– Так точно!– промямлил я.
– Да вы лежите, лежите! Вам еще рано вставать, но и валяться долго тоже не дело, а дело у нас сами знаете, ого-го!– улыбнулся он, показывая пальцем вверх.
– Я уж думал «кони» двину!– признался я.
– Н-да, препаратик показал совсем другую реакцию, хотя в принципе все организмы индивидуальны.
– А какая должна была быть реакция?
– Наоборот, бодрость, прилив и т.д.!
– Ну значит, просто я другой!
– Это точно! Ладно, отдыхайте, позже еще зайду!
– Постойте, в случае успешной операции, о чем я могу просить?!– совершенно по-детски спросил я.
– Обо всём угодно, кроме звезд, но с неба!– пошутил генерал и быстро вышел из палаты.
Интуиция кричала мне о подлом предательстве со стороны этого старого вояки, но еще больше меня напрягала это молодая нянька с лейтенантскими погонами. Пока я был вынужден играть по их правилам, но всё эта затея с непонятными походами в смертельные территории, мягко говоря, мне не очень была по душе.
– Эй, вы живы?– поинтересовалась учёный, заглядывая в палату.
– Тебя это удивляет?– сказал я, усаживаясь в кровати.
– Честно говоря, да, ведь крысы просто умирали от этой инъекции.
– Здорово! Значит я самая сильная крыса, вершина эволюции.
– Будьте осторожны, я не до конца знаю реакцию человеческого организма на это вещество,– осторожно призналась она.
– Ты знаешь, что тебе будет, если Погодин узнает о подмене препарата?
– Моя карьера закончится, так и не начавшись.
– То-то и оно, рекомендую взять маленький отпуск, пока мы не отбыли отсюда?
– Я не могу, здесь еще много работы!
– Если не пойдешь, то я обо всём расскажу генералу!– пригрозил я ей.
– Это подло, вы мне….
– Подло?!– воскликнул я. – А тыкать в людей непонятной хренью, норма для ученых?
– Да тише вы, поняла я всё, в конечном итоге вы правы, однако помните, что вы теперь мой гуляющий и живой эксперимент.
– Особенно мне «живой» нравиться!– ухмыльнулся я.
– Я пойду, никто не должен видеть меня здесь,– сказала она, подходя к двери.
– Стой, спасибо за добрые намерения, пусть они и не совсём добрые!
– Да на здоровье!– тихо сказала она и исчезла за дверью.
Я вновь лег в кровати и, закрыв глаза, провалился в сон.
Я открыл глаза и впервые минуты пробуждения не смог понять, рассвет передо мной или уже вечер. Поднявшись с кровати, я умылся и почувствовал дикое чувство голода. Я открыл дверь палаты и увидел двух охранников рядом.
– Чем-то помочь товарищ майор?– спросил один из них.
– Скажите ответственному за питание, что я очень сильно проголодался, пусть тащит еду да побольше!
– Хорошо!
Через несколько минут после приёма пищи, я почувствовал невероятный прилив сил, вскочив из-за стола, я отжался, побегал на месте и довольно присел на кровать, чтобы восстановить пульс, но, удивившись нормальному сердцебиению, нажал кнопку вызова. Вошедший охранник поправил кобуру и вопросительно уставился на меня.
– Передайте генералу Погодину, что майор Храмов, готов обсудить всё детали операции.
Охранник кивнул головой и исчез в дверях.
Генерал одним быстрым движением развернул на доске карту и взяв указку, показал место положении России.
– Это мы, а это ОАН,– переместив указку влево, сказал Погодин.– Между нами и ими, лежат руины старого света, обломки старых государств и пустыня. Твоя цель территория, которая раньше была Европой.
– Квадрат высадки известен?
– Сразу виден профессионал, нужные вопросы задаёшь! Известен, но будь готов на сюрпризы.
– А что без них бывает операция!? Территория ОАН, какова она по протяженности?– уточнил я.
– Всё что раньше было Латинской Америкой и Африкой, вот это территория ОАН, как видишь Эмир, вполне комфортно устроился!
– Если мне встретятся войска ОАН?
– Постарайся не вступать с ними в боевые действия, помни у нас мир, по крайней мере, хотя бы на сегодняшний день!
– Да, но вы забыли генерал, что операция-то у нас тайная и по идее никто не будет знать, что я как военный имею хоть какое-то либо отношение к России!
– Хм, ты прав майор!– почесав затылок, сказал генерал.
– Подберите всё обмундирование и оружие только иностранного производства, пускай тратят время на выяснение!
– Помните, ваша задача только учёный, не распаляйтесь и не тратьте свои усилия на другие объекты, иначе процесс эвакуации вас с данных территорий, может затянуться на долгое время.
