– Что это вы тут шкеритесь? – протянул подходящий Костя.
– Я…
– Она…
Полина закусила губу, просительно глядя на меня, и этот взгляд царапнул. Неправильно царапнул. Ее взгляды не должны быть такими просящими.
– Она что-то обронила у меня в салоне, – пробормотал я, пытаясь разобраться с непонятным чувством, поселившимся внутри.
– Нашла? – Костя бодро хлопнул по плечу Полины.
Только тогда она отвела от меня свои большие влажные глаза и покачала головой:
– Наверно, дома у дяди Саши оставила. Потом как-нибудь заберу.
Костя кивнул, снова попрощался со мной, и я уехал. А из головы упорно не выходил взгляд Полины. Просящий и одновременно требующий защитить. И внутренний монстр откликнулся на зов. Пригреть, защитить и забрать себе. Присвоить, подмять и навязать свою волю.
Но ведь это дочь Костьки. Могла бы вполне быть моей…
Нет. Не могла.
Я свернул на обочину, набрал Нину и отправил ее на квартиру, вычистить и приготовить к сессии. Следующим звонком я вызвал сабу. Девчонка имела склонность к мазе, и хоть я сам не тяготел к физическим расправам, пристрастие могло сыграть мне на руку за счет ее выносливости. Предыдущая сломалась, недотянув до конца сессии, надеюсь, эта выдержит.
– Обещаешь отшлепать меня, господин? – с легким вызовом осведомилась саба.
– Обещаю отодрать тебя сначала ремнем, потом раком.
Она хихикнула, совсем как девчонка, заводя руки за спину, чтобы я скрепил запястья.
– Одно условие на сегодня, – выдохнул ей в ухо, пробегая пальцами по ладной фигуре и задерживаясь на высокой груди.
– Любое, – покорно отозвалась саба.
– Называй меня «дядя Саша»…
Подозрение, что меня накрывает от мысли трахнуть дочь друга, отступило. На третьем круге и очередном стоне это ее «дядь Саш» стало безумно раздражать. Только спустя пять часов я отпустил сабу и с удивлением обнаружил Нину, все это время просидевшую под дверью.
– Заходи. – Я нахмурился, косясь на соседние квартиры.
Вряд ли их быстро сменяющиеся арендаторы следят за моим появлением в квартире, но не хотелось бы нездорового любопытства, какого хрена я закрылся в доме с одной, а вторая сидит на коленях на коврике перед дверью.
– Пока я в душе – приберись. Потом примешь наказание.
Нина согласно кивнула. Вряд ли ей пришло на ум спорить, раз она понимала, за что будет наказана.
С Ниной у меня был подписан договор, тот самый, который так интересовал Полину. Но не было стоп-слова. Я искал домработницу, и, как это всегда бывает, ко мне она попала из Темы. Старательная, чистоплотная и дотошная в части быта.
А еще плотно сидящая на подчинении и домогательствах. Это она предложила составить не договор найма, а контракт хозяина и раба. Нина готова была отказаться от оплаты ради удовлетворения своих своеобразных прихотей.
Но я платил, это моя компенсация ей за редкий интим. Нина была некрасива, а глотать виагру, чтобы оплатить уборку, не вставляло мне. Хотя иногда ей перепадало, но, видимо, недостаточно.
Она определенно ждала, что я захочу добавки, как в прошлую сессию. Ждала, чтобы получить свой кусочек игры.
Я вышел из душа, не заботясь об одежде, вытираясь белоснежным полотенцем и осматривая упавшую на колени Нину. Та не скрывалась, жадно разглядывая мое тело.
– Я придумал тебе наказание. Иди к машине и жди меня.
Одевался неторопливо, заранее зная, как пройдет остаток субботы. Вышел из здания, сразу заприметив рабу у «крузака». Для нее я нес в пакетике реквизит. Уверен, после сегодняшнего вечера Нина не станет устраивать мне засады под дверью.
– Поехали. Садись назад.
– Хозяин… А можно?..
Я недовольно остановился, обернувшись к ней. Нина заговаривала редко, а сейчас еще и момент для привлечения внимания был выбран неподходящий.
– Что еще?
– Можно я доеду в багажнике?
