– Не знаю точно, может и хочу, – почесывая ладонью свою покрасневшую шею, произнёс Гедеон.
– Так вот, для того, что бы наступила новая эпоха на этой грешной земле, нужно весь род человеческий к этому подготовить; так сказать, подготовить для этого почву. И сейчас так и делается: люди вернулись к традиционному укладу, завещанному нашими великими предками. Идёт соединение всех религий в одном движении – Великом Храме, к которому и мы себя относим. А нам, простым мирянам, нужно людей в своё братство зазывать, дабы побольше спаслось, уверовав… Только тогда воцарится Новый мир под властью Мессии.
Когда Роузи закончила, Гедеон захотел ей возразить, посчитав, что говорит она глупость, но немного подумав, не стал; он вдруг вместо этого возжелал поскорее идти к себе, что бы прилечь и обдумать этот разговор.
Когда все тарелки опустели и Роузи стала их собирать, она потянулась за тарелкой Гедеона так, что ему снова пришлось отворачивать свой взгляд, дабы не видеть её свисающую грудь, которая в этот момент стала полностью видна. Тут всякие нехорошие мысли стали возникать в голове у нашего героя и он решил встать со словами:
– Ладно, я, пожалуй, пойду.
– А десерт? – нежно спросила Роузи.
– Спасибо огромное, но я так сильно наелся, что боюсь десерт окажется для меня лишним. Так что извиняйте, но я пойду, – отказался Гедеон и быстро шмыгнул из квартиры соседей, не забыв перед этим попрощаться и с Томасом.
Вернувшись к себе, Гедеон сразу же направился в спальную комнату, в которой кроме невзрачного темного диванчика, деревянного стола, тумбы и шкафа – купе, ничего не было. Было, правда, ещё и небольшое окно, открывающеё вид на маленькую улочку; Гедеон первым делом подошёл именно к этому окну и стал, наблюдая за безмолвным тротуаром, размышлять о Томасе, его семье и той интересной беседе, которая развязалась во время общего завтрака.
«Томас – настоящий боров, причем как снаружи, так и внутри; он апатичный, ленивый и словно корова ко всему безразличен, – подумал Гедеон, – его сын загадочен своими умными и грустными глазами; наверное, он несчастен из-за этих глупых предписаний, который есть в его семье. А вот Роузи, – Гедеон скривил лицо, вспомнив о ней, – та ещё штучка: такая правильная и в тоже время сексуальна на вид. Она смела даже со мной начать спор и хоть зла я не держу, но все же на душе моей остался неприятный осадок… Неужели и впрямь есть у этой дамочки убеждение в том, что вот-вот появится Мессия и мир изменится до неузнаваемости? Это теоретически возможно, но мне только в это не особо верится; слишком уж похоже это на очередную ересь, которую подбрасывают нормальным людям мудрые деды в сутанах… Нет, вздор это, ведь слишком не похоже, что эпоха, в которой мы живем самая благоприятная для прихода спасителя или Мессии; много проблем явных на наших улицах, что бы вдруг кто-то пришёл и озарил своим светом заблудшие души. Хотя и такое возможно; отрицать из-за своего незнания я не могу, поэтому и спорить нет смысла.»
После недолгих размышлений Гедеон, почувствовав приятную слабость по всему телу, упал в диван и тут же с хорошими мыслями преспокойно уснул.Проснулся он только самым вечером и уже через пять минут после своего пробуждения вырвался из душного дома на узенькую неосвящённую улочку.
На улице он сразу почувствовал, насколько свежим и прекрасным к вечеру стал воздух. Быстро пройдя к широкой пешеходной улице, оказавшейся в этот момент абсолютно безлюдной, Гедеон обратил внимание на яркий электронный билборд, в центре которого было довольно мрачное серое изображение человека в анфас. Лицо изображенного низвергало всем своим видом злобу, ненависть и презрение – в общем, сразу все самые дурные чувства человеческой души. Между прочим, и само строение лица было очень вострое: особенно вострыми были большие злобные глаза; вострым был и длинный орлиный нос, да и сама форма худощавого лица с волевым подбородком, большими скулами, впалыми щеками. Ко всему прочему на голове у изображенного была копна растрепанных волос, доходившая до самых плеч. В общем, весь вид этого человека был страшен, инфернален и как бы заключал в себе таинственную, почти потустороннюю энергию. Поэтому не удивительно, что под изображением была надпись ярко-черными буквами: «Разыскивается особо опасный террорист, изображенный на данном фото. Если увидите данное лицо, нёмедленно сообщите в ближайший пункт полиции. Помните, что несообщение о расположении особо опасных лиц является уголовным преступлением».
