– Давайте все на свои места. Мы здесь не в гляделки играть собрались, – негромко приказал Грач.
Наверное, он был здесь главным, раз слова возымели действие. Двое людей скрылось в рубке, и через мгновение звук волн усилился, как если бы поднялся более сильный ветер. Но ветер не усилился. Поэтому я недоверчиво поглядела за край кормы, откуда слышался плеск. Вода там пришла в движение и бурлила так, как будто набирал свой ход двигатель. Вот только кроме шума одиноких машин, проезжающих вдоль набережной, ничего не рычало и не ревело. И оттого моё удивление стало безмерным. Я же не в кино каком, из которого некто вырезал часть звуковой дорожки!
В поисках разъяснений мой взгляд сам собой переместился на Грача. Но мой спутник совсем не глядел на меня. Он смотрел на никуда не собирающегося уходить мужчину. Того самого, что ранее скрестил руки на груди. Этот тип недовольно покачал головой и, едва катер отчалил, приблизился, чтобы прошипеть:
– Знаешь, это ни в какие ворота не лезет.
– Уймись. Нам всё равно на тот берег.
– Тебе девок в нашей дивизии мало? – не принял этих слов незнакомый мужчина и разозлился дальше некуда, раз позволил себе ещё и пренебрежительно выплюнуть: – Бабник.
– Никак забыл, что должен мне подчиняться?
Грач не пошевелился даже. Но его взгляд стал таким грозным, что мне мгновенно захотелось попросить этих двоих не ссориться. Не знаю, как мне удалось сдержать свой язык. Женщинам в такие разговоры и правда лучше не влезать.
– А это не касается нашей работы. То я тебе как друг сказал.
– Она не станет проблемой, – смягчился Грач. – Мы причалим и на этом всё.
– «И на этом всё» надо было остановиться на том берегу, – кивнул мужчина головой в сторону, откуда катер начал движение. Судно было уже на середине реки.
– Я тебе потом расскажу, почему поступил так.
Эти слова уняли злость между собеседниками, но лично мне до их разбирательства уже не было никакого дела. «И на этом всё» просто не должно произойти! Это нечестно, в конце концов! Я же только-только встретила его! Того самого.
– Присядь. Нам недолго ехать, ноя боюсь, ты из-за качки и красивых туфель можешь потерять равновесие, – Грач взял меня под локоток, чтоб усадить на единственное на палубе сидение. Остальные были демонтированы. От них остались только крепления.
– Я хорошо себя на каблуках чувствую. Однажды…
Мне не хотелось никуда усаживаться. Абсолютно. Мой план споткнуться и оказаться в сильных мужских объятиях летел ко всем чертям!
Но судьба была на моей стороне. Вселенная услышала моё желание. Вот только, как и обычно, исполнила она его с издёвкой. Именно из-за неё я, не успев договорить свои слова, вдруг поняла, что уже падаю. А там и лежу поверх Грача, тоже не удержавшегося на ногах. Что-то произошло. Вокруг катера вздымалась огня пламени. И я глупо попыталась приподняться на локтях, чтоб рассмотреть это красивое неожиданное зрелище, как Грач ловким движением подмял меня под себя и прижал к палубе всем своим телом. Он зажал мне голову руками, отворачивая лицо в другую сторону. Но я всё равно успела увидеть, как пламя двинулось на нас стремительной волной. Я зажмурилась. Через мгновение стало нестерпимо жарко. Настолько, что я не сдержала вскрик. А затем Грач подхватил меня на руки и прыгнул в воду, где уже барахталось двое человек.
– У кого резервное маскирующее поле? У кого?! Задействовать. Скоро они поймут, что промахнулись!
– Сейчас, – суматошно начала ощупывать себя женщина. – Готово!
Я умела плавать и потому успешно шевелила конечностями в ледяной воде. Однако Грач продолжал поддерживать меня одной рукой, словно думал, что мне в любой момент предстоит пойти на дно. Но тонуть я не собиралась. Лишь снова откашлялась, так как при прыжке наглоталась воды, да заработала ногами активнее.
– Они вычислили нас, – скрипя зубами, произнёс тот, с кем ранее разговаривал Грач. – Что будем делать? Ястреба ждать нет смысла. Он был пристёгнут и ни за что бы не успел.
– Будем спасать свои шкуры. Давайте ближе ко мне. Я собираюсь задействовать «кузнечика».