– Стоять! Не надо падать на колени перед окнами многоэтажки, – тихо процедил я, открывая багажник и удерживая ей затылок, чтобы не ударилась.
– Можете связать руки, хозяин.
Ого, а Нина-то уже по полной инсталлирует игру.
– Нет. Если остановят гайцы, сложновато будет объяснить, почему я подвожу девушку в багажнике. А с наручниками это станет серьезной проблемой.
Захлопнув багажник, я сел за руль, завел машину и глянул в зеркало заднего вида. Не то чтобы я беспокоился о комфорте Нины, но сама ситуация мне нравилась.
Вот если бы я сейчас в багажнике перевозил не рабу, а… другую маленькую заразу в крошечном платьишке, смотрящую на меня просящими темными глазищами, то вечером была бы еще одна сессия.
Я откинулся на спинку, чувствуя, как тянет в паху. И это после пяти часов неторопливого удовлетворения всех моих извращенных прихотей!
Черт тебя побери, Полина! Умеешь ты всколыхнуть нездоровый интерес в мужчине.
Я выехал со двора, запретив себе думать о дочери Кости. Но я никогда не был послушным мальчиком.
Дома приковал раздевшуюся домработницу к кресту, обработал шарики дезинфицирующим раствором и проверил батарейки в пульте.
– Не напрягайся.
Дождался, когда мышцы вагины расслабятся, нанес немного лубриканта на щель и ввел оба вагинальных шарика.
– Это наказание, – напомнил, включая вибрацию. – Стонать, кричать и издавать любые другие звуки запрещаю.
Я помотал шариком-кляпом перед ее лицом и положил на видное место рядом с пультом. Оставшийся вечер провел на диване перед телевизором, наблюдая за соревнованиями по тай-боксу.
Поздний ужин ждал на кухне за столом, я наблюдал за неуверенными передвижениями Нины по кухне. После трехчасового стимулирования, отключил вибрацию, заметив у Нины упавшее давление. Но когда вытаскивал шарики из щели, Нина насела на мои пальцы и буквально в два касания получила разрядку. Вся воспитательная сессия была сорвана вырванным оргазмом.
Я влепил ей пощечину, немного гася чувственность.
– Если ты сейчас еще и разрыдаешься – я разорву контракт.
– Нет… Я… Простите, хозяин. Простите меня. – Губы задрожали, но Нина сдержалась.
– Хочу легкий ужин. Рыба, зелень, козий сыр.
– Слушаюсь.
Я отпустил Нину, а сам тщательно вымыл руки и перешел в кухню, чтобы наблюдать за приготовлениями еды едва стоящей на ногах рабыни.
Телефон завибрировал, заставив Нину вздрогнуть, а меня улыбнуться.
Я мельком взглянул на экран. Смс с неопределившегося номера. Такие я, как правило, не читаю, вряд ли срочное. Но, выхватив на экране блокировки начало сообщения, перестал улыбаться.
А вот и первый вопрос от Полины:
«У вас есть садистские склонности, дядя Саш?»
Я сжал челюсти, но потом представил, как она, высунув язычок, придумывает эту проказу, и снова растянул губы в улыбке. Все же отличная сессия снимает излишнюю агрессию.
«Нет».
Но не успел мой ответ уйти, добавил вторую смс:
«Но ремнем пользоваться умею».
Я чувствовал, что у нее свербит тут же переспросить или даже напроситься, и телефон снова ожил:
«А запас ремней, надо полагать, вы перевозите в багажнике?»
Вот козявка!
«Нет, в багажнике я перевожу тех, кого потом нещадно порю».
Повисла пауза. Нина накрыла мне стол, поставила салат, подала нож с вилкой, поставила блюдо с отличным стейком из лосося, когда телефон завибрировал.
«Хочу проехаться как-нибудь в вашем багажнике».
Я усмехнулся, чувствуя зверский аппетит. Не спеша поел, запил белым вином, отпустил до утра Нину, обговорив с ней меню на завтра. И только потом написал ответ:
«Это произойдет только тогда, когда захочу я».
Думал, на этом наша переписка закончится, но нет, снова поступил сигнал.
«Или когда я сильно провинюсь? Вы накажете меня?»
