В Лондоне, под прикрытием вечного тумана, нашли себе прибежище тысячи воров, от домушников и мокрушников до великих комбинаторов, несколько сотен преданных делу констеблей, десяток неглупых детективов Скотленд-Ярда и единственный гениальный сыщик, способный раскрыть самое хотросплетенное и запутанное преступление. К счастью или к сожалению с последним нас связывает давняя и крепкая дружба, которая уже больше десяти лет не дает душе моей погрязнуть в скуке и упорядоченном обывательском существовании, а телу - понежиться в удобном кресле у камина со стаканом виски в руках.
Великий греческий ученый Архимед грозился сдвинуть Землю, получив точку опоры, Холмс берется решить самую сложную задачу даже без нее.
К сожалению, еще он играет на скрипке и этим иногда страшно действует мне на нервы. Особенно когда, предаваясь размышлениям, повторяет одну и ту же мелодию много раз подряд.
Но лучше иметь друзей с недостатками, чeм врагов без оных.
***
В отличии от рассказов современных борзописцев, коих великое множество развелось в Англии в наше время и которые считают, что хорошо знают жизнь, очередная моя история началась не в пабе на Ковент Гардене, а в наших с Холмсом съемных апартаментах на Бейкер стит, сразу после позднего завтрака, сервированного непревзойденной мисс Хадсон.
Покончив с овсянкой и яйцами всмятку, я спустился к моему другу и застал его в приподнятом настроении, меряющим журавлиными ногами небольшое пространство кабинета. Увидев меня, Холмс уселся в кресло около стола в своей любимой позе: склонив голову на сплетенные пальцы.
- Что скажете, Ватсон?
- Пользуясь вашим дедуктивным методом скажу, что вы ждете двоих посетителей, один их которых - женщина. Посетители довольно состоятельны, и вы с нетерпением предвкушаете их появления.
- Гм, интересно! И на чем же основаны ваши догадки?
- Во-первых, обычно в гостиной стоит три кресла, сегодня вы распорядились принести еще одно, во-вторых, кроме обязательных сигар на вашем бюро появилась изящная коробка с пахитосками, в-третьих, на бюро же лежит раскрытое письмо на дорогой веленевой бумаге, доступной лишь людям с определенным доходом, а в-четвертых, Холмс, люди к вам приходят исключительно по делу, и решение этих дел доставляет вам великое наслаждение. Я прав?
- Вы делаете успехи, мой друг. Я приятно удивлен. Вы забыли лишь добавить, что посетители едут издалека.
- Наверное, я что-то пропустил.
- Вы пропустили восхитительный запах корицы из кухни. Мисс Хадсон печет сахарное печенье лишь когда мои клиенты проделали долгий путь и изрядно проголодались.
- Сдаюсь! - поднял я руки вверх. - Мне никогда не стать таким же знатоком дедуктивного метода.
- Разумеется, - кивнул головой Холмс. - Но перед вами - живой пример совершенства. Есть к чему стремиться.
Посетители - мистер и мисс Томпсон - появились на Бейкер cтрит где-то около полудня. Любой мало-мальски внимательный человек с первого взгляда угадал бы их фамильное сходство. Темные волосы, смуглая кожа, карие глаза, высокий рост. Только мистеру Томпсону мощная, выпирающая вперед челюсть и покатые плечи добавляли бюргерской основательности, а мисс Томпсон те же черты делали похожей на рабочую лошадку-тяжеловоза. От этого казалось, что мисс нетерпеливо прядет ушами под легкомысленно-модной шляпкой.
Холмс жестом радушного хозяина пригласил Томпсонов располагаться наиудобнейшим для них образом. Мисс Хадсон принесла серебряный поднос с чаем и печеньем и, как всякая благонравная леди, молча выскользнула из кабинета и устроилась подслушивать под дверью. Мы с Холмсом великодушно прощали нашей домохозяйке маленькую слабость, присущую всем особам женского пола - любопытство.
- Итак, - спросил Холмс, как только чай был выпит, а печенье съедено, - что привело вас ко мне?
