– Марк – просто наглец и хвастун. Он вообще не решает никаких вопросов, он только бьёт тех, кто послабей.
– Это отвратительно.
– Верно, но до сего дня на него не могли найти управы. По-моему, его опасаются даже учителя.
У Сашиного дома одноклассники распрощались. Костя пошёл своей дорогой, а Саша ещё некоторое время глядела ему вслед и у неё отчего-то щемило сердце. Она с удивлением думала о том, что здорово перепугалась за него. И ещё её удивила его выдержка и сила духа. Кто бы мог подумать, что этот милый парень с пятёрками в дневнике вдобавок владеет техниками борьбы!? Универсал какой-то! Саша почувствовала гордость за своего соседа по парте.
Весть о разгроме Марка разнеслась по школе быстрее молнии – на следующее утро все уже были в курсе последних событий. Костя стал негласным авторитетом в своём классе. Все взгляды были устремлены на него, все чаяния связывались с ним. Тень его славы, конечно, падала и на Сашу, как на самого близкого к нему человека. Через неё с ним даже пытались подружиться некоторые девчонки, но решение о том, кого взять в свою компанию, принимал в итоге он один. Потихоньку таковая собралась и замкнулась, доступ к интересной личности был закрыт.
А составилась эта компания из всё той же Саши, пары влюблённых Ани и Толика (за глаза их именовали Анятолик; все знали об их любви, кроме них самих), не особо выдающейся умом, но выделяющейся открытостью и душевностью Светы и двух её воздыхателей Матвея и Тимофея. Почему именно они прошли отбор, никто не мог бы сказать с первого взгляда, но кое-какие внутренние связи между этими людьми существовали. Костя легко читал их.
Как-то раз Аня, постоянно искавшая предлога сблизиться с Толиком, предложила всем вместе отправиться на школьную дискотеку. Прежде Толик отказывался. Он был очень стеснительным и мог раскрепоститься лишь в большой компании, но на сборища, подобные дискотекам, ходить отказывался. Как поняла Аня, переломить его нежелание могло только чудо, например, поход туда Кости, который вообще не приветствовал подобные вещи.
Саше стоило немалых усилий уговорить своего соседа по парте согласиться на Анино предложение.
– Почему бы вам не сходить самим, если так хочется? Мне не нравятся эти общественные вакханалии, зачем я там нужен?!
– Ну, Костечка, милый, дорогой, – умоляла Саша, – пойдём, пожалуйста! Без тебя не пойдёт Толик.
– И что же?
– Ну, разве ты не видишь, что он любит Аню?
– При чём тут дискотека?
– Это их шанс! Понимаешь, темнота, совместный танец, атмосфера поможет им сблизиться.
– Не слишком ли рано сближаться?
– Для них – нет.
– Ну, хорошо, вершительница чужих судеб! – усмехнулся Константин, – уговорила!
Она даже захлопала в ладоши от радости.
На обратном пути из школы Саша то и дело возвращалась к разговору о Толике, который последовал примеру Кости и тоже собирается на дискотеку.
– Почему ты не любишь такие сходки вроде дискотек? – поинтересовалась Александра. – Что в этом плохого?
– Они опускают личность на уровень толпы. Если ты уже бывала там, должна была заметить это.
– Мда-а-а-а, возможно. Но иногда хочется отпустить свой интеллект, расслабиться. А на уровне толпы как раз больше следуешь инстинкту.
– Есть более возвышенные способы расслабиться, и нет нужды для этого опускаться.
– Назови хоть один!
– Самое распространённое – медитация.
– Это скучно.
– Неправда.
– Сколько ни пыталась, у меня не выходило. Наверное, этот способ доступен только каким-нибудь йогам.
– Снова неправда. Ты медитируешь каждый день и не замечаешь этого состояния. Насильно же вызвать его у тебя не получилось, вот и говоришь ерунду.
– Каждый день? Ерунду? Ну, знаешь! – чуть не обиделась Саша.
Но он тут же отвёл её с этой грани, переключив внимание на другое. Девушка забыла о своих претензиях и немного растерялась.
