Приблизившись к журнальному столику, я снял телефонную трубку и мрачно пробубнил:
– Алло…
Телефонная связь ответила грубым молчанием, однако, приложив несколько терпеливых усилий, я сумел дождаться сдержанной хрипоты с другой стороны.
– Лёш, это Тёма. Нам нужно поговорить.
Взглянув на часы, я обнаружил два часа ночи. Сколько прошло с момента получения послания? Пятнадцать-двадцать минут. У меня оставалось не так много времени на сон и на раскрытие тайны.
– Тём, боюсь, сейчас совсем не подходящий момент.
– Это важно.
– Не сомневаюсь. Но у меня другие планы.
– Планы?
В его голосе слышалась обида.
– Не принимай на свой счет, просто меня ждут в долине. Одолжишь вертолёт?
Как говорится, наглость – второе счастье. Да и чего было стесняться.
– Но это важно…
– Когда вернусь, – отрезал я и повесил трубку.
Тут же раздался новый стук в дверь. На этот раз стучавший не ретировался, не испарился, не растаял в воздухе подобно бестелесной причуде.
– Вы не заняты?
– Вообще-то женат.
В глазах незваной гости вспыхнуло короткое смятение, но женщины довольно искусны скрывать горечь своего поражения.
– А вы слышали легенду о Лилит?
Моя соседка Катрин не собиралась сдаваться. Да и как она могла сдаться после всех тех страданий, связанных с наведением вечерней красоты.
И вот девушка знойной красоты стоит у меня на пороге в полупрозрачном одеянии, сквозь которое волнующе просматриваются её обнаженные формы и томным голосом как бы намекает, что кончику моего языка не помешало бы пройтись по закоулкам ее клитора, выбить из него искру, заставить течь…
Но мне нужно было работать.
– В другой раз?
Кстати, если вы не забыли, я всё ещё был замотан в полотенце. Поэтому когда ее рука легла мне на член, мне не чем было крыть. И хотя я всё же пытался заявить что-то против, перебороть инстинкты было невозможно. Какие-то секунды и ее рука скользнула под полотенце, нащупала то, что искала, обхватила цепкими пальцами. Не успел я опомниться, как полотенце соскользнуло вниз по бедрам, оставив меня абсолютно голым с торчащим эрегированным членом.
– О, Боже! – взмолился я, как только моя трепещущая плоть погрузилась в сладкий и влажный рот Катрины, а ее нос уперся мне в живот.
Впрочем, надолго я не задержался.
Спустя десять минут я был правильно одет и полностью готов к деловой поездке. Раздался очередной стук в дверь. Это Роланд пришел сопроводить меня до вертолёта.
– Вы как-то быстро, – промолвил дворецкий.
Что он имел в виду, я не совсем понял, ну да ладно. Главное, что я торопился и потому был немногословен.
– Дела зовут.
И да, ещё одной причиной было то, что я всячески пытался выбросить из головы сочные откровенные сцены, в которых Катрина мастерски демонстрировала навыки орального секса. К счастью, моя немногословность нисколько не задевала Роланда. Более того, складывалось впечатление, что любые события воспринимаются им ровно и самоотверженно.
– Тогда пойдёмте.
Окинув проверочным взглядом комнату перед своим уходом, я погасил свет и запер дверь на ключ, после чего торжественно вручил ключ Роланду.
– Вас ждать к завтраку?
– Надеюсь, что да
После такой милой беседы мы прошли по череде коридоров да тоннелей и только потом оказались на взлетной площадке вертолета высоко на крыше. Пилотом оказался немногословный бородатый мужичище. То есть мы нашли друг друга по характеру.
– Приятной прогулки, господин, – промолвил добродушный старик перед тем, как дверь вертолета захлопнулась.
– Удачи, Роланд, – ответил я.
Мы улыбнулись друг другу, словно нас связывала некая тайна, настолько загадочная, что мы и сами ничего о ней не знали.
Гулко взревели моторы, после чего мы взмыли вверх.