Около минуты Гедеон со всех ракурсов рассматривал билборд сверлящим взглядом, будто бы пытаясь узнать в этом лице знакомого человека. Потом он чуть улыбнулся и пошёл дальше; пройдя немного вперед и завернув в сторону Западного парка, Гедеон вдруг обнаружил, что ночное тёмное небо украшает не только изумительная мириада звёзд, но и полная светлая луна, казавшаяся в этот вечер особенно яркой и огромной. Немного полюбовавшись изумительно красотой таинственной луны, Гедеон прошёл по освященному лунным сиянием тротуару к мосту. А пройдя через него, он снова обратил свое внимание на изображение мужчины, которое теперь располагалось на белой кирпичной стене и было совсем небольшим в размерах.
– Опять ты, – с какой-то досадой произнёс Гедеон, посмотрев на плакат, сияющий от тусклого лунного света.
После этого наш герой с некоторой злостью на лице отвёл взгляд от плаката, но тут же его внимание привлёк яркий золотистый свет, образованный в несколько равных цилиндров и падающий на стену вдали; без сомнения, это от рыскающих дронов падал свет прожекторов. Наблюдать за летающими роботами, которые уныло просматривали всё подозрительное, Гедеон не любил, поскольку вид этого зрелища вызывал у него только негативные эмоции, поэтому он решил быстрее завернуть в один из проулочков. Выйдя к большой улице, он снова встретил освещённый билборд, только теперь с изображением его величество Правителя. На этот билборд Гедеон не обратил особого внимания и с большим воодушевлением направился в известный на весь Метс паб.
Паб с виду был небольшим и непримечательным заведением. Только неоновая вывеска синего цвета с надписью «Бар Сандерса» выглядела более или менеё прилично, остальное же не вызывало никаких эмоций. Но популярным это место делал не экстерьер, а совсем другое; поэтому Гедеон, посмотрел на своё размытое отражение в луже на фоне луны, а потом со счастливым лицом зашёл в Бар Сандерса.
Внутри бар был маленький, имел очень бедный интерьер: деревянные стены, барная стойка из массива дерева, высокие барные стулья; слева от входа располагались столы, а справа большая барная стойка. В общем, все традиции лучших баров прошлого в этом заведении были соблюдены.
Народу в баре было довольно много: слева за столом сидело трое, а справа за барной стойкой четверо, не считая бармена, который ловкими движениями наливал пиво. С теми, кто стоял за барной стойкой Гедеон раньше пересекался, однако, зайдя, первым здороваться он не стал и прошёл мимо, будто бы их не замечая. После Гедеон присел за барный стул, протянул руку бармену и по совместительству владельцу бара – старику Сандерсу. В это время четверо молодых людей за барной стойкой громко и оживлённо о чем-то беседовали, создавая гул и шум. Гедеона это стало раздражать, и он захотел переплюнуть их возгласы; он торжественно воскликнул, почти выкрикнул:
– Дружище Сандерс. Давай-ка одну кружку!
Все в баре замолчали и посмотрели удивлёнными глазами на Гедеона, который спокойно уставился на маленького, но очень живого старичка, орудующего с пивным краном.
Один молодой человек, сидящий за барной стойкой и казавшийся самым возбуждённым, вскочил с места и быстро рванул к Гедеону, что бы протянуть свою короткую бледную ладонь. Этого грязноватого и неряшливого на вид человека все звали Мелоун, особым авторитетом он не пользовался и считался среди прочего грязнулей, да пьяницей. Одет Мелоун был даже не столько бедно, сколько грязно, неаккуратно и походил он от этого на закоренелого бродягу и попрошайку. К тому же этот бродяга был ужасно небрит: длинные редкие волосики немного росли на его остром подбородке, над верхней губой и совсем немного на щеках. От таких вот подростковых сорнячков его лицо казалось чудовищно неумытым.
Когда Гедеон увидел Мелоуна, то совсем не торопясь пожал его руку, да так, что его длинные пальцы сомкнули в круг совсем маленькую ладонь.