– У тебя такие светлые волосы! Они блестят на солнце! – внезапно сказал Костя.
– Мама называла меня русалочкой, – рассеянно глядя вдаль, проговорила Саша. – От слова «русый», по созвучию.
– Мило.
– Да, она любила меня.
– Тебе её не хватает.
– Конечно.
– Не думай о себе, когда вспоминаешь родителей, и это пройдёт.
– Ты уже говорил что-то похожее. Как не думать о себе? Прежде я вообще не отделяла себя от них.
– Тогда думай о том, что им сейчас хорошо. Всё делается к лучшему, как бы нам это ни казалось.
– Заладил о своём! Ну, что тут к лучшему?
– Просто прими ситуацию.
– Не могу. Это СМЕРТЬ. Ты понимаешь или нет, СМЕРТЬ!!!
– В этом нет ничего плохого. Смерть – просто сбрасывание одежды – физического тела. Это переход. Как и рождение. Оно тоже своего рода смерть после уютного пребывания в утробе матери. Да, они попали в катастрофу, это ПРЕЖДЕВРЕМЕННАЯ смерть. Может, тебе грустно именно от этого факта? По идее, они должны были бы умереть позже, когда состарились бы. Ты не ожидала их смерти, поэтому тебе тяжело. Но представь, есть люди, которые остаются сиротами во младенчестве или в раннем детстве. А ты уже почти самостоятельный человек, ты не пропадёшь.
– Почти!
– Тебе не достаёт поддержки на какое-то время, вскоре ты успокоишься и оправишься от шока первых дней.
– Я не могу оправиться уже два месяца.
– Хочешь сказать, горе не улеглось совсем? Ты так же переживаешь его и без конца льёшь слёзы?
– Перестань! Ты говоришь как-то непочтительно, что ли. Это неприятно слышать.
– Прости, если сказал слишком грубо. Но по сути это так и есть. Ты упиваешься своим состоянием и не хочешь из него выходить. Это называется «мазохизм».
– Спасибо! Ваши извинения принимаются! – язвительно отмахнулась Саша.
– Ты знаешь, я не со зла, – Костя похлопал её по плечу и состроил гримасу, которой было трудно не разжалобить.
– Откуда у тебя информация о смерти? Ты уверен в том, что говоришь?
– Усвоено на собственном опыте, можешь не сомневаться.
Вместо этого Саша с большим сомнением посмотрела на него:
– Какой ещё собственный опыт? Что ты имеешь в виду?
– Это долгая история.
– Я не отстану.
– Память о прошлых жизнях.
– Они действительно существуют?
– А ты думала, мы живём один-единственный раз? И после смерти уходим в небытие? Или в рай-ад?
– Не знаю. Скорее думала про ад и рай. Таково распространённое мнение в христианском мире.
– Оно не кажется тебе бессмысленным? Вечные страдания или вечное блаженство на основе одной жизни? А как же второй шанс или что-нибудь в этом роде? Неужели чей-то дух вынужден мучиться постоянно из-за ошибки или невежества? Это абсурд.
– Я никогда не думала об этом в таком ключе.
– А стоило бы, раз уж ты попала в ситуацию… ну, с родителями.
– Знаешь, а они ведь не были моими биологическими родителями, и я не знала этого.
– Это так важно?
Саша всем телом повернулась в его сторону.
– А что, не важно?!
– Ты ведь страдаешь по ним так, будто они были твоими настоящими родителями. Да это так и есть.
– Да, но где-то существует мать, которая выносила меня и родила. А где-то, быть может, есть и отец. Я же никогда не видела их!
– А хотела бы?
– Конечно!
– А если это принесёт тебе только разочарование? Нужно ли добавлять к своему горю ещё и эти эмоции?
– Я просто хочу знать.
– Это пустое любопытство. Для чего тебе это знание?
– Вдруг случится так, что биологические родители захотят …как бы так выразиться…
– Короче говоря, ты ищешь, куда бы пристроиться! – закончил за неё Костя.
– Не кощунствуй! Я просто не хочу чувствовать себя одной в этом мире.
– Ну, а тот вариант, что они не захотят тебя даже видеть?
