Анна опомнилась, вскочила и попыталась вклиниться между капитанами, но ее кисть, перехваченная железной рукой Тимура, пронзила тупая боль. Было уже поздно… Из-за американского стола встали трое: Билли, с мрачной и торжествующей улыбкой, квадратный и хмурый темнокожий парень Зак и невысокий, прыщавый Чак, совершенно не сочетавшийся со своим грозным именем.
Тяжело отодвинул не свой стул, а весь стол Денис. Покатился пластиковый стаканчик, выплескивая буро-желтую пивную жижу на стол, потекшую грязной струйкой с его края на пол. Пружинисто подскочил Тимур, на его лице степняка вмиг отразилась вся гамма предвкушения битвы, он будто вытянул кривую саблю из ножен и с гиканьем был готов скакать на врага.
Что он и сделал в следующее мгновение, сцепившись с Билли. Они покатились по полу, нанося друг другу удары руками и ногами, брыкаясь и выкручивая руки и пальцы. Денис с размаху налетел на Зака, намереваясь сбить того с ног, но американский футбол придумали не слюнтяи и хлюпики. Зак принял и выдержал своей широченной грудью и плечом удар Дэна, лишь отступив на шаг. В следующее мгновение они, обхватив друг друга мощными руками и силясь опрокинуть противника на пол, срослись в единое, тяжелое и сопящее целое. Чак неожиданно принял грозную позу «каратиста», однако Егора это ничуть не смутило – жизнь его еще несколько лет назад предполагала чуть ли не ежедневную борьбу за эту самую жизнь. Они обменялись первыми пробными ударами и удачными попаданиями, разведывая способности друг друга. Джо и Михаил тем временем успели нанести и получить в ответ по нескольку тяжелых ударов. На губе Джо выступила кровь, а глаз Михаила стал заплывать синевой.
Между тем в зале разворачивались совершенно непредсказуемые события, так как, невзирая на отчаянный визг японок, никто и не подумал разнимать дерущихся или снимать «скандальное видео» на свои мобильники или айфоны. Совсем наоборот. По залу неожиданной взрывной волной пролетел импульс, расколовший его надвое. Англичане решительно встали и пошли к дерущимся, явно решив поддержать американцев. Их перехватили решительные сербы и там немедленно закипела драка. Пакистанцы немедленно сцепились с индусами, кидая друг в друга стулья. Австралийцам преградили дорогу шумные греки. Французы и итальянцы толкались с испанцами, которых ожидаемо поддержали алжирцы и эфиопы. Бразильцы столкнулись с «братьями» аргентинцами.
Постепенно стали вырисовываться два лагеря. Один за русских и второй с обратной направленностью. В драку, быстро переросшую в сражение, втянулись почти все команды. За исключением некоторых наблюдателей и нейтральных. Китайцы с интересом смотрели за битвой из своего угла, не упуская, впрочем, из виду японцев и южных корейцев. Немцы быстро выяснили, что их симпатии поделились примерно поровну и решили, что смысла вступать в драку нет никакого. Тем более что за ними внимательно следили бельгийцы, сидящие неподалеку и явно хорошо помнившие две последние мировые. Поляки немедленно и отчаянно переругались между собою, а традиционно нейтральные швейцарцы и голландцы предусмотрительно отошли подальше.
Некоторые команды «под шумок» решали свои, локальные задачи. Так, степенные с виду шведы пристали к с виду флегматичным финнам. Те думали и соображали, что ответить и отвечать ли вообще, но тут полная, конопатая финка так же задумчиво и неспешно плеснула альбиносистой шведке в лицо пивом… и понеслось. К израильтянам одиноко, организованно и обречённо отступавшим к эстраде и вооружавшимся по пути чем попало, направлялась с «дружественным визитом» шумная делегация арабских стран, подбадривавшая себя громкими, неуверенными возгласами.