– А если учёный уже мертв и лежит где-нибудь под тонной песка?
– Значит твое дальнейшеё присутствие там, будет не иметь никакого смысла! Всё же мои обещания будут выполнены в полном объеме.
– Ждите меня генерал, я вернусь за своими детьми и обещанными наградами, но предупреждаю, меня не нужно обманывать, иначе будет плохо!
– Никто тебя не собирается обманывать майор, просто сделай дело и возвращайся.
Я хотел ему поверить, но старые генералы бывают слишком расчетливыми и бессердечными, что бы говорить со сто процентной правдой. Я еще раз пристально посмотрел на карту и вышел из кабинета.
Глава 2.
«Все мысли о смерти нужны для жизни»
Л.Н. Толстой
Я летел в новом секретном самолёте, в обмундировании по последнему слову военной техники и до тошноты полученным инструктажем. Иногда я смотрел в иллюминатор, чтобы в очередной раз удостовериться, что всё происходящее со мной сейчас не сон. Мои мысли почему-то возвращались на склад, где я пару дней назад встретил мальчугана. Я посмотрел на довольную рожу моложавого лейтенанта и вновь отвернулся к окну.
– Чего такой серьёзный Храмов?!– спросил он, очищая перочинным ножом яблоко и отправляя кусочки в рот.
– Смотри не поранься, дитя природы!
– Нет, вернули человека в строй, дали ему второй шанс, а он….
Я резко вскочил на ноги и нажал ему рукой на плечо.
– Ты что?!– прохрипел лейтенант, корчась от боли.
– Послушай меня выкидыш, я тебе товарищ майор или Петр Сергеевич, будешь мне читать вырезки из трактатов Маркса и Ленина, я тебя выкину из самолета, усек?! Не слышу?!
– Да!
– Ну вот и славненько, считай это бесплатной консультацией вышестоящего командования.
– Блин нервный ты Храм…Товарищ майор.
– Когда высадка?– успокоившись, спросил я.
– Примерно через три часа.
– Тогда я сплю, только попробуй, разбуди!– грозно сказал я и закрыв глаза, надвинул кепку себе на лицо.
– Ребята, пристегните ремни, сейчас немного тряхнет!– объявил пилот по громкой связи.
– Поспали бляха-муха!– расстроено произнёс я и накинул на себя ремень.
– Типа зона турбулентности!– сумничал Кольцов.
Я пропустил его попытку казаться умней мимо ушей и вновь отвернулся к иллюминатору. Где-то там внизу находилась та бывшая могущественная Европа, а точнее то, что от неё сейчас осталось. Из-за постоянного дыма и пылевых бурь, с воздуха было невозможно понять, где ты сейчас летишь и только локационная карта в кабине пилота, «говорила» о примерных районах полёта.
– Ничего не могу понять?!– крикнул пилот.
– Что-то не так?!– взволнованно спросил лейтенант.
– Приборы сходят с ума, показывают полную хрень!– пожал плечами пилот.
– Когда последний раз был полёт над этой территорией?– поинтересовался я.
– Может год назад, может полтора!– с сомнением ответил пилот.
– Ясно! Давай сажай своего орла!– крикнул я ему, отстегиваясь.
– Ты что говоришь Храмов!– крикнул лейтенант, держась за поручни и раскачиваясь от тряски.
– Не могу, у меня приказ доставить вас в конкретную точку!– ответил пилот.
– Тебя как зовут капитан?
– Сергей!
– Послушай Серёжа, за это время климат в этом регионе очень сильно поменялся, мы сейчас попали в магнитную бурю и если ты в ближайшее время не посадишь самолет, то он просто рухнет на какой-нибудь Лувр словно игрушечный!
– Не могу, пойду под трибунал!
– На том свете его нет Сережа, и самолетов, и идиотских приказов тоже!
– Пока летим!– скомандовал Кольцов.
– Тогда без меня!– сказал я, снимая со стенки мешок с парашютом.
– Стой Храмов!– крикнул лейтенант и поднял пистолет.
– Давай, давай, только одну пулю для себя дурака не забудь оставить!– улыбнувшись, сказал я, надевая парашют.
Кольцов стоял с поднятым пистолетом, направленным на меня и периодически поворачивался к пилоту, ища моральной поддержки в своих действиях.
– Ну, Кольцов, либо сажаем самолет, либо прыгаем, давай решай, у тебя две минуты!– сказал я, поправляя свое обмундирование.– И это Славик, опусти уже пистолет.
Лейтенант еще несколько секунд постоял в оцепенении и только затем, опустив пистолет, громко крикнул в кабину пилота:
– Сажай самолет!
