– Но Денис ведь ничего не знает…
– Да дело не в этом: ты с ним неискренна из-за всего происходящего, и это уже приносит ему вред. Никто не хочет быть обманутым. Дорогая моя, разберись в себе, и все встанет на свои места. Если ты любишь Дениса – отпусти Кирилла, не мучай его. Если ты хочешь быть с Кириллом – наберись смелости и скажи об этом честно Денису.
– А как же быть с кольцом?
– О господи! Да кольцо-то тут при чем, Женечка? Он же тебе его не подарил, не поклялся в любви, не сделал предложение. Забудь о нем, и все. Опять ты думаешь совершенно не о том!
– Регина Витальевна…
– Ну что, милая?
– Спасибо вам.
– Да не за что, иди положи словарь на место, пока не залила его вином, он нам с тобой еще не раз пригодится. – Женщина так тепло улыбнулась и подмигнула мне, что я поняла: не все потеряно.
С утра немного трещала голова. Помню, что с Региной Витальевной мы выпили три бутылки, две принесла я, и еще одна была у нее в закромах. Мы много о чем поговорили в ту ночь, особенно об отношениях, о каком-то неявном треугольнике в виде меня, Кирилла и Дениса. Многое встало на свои места, и я поняла: нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах…
Я встала с кровати, пошла в ванную, умыла лицо, надела повязку на голову, чтобы волосы не мешались, выпила на кухне «Цитрамон» и вернулась в комнату. Я опять завалилась на кровать и залипла в айфон. На дисплее высветились двенадцать пропущенных звонков от Дениса и два от Кирилла. «Фак!» – первая мысль в моей голове. Помимо пропущенных вызовов, от Дениса еще с десяток сообщений в «Вотсапе» и «Телеграме». Я сразу же набрала его номер.
– Жень, ты где пропадала?! – услышала я в трубке встревоженный, но в то же время радостный от облегчения, что я жива и здорова, голос Дениса.
– Прости, я до трех ночи просидела у Регины Витальевны, а телефон забыла дома.
– Понятно. В следующий раз не забывай, а то я очень волновался. Ты где сейчас? В универе?
– Да не, я встала минут десять назад, в универ уже нет смысла ехать, так что останусь дома… – Я была невероятно рада, ведь на этот раз врать не пришлось.
– Все с тобой ясно. Пили с бабулькой своей опять? – Денис усмехнулся.
– Она не бабулька! И да, мы пили. Даже голова немного побаливает, если честно.
– Ладно, отдыхай, давай вечером в скайпе тогда созвонимся?
– Хорошо, как скажешь. Я люблю тебя.
– И я тебя тоже люблю. Пока.
Я положила трубку. Не знаю почему, но мне стало немного легче после вчерашнего разговора с Региной Витальевной. Конечно, на душе еще остался неприятный осадок, но в целом я как-то себя убедила, что никого не предала. И, в конце концов, стоило просто принять решение и сделать выбор. И я его сделала, только вот как-то надо было сообщить об этом Кириллу. Сказать, что я собираюсь вычеркнуть его из своей жизни. Или, может, просто игнорировать его, пока он сам обо всем не догадается? Я решила на первое время оставить все как есть. И перезванивать ему не хотела.
Время близилось к четырем, и за окном пошел дождь. Несмотря на то что на улице еще было не сильно холодно, всего лишь середина сентября, осенняя прохлада уже начинала потихоньку обволакивать улицы, дома и людей. Вообще, я очень люблю осень. И хоть родилась в июле и мне совсем недавно исполнился двадцать один год, осень я всегда жду больше лета и своего дня рождения. Осенью и весной почему-то всегда хочется жить и творить, я ощущаю полный комфорт, в то время как зима и лето быстро надоедают и начинают дико раздражать: зимой не люблю одеваться, летом – раздеваться. И когда холодно или жарко, ничего не могу делать, в отличие от осени и весны.