Мужская рука прижала меня к себе так крепко, насколько это было возможно при попытке удержаться на воде.
– Все готовы?
– Да.
«Нет!» – подумалось мне, и Грач будто услышал мои мысли.
– Настя, закрой глаза. Крепко.
Я послушно зажмурилась, а затем ощутила себя так, словно прыгаю с моста на тарзанке. Тело с ускорением мчалось куда-то вниз. Внутренности сдавило страхом. А потом всё это кончилось так же быстро, как и началось.
– Всё. Можешь открыть глаза. Открывай.
Оказывается, я сомкнула веки так сильно, что для восстановления зрения несколько секунд пришлось часто моргать.
– Ты в порядке?
– Не знаю, – честно ответила я, оглядывая себя и пространство вокруг.
От волос пахло палёным. Ноги зудели. Капроновые колготы порвались. Одной туфли не хватало, как и вязаной шапочки. С прочей одежды стекала ручьями вода. И стекала она на бело-серый плиточный пол. Не было ни города, ни реки. Вместе с остальными я оказалась в какой-то хорошо освещённой, но пустой комнате. Единственное, что в ней было – металлическая округлая платформа на полу. Больше ничего.
Меж тем, Грач поднялся. Он уверенно подошёл к массивной двери, над которой горела красная лампочка, и, нажав на несколько кнопок на настенной миниатюрной панели рядом, поморщился. Затем дёрнул за рычажок и громко воскликнул:
– Кто дежурный?!
– Лейтенант Куров.
– Что ты ещё задумал, Куров? Снимай блокировку!
– Я действую чётко по протоколу, – голос, раздающийся из скрытых динамиков, стал обиженным. – Погодите, дайте мне проверить вас.
– Ты что? Мою личность идентифицировать не можешь, что ли?
– Ваша личность определена и подтверждена.
После этих слов Грач принялся по новой нажимать на кнопки панели.
У него снова ничего не вышло.
– Коды любого уровня не будут работать. С вами чужак. Поэтому я и действую по протоколу.
– Прекрасно, – проворчала женщина. Она единственная с самого начала стояла, а не полулежала, как остальные.
– Не то слово, – поддакнул ей мужчина. – Теперь мы сдохнем.
Грач бросил на своих людей быстрый недовольный взгляд и снова дёрнул за рычажок.
– Лейтенант Куров, нас зацепило «лучом небес». Открывайте дверь. Немедленно!
– У меня протокол.
– Ты осознаёшь, что произойдёт, если мы в ближайшие минуты не отправимся в медблок? Или хочешь, чтобы у меня прямо сейчас почки отказали? А? Так?! Так я выйду и первым делом их тебе отобью, собака!
– Это генерал Фадеев, – раздался из динамиков другой голос. – Вы берёте на себя ответственность за приведённого чужака, подполковник?
– Да.
– Открывайте ворота.
– Но…
– Открывайте!
Створки двери разъехались в разные стороны. За ними оказался короткий коридор с металлическими арками, выглядящими сошедшими со страниц книг о научной фантастике. На них размещалось какое-то оборудование. Наверное, для… Ой. А вдруг? Вдруг, если я на некоем военном объекте, то это система обороны?!
– Что это? Какая-то защита? Бомбы? – не могла не спросить я, когда Грач за руку потащил меня за собой. Шагал он уверенно и стремительно.
– Нет, средства для оперативной ликвидации остались в первой комнате. Здесь большей частью обеззараживающие устройства и аналитические датчики. Они позволяют подробно проверять человеческий организм. Так что из этого коридора путь нам только в медблок. В таком состоянии как у нас, на базу иначе не попасть.
Очень хотелось спросить про базу, но на тот момент другая информация показалась мне более важной.
– В каком таком состоянии?
– Нас серьёзно облучило.
– Радиацией?
– Нет, но по действию очень похоже.
– Грач, что это за место? Ответь мне.
Я постаралась заглянуть мужчине в глаза, чтоб он понял всю степень моего беспокойства. И заметила, что в ярком свете его внешность претерпела небольшие изменения. Стали видны небольшие морщинки у глаз, дающие понять о весёлом нраве и возрасте, приближающимся к тридцати пяти. Волосы перестали быть цвета вороного крыла. Они и правда оказались очень тёмными, но никак не чёрными. Зато глаза не изменились. Такие же, как ночь. Едва понятно, где радужка, а где зрачок.
– Давай чуть позже, а? Нам ещё часа два рядом под капельницей сидеть. Успеется.