– Не могу, у меня свои инструкции на этот счёт!
– Это, какие мать твою?!– прорычал Слава.
– Самолет вернуть на базу, так что делай как майор!– крикнул в ответ пилот.
– Что и требовалось доказать,– сделав подобие улыбки произнёс я.
Я открыл дверь самолета и глянул в черное пространство за бортом. Страха не было, ибо теперь включались инстинкты, которые были наработаны годами военных тренировок и походов.
– Ну что повеселимся?!– спросил я весело у угрюмого лейтенанта. Кольцов ничего не ответил, лишь сделал пару шагов ко мне и осторожно заглянул в проем.
– Первый пошел!– крикнул я и выбросился из кабины, почувствовав, как песок начал обжигать мое лицо.
Я посмотрел в измеритель на часах и, убедившись в том, что он не работает, принялся считать про себя в уме, после чего дернул за кольцо. Всё мое лицо буквально «горело» и если бы не защитные очки, то на землю я бы приземлился уже полуслепым. Меня начало относить в сторону, а затем из темноты на меня надвинулась стена. На автомате я сгруппировался и почувствовав, как побелело в глазах от удара заскользил вдоль стены зацепившись за что-то в воздухе. Я с трудом вытащил фонарь из рюкзака и посветил себе под ноги, однако луч утонул во мраке, перемешанный с носимым по ветру песком. Я перевёл луч на стену и увидел, что мой парашют зацепился за огромную железную балку, торчащую из стены. Скорее всего, меня занесло на какое-то полуразрушенное здание, чудом уцелевшее, после ядерной атаки. Я резко вздохнул и, подтянувшись, полез по стропам вверх, добравшись до балки, я вытащил нож и, перерезав все веревки, взобрался на конструкцию. Немного отдышавшись, я словно обезьяна, стал карабкаться по ней, в сторону предполагаемого здания. Я долго полз по ней, пока мои ноги не уперлись во что-то твердое, луч фонаря высветил небольшой кусок плиты, а дальше неё была темная пустота.
Пристроившись на плите, я снял рюкзак, затем забившиеся от песка очки и, прислонившись спиной к стенке, стал слушать песню песка и ветра. О том, что случилось с лейтенантом, мне думать не хотелось, парень сам выбрал свою судьбу, когда вызвался и решил, что эта операция прекрасная прогулка под луной и если ему повезло, то природа не покажет ему всех своих прелестей. Часы по-прежнему показывали хаотичный набор цифр, но самое плохое было в том, что не работал электронный компас. Все передовые гаджеты и штучки были здесь не более чем коробочками с микросхемами, но я сомневался и в том, что обычный компас здесь бы смог работать, так как, судя по тому, как болела голова, уровень магнитного воздействия здесь был выше нормы. Нужно было выбираться отсюда, иначе через пару дней, ко мне постучится смерть. Я достал воду и, сделав несколько глубоких глотков воды, взял из рюкзака запасную майку и, разорвав её, сделал подобие маски, после чего завязал на лице чуть ниже очков. У меня был только один шанс спуститься вниз, это добраться до парашюта, разрезать его, сделать из него веревку и попытаться спуститься вниз. Вновь вскарабкавшись на балку, я стал продвигаться к парашюту, достигнув цели и обмотав его вокруг себя, пополз обратно.
Через полчаса я уже брел вдоль зданий и строений, очертания которых выплывали из темноты, словно кошмарные образы из детских снов. Я не знал куда иду, но даже неизвестное направление пути было в моем случае наиболее лучшим вариантом, нежели выжидание чего-то непонятного. Геометрические фигуры строений вдруг пропали, я тут же ощутил одиночество и слабое колебание страха в своей душе, но, собравшись, продолжил путь дальше, решив, что лучше никогда не оборачиваться назад. Ноги мои тонули в песке, очки приходилось постоянно протирать, а повязку прочищать от песка, я понимал, что дальше и дальше углубляюсь в пустыню. По моим подсчетам я прошел уже пятнадцать километров, видимость стала лучше, а голова понемногу переставала болеть, это означало, что я покинул эпицентр магнитной бури.
Я вдруг остановился и прислушался, ошибиться я не мог, где-то неподалеку ревел мотор машины. Быстрым шагом я взобрался на холм и стал всматриваться в движущуюся колону из трех машин. Улёгшись на песок, я достал бинокль и стал пристально рассматривать нежданно появившихся людей в военной форме. Они высыпали из машины и принялись показывать руками в моем направлении. Слава Кольцов, значит, выжил, и не просто выжил, а еще и попал в плен к непонятным людям, которые теперь по наводке лейтенанта искали наверняка меня. Я медленно сполз по песку и быстро двинулся в обратном направлении от преследователей, предусмотрительно переведя пистолет в боевое положение.
