И пережить зиму в таких комфортных условиях теперь казалось просто замечательным. Ради этого стоило работать.
И началась спокойная жизнь. Люди быстро обустраивались, делали металлическое оружие, шили из постельного белья и найденной в спортзалах обивки спортивных снарядов и тренажёров нормальную одежду.
Важно было не допустить анархии.
Ольга, Марго и Алина ввели обязательный курс для всех бойцов по единоборствам и буквально принудили к этому Сергея.
Сначала шло не очень хорошо, но через некоторое время, когда он привык падать на ковёр, ему даже понравилось, и он стал делать некоторые успехи.
Девочки его хвалили очень своеобразно. Они говорили, что такого способного мешка они ещё не встречали.
С питанием для детей проблем давно не возникало. В отличие от взрослых, главными критериями подрастающего поколения было «съедобно – не съедобно» и «вкусно-невкусно». Философскими проблемами о каннибализме они свои головы ещё не успели занять.
Взрослые с неохотой и некоторым отвращением присоединялись к детям и тоже ели вегетариан. Хотя основным их питанием была рыба, грибы и растения.
Но для того, чтобы хорошо кормить население, эти вегетариане постоянно были нужны.
Охотиться на вегетариан решили в окрестностях уже пройденного маршрута, но не ближе чем в ста километрах, а потом и далее.
На самом острие атак была боевая группа самых ловких и сильных парней.
Они передавали добычу по цепочке, состоящей из десяти, а иногда и одиннадцати групп. В тот же день добыча была в городе.
Но такая система просуществовала неделю, потому что, когда одна из десяток атаковала небольшой посёлок, они утащили септалёт, и началась другая по качеству жизнь.
Септалёт давал мобильность. Даже переправить их всех на этом одном септалёте километров за двести было бы быстрее, чем пешком.
Но летали на септалёте исключительно ночью, на малой высоте и прямо к городу не подлетали. А поскольку обнаружились профессиональные пилоты и ещё человек четыреста, умеющих хорошо летать как любители, проблемы доставки мяса исчезли. Но кроме их самих разжиться каким-нибудь питанием у вегетариан было невозможно. Питание было им ни к чему.
Но септалёт, бравший кроме пилота до 400 кило полезного груза, дал возможность и другого источника питания. Этим источником стали склады и крупные магазины в близлежащих и теперь почти пустующих городах, особенно тех, которые были севернее. В эти города на септалёте постепенно перекочевала почти треть общины. Мужчины и женщины из обоза и ополчения. Они готовили продукты, которые прилетавший в эти города по очереди септалёте забирал для Города.
Название городу-поселку так и не дали. Так и называли его «Городом».
Совет рассматривал такое рассредоточение как новую тактику выживания.
Но переселиться в большие города всей общиной было опасно. Поскольку там, большое количество плотоядных людей могло быть замечено и отслежено вегетарианами. Все жилые города были оборудованы видеокамерами. Вероятность, что их кто-то просматривает и то, что в просмотренном материале мелькнёт плотоядный человек, была низкой. Тем более что принимались всевозможные меры предосторожности. Но в случае большого количества людей вероятность обнаружения их резко возрастала.
Но количество охот на вегетариан резко сократилось, хотя и не прекратилось совсем. Охоты были единичны, и производились они достаточно далеко.
Никогда два раза подряд не охотились в одном месте. Когда находили посёлки с несколькими десятками вегетариан, то их всех уничтожали, а само селение оставляли в полном порядке. Забирали с собой только то, что могли забрать сами вегетариане. Как будто из него вегетариане просто ушли.
Но в относительно больших городах или совсем не охотились или чуть – чуть, по ночам, партизанили на окраинах.
Из свежих овощей в город приходила картошка, одичавшие тыквы, лук, подсолнухи, орехи, крапива. Хрен был всегда. Он рос, где попало. Но хрена много не съешь. Была и конопля. А это всеми любимая и полезная конопляная каша. Но коноплю нужно молотить. А чем и как? Как это делали в древние времена, никто не знал, а фабричного оборудования не было. Коноплю и подорожник чаще использовали как лекарства.