– Ну как ты? – начал Мелоун.
– Всё отлично, – неохотно произнёс Гедеон, стараясь даже не смотреть на неумытое лицо Мелоуна.
– Давно я тебя не видел, – быстро произнёс Мелоун и присел рядом на стул.
В это время Сандерс – маленький седой старик в очках, принёс Гедеону кружку пива.
– Да, я просто приболел. Так сказать, соблюдал кроватный режим, – объяснил Гедеон, а потом вдруг посмотрел на Мелоуна, – слушай-ка Мелоун. Ты же здесь с рождения живешь и знаешь всех лучше любого дрона…
– Ну, быть может не лучше дрона, но многое знаю.
– Не помнишь девчонку одну? Звать Мишель. Живёт она в моём доме, на первом этаже.
– Что-то знакомое, – сделав задумчивый вид, сказал Мелоун.
– Она же типа куртизанки?
–Ах да, работает. Да ещё как работает! Та ещё проститутка эта девица.
– А что-нибудь знаешь о ней конкретнее?
– Ну, с ней история одна произошла и весь район об этом говорил. Знакома она была с одним типом… Как их там нам называют? Ну, которые фильмы снимают?
– Режиссёр?
– Именно. Так вот он её и снимал в фильмах очень интересных, что для взрослых. Думаю, ты знаешь, о чем речь,– улыбнулся Мелоун, – так вот этого типа казнили, оставив её без работы. Однако в тюрьме ей даже не удалось побывать за свой срам, так как у неё ребенок маленький и к ней государство милость проявило. А потом она снова блудом занялась, а дальше уже не знаю ничего… Хотя нет, помню один рассказывал недавно, что к ней ходил по делам. Сам понимаешь по каким, – тут он сделал паузу, а потом спросил,– а чего спрашиваешь то? Уж не думал ли связываться с ней?
– Нет, не думал, да и зачем мне это? Спрашиваю только из интереса к этой персоне.
– А то, можем сходить к ней. Она девица очень красивая говорят.
– Тьфу, – с презрением плюнул Гедеон на пол, вызвав этим действием порицающий взгляд Сандерса, – да я же к ней теперь на миль не подойду. Я же спрашивал, что бы подтвердить слова, что о ней были мне сказаны.
– Понятно. Да и лучше к ней не приближаться, а то говорят, что скоро у всех наших куртизанок начнутся проблемы с законом.
– И давно пора! – стукнув по стойке, воскликнул Гедеон.
Пока Гедеон разговаривал с Мелоуном, в бар зашёл высокий светловолосый мужчина, показывающий всем своим видом свое высокое положение. Мужчина этот был будто живой карикатурой на аристократа: он имел худощавое бледное лицо с правильными чертами, высокий морщинистый лоб и надменные, чуть низвергающие высокомерие, глаза. Одет был этот осанистый человек также эстетично: в длинный плащ, из-под которого виделся темный классический костюм, с синим галстуком и белой рубашкой.
Мужчина прошёлся по тем трём, кто сидел за стойкой, крепкими рукопожатиями, которые в его исполнении были похожи на скрещивание мечей. Потом он подошёл к Гедеону, раскинул в стороны свои руки и принялся его обнимать; Гедеон сразу сделал вид приветливого друга, обрадовавшегося увидеть старого приятеля.
Пока они дружественно обнимались, Мелоун встал со стула и смиренно ждал, пока ему подадут руку.
– Ну как помолился Ольсон? – почти смеясь, спросил Гедеон. Но Ольсон никак на это не отреагировал и пройдя мимо Мелоуна, будто не замечая, протянул руку Старику Сандерсу.
Гедеон вдруг заметил, что Ольсон какой то странный: слишком серьезный задумчивый и как будто чем-то озабоченный.
Казалось, что Ольсону вообще нет никакого дела до тех, кто находился в пабе. Заказав себе кружку пива, он торжественно воскликнул на все помещение со всем своим ораторским мастерством священника:
– Внимание новость! Все слушаем очень внимательно! – при этом Ольсон именно воскликнул, а не закричал.
Тут же все замолчали и даже перестали подносить к своим ртам кружки пива. Потом Ольсон обратил внимание на трёх блуждающих путников, сидящих за столиком в самом конце бара. Сверкув в их сторону своим надменным взглядом, он подозвал их:
– Вы тоже слушайте!
