– Ни хрена! – По-моему, я опять сказала все это слишком громко, и на нас посмотрели люди с соседних столиков.
– А какая у них месячная выручка? Десять процентов не маловато ли?
– На самом деле, десять процентов – это мало, потому что мы будем заниматься рекламой и всеми остальными аспектами, очень важными для продаж. Но так как мы новички, это стартовая установка. Потом уже будем менять правила, как нам будет удобно. Сколько выручим – пока не знаю.
– Ну, в любом случае это получается немало, намного больше, чем когда мы продавали вещи из Китая. Если даже они будут продавать какую-нибудь одну вещь за один миллион рублей в день, то получается… – Я достала телефон и быстро посчитала. – Около трехсот тысяч рублей будут нашими. То есть по семьдесят пять тысяч каждому в месяц!
Я посмотрела на Машу, у нее нереально горели глаза. Казалось, что внутри ее сознания взрывались фейерверки и был настоящий праздник жизни, как на вечеринках Великого Гэтсби.
– Я согласна.
– И я, и я! – присоединилась ко мне Маша.
– Ну вот и славно, – ответила Аня и очень искренне и весело нам улыбнулась. Было очевидно, что она тоже невероятно счастлива открывающимся перспективам.
– Может, по лонг айленду? Я угощаю! – воскликнула Маша и, не дав нам ответить, подозвала официанта.
– Ладно, я тоже выпью… – Аня сняла очки, положила их в чехол и убрала в сумку.
По какому-то волшебному стечению обстоятельств в колонках заиграла песня Let’s Party Tonight[3].
– Да уж, Вселенная точно за нас, – сказала я. – Вон даже Аня пьет!
И под строчку из песни «We’ve got something special to celebrate» мы подняли бокалы и выпили за нашу молодость и новые открывающиеся перед нами перспективы. В этот момент я не думала ни о ком, кроме Дениса, которому хотелось поскорее рассказать обо всем: что с нами случилось и какие деньги я буду зарабатывать. А еще о том, что с первой зарплаты я обязательно слетаю к нему на выходные.
Я вернулась домой из универа. Последняя неделя была слишком насыщенной, поэтому мы с коллегами решили сделать перерыв в пару дней, чтобы просто прийти в себя. Однако у меня это плохо получалось.
Я переоделась и пошла на кухню готовить ужин: удон с овощами. По дороге включила Чарли Паркера для настроения и приступила к готовке. Аня, такой же любитель джаза, как и я, отвезла нас со своим водителем после посиделок в «Угольке» в джаз-клуб «Эссе» на Пятницкой. Там мы ужинали и слушали трио, играющее в стиле бибоп. Не только людей вокруг, но и меня саму поражали мои разнообразные предпочтения в музыке: Джон Леннон, Чарли Паркер, «Рыночные отношения» и многое другое. Я не могла найти этому более логичное объяснение, чем то, что в нашем доме с детства играли джаз и рок-н-ролл, было множество CD-дисков и виниловых пластинок, привезенных родителями из Лондона, Нью-Йорка и других городов, где они побывали, пока мы с братьями были детьми. Больше всего я ценила в музыке, да и во всем творчестве в целом, честность и неподдельность. То же в первую очередь я ценила и в людях… А сейчас не могла добиться этого от себя.
Ситуацию с Кириллом я закрыла: жестко, некрасиво, но обрубить все нити, которые нас связывали, было для меня единственным верным решением. Тем не менее я не могла больше молчать – и не рассказать Денису о том, что ночевала у Кира и видела кольцо. И хоть я редко делюсь с подругами переживаниями по поводу своей личной жизни – для этого у меня есть Регина Витальевна, – на этот раз я рассказала даже им обо всей это нелепой ситуации. На что они посоветовали просто промолчать и ничего не говорить Денису, ведь я ничего предательского не совершила. Мосты сожжены, зачем лишний раз мучить парня, когда он так далеко? Мало ли что он там себе надумает. Последние два дня мы постоянно созванивались, перекидывались сообщениями, ночами болтали. Денис рассказывал, как они ездили на различные объекты, как ему выдали премию семьсот евро, часть из которой он сразу отправил мне в качестве подарка, о том, как сильно скучает по дому, маме, папе, младшему брату и, конечно же, по мне.