Несмотря на поздний час было занимательно наблюдать за долиной на высоте птичьего полета. Оттуда она казалась искрящимся игрушечным пейзажем конструктора, безмолвным и недвижимым. Оттуда она казалась неживой, покинутой, почти мертвой.
Совсем другой она оказалась на деле.
Пилот высадил меня, как и требовалось, перед ночным клубом «Дети Дракулы».
– Если надумаете вернуться, позвоните, – сказал он и протянул мне карточку.
На ней значилась следующая надпись: «Полёт гарантирован», а далее номер телефона.
– Довольно оригинально, – заметил я.
И, о чудо, бородач впервые в жизни улыбнулся.
Пожелав ему счастливого пути, я направился к входу в клуб. Готовность была к запредельной разнузданности. Но, как оказалось, несмотря на мажорное название, заведение было ориентировано на классику.
– Господин Казанский!
Я привык, чтобы меня узнавали, но когда это делает охранник в дверях клуба в чужой стране, это заставляет задуматься. К тому же это не было вопросом.
– Третий столик.
Миновав вестибюль, я оказался в главном помещении, представлявшем собой нечто среднее между рестораном и обычным клубом, где нарезают буги-буги.
На сцене в этот момент как раз выступал молодой надрывно-громкий исполнитель с очень кровавой поэтической строкой:
– А вы опоздали.
Заглядываясь на буйствующего на сцене исполнителя, я не заметил как оказался прямо перед столиком номер три. За ним сидела блондинка приятной наружности. И как бы в согласии с моими мыслями со сцены было брошено:
Однако я все же надеялся, что не зря приперся в странный клуб посреди ночи.
– Присаживайтесь, в ногах правды нет.
– Да, точно, – подумал я, резюмируя предыдущую цитату.
Между тем всё же принял приглашение, после чего мы минуты три пристально изучали друг друга.
– Так в чем дело? – спросил я, первым нарушив молчание.
Она ничего не ответила, но продолжала настойчиво пытать меня взглядом. А время было уже три часа ночи.
– И долго это будет продолжаться?
Молчание.
– Хорошо. Будь по-вашему.
Я постарался успокоиться и не обращать внимания. Интуитивно предположил, что меня проверяют. Хотя с какого черта меня проверять? Я ведь никому не навязывался.
А маленькие серенькие глазки всё продолжали пытливо прыгать и медленно сверлить мою физиономию.
– К черту! – в конце концов я сорвался, – Не знаю, что вам нужно, но с меня хватит. Вешайте лапшу кому-нибудь другому.
С этими словами я встал из-за стола с твёрдым намерением.
– Мне говорили, вы куда более настойчивы, – послышалось из-за спины.
– Да, – подумал я, – Она знает, как надавить.
И это подействовало. Я без лишних слов вернулся на место.
– Поговорим?
– Поговорим, – утвердительно промолвила молодая особа.
Однако она все ещё со мной играла. Что ж, это были её проблемы, а мне нужно было выяснить, что происходит.
– Что вы знаете об артефакте?
– Вот как? – усмехнулся я, – Думал, на вопросы будете отвечать вы.
– Позже.
– Обещаете? Хочу прямо сейчас. И хочу знать кто вы, откуда знаете меня и что вам нужно…
– Вы не видите всей картины.
– Неужели? И что же это за картина? Неужели Репина? «Приплыли»?
Блондиночка задумалась, насупилась и наконец-то перестала сверлить меня своими серыми глазками. Еще чуть-чуть и она сдалась.
– Меня зовут Андриана Кантиньо.
– И что это должно для меня значить?
– Думаю, вам уже знаком мой бывший муж Антонио.
– Вот оно что, – осознал я.
И дальше можно было уже не продолжать.
– Вот видите, – сказала она, – Я предполагала, что именно так самодовольно будет выглядеть ваше лицо, если вы сразу узнаете мою подноготную.
– Есть шанс убедить меня в обратном, – таким был мой ответ.
Блондиночка помялась еще немного, а затем выложила остаток.