Те обернулись произнося:
– Говори уже.
– Слушаем!
Все остальные навязчиво повторяли то же самое, одновременно ожидая услышать невероятную новость, способную изменить их настрой. Особенно горячо кричал старичок Сандерс – у него от этого действа даже немного скривилось лицо.
Спокойным оставался, пожалуй, только Гедеон, который продолжал сидеть и хлестать из кружки пиво.
Сначала Ольсон, как человек, которому было присуще умение говорить на публике, помолчал, желая увидеть спокойный настрой всех окружающих. А когда все угомонились и замолчали, он очень негромко, будто заставляя прислушиваться, начал свою речь:
– Итак, Все вы, наверное, слышали, а если и не слышали, то уж точно видели такого харизматичного и даже, можно сказать, что в какой-то мере культового персонажа нашего города как Скайдо Хезли, – все вокруг молчали, слушая внимательно, а Ольсон стал говорить с другой интонацией и намного громче, будто подражая лучшим политическим ораторам, – его фото висит на каждой стене! На каждом рекламном билборде! И все вы знаете, насколько опасен это человек… Террорист, убийца детей, подстрекатель и провокатор, радикальный фанатик и презренный маргинал – столько лестных эпитетов предоставляет ему наше правительственное телевидение. От многих я, правда, слышал, что он не так уж и плох, что все это клевета и наговор. Говорят, что истина где-то посередине, но я лично думаю, что это не подходит к случаю с Хезли, Уж слишком он противен обычному гражданину – даже тому, который не отличается патриотизмом, набожностью и любовью к своей стране… Этот, без преувеличения сказать, падонок вызывает у людей рвотный рефлекс своим радикализмом, человеконенавистничеством, готовностью любой ценой, даже самой ужасной и кровавой, достигать своей цели. Не мне его судить и у каждого из вас может быть насчет него свое мнение, но это уже ваше интимное, личное. А так, спешу доложить до вас, что Скайдо Хезли был задержан и доставлен в тюрьму Деладор. А если выразиться более конкретно – повязали нашего героя террора!
Наконец, после долгого вступления, когда все услышали долгожданную новость, в баре развязались бурные обсуждения и от этого воцарился неприятный шум. Даже те трое, сидевшие за дальним столом, возбужденно начали беседовать, а потом и вовсе пошли ко всем. Кто-то из них даже сказал:
– Да врёт он всё.
Потом все посетители бара, кроме Гедеона, который скучал в сторонке, начали донимать Ольсона разными вопросами:
– Откуда информация?
– Кто задержал и когда?
– Что сделают с преступником?
Ольсону оставалось только всматриваться в лица, пытаясь найти того, кто задал ему вопрос. Из всего этого кипящего – бурлящего котла эмоций, вопящего в ожидании узнать какие-то подробности, по-прежнему выделялся спокойный и непринуждённый Гедеон, который спокойно сидел за стойкой; он уставился на деревянную стену, допивая при этом кружку пива. Казалось, что ему никакого дела до происходящего нет, а новость о поимке Хезли ему никак не интересна.
Спустя какое-то время все вдруг замолчали, и снова слово взял Ольсон:
– Началось всё с того, что кто-то начал проникать через Эпохальную стену в Шайн-сити. Проше говоря, какие-то смельчаки с помощью крюка через неё перелезали. Место их выхода, а именно небольшой подвал в старом заброшенном домике отследили дроны, они же всё просканировали. Потом вызвали самых обыкновенных патрульных, даже не предполагая, что встретят в маленьком крысином подвальчике семерых вооруженных до зубов, хищных и опасных бойцов «СРС»… Правда, по иронии судьбы все эти хищники тихо спали, когда патрульные зашли и вкололи им снотворного, дабы сон им был ещё слаще,– Ольсон широко улыбнулся,– в общем, что было дальше я не знаю, но представляю, как проснулся Хезли и сильно удивился тому месту, в котором он оказался. Теперь им прочно взялся Комитет Расследований и вскоре думаю, на эшафот поведут зверя. По поводу источников – они у меня предельно точные. Достоверность информации гарантирую. Завтра, возможно, будет выброс в СМИ, и тогда сами убедитесь.