Грянувшая музыка и почти погасший свет, прорезаемый синевато – белыми лучами стробоскопов выхватывал причудливые, изломанные фигуры дерущихся молодых людей. Летали пластиковые стаканчики, кто – то поднял стул…
Взревевшая неожиданно сирена и яркий свет, ударивший из всех внезапно включившихся ламп, люстр и прожекторов заставили на миг остановиться почти всех, но, если бы не вбежавшие следом двадцать огромных, квадратных охранников это стало бы лишь передышкой. Потому что Тимур уже сидел на Билли верхом, Денис и Зак тяжело боролись «в партере», Егор и Чак бросили карате и сцепились как два кота, разорвав друг на друге майки. Лица Майка и Джо были залиты кровью, хлеставшей из разбитых губ и носов. Анна сверкала заплаканными глазами, а индианка тихо плакала, стоя совсем рядом с нею почти как союзница. Охранники действовали быстро и верно, растащив для начала русских и американцев. Потому что остальные участники внезапной битвы остановились сами больше удивленные, чем разозленные своим столкновением. Правда, очередная мгновенная и громкая война израильтян с арабами у эстрады какое-то время ещё длилась, но вскоре и там был установлен как всегда хлипкий и временный мир.
Вечер и ночь были окончены. Ди-джей, качая головой с наушниками выключил аппаратуру и горестно склонился над разбитой колонкой. Охранники тактично, но убедительно показали всем на выход, так же твердо усадив на стулья русских и американцев и поставив перед ними пару аптечек. Вскоре десять человек под присмотром пяти охранников остались в разгромленном зале одни. Впрочем, никто, судя по всему, не собирался устраивать «крутых разборов» как предположил Денис. Скорее наоборот. Две ловкие официантки поставили на столы кофейники и чайники, расставили чашки и сладости и скрылись в кухне.
Михаил, вытирая кровь салфеткой, давно уже заметил, что всем этим странным действом руководил смутно знакомый мужчина в черном, изредка мелькавший на втором этаже между колоннами. Он отдавал команды охранникам, в ушах которых были небольшие микрофоны. Оставалось ждать чем все это закончится, логично подумал Михаил и принялся за кофе. Горячий напиток разъедал разбитые губы, но возвращал ясность мыслям. Американцы только теперь вспомнили о своей толерантности и законопослушности, притихли, приводя в порядок свои лица и одежду, насколько это было возможно. Очень кстати было то, что вскоре им принесли белые – русским и черные – американцам куртки на манер бейсбольных тужурок. На куртках, вместо обычных названий и эмблем, не было ничего, кроме полукруглой нашивки на груди. По-английски на ней было написано: «М» версия». Наверное, спонсоры, подумал Михаил и надел куртку поверх рваной рубахи. Его примеру последовали все, кроме Анны. Американцы также облачились в свои черные куртки, не исключая и девушку-индианку.
Как будто ожидая этого, среди колонн вновь появился неизвестный мужчина и махнул рукой. Охранники тронули за плечи капитанов и показали им наверх, где мужчина кивнул головой, подтверждая свое приглашение. Джо и Михаил начали подниматься по лестнице к двери, за которой только что скрылся мужчина в чёрном.
Статья четвертая
Остров Бали
Хозяин турнира. Уже знакомые Михаилу мужчина и женщина предлагают двум командам подписать контракт на новую игру. Вариант беспроигрышный…
Джо первым, а за ним и Михаил, прикладывая салфетки к все еще сочащимся кровью ранам вошли в двустворчатые двери, за которыми оказалась зала роскошного номера. Апартаменты напомнили Джо «Президентский номер» отеля в Майами, где они когда-то провели всей семьёй одну ночь на Рождество. Михаилу же антикварная – или искусно и искусственно состаренная – мебель, золоченая отделка колонн и огромное окно во всю стену не напомнили ничего. Потому что в таких номерах он никогда не бывал. Самым сильным впечатлением от обстановки до сих пор оставался – да и всегда будет, подумал он – Андреевский зал Кремля, где они с мамой были четыре года назад. Когда получали орден, которой уже некому было носить.