– Я была ассистенткой Антонио около десяти лет назад, потом мы поженились. И вскоре к нему попали некие документы. Он называл их записками, дневниками. Из них он впервые узнал об артефакте, узнал, где его нужно искать. Сначала все шло хорошо. Обычное дело. Мы же археологи, мы всегда ищем что-то потерянное. Но в какой-то момент всё изменилось. Антонио стал злым, много выпивал, пропадал по ночам неизвестно где. А однажды… Можете смеяться надо мной, но было полнолуние… Тогда он окончательно обезумел и бросился на меня с ножом. Видите ли, ему понадобилась мое лицо для каких-то ритуалов.
Зависла пауза. И на этот раз я был не против. Нужно было переварить только что услышанное. А когда мало-мальски переварил, спросил:
– Знаете, я не в восторге от вашего бывшего, но и не назвал бы его психопатом. Может вы решили немного приукрасить, или, скажем, отомстить?
Однако было видно, что Андриана ждала от меня чего-то подобного.
– Вы должны мне верить.
– Ключевое слово – должен, – думал я, высматривая нестыковки в чертах ее лица.
– Думаю, вы видите, – сказала она, опережая мои мысли, – Хотя двадцать пластических операций и сделали свое дело.
– Вижу, – ответил я.
– И думаю, вы спрашиваете, зачем?
– Спрашиваю.
– А я нет.
Тут я не понял.
– В смысле?
– Я пыталась забыть его, пыталась ненавидеть за то, что он со мной сделал, но от реальности не скроешься. Я все ещё люблю его, и больше всего на свете хочу вернуть.
– Так в чем проблема?
– В этом гребаном артефакте, особенно теперь, когда Антонио его нашел.
– А разве вы не знаете, что артефакт пропал?
– Пропал? – издевка играла на ее губах, – И вы можете в это поверить?
– Ну, во всяком случае, мне так сказали.
– А что еще вам сказали?
– Вообще-то, что я идиот и что мне здесь не место.
– И что вы решили?
– У меня оплачиваемая командировка, а дома ждет редчайшая сука жена. Могу прошвырнуться по магазинам.
– Боюсь, не получится.
Да, она опять стреляла глазками.
– Это почему же?
– Еще совсем недавно вы могли спокойно убраться восвояси, пересчитать купюры и никогда не вспоминать об этой истории. Но теперь вы здесь, и будьте уверены, что они уже ищут вас.
– Кто они?
Боже, да она почти хохотала. Совсем недавно она стонала и едва не рыдала под моим напором, а тут на тебе, все козыри опять в ее руках.
– Вы думаете, я знаю?
– Тогда почему вы их боитесь?
Эта реплика выбила из нее смех окончательно. Более того, она стала какой-то слишком уж серьезной, почти злой.
– У меня нет другого выхода.
– Почему?
– Вы знаете, что случилось с Глусманом?
– Нет.
– Молитесь, чтобы не пришлось узнать.
Теперь мы злились друг на друга из-за нелестных взаимных замечаний. Только вот пользы от этой злобы не было никакой. К тому же я получил, что хотел. И хотя история стала еще более запутанной, на душе было спокойно. Ведь именно этого требовал убойный бестселлер.
– Так что вы предлагаете?
– Вам нужна новая книга, а мне мой муж. Будем работать вместе?
Андриана протянула мне руку.
Я посмотрел ей в глаза, чуть-чуть посомневался, потом окинул взглядом сцену, где очередной исполнитель что-то выплясывал с криками:
… и скрепил рукопожатие.
– Значит партнеры?
– Партнеры.
– И что теперь?
Андриана порылась в сумочке и протянула мне сверток.
– Ознакомься, а потом я сама вас найду.
– Хорошо, – ответил я, но её уже и след простыл.
Бросив скользкий взгляд в сторону сцены, я зацепил продолжение поэтической выкладки:
– Неплохо, – подумал я, – А главное, в тему.
Распаковав сверток, я обнаружил старый потрепанный дневник с обложкой из натуральной кожи. И хотя обложка имела выраженные потёртости, всё же можно было различить надпись большими буквами на латыни: «GETEROSIS». Провернув в замочной скважине прилагавшийся ключ, я открыл дневник и лишь тогда понял, что оказалось в моих руках.