Позади меня осталась дорога, это единственное, к чему мне сейчас реально хотелось повернуться, однако, в связи со случившимся, это могло бы стать, действительно последним разворотом в моей судьбе.
Я перешел на легкий бег и уже через пару часов, увидел очертания всё тех же строений, от которых я благополучно ушел некоторое время назад. Буря прекратилась, и видимость объектов была намного лучше, скорее всего это и есть день, на фоне не прекращающейся песчаной ночи. Впереди меня маячило какое-то здание, с уцелевшими стенами, я направился туда и, зайдя в него, невольно ахнул, так как увидел этажи, которые как мне показалось, уходили до бесконечности вниз. Я посветил себе фонариком под ноги и, услышав где-то вдалеке рев мотора, начал спускаться вниз по ступенькам. Пройдя два этажа, я закрепил растяжку с гранатой на лестнице и двинулся дальше. Это должно было подействовать на преследователей, ибо пусть знают, что этот человек не хочет, чтобы его находили. Чем дальше я спускался вниз, тем холоднеё становился воздух, я ощущал это своим горячим от воздействия песка лицом, а вот телом не чувствовал абсолютно ничего, так как был надет в военный камуфляж, который регулировал температуру. На одном из этажей лестнице я увидел проход во внутрь здания и незамедлительно нырнул туда.
Где-то далеко наверху раздался взрыв. Я осторожно шел по коридору и заглядывал в каждый дверной проем, в надежде найти решение. В одной из комнат, луч фонаря высветил вентиляционный люк и уже спустя каких-то пару минут, я усердно полз по трубе, стараясь издавать как можно меньше шума. Я замер на шум, который был где-то позади меня, затем пополз дальше и, оборачиваясь назад с грохотом, полетел в вентиляционную шахту, проломил люк и грохнулся на пол в каком-то помещении. Громкий кашель раздался с моего рта, вскочив на одно колено и вытащив дрожащими руками пистолет, я направил его в темноту, но никого не увидев сел на пол. Изо рта шел пар, и мерзли руки, я извлек из рюкзака перчатки и, надев их, тут же почувствовал, как они начали согреваться. Судя по моему падению, я пролетел этажа три и мне, было интересно, опустятся ли до такого уровня мои преследователи или повернут обратно. В лучах фонаря на меня «смотрел» старый, но достаточно массивный комод. Я без интереса окинул его взглядом, накинул рюкзак на плечи и, посветив себе под ноги, вышел в коридор. Помещение, в которое я попал, находилось в конце коридора, я быстрым шагом дошел до конца и остановился у лестницы. Что-то яркое пронеслось вниз мимо меня и этажом ниже теперь горело на полу. Умные гады пользовались сигнальными ракетами, рассмотреть которые можно было и сверху. Я аккуратно выглянул из дверного проема и увидел вооруженную группу людей тремя этажами выше, не спеша спускающуюся в моем направлении. Бесшумно, я поднялся на один этаж вверх и спрятался в самой дальней комнате. Затянув рюкзак на плечах, и закрепив на поясе фонарь, я направил его луч в стену, так чтобы он не выбивался из помещения, достал пистолет и приготовил шумовую гранату. Эти пару минут ожидания показались мне мучительно утомительными, моё нутро хищника жаждало боя. Первый противник появился в дверном проеме этажа, трусливо держа автомат перед собой, озираясь по сторонам, он дрожащими руками вводил из стороны в сторону фонариком. Следом за ним появился другой, затем третий и еще двое, я довольно улыбнулся, так как эти люди были дилетантами ничего не понимавшими в тактике ведения боя в замкнутом пространстве. Мне было жалко тратить на них полноценную боевую гранату, да и этим аборигенам за глаза хватило бы и шумки. Я подождал пока они всё поглубже «втянуться» в коридор и, размахнувшись, кинул гранату в середину их немногочисленной группы. Даже сквозь зажатые руками уши, я почувствовал эффект от разрыва и стоны этих солдат. Выйдя с пистолетом и освещая себе фонариком путь, я застал пятерых катающихся по полу в коридоре и в комнатах людей в военной форме, судорожно хватающихся при этом за голову и здорово горланящих на всё здание. Я переставил режим стрельбы на пистолете на усыпляющие патроны и произвел четыре выстрела. Схватив пятого за воротник, я поднял его на ноги и потащил за собой на этаж ниже. Спустившись, я зашвырнул его в первую попавшуюся комнату, ударом руки послал в небытие, связал и довольный собой присел рядом, достав из рюкзака сухой паек.