Когда мы первый раз встретились, мне было девятнадцать, а Дену двадцать четыре. Нас познакомил общий друг, с которым я вместе училась в универе, пока его не выгнали, и с которым Денис тусил в одной компании. Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда… Хотя, может, и была, ведь Денис мне сразу понравился. Начали мы встречаться не сразу, а спустя несколько месяцев общения. Просто все как-то срослось само собой, как будто нас никто и не спросил. До встречи с Денисом у меня не было ни парней, ни отношений, и, конечно, я представляла себе, что все будет как в фильмах: я увижу его, он меня, и мы сольемся в страстном поцелуе, понимая, что это судьба, а мысленно я уже буду рожать ему вторую тройню.
Все казалось прозаичным, но при этом шло как надо. Денис был молодым инженером-архитектором, учился в аспирантуре и работал в крупной строительной компании, находящейся в холдинге еще более крупной французской организации. Он и вправду очень умный и талантливый, один из тех людей, кто успевает и в спортзал сходить, и личную жизнь успешно строить, и родителям помогать, и быть на хорошем счету на работе, и пиво попить с друзьями. Я была совершенно не такой, может, это нас и сближало. И, конечно же, именно его и никого другого пригласили поехать на год во Францию, в Париж, на стажировку. Родители Дениса быстро благословили его на это дело, ведь ничего, кроме билетов на самолет, оплачивать не надо было. В первую очередь – колоссальный опыт и море впечатлений и возможностей. Но я – не родители. Очень сложно отпустить свою любовь на год… Меня успокаивало лишь то, что это не армия.
С родителями Дениса мы не очень ладили, они считали, что я избалованная неврастеничка. И хоть прямо они такого никогда не говорили, но я это всегда чувствовала. В принципе, я их понимаю. Денис – золотце, гордость любых родителей. Отличник с красным дипломом, умница, красавец, спортсмен, душа компании. Наверное, если бы у меня был такой сын, я бы тоже любую девушку считала неврастеничкой, не достойной своего ребенка. Да и Ден не хотел особо их злить, поэтому не так часто ночевал у меня, пока еще жил в Москве, и периодически оставался дома у родителей в своем родном Выхино. В целом, если закрыть глаза на мой нелегкий характер и на то, что Денис был всегда нужен всем и мне часто его не хватало, мы были хорошей парой, так говорили многие. Он – высокий красивый блондин с карими глазами, ну и я вроде бы ничего. И что самое главное – мы просто любили друг друга.
Последние дни, что мы общались с Деном, я все пыталась рассказать ему правду о Кире, но мне никак не удавалось. Хоть и Кирилл, и Денис знали о существовании друг друга, оба делали вид, что это не так. Но если Кир периодически ревновал, то Ден был абсолютно спокоен, так как, по закону подлости, чаще всего его ревновала я. Объектом ревности становились его бывшие девушки, которые, как мне казалось, были намного привлекательнее меня. В общем, комплексы, комплексы и еще раз комплексы. Но на этот раз меня мучили не они, а совесть и страх. Я не умела хранить что-то втайне от близких людей, всегда все выкладывала, каждую мелочь. И эта ситуация меня просто убивала… Чувство, что я лгунья, предательница и просто какая-то безответственная дура, не покидало меня все эти дни.
Обжаривая на сковородке уже сваренную лапшу с соевым соусом и овощами, я продумывала свою речь: что и как сказать Денису. Боже, ну почему этот удон готовится так быстро? Я совсем не успела ничего придумать и собраться с мыслями. Саксофон Чарли Паркера перебил звук вызова скайпа. Я знала, что это Денис. Я сняла удон с плиты и пошла в комнату. Все, сейчас. Больше не могу тянуть.
– Привет, Жень! – Денис сиял своей улыбкой во все тридцать два зуба.
– Привет, малыш. – Мне казалось, что еще секунда, и я умру от страха и напряжения.