Отставил фужер, еще раз перечитал, озадачившись ответом. Ведь в самом вопросе были вызов и предвкушение. Козявка обещала нарываться, чтобы попасть на расправу. И я как лох повелся, изначально допустив переписку в заигрывающем тоне. Она меня определенно поймала.
Я перечитал смс от нее и свои. Нет, у меня не было шанса соскочить, девчонка так или иначе подвела бы меня к действиям.
Без пяти двенадцать я отправил ответ:
«Мы договаривались только на вопросы по делу. Никакой практики».
Я не ждал ответа. Его и не последовало.
Воскресенье проторчал в клубе, узкоспециализированном. Размышлял.
Мне нужно было понять, что заставляет людей идти в Тему. Я знал, из-за чего они на нее подсаживаются, но не понимал, зачем изначально идут.
Сам я влез в БДСМ из-за любви к более жесткому сексу. Просто трах не заводил так, как грубый трах. Я не любил прелюдии и предварительные заигрывания. Мне нравилось выбирать девушку, практически тыча в нее пальцем, и трахать без принятых расшаркиваний перед процессом.
Любовь, цветы и поцелуи вызывали омерзение. Хотелось честных отношений хотя бы перед самим собой. Секс – это только процесс, физиологический контакт между двумя и более участниками для достижения оргазма.
Так что в Тему я попал как раз, чтобы избежать неминуемых отношений с девушками. Костян косвенно оказался причастным к моему отклонению, закрутив в то время роман с Маринкой. Насмотревшись, как Маринка крутит им направо и налево, а тот терпит, чтобы снизойти до пассивных трепыханий под одеялом в студенческой комнатушке, окончательно понял, что в сексе главным буду я. Решаю, когда, где и с кем. Как – тоже решаю я.
И в Теме я нашел все эти возможности и рычаги. Там изначально можно было обозначить свою позицию и подобрать партнера, которому свое положение доказывать не надо, потому что он тащится от противоположной роли.
С годами и с вереницей временных партнеров я особо проникся к игре. Просто трах стал скучен. Физиологический процесс уже не давал приход. Хотелось чего-то большего. Охоты, азарта, добычи, сдающейся тебе жертвы. Игры открыли для меня новый пласт БДСМ.
И новый уровень ответственности.
К тому времени я уже создал свою фирму и порвал рынок рекламных изготовителей. В меня идеально вписывалась роль хозяина в сексе и по жизни. Я руководил сотрудниками, не задумываясь, точно зная, что они подчинятся и сделают так, как требую я. И знал, что несу полную ответственность за своих подчиненных. Идеальная бизнес-структура, которая помогла за пять лет основательно закрепиться на рынке и расшириться. Теперь моя фирма стала единственным крупным рекламным агентством, предоставляющим все виды услуг от билбордов и полиграфии до концепта брендбука с полным позиционированием клиента на рынке.
Интимная жизнь не входила в резонанс с деловой, БДСМ идеально вписался в концепцию моей жизни, и у меня никогда не возникало мысли что-то менять.
Но это то, что касалось меня. А что приводит в Тему других? Почему Полина уверена, что БДСМ – ее тема?
Основная масса в клубе – уже опытные доминанты и сабы. Я кивал одним, принимал рукопожатия от других. Почти нет новичков. Среди доминантов нет точно. Но я искал новеньких сабмиссивов. Они как раз довольно часто появлялись в закрытом клубе в сопровождении проверенных членов.
Вот такую новенькую я и приметил рядом с Егором, старым знакомым по клубу, с которым мы имели некоторый опыт совместных сессий и периодически обменивались сабами. В отличие от меня Егор любил садо, в то время как я больше углублялся в игры и философию.
Сегодня рядом с ним в широком ошейнике стояла молоденькая пугливая девушка. Помимо обязательного аксессуара, на ней была одежда, полностью закрывающая грудь, руки и ноги. И только подойдя ближе, я заметил на единственно открытом участке, на лице, замаскированные тональником синяки.
Побои.
И все же она с ним. Осталась. Значит, видит в этом смысл.
Какой?
– Привет, Егор. Новенькая? Давно с тобой?
– Не приценивайся, Сань. Я от нее пока еще тащусь. Не дам даже покататься.
Я мотнул головой, типа и не собирался просить напрокат, но поговорить с ними очень хотелось.
– Пойдем за мой столик? Угощу ужином.