Тяжелые воспоминания почему-то успокоили его и, посасывая кровоточащую губу, он шагнул за Джо, старавшимся держаться уверенно, но явно взволнованным. Ещё бы, – с иронией подумал Михаил – драка и разгром отеля на банкете после Чемпионата Мира! Это круто! Представляю, как сейчас корейская, японская и прочая компьютерная братва уже выкладывает фотки и видео в Сеть и там нащелкиваются миллионы просмотров и лайков. Название, типа, такое: «Битва после сражения» или «Реальная контратака». «Real Counter strike».
Звучит, скептически ухмыльнулся Михаил, но мужчина, вставший им навстречу из глубокого кресла, как будто отвечая обоим капитанам сразу весело произнёс на английском:
– Недурственная вышла битва! Но вас, капитаны, я прошу не волноваться. Последствий не будет. В смысле возмещения ущерба отелю, не говоря уже о моральных, имиджевых и прочих убытках. У хозяина как заведения, так и турнира, а им в одном лице является ваш покорный слуга претензий нет. Прошу садиться и, как говорится, расслабиться. Но ненадолго. Потому что разговор нам предстоит серьезный.
Джо тут же с облегчением опустился в другое кресло, поменьше размером, а Михаил почему-то насторожился еще больше, разглядывая мужчину. Только теперь он отчетливо понял, что стоящий перед ним знакомец ему именно что знаком. Память тут же услужливо подсказала зрению, добавив сладковатый аромат сигаретного дыма. Сомнений не было: это тот, «с пляжа», некстати преобразовалась в шутку серьезная изначально мысль.
Он сел в кресло и, не стесняясь, оглядел мужчину с ног до головы. Легкие брюки и «гавайка» исчезли, лишь цвет безупречного костюма оставался тем же. Чёрным. Как и рубашки, короткий воротник которой нарочито-небрежным узлом, но намертво перехватывал иссиня-черный не широкий, но и не шнурком галстук. Никаких украшений, за исключением платиновых – наверное – запонок на манжетах и тонкой булавки с желтым камнем в галстуке мужчина не носил. Даже обычный прикол всех богачей – часов известных марок, «скромных» в своей немыслимости цен на руке у него не значилось. Бородка и густая, идеально уложенная шевелюра темных, как вороново крыло волос в сочетании с матово-бледной кожей дополняли изысканный облик незнакомца. Возраст определить было труднее, поэтому Михаил оставил его в вилке от сорока и до шестидесяти. Джо также наблюдал за мужчиной, делая это не так открыто, но все же четко отмечая все детали.
Незнакомец выдержал паузу и многозначительно произнес:
– Что же… Визуальный контакт, будем считать, произошел, внешний осмотр закончен, пора поговорить о деле.
Он грациозно опустился в свое кресло и закинул ногу на ногу. Блестящие носки туфель со шнурками отразили желтоватый свет большой хрустальной люстры. Михаил с неожиданным удовлетворением отметил, что брючина не оголила, как обычно у американцев, ногу над носком, а показала только сами длинные, черные носки и ничего более. Михаил не любил полуспущенных носков.
Джо, судя по всему, было наплевать на такие мелочи. Он готовился к серьезному разговору, но незнакомец неожиданно встал и застыл, вглядываясь куда-то за их спины. Капитаны одновременно обернулись на шорох. В комнату почти неслышно вошла женщина в белом сари, расшитом тонкими золотыми нитями. Джо тут же подскочил. За ним встал и Михаил. Женщина, пройдя мимо них, остановилась у окна и повернулась к ним лицом. Русый локон, выбившийся из-под легкой накидки одеяния. Синие, как озера глаза. Идеальные и грустные черты лица… Описать и запомнить ее невесомый облик было невозможно. А тем более передать, даже на холсте – вмиг пролетело у неплохо рисовавшего Михаила в голове. Неосязаемая красота… Джо ощутил явное неудобство под ее взглядом и опустил глаза.