К морю
В середине августа, когда добыли второй септалёт, Сергей не выдержал. Так хотелось полетать, что как говорили в Новороссии «аж свербело». И он уговорил, вернее, упросил Марка дать ему эту возможность.
Он с Ольгой и Алиной пошёл в ночной рейд. Не за продуктами, а так, в разведку.
Конечно, если бы Марк мог представить всё безрассудство Сергея, он никогда бы не дал на это добро. Но Сергей, время, которое Марк его знал, был таким рассудительным, а вовсе не рисковым мужчиной, нуждающимся в адреналине.
Но в самом Сергее зрело.
И вот он, в прошлом участник соревнований на септалётах, о чём он никогда не рассказывал, оказался в воздухе с девочками, впечатление которых уже стало ему очень небезразлично. Надоело быть самым «способным мешком».
Сумерки дошли до своей границы, передавая очередь ночи. Самое лучшее время, чтобы взлететь незамеченным.
Сергей круто взял вверх, под углом в 45 градусов.
Когда септалёт взлетел на километр, Алина заволновалась.
– Ты лихачишь?
– Всё в порядке. Воздух сегодня прекрасен. Оденьте маски.
Вместо пилотных шлемов у них были щитки из оргстекла от старых медицинских костюмов, найденных на какой-то свалке. А одеты они были в толстый кожзаменитель с синтетическим мехом внутри, ободранный со стен какой-то комнаты города.
Погода действительно была лётная. Сияли звезды. Падал метеоритный дождь. Можно было загадывать желания. У Сергея было одно желание, но произнести его, ни вслух, ни даже про себя, он бы никогда не решился. Это безумное желание, он даже не сформулировал.
Встречный поток воздуха едва не прерывал дыхание. Так, как сейчас Сергей вёл септалёт, им пользовались только на гонках.
– Может, не стоит изображать из себя самолёт? – сквозь поток ветра прокричала Алина.
Септалёт действительно самолётом не был. Он был открыт, как велосипед.
Пять винтов-пропеллеров по бокам аппарата диаметром по метру управляли его движением в высоту. Один – самый мощный – находился прямо по центру септалёта и был заключён в трубу, вокруг которой стояли, а вернее, сидели на стропах пассажиры.
Собственно, там был не один, а четыре винта, двигающиеся по-разному. По часовой, против часовой, каждый со своей скоростью, обеспечивающей максимальную тягу. По два винта было слева и справа.
Два полуметровых пропеллера в трубах по бокам обеспечивали движение вперёд или назад. Все винты управлялись отдельно, и правильно с этим справляться, собственно, и было сутью умения пилота, хотя основную работу делал специальный блок при электронном навигаторе.
Их септалёт достиг трёх километров, когда заволновалась и Ольга.
– У тебя нет высотной болезни? – прокричала она. – Холодно.
Действительно, хотя они были уже нормально одеты, на этой высоте было холодно.
– Ладно, идём на спуск. – прокричал в ответ Сергей.
Он почти выключил передние двигатели, завалив септалёт вперед, и по той же траектории 45 градусов пошёл вниз.
Это напоминало пике. Сергею самому было страшновато, но он с удовольствием смотрел, как глаза его девчонок наливаются ужасом. Это для них… ну, чтобы произвести впечатление, сидевший во взрослом рассудительном мужчине мальчишка устроил этот гоночный финт.
Летели, вернее, пикировали они на юг. Сначала Сергей не знал, куда он политит. Но сейчас, почувствовав себя свободным, он хотел в Крым – в заповедную зону восточного Крыма, где были горы, виноградники и почти никогда не было людей, даже когда людей было много. И плотоядные люди, и вегетариане предпочитали отдыхать в плавающих островах-отелях южнее Ялты и Алупки.
По его подсчетам, в Крым, это около 700 километров, которые он рассчитывал преодолеть за три с половиной часа.
Достигнув высоты в сто метров, когда крик отчаяния уже был готов сорваться с уст девочек, Сергей опять резко перешёл на подъём.