Я замолчала, но встревоженным взглядом своих спутников обвела. Женщина смотрела на меня свысока и с каким-то презрением. Мужчина, напротив, с сочувствием.
– А как вас зовут?
– Вероника.
– Макс.
– Похоже на настоящие имена, – вскользь заметила я и с укором посмотрела на мужчину своей мечты. – А ты, значит, просто Грач, да?
– Грач? – звонко усмехнулся Макс, вклиниваясь в нашу беседу. – Во даёшь. То-то на тебя все девки липнут. Воображение – огонь!
Не глядя на него, Грач ответил мне:
– Это мой позывной для последнего задания.
– И другого имени ты мне не назовёшь?
Он даже не задумался перед ответом.
– Нет. Пускай будет Грач.
– Ладно, – смирилась я и снова повернула голову в сторону Вероники и Макса. – А я…
– Да уже понятно кто, – грубо перебила меня женщина. – Ты неприятности на двух ногах.
Мне стало обидно, но я промолчала. Грач тоже не стал ничего выговаривать своей подчинённой. Однако мне понравилось, каким взглядом он смерил её и как положил свою руку мне на плечо, обнимая. В тот момент мне даже стало понятно, что Сашка, по которому в лучших женских традициях мне следовало искренне страдать ещё пару недель или около того, абсолютно меня не занимает больше. Я вычеркнула его из своей головы так легко, будто его никогда и не существовало. Теперь меня заботило другое…
Почему Макс называет своего друга бабником? И сможет ли Грач увлечься мной настолько, чтобы забыть остальных вероятных подружек? Ведь с ними что? Он весело провёл время и ушёл на подвиги. А я… я знакома с ним не более двух часов, а нас уже связывает самая настоящая история. Это судьба.
«А от судьбы никуда не убежишь», – с задором подумалось мне, но от этой мысли я тут же и помрачнела. Она натолкнула меня на иные размышления. О том, что до вечера завтрашнего (или уже сегодняшнего?) дня мне кровь из носу надо быть дома у родителей и сказать маме, что всё хорошо. Что я не забыла про неё и…
Я искоса посмотрела на Грача, которого медики, вопреки его желаниям, хотели уложить на кушетку. Они суетились вокруг него, а я не могла оторвать глаз от приятных черт лица и неистово желала ворваться в мысли мужчины.
Что будет, когда он узнает? Узнает о том, о чём я взяла привычку не скрывать даже при поверхностном знакомстве? У него ведь не обычная работа, он какой-то там подполковник. И, судя по всему, регулярно выполняет боевые задания. У него намного больше оправданий для отказа от меня, нежели у других.
Не будет ли лучше промолчать?
– Ложитесь, – обратился ко мне медик, одетый в белый защитный костюм, скрывающий его с ног до головы. – У меня нет вашей медкарты. Есть то, что стоит знать? Аллергии, переносимость лекарств или…
Глава 3
Мы лежали рядом недолго. Несмотря на заверения Грача, что у нас будет уйма времени для разговора, за ним пришли. Ему пришлось встать с кушетки и, удерживая в руке стойку капельницы да кое-как кутаясь в халат, уйти куда-то. Мне было видно, что его оставшаяся лежать на стуле одежда покрыта бурыми подпалинами, но в остальном от огня он и я не очень-то пострадали. Вероника тоже легко отделалась. А вот у Макса оказался обширный ожог на правую половину лица. Этого мужчину и так было сложно назвать красивым – роскошный армянский нос плохо сочетается со светлыми волосами и азиатским разрезом глаз, а теперь ему и вовсе предстояло жить с новым «украшением».
– А за что вы сражаетесь?
– Пусть тебе наш подполковник объясняет, – огрызнулась Вероника и демонстративно отвернулась.
– Я понимаю, что вы недовольны моим присутствием. Но я здесь. И лично вам ничего плохого не сделала. Пожалуйста, не надо так ко мне относиться!
Женщина фыркнула, но позу свою не изменила. Зато отрешённо созерцающий потолок Макс приподнялся и уставился на меня грустными синими глазами. Наложенные на одну половину его лица салфетки, пропитанные чем-то целебным, несколько сместили своё положение из-за этого. Он поправил их, и мне поневоле подумалось, какая я счастливица, что Грач прикрыл меня собой.
– Настя, да? – уточнил Макс.
– Да. Настя.