- Весьма неприятная история, - тяжело вздохнул мистер Томпсон. - Но начну по порядку. Около года назад мы с сестрой Пегги получили наследство от тетушки и решили основать свое дело: открыли пансионат на окраине Гринвича для состоятельных лондонцев, желающих поправить здоровье после тяжелой болезни, провести остаток жизни вдали от тревог и волнений в приятном окружении или просто решивших на время порвать с проблемами городской жизни. У нас очень красиво, опять же никакой гари и копоти, свежий морской воздух, продукты прямо с фермы: молоко, масло, яйца. И цены очень умеренные. Знаете, дело пошло. Я по профессии врач, присматриваю за здоровьем постояльцев, а сестра взяла на себя заботу о хозяйстве. Пегги с виду женщина хрупкая и болезненная, но будьте уверены, ее энергии хватит даже встать во главе парламента.
- Так вот, - продолжил мистер Томпсон. - До недавнего времени все шло просто
великолепно. У нас около сорока постоянных клиентов, опустевшие комнаты сразу заполняются, старые постояльцы рекомендуют нас своим родственникам и друзьям. Но. Это проклятое но! Где-то месяц назад в нашем пансионате стали происходить необычные и странные события. В начале ушел из жизни один из наших постояльцев. В самом факте смерти не было ничего особенного. Сомерсет Браун был далеко не молод и не здоров. Все дело было в том, как он умер. Тут надо сказать, что ночью у постели некоторых наших клиентов дежурит сиделка, готовая в любую минуту позвать меня в случае необоходимости. И вот эта самая сиделка, мисс Кроу, будит меня на рассвете, а сама бледнее бледного и дрожит, как в лихорадке. Она только и смогла вымолвить: "мистер Браун" и "там". Я сразу оделся и поспешил в комнату Сомерсетa. Открывшаяся взору картина навсегда останется в моей памяти. Браун бездыханным лежал на спине, глаза выпучены, лицо искажено гримасой то ли ужаса, то ли отвращения, а лысый череп, боже мой, череп расколот пополам, как орех, от бровей до макушки. Лишь кожа вокруг свисает лохмотьями. При этом никаких следов удара. Создавалось такое впечатление, что голова треснула в следствии внутреннего давления. Никогда раньше мне такого видеть не приходилось. Мисс Кроу в слезах раскаяния сообщила мне, что не отлучалась из комнаты ни на минуту, но все же уснула ненадолго в предутренний час. Разбудил ее громкий хруст. Она открыла глаза и лишилась дара речи. А кто бы не лишился на ее месте?
- Извините, - перебил Томпсона Холмс. - Где вы нанимаете своих сиделок?
О, - воскликнул Томпсон, - уверяю вас, сиделка тут не при чем. Я нанимаю их через респектабельное частное агентство в Лондоне, требую не меньше трех рекомендательных писем и обязательно проверяю действительно ли они работали именно в тех местах, о которых рассказывали.
- Хорошо, - кивнул Холмс. - Продолжайте. Похоже одним этим случаем дело не ограничилось.
Томпсон тяжело вздохнул и попытался выпить чаю из пустой чашки. Я протянул ему остывший чайник. Томпсон бросил на него невидящий взгляд и зачем-то вылил в чашку все содержание молочника и стал ложка за ложкой насыпать туда сахар. Затем размешал ложечкой переслащеное молоко и, наконец, продолжил рассказ.
- Сознаюсь, мне не хотелось, чтобы история с Брауном вышла за пределы пансионата. Родственников у Сомерсета не было и, убедившись (или убедив себя), что смерть была не насильственной, мы похоронили бедного Брауна на городском кладбище. И я, глупец, решил, что все будет как прежде. Как я ошибался!
- И что же произошло дальше? - Холмс бросил на собеседника нетерпеливый взгляд.
- Помню, сразу после происшедшего, я приказал сиделкам быть особенно внимательными по ночам. Не то, чтобы я чего-то опасался. Но знаете, береженного бог бережет. Мной же овладело тревожное состояние, сопровождаемое бессонницей, я и начал после захода бродить по пансионату, заглядывая в комнаты постояльцев. Через три дня где-то около полуночи я заглянул к Розалии Эддингтон. Бедную женщину разбил паралич и после этого она поселилась у нас. Она была такая обходительная, такая невозмутимая, настоящая леди... Мисс Эддингтон спала, но похоже было, что ее мучают кошмары. Розалия металась, стонала, ругала кого-то во сне, потом вскрикнула, распахнула глаза, лицо ее исказила гримаса гнева, тело выгнулось в судороге и тут... Тут я увидел, как это происходит. В детстве я колол орехи, вставив в щель между дверью и косяком. Хорошо помню этот звук: хрум! Кожу на голове Розалии разорвало, как тряпку, череп издал это характерное "хрум" и лопнул, как спелая дыня, и я увидел, как из места раскола медленно, как смола, вытекает серая полужидкая субстанция, похожая на плохо застывший студень.