– Я сейчас уписаюсь от страха, – прокричала Алина.
– Уписывайся, – расхохотался Сергей, – тут можно.
«Я вам покажу, кто скрывается под прозвищем: – самый талантливый из мешков»».
– Смотрите на светлые точки городов, которые мы будем пролетать, и считайте их, – сказал Сергей девчонкам, как бы оправдывая собственное безрассудство какой-то, придуманной на ходу, целью. – Результаты потом сверим.
Второе и последующие пике, разгонявшие септалёт почти до 300 километров в час, уже не вызывали в девчонках такого ужаса. Но они злились.
Когда Сергею было семнадцать, и он пробовал всё, он участвовал в городских гонках и никогда не приходил последним. Но и в первую десятку ему пробиться не удавалась. И он оставил этот вид деятельности.
Но в глазах этих молодых девочек он хотел перестать быть мешком. И пусть злятся.
Гонки на септалётах в последнее время считались уделом тронутых. Зрелищным спортом они не были, да и несчастные случаи периодически случались.
Но всё это было в прошлой жизни, а в этой – он в одежде варвара, с самодельным топором за поясом выжимал все силы из этого замечательного аппарата.
Часа через четыре после старта, он посадил септалёт в восточном углу бухты Весёлое.
Он заметил, что девчонки, молчавшие последнюю часть дороги, дрожат.
– Замёрзли?
– Я всё ждала, когда мы разобьемся. Гад! – зло ответила Ольга. – Сейчас мы будем тебя бить. Медленно, флегматично и с удовольствием.
Затем вместо того, чтобы бить Сергея, они сбросили свои шкуры из искусственной кожи и нагишом забежали в море, которое было в нескольких метрах от аппарата.
Сергей последовал их примеру.
Море было тёплым и ласковым. Волн практически не было. Так, рябь.
В метрах десяти – двенадцати от берега были несколько скал, ниже уровня воды, покрытые мидиями.
– Надо будет набрать! – прокричал Сергей своим спутницам, отплывшим от него метров на пятнадцать – двадцать. Они хохотали и что-то говорили друг другу.
Но, расслабившись в море, он понял, как устал. Напряжение полета, хотя кроме движений рукоятками он не делал ничего, сказалось во всем теле.
Он вышел на берег и, расстелив свою одежду, улёгся на неё.
Приподняв голову, он смотрел, как выходят из моря его обнажённые спутницы, и любовался их телами.
Это, видимо, привело к физиологической реакции, на которую и обратили внимание вышедшие из моря девчонки.
– Не сопротивляйся. Иначе убью – сказала Алина
– Сдаюсь, – ответил Сергей,
Его насиловали в первый раз. Но это было прекрасно.
Примерно через час, когда всё закончилось, счастливый и опустошённый, преодолев свое расслабленное состояние, Сергей встал и провозгласил:
– Собираем мидии, – и первым, взяв пакет, вошёл в море.
Девчонки, опять хохотали и шептались. А потом пошли следом.
Сергей рвал почти все подряд мидии, наполнив пакет минут за пятнадцать.
– Тут рядом виноградное поле. Полетели на него, – сказал Сергей, когда они наполнили аквакультурой по несколько пакетов.
Положив в септалёт пакеты мидий не одеваясь, они перелетели к рядам виноградных лоз, которые находились в метрах двухстах от берега. Найдя кучу старых ящиков, они стали заполнять их почти созревшими виноградными гроздьями. И увлеклись этим занятием и поеданием почти созревшего винограда.
– Пора, – очнувшись от этого занятия, сказал Сергей. – К рассвету нужно вернуться.
– Мы не успеем, – сказала Ольга.
Сергей посмотрел на небо и понял, что она права.
Они осмотрелись.
К югу была роща в несколько высоких деревьев. Только там, если не улетать от моря, и можно было на день спрятать септалёт.
Так они и сделали.
Роща состояла из деревьев тута и двух огромных деревьев грецкого ореха.