Оксана мне ничего не отвечала, и я просто решила на нее забить. Немного утомившись от работы по сайту и переговоров с Шанхаем, я отложила макбук в сторону и просто уставилась в белый потолок. Однако он мне тоже быстро надоел, и я перевела взгляд на плакат с The Beatles, который висел на противоположной стене. Этот плакат я купила лет в двенадцать, когда еще жила в Ебурге. По битлам я фанатею с одиннадцати, когда услышала доносящиеся из папиного кабинета звуки песни Back in the USSR. И пошло-поехало: я пересмотрела все фильмы, прочитала все книги, сначала полюбила Пола, но потом навсегда отдала свое сердце Джону. В четырнадцать лет, когда папа полетел в Лондон по работе, я мало того что напросилась с ним, так еще и вынудила его поехать со мной в Ливерпуль. Там мы объездили все битловские места, а на следующий день наш поезд в Лондон задержали и папа опоздал на важную встречу, но хорошо, что ему тогда удалось ее перенести. А два года назад, летом после первого курса, я летала к своему старшему брату Андрею в Нью-Йорк, где он живет и работает уже шесть лет. Там я отнесла огромный букет красных роз на мемориал Леннону Imagine. Рядом с плакатом на стене была прикреплена моя фотография, сделанная как раз напротив здания под названием Dakota, где он жил и где его застрелили. Мы тогда, кстати, с Андреем видели Йоко Оно и даже сфотографировали ее, правда, фотографии получились смазанные, но что это была именно она, сомнений нет. И хоть я никогда ее не любила и всегда считала, что Синтия была Джону лучшей женой, я все равно обрадовалась такой «встрече».
Мои воспоминания о поездках нарушил звонок Ани.
– Алло.
– Привет, Жень, ты дома?
– Ну да, дома, а ты в универе?
– Я да. Вижу – тебя нет, решила позвонить.
– Понятно. Как дела?
– Нормально. Я, на самом-то деле, тебе по делу звоню.
– Слушаю. – Я встала с кровати и подошла к окну. Внизу проносились машины и оставляли белые разводы на асфальте от воды и пены.
Аня из всех нас была самая ответственная и наиболее заинтересованная в том, чтобы сайт хорошо развивался. Большую роль в этом играл ее перфекционизм: она всегда была отличницей, занимала призовые места на школьных олимпиадах, ездила за рубеж на различные стажировки, откуда приезжала с сертификатами и идеальными хвалебными отзывами. В общем, умная и ответственная девушка, с которой было приятно не только работать, но и дружить.
– Короче, жена папиного друга узнала о нашем сайте. Она вместе с подругой открыла в Москве магазин винтажных брендовых вещей.
– В смысле винтажных брендовых вещей?
– Например, сумки «Шанель» семидесятых годов.
– Ого! И сколько это стоит?
– Да дохрена это стоит, – если Аня говорила «дохрена», значит, очень дохрена: кто-кто, а уж она никогда не испытывала нужды в деньгах, – но суть в том, что они хотят сотрудничать с нами и нашим сайтом.
– Хм, Ань, это, конечно, круто, но тебе не кажется, что паленые сумки «Дольче Габбана» и винтажные сумки «Шанель» из семидесятых как-то не очень будут смотреться на одной странице?
– Да, знаю. Поэтому предлагаю перестать продавать шмотки из Китая и вплотную заняться сотрудничеством с Ирой и ее подругой.
– Ира – это жена друга папы?
– Да, она.
– Ань, это очень круто, но идея сайта изначально принадлежала мне и Артему, который и поставляет нам одежду, я не могу и не собираюсь его сливать. – Я была немного зла на Аню, что она прямым текстом предлагала мне скинуть за борт родного брата.
– А никого сливать и не придется, я уже поговорила с Артемом. – По ту сторону трубки я услышала немного ироничный, но очень радостный голос человека, готового к великим свершениям.
– Блин, Ань, ты меня пугаешь… Ты реально поговорила с Артемом? И что он?
– Давай сегодня часиков в семь встретимся в «Угольке» на Большой Никитской, я тебе все подробно расскажу.
– Ну окей, давай. Машу позовешь? Она в универе?
– Да, она тут, мы вместе придем.
– Тогда до встречи!