Наги… Что-то знакомое… Может быть ноги?.. Да нет же, точно наги… Ах, да… Припоминаю. Что-то было у Киплинга… Опять не то… И все же мне это знакомо.
Я лежал в полной темноте на голом полу. В октябре месяце такая прихоть способна привести к воспалению легких. Но мне уже было на все наплевать. Откуда-то из-за угла то и дело выскакивал один и тот же навязчивый вопрос.
– Сколько осталось?
– Минут сорок, может меньше, – стараясь ответить, я лишь тянул время.
– Тебе не успеть, – ехидно усмехался шкодливый вопрос и вновь исчезал как подлый иезуит.
Я знал, что в итоге он прав. Мне не успеть разгадать последнюю головоломку. И где-то в глубине души медленно рождался безумный интерес к своему эпилогу.
– Может мне стоит признать поражение и прекратить эти бессмысленные попытки продлить свое никчемное существование.
С кухни доносился звон капель, падающих из водопроводного крана и ударяющихся о металлическую раковину.
– Наги… наги…, – я судорожно пытался вспомнить, но капли из крана не давали мне сосредоточиться.
– Да чтоб вам ночами не спалось!
Совершенно неожиданно я вспомнил, кто такие эти чертовы наги. Месяц тому назад я сидел подле телевизора и совсем не следил за тем, что творилось на экране. Видимо мое подсознание смогло понять и сохранить совершенно ненужную на тот момент информацию. И теперь я могу получить ответ.
Наги – это отшельники, живущие в индийских джунглях или горах. Это люди, которые разочаровались в человеческих существах и теперь готовы на всё, только бы их не видеть.
– И что это значит?.. Причем тут я?.. Просто очередной ребус… или подвох… А может и то, и другое. Нет, это не ответ. Это только подсказка.
Мысли стали путаться всё сильнее, от чего ко мне стало подползать безудержное отчаяние.
– Я не хочу тебя! Прочь!.. Проваливай! – кричал я изо всех сил, пытаясь хоть как-то его остановить.
Но вот прозвенел звонок.
Я замер, почти перестал дышать, надеясь на внезапное избавление от непрошеного гостя.
Звонок повторился.
Я даже не шелохнулся.
По-видимому, потусторонняя личность не привыкла ждать, в связи с чем принялась колотить в дверь чем-то тяжелым, так что дверь едва не слетела с петель.
Я беззвучно прокрался в прихожую и посмотрел в глазок. Чертовы тайные агенты опять выкрутили лампочки, и потому на лестничной площадке царила кромешная темень.
– Кто там? – прошептал я.
В ответ последовала тишина. Стало как-то неуютно от этого безмолвия, и по спине поползли мурашки.
Или может, они поползли оттого, что ещё не включили отопление?
Возможно… Разве сейчас это важно?
Раздался скрип, и я услышал хриплые звуки:
– Наги…
– Что?
У меня всегда были проблемы со слухом, а в данный момент я ещё и туго соображал.
– Наги…
– Наги?
Последовал мощный удар в дверь. Я сильно испугался и отпрыгнул назад метра на три. В двери образовалась широкая трещина, через которую стал пробиваться яркий свет. Это уже было чересчур.
Свет, словно живой, начал медленно проникать в комнату, постепенно заполняя окружавшее меня пространство. Заполнив комнату, свет стал проникать в мое тело и убегать обратно в щель, забирая с собой и меня. Наверное, я мог сопротивляться, но меня уже не было. Я слился со светом, стал его частью, и уже нечему было сопротивляться.
Опять темно. Вновь тоже ледяное безмолвие, гнетущая тишина.
По прошествии несколько часов из-за горизонта показались первые лучи восходящего солнца. Дверь отворилась, и в квартиру вошел Фантом. Мрачно оглядев комнату, он подошел к окну и открыл его. С улицы в помещение ворвался холодный осенний ветер, от чего кипа бумаг с письменного стола разлетелась по всей комнате.