Сбоку она была совершенно прозрачной, но сверху кроны должны были хорошо закрыть септалёт. Но они закрыли его старыми ветками, которые набросали на септалёт, укрыв винты своей одеждой и пакетами, а с оставшимися пакетами и в одной обуви, которая походила на нечто среднее между тапочками и валенками, отправились к морю.
Сергей, уже никак не скрывая, любовался телами своих спутниц, а те наигранно застенчиво улыбались.
День прошёл сказочно. Они купались, загорали, занимались любовью, ели виноград, тутовник и орехи, собирали мидии, виноград и даже собрали один кулёк тутовника. Ольга прекрасно лазала по деревьям и трясла их. Оставалось собрать поспевшие ягоды.
Чуть позже полудня они поспали несколько часов и к вечеру были свежи и готовы к новым подвигам.
Когда на небе сквозь наплывшие облака они увидели несколько звёзд, они взлетели.
Времени на возвращение у них было много и спешить было некуда. И Сергей, набрав высоту пятьсот метров, старался находиться под облаками, держа курс от облака к облаку.
Но когда они пролетали над Азовским морем, пошёл дождь.
Сергей хотел взять выше облаков, но тут они заметили, что к ним с разных сторон приближаются два септалёта.
Их септалёт был тяжело нагружен, и шансов уйти от этих септалётов с этим грузом не было никаких. Да и без груза, если признаться честно, их не было. Тем более что возможности сбросить груз у них в воздухе практически не было.
Сергей направил септалёт вертикально вверх и на полном ходу вошёл прямо в облако. И завис.
Но висеть долго было бессмысленно, потому что к двум замеченным ими септалётам могло прибавиться ещё несколько.
Сергей ругал себя последними словами, что втянул в это путешествие девчонок. Он признавался себе, что хотел именно того, что произошло на берегу, хоть и не думал об этом. На девчонок он старался не смотреть.
Он опять направил септалёт вертикально на самой большой скорости, надеясь проскочить незамеченным, в облако, которое было выше.
Это ему не удалось, хотя и принесло некоторую пользу.
Септалёты вегетариан пролетев облако в котором Сергей прятался, но не обнаружив никого сверху, в этот момент резко спускались вниз. Они не могли немедленно поменять спуск на подъем, поэтому расстояние между ними и септалётом Сергея резко возросло.
Проскочив следующее облако, Сергей направил септалёт к самому удаленному его краю, и когда достиг его, пустил септалёт в пике. То есть включил моторы, работающие на подъём, в обратную сторону. Отчего скорость падения многократно возросла по сравнению со свободным падением. При этом двигатели движения вперёд работали на полную мощность.
Септалёт влетел под грозовую тучу.
Но очень скоро Сергей увидел, что следом за ним движется один из септалётов вегетариан. Второго видно не было. Наверное, гроза мешала связи по коннектам.
Но септалёт вегетариан приближался, и приближался быстро. Он был более мощный.
«Если там есть парализаторы, нам хана», – подумал Сергей.
Сергей стал прижиматься к воде, рассчитывая, что вегетариане либо не рискнут опуститься так низко из-за довольно высоких волн, или в последний момент повторить финт с резким уходом вверх.
Но вегетариане не дали ему этого шанса. Их септалёт завис над септалётом Сергея, образовав для него воздушную яму и давя его потоком своих винтов. Сергей понял, что до того, как его септалёт упадет в море, осталось максимум пара минут.
Тут справа, на расстоянии около километра, в море ударила молния. Выждав секунды три, а время для него как будто растянулось, Сергей направил свой септалёт в сторону удара молнии в надежде, что сильный громовой раскат отвлечёт вегетариан, и он сумеет выскочить вверх и рвануться в грозовую тучу, надеясь, что вегетариане побоятся за ним последовать.
Не тут-то было. Вегетарианин, как будто разгадал мысли Сергея и точно в туже секунду сдвинул свой септалёт в ту же сторону, не дав ни единого шанса выскочить из-под его септалёта.
И тут произошло то, что иначе как чудом назвать было нельзя. Они влетели в самый центр грозового фронта, и молния ударила!!!