный Имарат по законам шариата! Аллаху Акбар!
– Аллаху Акбар! – аятолла провел ладонями по густой бороде и добавил, – Наша вера, наша культура останутся на все времена! Никто теперь не посмеет навязывать нам свои правила, свои ценности! Наша вера – единственная вечная истина!
– Некоторые из наших братьев попали под «Перст Аллаха», – задумчиво сказал Ибрагим, разжигая огонь между камнями, – Они нарушили харам, они осквернили халяль. Мы согнали их с остальными овцами.
– Велик Аллах! Он не только покарал неверных, но и очистил наши ряды от вероотступников! Да будет так! – аятолла вознес к небу свой взор, полный благоговения, – Ибрагим, сын мой! Ты знаешь, что нужно делать! Вся власть в твоих руках! Я буду при тебе, буду твоим духовным наставником, как и всегда до этого! Действуй!
– Благодарю, отец! – Ибрагим учтиво склонил голову.
На кишлак опускалась холодная афганская ночь. В окнах домов гасили тусклый свет. Где-то блеяли овцы. Ночное небо, так же, как тысячи лет назад, расчерчивали светящиеся метеоры.
Ибрагим вошел в дом, где занимал одну комнату. Своего дома у него не было, но в каждом доме Афганистана его встречали, как долгожданного сына. Он сел на кровать, покрытую шкурами, и зажег керосиновую лампу. У изголовья положил пистолет, боевой нож, и снял с себя одежду. Крепкое мускулистое тело был покрыто шрамами. Ибрагим потянулся к керосиновой лампе, чтобы погасить свет – тусклым отражением от стеклянного колпака, сквозь копну русых волос, на него смотрели голубые славянские глаза! Ибрагим повернул ручку лампы – мрак наступившей ночи мгновенно проглотил неизвестное лицо…
***
…Где-то далеко, и заунывно пел ветер. Он успокаивал и убаюкивал. Хотелось спать. Было тихо и холодно. Проклятый холод не давал уснуть, заставляя болеть уставшие ноги и руки…
Олег с трудом разлепил смерзшиеся веки и открыл глаза. Прямо перед лицом, от пола, торчала нога! В воздухе плавно кружили снежинки. Он с трудом пошевелил всеми пальцами. Нога была чужая. Мертвая.
Все его тело ужасно болело, он окоченел от холода и совершенно не мог пошевелиться. Чугунная голова, пульсируя тошнотворной болью, с большим трудом пропускала мысли. Слегка поворачивая голову, Олег осмотрелся.