– Тебе зачем? Я сам в состоянии оплатить нам ужин.
– Хочу поговорить. Задать пару вопросов. Столкнулся тут с… сабой, но не уверен.
– Ты? Не уверен? Это что-то новенькое. Угости.
Только тут я заметил, что щиколотки девушки были между собой скованы цепью, отчего передвигалась она крайне неловко, чем постоянно заслуживала тычки от Егора.
– Я поговорю с ней? – спросил я его, после того как от стола отошел официант с нашим заказом.
Для своей сабы Егор заказал собачью миску и паштет. Еще одна игра в публичное унижение, плюс догги-стайл. Но время у меня на любопытство теперь ограничено.
– Говори, – усмехнулся Егор, подтягивая к себе бутылку пива и поглаживая рукой шею девчонки у основания черепа.
Я внимательно разглядывал затравленный взгляд. Она скорее дрожала от ласки Егора, чем принимала. Вряд ли ответит откровенно, а сплавить Егора, успеть заручиться поддержкой сабы и вывести на откровенный разговор я не успею.
– Давно в Теме?
– П-полгода…
– Как попала? Любопытство? Знакомые привели?
– Нет… Я просто… Хотела попробовать.
– М… Сразу с СМ начала?
Быстрый испуганный взгляд на хозяина и отрицательный ответ мне.
– А в садо-мазо давно?
– Не очень…
– Я первый, – довольно пояснил Егор. – Она у меня неделю.
Я снова сосредоточился на девчонке, замечая, однако, приближающегося официанта с миской для корма и паштетом. Черт!
– Сколько тебе лет?
– Девятнадцать…
– Тебе нравится в Теме?
Затравленный взгляд девчонки на Егора был единственным ответом. Как только он наиграется ею и отпустит – она выйдет из Темы навсегда. Либо Егор ее сломает, и она станет рабой любого, кому нравятся тряпичные безвольные игрушки.
Твою мать! Я не хочу такого урока для Полины! Если уж девчонка полезет в Тему, то под моим чутким руководством.
Я смотрел, как Егор тычет сабу лицом в паштет, специально делая процедуру грязной и унизительной, и набирал смс уже занесенному в справочник абоненту:
«Неужели все вопросы закончились? Так быстро сдулась?»
Глава 4
Основы легкого БДСМ
Примерно такой реакции я и ждал. Смс от Полины пришла мгновенно, словно она наседкой сидела на телефоне и ждала моей подачи после резко отбитого удара.
Пинг-понг какой-то.
«На все теоретические вопросы «О’кей, гугл» дает подробные ответы, даже с картинками».
Вот мелкая!..
«Неужели ты такая храбрая, что задаешь вопросы по Теме вслух?»
«Я настолько храбрая, что могу попросить ответов на практике».
– Егор, могу я сделать фото процесса?
Он усмехнулся, убрал руку, чтобы не попасть в кадр, но надавил на шею сабы ногой в кожаном, начищенном до блеска ботинке.
Я сделал снимок, фокусируя камеру телефона на грязном вылизывании миски языком, на испачканных щеках и видимых при приближении дорожках слез.
– Спасибо.
– Заводит, скажи?
Я еще раз посмотрел на сцену докармливания сабы и пожал плечами. Я любил игры, даже с унижением, куда без них, но на собак у меня не стояло ни разу. Видимо, каждому свое.
«Перейди на мессенджер. Каким пользуешься? Будет для тебя первый иллюстрированный урок».
Я дождался запроса на чат с мессенджера и скинул фото, сопроводив описанием, для чего это делается.
Ответа долго не было. Мы успели поужинать и разойтись. Из клуба я ушел практически сразу, потеряв интерес выискивать и допрашивать молодежь. Ни один доминант не даст своей сабе особенно откровенничать в этом кругу. И я в очередной раз почувствовал себя одиноким.
Окруженный целой толпой приближенных, но таких чужих людей, что даже поговорить откровенно не с кем. А кто вообще снизойдет до понимания моего извращения?
«Ух ты! Я тоже так хочу попробовать!»
Вот она – родственная душа. Я усмехнулся, поглаживая экран с фотографией и таким непосредственным детским восхищением. Она, наверное, даже слезы девчонки на измазанных паштетом щеках не заметила. Вот козявка!