– Все в порядке? – Ден немного сдвинул брови, и его взгляд стал более серьезным.
– На самом деле, нет, но, пожалуйста, не паникуй, все хорошо, я сейчас тебе все расскажу…
Ден внимательно на меня смотрел и молчал. В его комнате было темно, так что я видела только его лицо, освещаемое экраном компьютера.
– В общем, только я тебя прошу, не делай никаких поспешных выводов, дослушай до конца, я тебе сразу скажу: ничего ужасного я не сделала…
– Жень, ты меня пугаешь, скажи уже быстрее.
Я слышала в его голосе раздражение, отчего напряжение еще сильнее нарастало, и решила выпалить все как есть.
– Я ночевала у Кирилла, мы пили вино, он сказал, что я ему не безразлична и я его мучаю, мне стало его жалко, я его обняла, потом мы легли спать в разных комнатах, с утра я случайно нашла кольцо от «Тиффани», примерила его, потом поняла, что творю какую-то херню, и сбежала из его квартиры.
В ответ – тишина. Денис смотрел на меня взглядом, полным изумления, обиды и разочарования одновременно. Я знала, что сейчас он сжимает зубы, он всегда так делает, когда злится. Мне хотелось захлопнуть крышку ноута и выброситься в окно.
– Есть еще что-то, что ты хотела мне сказать? – холодно и как-то даже дипломатично, как будто мы на каких-то переговорах, спросил Ден.
– Да, есть. – Я думала, еще секунда, и разрыдаюсь. – На следующий день я не отвечала на его звонки и решила полностью вычеркнуть из жизни. Я понимаю, что веду себя неправильно, совсем запуталась и как будто уже не вижу никаких границ…
– Жень, мне пора идти, я тебя понял, – перебил он меня. – Завтра рано вставать. Спокойной ночи.
Денис отключился от беседы и вышел из скайпа. Я замерла. И смотрела в одну точку. Этот пустой белый значок как будто говорил мне: «Добилась своего? Теперь твоя жизнь будет такая же никчемная, как ты сама, потому что в ней больше не будет Дениса». От мысли, что Ден может вычеркнуть меня из жизни и тогда в ней наступит страшная всепоглощающая пустота, мне захотелось умереть. Нет, так нельзя! Я вскочила со стула, одним прыжком оказалась в прихожей, достала из сумки телефон и набрала номер Дениса. Я не могу так все оставить, не смогу без него жить. Ден сбрасывал. Набираю снова… Опять сброс. «Умоляю, возьми трубку!» – крутилась единственная мысль в голове, по щекам предательски потекли слезы. Мы никогда еще всерьез не ругались, это самый первый раз и самая первая ссора на грани расставания.
– Что? Что ты от меня хочешь?! – услышала я в трубке крик, и слезы побежали еще быстрее.
– Денис, любимый, ну прости меня! Клянусь, я ничего плохого не сделала, клянусь всем самым дорогим, что у меня есть, я не изменяла тебе никогда… – говорила я навзрыд.
– Да ты просто больная истеричка! Ты меня сама пилишь, устраиваешь мне сцены ревности без повода и ждешь, что я проглочу все это?! Скажу тебе «да, милая, все хорошо!»? Никогда, поняла меня?
Я молчала, не в силах сказать ни слова от слез и нарастающей истерики.
– Я тебя еще раз спрашиваю: ты поняла?! – Денис кричал слишком громко – таким я его еще никогда не слышала.
– Да, – прерывисто ответила я, – поняла.
– Если еще хоть раз, хоть один долбаный раз я услышу в свой адрес упрек или что-то подобное, между нами все кончено!
– Да, – сказала я, проглатывая слезы.
– И если этот мудак еще хоть раз приблизится к тебе, вы оба пойдете на хер. У меня все. Есть еще вопросы? – На последнем предложении Ден перестал кричать и уже просто говорил на повышенных тонах.
– Нет, – всхлипнула я. – Нет вопросов.
– Разговор окончен.
Я упала на пол в прихожей. Просто упала. А может, и не упала, но сама не поняла, как оказалась на полу. Все мое тело как будто напрягалось, выдавливая литры слез, а вместе с ними все то, что я просто не смогла сказать.