Тут мистер Томпсон всхлипнул, как ребенок, а сестра его протянула брату крахмальный носовой платок. Томпсон вытер глаза, вспотевший лоб, и продолжил.
- Это был кошмар! Теперь стало ясно, что случай с Брауном не случаен, что в пансионате поселилась неизвестная страшная болезнь, с которой я не знаю, что делать.
- Я совершенно уверена, что это не какая-нибудь зараза, - вдруг вступила в беседу молчащая до этого мисс Томпсон. - Кто-то позавидовал нашей удаче, нанял колдуна, а колдун наслал порчу.
- Чем бы это не было, - заключил Томпсон. - Факт остается фактом. За следующие десять дней в доме скончалось еще трое. Все трое во сне. Рядом с каждым была сиделка. К счастью, ни у кого не оказалось близких родственников, которых надо немедленно известить о кончине. Тела я велел положить на ледник и стал думать, что делать дальше. Вот тут-то я и вспомнил, что один из моих близких друзей рассказал мне о том, как вы помогли ему раскрыть одно необычное дело. Я написал письмо, и вот мы здесь.
Холмс ударил себя ладонью по колену:
- Моя интуиция подсказывает, что это чрезвычайно интересное дело. Я займусь им, мистер Томпсон, но сначала несколько вопросов.
- Я постараюсь как можно точнее на них ответить.
- Итак, сколько человек работает в пансионате?
- Пятнадцать, не считая нас с Пегги.
- Все живут в вашем доме?
- Да.
- С сиделками все понятно, а как вы набирали остальной персонал? Тоже через агентство?
- Я дал объявление в газете Гринвича. А садовник перешел ко мне так сказать "по наследству" от прошлого хозяина. Все честные трудолюбивые люди. Повар просто находка. Его страсбургский пудинг выше всяких похвал. Вкуснее я никогда не едал.
- И кто прежний владелец поместья?
- Фердинант Харрис, профессор местного университета. Скоропостижная смерть. Наследники выставили поместье на продажу. Отличное место. Старик для себя строил. Постарался.
- У вас есть враги, мистер Томпсон?
- У меня? - удивился наш гость. - Мы с Пегги простые открытые люди. Да я за свою жизнь и мухи не обидел. Ни нарочно, ни случайно.
- Кто-нибудь угрожал вам в последнее время?
От моего взгляда не укрылось, что после этого вопроса лошадиное личико мисс Томпсон покрылось нежным румянцем. Сам Томпсон кашлянул и потянулся за сигарой. Долго вертел ее в пальцах, еще дольше раскуривал, пустил в потолок струю дыма и, наконец, ответил:
- Никто, сэр.
Мисс Томпсон еле слышно вздохнула.
- Еще раз, - продолжил Шерлок. - Вы утверждаете, что все ваши пациенты умерли во время сна, похоже, для них неприятного?
- Да, похоже на это, - согласился Томпсон.
- Ну что же. Пока я узнал то, что нужно. Завтра утренним поездом мы с Ватсоном приедем на место преступления. Позаботьтесь, чтобы все ваши наемные работники были на месте.
Холмс встал, показывая, что разговор окончен. Томпсон порывисто вскочил и поклонился:
- Буду ждать с нетерпением.
- А теперь поторопитесь, если удачно поймаете кэб, то мисс Томпсон успеет забрать летнее пальто в Харродсе*.
- Ах! - удивленно воскликнула женщина. - Откуда вы об этом знаете?
- Нет ничего проще, - улыбнулся мой друг. - Во-первых, под конец нашей беседы вы все время поглядывали на часы. Кроме этого я заметил, что вы оставили в коридоре пустой кофр. В-третьих, ни одна леди, любящая одеваться со вкусом, не упустит возможности, будучи проездом в Лондоне, добавить новую вещицу к своему гардеробу. Так же Хэрродс находится на пути от Бейкер стрит до вокзала, ну и наконец, сейчас весна и летнее пальто пришлось бы ко двору.