Я безумно любила Аню за ее предприимчивость, деятельность и напористость, но тут она привела меня в реальный шок. Мало того, что я меньше тридцати минут назад говорила с Артемом и он мне ничего не сказал, сейчас еще и выясняется, что он в курсе всего, что рассказала Аня.
Я потянулась к трубке, дабы позвонить брату в Китай и узнать, что вообще происходит, но телефон зазвонил раньше меня, и на дисплее высветилось имя Кирилла. Я нажала на кнопку блокировки экрана, чтобы не слышать звонок, и решила, что уж Кир точно подождет, сейчас есть дела поважнее. Через несколько минут телефон замолчал, и я набрала номер брата.
– Тем, че за фигня? – Я не стала церемониться и сразу поставила интересующий меня вопрос на повестку дня.
– Ты про Аню? – Артем сразу понял, о чем я.
– Именно. Я полчаса назад говорила с тобой, все было в силе, мы выбирали, что тебе еще нужно прислать в Москву, а сейчас Аня мне говорит, ты в курсе, что нам больше ничего из Китая не нужно! – Мне показалось, что я аж покраснела, пока все это тараторила.
– Ну да, я говорил с Аней, причем еще задолго до истории с этим винтажным магазином…
– И? – перебила я брата.
– Че «и», дослушай сначала!
– Ладно, извини, слушаю. – Я немного успокоилась.
– В общем, Жень, я нашел здесь хорошую работу, мне дали рабочую визу на пять лет. И у меня сейчас уже правда нет ни времени, ни особого желания заниматься закупкой и отправкой вещей.
– Родители знают про работу? – Хоть я была немного зла, но все равно обрадовалась, что ему продлили визу, ведь он переживал, что после окончания обучения придется вернуться обратно в Россию.
– Да, все знают, кроме тебя.
– Супер. И почему же?
– Мы с родителями решили тебе ничего не говорить до последнего, чтобы ты продолжала заниматься сайтом и развивать его.
– Спасибо, конечно, за заботу вам всем, – с иронией сказала я. – И хорошо, что Ане подвернулась такая возможность… Кстати, а она-то как с тобой все обговорила?
– Мы с ней переписывались где-то месяц назад, я ей рассказал, что хочу найти работу и устал заниматься шмотками… И как-то так сложились обстоятельства… В общем, что было дальше, ты знаешь.
– Капец вы, – немного обиженно, но довольно спокойно ответила я. – Ладно, Тем, я поняла. Очень рада за тебя, что ты нашел работу и студенческую визу сменил на рабочую, ну, или что ты там сделал… Так можно разве?
Артем рассмеялся.
– Не вникай, систер, в общем, я сто процентов остаюсь в Китае после учебы, и это самое главное!
– Ну да, это главное. Ладно, люблю тебя. У меня телефон сейчас сядет. Давай, до связи, но знай, что в шоке я пробуду как минимум еще несколько дней…
– Не переживай. – Я была уверена, что в этот момент Артем улыбается. – Спишемся еще! Пока.
Я протупила дома еще недолго и начала собираться на встречу с Аней и Машей. Под звуки альбома Mind Games Леннона я стояла перед зеркалом и красила ресницы. В этот момент я понимала, что в моей жизни, после долгого затишья, начало происходить слишком много всего, и, наверное, Леннон был прав, когда спел, что жизнь – это то, что происходит с тобой, пока ты оживленно строишь другие планы. Это не могло не радовать, но в то же время немного пугало, хотя мысленно я уже была самым крутым редактором сайта про одежду и ходила на светские мероприятия с винтажной сумкой от «Шанель», ну, или чем-нибудь еще.
В пятнадцать минут восьмого я зашла в кафе. В углу, около окна, сидели Маша и Аня.
Аня – миловидная стройная девушка с аккуратными чертами лица. Как всегда идеально подстриженные и уложенные светлые волосы она перекинула на левую сторону, и даже так было видно, насколько безупречно выровнена их длина. Она была в очках с толстой коричневой оправой. Когда я зашла, она наносила бальзам на губы и что-то внимательно читала в макбуке.
– Всем привет, – сказала я.
– Привет-привет, – улыбнулась Аня.