– Если не брать во внимание интонации, то Вероника верно сказала. Мы не имеем права распространяться о своём деле. Постарайся это понять. Тут всё не только на отношении к тебе завязано. Мы обязаны молчать.
– Ну, и молчите, – насупилась я и откинулась на спину.
Однако когда вот так вот вынужденно лежишь и молчишь, всегда приходят мысли. Тут можно либо спать, либо размышлять. Но сна у меня ни в одном глазу не было. А думы вышли напряжёнными и неприятными. Поэтому я очень обрадовалась, когда мои беспросветно мрачные логические цепочки прервало появление Грача. Он скосил взгляд на своих подчинённых и обратился ко мне:
– Не хочешь прогуляться?
– С капельницей?
– Я же хожу.
То, что он ходит, было заметно. Но с такой конструкцией в руках ходить нелегко. Это я тоже заметила. Однако решила составить ему компанию, а потому осторожно села, а там и встала с кровати. Грач помог мне справиться с медицинскими трубочками, с улыбкой отлепил присоски-датчики, и мы вышли из комнаты в коридор.
– Ой, не могу. Ха-ха-ха! – через несколько секунд едва не свалилась я с ног от смеха.
– Что? Нравится, как смотримся вместе? – понял всё Грач.
– Да.
Выглядели мы и правда красавцами. В лучших традициях чёрного юмора. Оба в белых тоненьких халатах, выданных нам взамен мокрой и грязной одежды. В руках (он слева, а я справа) держим стойки капельниц. И при этом я ещё босиком. Разом стала ему по плечо. Грач был очень высоким.
– Куда только мы с тобой в таком виде гулять пойдём, а?
– На самом деле, я хотел с тобой поговорить.
– Тогда, может прямо здесь?
– Нет, коридор не самое лучшее место.
– Хорошо. И куда идти?
– Вокруг нас крыло для пациентов, поэтому предлагаю заглянуть в палаты. Наверняка, какая-нибудь да пуста окажется.
– Ладно.
Так вышло, что четыре раза довелось заглянуть в комнаты, где нас совсем не ждали. После каждого закрытия таких дверей мы, понимающе глядя друг на другу в глаза, хихикали всё веселее. А потом Грач уверенно подошёл к двери на другой стороне коридора и приглашающе раскрыл её. Внутри никого не оказалось, так что я вошла внутрь и, присев на край постели, с укоризной произнесла:
– Ты ведь с самого начала знал, куда идти?
– Знал. Но мы неплохо позабавились.
– Выходит, ты весельчак?
– А разве ты не заметила? – он иронично приподнял брови, а затем пододвинул один из стульев так, чтобы сесть напротив меня. – Втянул я тебя в историю, да?
– Наверное. Мне сложно судить. Я ничего не понимаю.
– И лучше бы не понимала и дальше, – тяжело вздохнул Грач и, посерьёзнев взял мою ладонь в свою. – Сейчас идёт война. Очень неприятная и непривычная для человечества. Хотя бы потому, что сражаемся мы не с людьми.
– А с кем тогда? – мне показалось, что он меня разыгрывает.
– Давай я не буду показывать тебе положенные кинохроники? Я видел их не один раз и меня от них тошнит уже, если честно. Чтобы ты начала воспринимать меня всерьёз, можно поступить иначе.
– Как?
– Вряд ли ты забыла, как мы сюда попали, но напомню. Мы барахтались в реке и вдруг оказались в комнате с порталом. Это часть перенятых технологий врага. Есть и другие. Вот, смотри внимательнее, – он убрал от меня свою руку и вытащил из кармана небольшой синий камушек. Грач повертел его перед моим лицом, удерживая двумя пальцами, а затем сжал в кулак и… пропал.
Я испуганно пискнула, отстраняясь назад. Затем помотала головой. Грач не появился, а потому я недоверчиво потянула руку к стулу, на котором он сидел. Пальцы наткнулись на что-то, и воздух перед моими глазами задрожал, задёргался, как картинка на телевизоре с плохим сигналом. Я отдёрнула руку. Всё стало как прежде, но сердце бешено забилось в груди. Однако через несколько секунд я предприняла новый эксперимент, ничем не отличающийся от предыдущего, и пронзительно завизжала, когда нечто ухватило меня. Тут же раздался и заливистый мужской смех. Он ничуть меня не успокоил, но, когда я увидела Грача, сжимающего мои пальцы, то и сама прыснула со смеха.