– Не знаю. Я надеюсь на лучшее.
– И что ты намерена сделать, чтобы реализовать эту встречу?
– Не имею представления. Может, наведаться в дом малютки, где меня взяли? Даже не знаю, как я жила тогда. У меня нет воспоминаний о тех днях. Я была ещё маленькой. Ты бы мог сходить со мной? Честно говоря, мне страшно идти самой.
– Без проблем, но снова предупреждаю: это может не принести тебе ничего хорошего. Готова ли ты к любому результату?
– В конце концов, попытка – не пытка, – вздохнула Саша.
Они ещё немного постояли у её подъезда, условились о встрече перед дискотекой, которая должна была состояться сегодня вечером, и разошлись по домам.
Саша провела у зеркала гораздо больше времени, чем обычно. Она почему-то волновалась. На школьных тусовках она не была с год. Поначалу старалась не пропускать ни одной дискотеки, бегала туда с Беллой. Тогда им обеим нравились мальчишки из старших классов и в общих сходках был смысл. Потом стало скучно, а в этом году она вообще с головой ушла в свои проблемы и ей было не до веселья. Сегодня, убеждала себя Саша, она идёт ради Ани, но волнение от этого не унималось.
Она спустилась к подъезду, оправила юбку и распахнула дверь. Костя уже ждал снаружи. Он ничего не сказал по поводу её наряда, хотя Саша всегда носила джинсы. Её слегка огорчила его невнимательность, но зато Света не преминула расхвалить подругу при встрече.
Толик появился у школы вместе с Тимом и Матвеем. Они его в чём-то напутствовали, а он нервно размахивал руками и в ответ что-то сурово говорил.
Молодёжь раскачивалась около получаса. Потом все понемногу осмелели, ди-джей начал ставить медляки. Толик недолго сопротивлялся напору Ани. Вскоре они вовсю танцевали вместе.
Костю же почти не было видно в зале. Он то и дело выходил на крыльцо проветриться – ему претила громкая бессвязная музыка. Саша разрывалась между танцполом и крыльцом: ей хотелось и на Анютолика посмотреть, и с Костей побыть. Когда зазвучало что-то более-менее мелодичное, девушке удалось убедить его вернуться в общество.
Ани с Толиком нигде не было видно. Света, которую обступили Матвей, Тим и ещё пара-тройка мальчишек из 11 Б, сказала, что влюблённые ушли в сторону столовой. Саша, разумеется, побежала разузнать, как продвигаются их отношения.
Она едва успела закрыть рот рукой и отойти назад – так поразили её целующиеся. Сердце громко билось в ушах то ли от неожиданности, то ли от волнения. Саша осторожно выглянула за угол и некоторое время откровенно подсматривала за Аней и Толиком. В эти мгновения она поняла, что тоже хотела бы так. С Костей.
– Ну, как, удовлетворила своё любопытство? – прошептал над ухом насмешливый голос.
Саша чуть не вскрикнула.
– Костя, это ты!? – повернулась она и пихнула его в грудь. – Я просто посмотрела. А ты сам стоишь тут и подглядываешь за ними!
– Нет, я не подглядывал за ними, а наблюдал за твоей реакцией.
Саша почувствовала себя разоблачённой и густо покраснела. Константин взял её под руку и увёл в другую сторону со словами «не будем им мешать».
– Что такого притягательного для тебя в поцелуях? – спросил он, когда они отошли на почтительное расстояние, но в то же время не слишком близко к месту, где гремела музыка.
– Не притягательного! Обыкновенное любопытство!
– Да не юли, я серьёзно спрашиваю. Мне не понятно.
– Ты что, никогда не целовался? – с таким удивлением спросила она, будто бы сама была в этом профессионалом.
– Никогда.
– Ну, это… ммм… свидетельствует о том, что ты нравишься, о близости с человеком. О желании быть с ним рядом, касаться его…
– Ты, наверное, влюблена в кого-то?
– Нет! – тут же наотрез отреклась Саша.
– Прежде ты была более искренна со мной.
– Да не влюблена я!
Конец ознакомительного фрагмента.