– Что она там смотрит? – спросила я Машу.
– Не знаю, мы уже не разговариваем последние десять минут, а я все это время думаю о блузке «Живанши», – сказала Маша мечтательно.
Я не смогла сдержать смех.
– Знаешь, ты меня ни капли не удивила!
– Что, тоже вся в грезах?
– Да, только в моих – сумки и обувь.
– Так, девочки, все, соберитесь, – строго сказала Аня, резко отодвинув свой компьютер. – Сомневаюсь, что нам будет перепадать что-то из этого. В общем, я сейчас изучала ассортимент и параллельно общалась с Ириной.
– Ага, и что она говорит? – спросила я, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на делах, а не на пока призрачных привилегиях.
– Давайте по порядку. – Аня очень живо при этом жестикулировала. – Они открылись совсем недавно, где-то полгода назад. Спрос неплохой. Вещи закупают в основном в Париже, у них есть какие-то свои поставщики, Ира сказала, что нам в это вникать необязательно.
– Что-то ты не по порядку начала, – возразила я. – Расскажи, почему мы, зачем и что нам надо будет делать.
– Пфф, – раздраженно выдохнула Аня. Она не любила, когда ее перебивали, но сейчас поняла, что правда начала не по порядку. – Ире тридцать два года, она жена папиного хорошего приятеля и коллеги…
– А ее мужу сколько лет? – спросила Маша.
– А это имеет отношение к делу? – Аня посмотрела на нас взглядом типа «как вы меня задолбали».
Мне, кстати, тоже был интересен этот факт.
– Ему, как и моему папе, где-то пятьдесят пять. Это дядя Коля, я вам про него рассказывала, тот, у которого свой ресторан на Ленинском проспекте, названный в честь дочки.
– А дочка от этого брака или другого? – не успокаивалась Маша.
– Вы меня достали! Дочка от первого брака, она наша ровесница, ей тоже двадцать один. Теперь можно продолжить?
– Да, валяй. – Маша дала добро и откинулась на спинку дивана.
– Так вот, у них есть аккаунты в соцсетях, но нет сайта. В принципе, у них достаточно денег, чтобы сделать крутую платформу, нанять фотографов, авторов и отлично процветать. Но так как дядя Коля и мой папа – друзья, и папа переживает, что я не занимаюсь ничем серьезным…
– Ну спасибочки! – Я сделала обиженное лицо.
– Ты же знаешь моего папу. Пока я не возглавлю какой-нибудь «Газпром», я всегда буду заниматься чем-то «несерьезным». Плюс ко всему ему будет спокойнее, да и для нас это неплохо, когда мы будем работать на проверенных людей.
– Знаешь, мне сейчас очень хочется на тебя обидеться, но меня останавливает только сумка «Шанель», – сказала я.
Аня усмехнулась.
– В общем, нам надо переделать сайт, сфоткать ассортимент, магазин и написать добротные тексты. Потом мы будем обновлять сайт и вести соцсети.
– В принципе, неплохо, надо будет поговорить с Андреем, я вечером с ним созвонюсь, в Нью-Йорке как раз будет утро.
– А я уже поговорила с Андреем, он в курсе, и ему понравился мой макет сайта!
– Она меня бесит, – сообщила я Маше, и та улыбнулась.
– Ну не злись ты, я понимаю, что у тебя там любовные треугольники, а так как я за двадцать один год встречалась только с Мишей, нам тогда было по шесть лет и это было в детском саду, я решила взять максимум работы на себя!
– Откуда она знает? – Я опять посмотрела на Машу. Та пожала плечами, как будто совсем ни при чем, и уткнулась в телефон.
– Жень, не переживай, дальше меня не пойдет. Я все понимаю. И не осуждаю. И мне это не интересно, – сказала Аня, не отрывая взгляда от ноута.
– Я сделаю вид, что этого не слышала. А с тобой у меня будет отдельный разговор! – заявила я Маше.
– А что с деньгами? Сколько мы будем за это получать?
– Десять процентов от продаж – наши.
– Так, сколько все стоит, ты мне так и не сказала.
– Начальная цена – всего сто тысяч рублей.