Через некоторое время, как мне показалось, целую вечность, я нашла в себе силы встать. У меня не было ни слов, ни мыслей. Я понесла достойное наказание. Я никогда не слышала Дениса таким. Он всегда терпимо относился к моей ревности, зная, что это мои первые отношения и мне сложно многое понять и принять. Но вот это ни он, ни любой другой нормальный человек не стал бы терпеть…
Я пошла на кухню и на автомате пересыпала весь удон в пластиковый контейнер для еды и убрала его в холодильник. Так же на автомате я помыла сковородку и лопатку. На все том же автопилоте умылась в ванной и через некоторое время уже лежала в кровати. Выжатая, без эмоций, но, слава богу, без пустоты внутри. Пустоту я просто не перенесла бы…
Выключив свет на прикроватном торшере, я повернулась на правый бок, поджала колени под себя, и из моих глаз вновь хлынули слезы. Я дура. Конченая дура. Я меньше всего на свете хотела быть такой: потерять все в своей жизни только потому, что инфантильная идиотка. Нет, я этого никогда не допущу.
Слушая гул от периодически пролетающих под окнами на бешеной скорости машин, я решила, что сделала все правильно. В глубине души знала, что Денис меня простит, но прощу ли я себя? Надеюсь, когда-нибудь прощу, и дело останется за малым – не повторять старых ошибок.
– Жень, фотки просто супер, только мне кажется, что эти туфли лучше на зеленом кресле снять, а не на бежевом, – сказала мне Ира, просматривая фотографии, которые я только что скинула с фотоаппарата ей на ноутбук.
– Ага, я тоже так думаю. Они сами кремовые, а то кресло всего на несколько тонов темнее, на зеленом будет лучше. Я тогда прямо сейчас и пересниму.
– Да, давай, – ответила Ира, не отрываясь от ноута.
Из груды туфель, лежавших у окна, я достала пару от «Версаче» и аккуратно поставила их на зеленое кресло в углу. Через несколько минут, после закрепления фотоаппарата на штативе, регулирования света и нескольких неудачных кадров, я наконец скинула Ире снимок, который ей понравился.
– Жень, теперь у нас все отснято как надо.
– Ура! – Я была готова подпрыгнуть до потолка, потому что восемь часов провела за съемкой всех этих вещей, с которыми еще надо быть очень аккуратной, а то, не дай бог, что-нибудь оторвется, запачкается или растянется.
– Тогда смотри, сегодня все заливай на сайт, Аня и Маша добавят подписи и аннотации к товару, и вроде бы все, запускаемся.
– А Андрею не надо никаких указаний передать?
– Ой, Андрюша вообще умница. За какие-то три недели сделал такой потрясающий сайт из того, что было у вас раньше. Он золотце! Гонорар ему, кстати, пришел?
– Да, пришел. И даже без комиссии.
– Ну и славненько! Ваши с девчонками зарплаты получите, как запустим сайт, а потом уже только с продаж.
– Окей.
– Ой, ладненько, лапусик, дай я тебя чмокну. – Ира поцеловала меня в щеку, овеяв ароматом своих сладких духов. – Я побежала по делам, тогда до связи, ты тут пока собирайся, а мне уже пора.
Ира оставила меня одну в комнате, а сама ушла в другую взять сумку и надеть пальто.
– Чмоки, я убежала! – услышала я Ирин голос из соседней комнаты одновременно со стуком каблуков и затем – захлопывающейся двери.
– Пока-пока! – прокричала я, складывая штатив.
Ира была сверхэнергичная, сверхпозитивная и сверхболтливая. В принципе, я любила таких людей, с ними всегда было просто: не надо переживать о том, что сказать и как это воспримут. Все скажут за тебя, и ты при этом всегда лапусик – меня это более чем устраивало. Я собрала всю аппаратуру и сложила ее в левом углу около окна, затем разложила туфли по коробкам и аккуратно поставила их друг на друга, парочку платьев убрала в чехол и повесила на вешалки. Осмотрелась: все убрано – супер.