Хрупкая, прозрачная фигура выделялась на фоне ночной черноты за окном, как предвестник скорого утра. Женщина кивнула им и застыла, сложив руки под грудью. Мужчина быстро сел, за ним Джо, последним опустился на место и Михаил. Очередная встреча уже совершенно его не удивила. Он ждал ее. Голубые глаза и русые волосы дамы, стоявшей у окна, печально опустив голову к одному плечу только окончательно закрывали занавес сегодняшних встреч. Или открывали его для новой сцены спектакля.
Незнакомец принял свою прежнюю позу в кресле и кивнул:
– Что же, теперь все в сборе. Пора начинать. Дело заключается в следующем. Мы… – он несколько замялся, как будто ища нужные слова, а женщина загадочно улыбнулась, – Хотим предложить вам, господа капитаны, поучаствовать в одном проекте. Серьезном. Для этого, собственно, вы сюда и приглашены.
– Простите. Вы забыли представиться. И представить даму. Мы не можем разговаривать с людьми, имен которых не знаем. Еще раз прошу нас простить, – неожиданно твёрдо произнёс Джо, покосившись на Михаила, который не дрогнул ни одним мускулом в поддержку заявления американца, но спокойно смотрел в лицо мужчины, как бы подтверждая правоту своего оппонента.
– Вы совершенно правы, мистер Фэйхи. И вы, мистер Ваганов, тоже, – кивнул незнакомец и перестал им быть лишь отчасти, приподнявшись в кресле и произнеся, – Зовите нас просто Куратор и Дама. На возможные вопросы мы не ответим, так что вам придется удовлетвориться этой информацией. Окей?
Джо пожал плечами, Михаил встретился взглядом с Дамой, но Куратор уже перешёл на ледяной, деловой тон:
– На этом церемонии закончены, господа, и пора перейти к делу. А оно заключается в следующем. Это чемпионат, как вам известно, несколько отличался от всех подобных турниров. Думаю, вас это удивило и заинтересовало с самого начала. Не так ли?
Куратор был прав. В планах «Всемирной ассоциации компьютерных игр» этот ноябрьский турнир не значился. Отбор проходил по странной системе, что и дало возможность не таким уж опытным командам, какими являлись «бригады» Михаила и Джо попасть сюда, на Бали. Михаил задавался этим вопросом не раз ещё в Москве, когда получил несколько электронных писем от капитанов «топовых» российских компьютерных команд с обвинениями в том, что они – «выскочки» и «использовали влияние отца Дэна». Компьютерщики легко докопались до подноготных каждого члена его команды и, как им казалось, нашли «действительную причину». Отвечать было нечего, оправдываться не в чем. Ни того, ни другого он делать и не стал. Джо заерзал в кресле, давая понять, что такие вопросы тревожили и его, но Куратор продолжил:
– Хорошо. Дело в том, что спонсором данного турнира являюсь именно я. Моя корпорация. От начала и до конца. Но я далеко не меценат и не благотворитель. Рынок компьютерных игр, который сейчас занят известными электронными гигантами вызывает мой живой, я бы сказал, интерес. За ним будущее. А где будущее и гигантские прибыли, там намерен быть и я. Я доходчиво объясняю, господа капитаны?
– Вполне! – кивнул Джо, плохо скрывая деловой азарт, который всегда охватывает деятельные натуры при встрече с тем, кто может его удовлетворить, имея большие деньги. Либо что-то предложить. Сотрудничество. Работу, в крайнем случае.
Михаил молчал, с интересом рассматривая настоящую «акулу бизнеса», как принято говорить в штампованном кино. После нескольких встреч-разговоров с отцом Дениса – «щукой отечественного предпринимательства», как называл его в шутку сын, он понял, что этот «экземпляр» отличается разительно. Он ждал продолжения спокойно, хотя и его пульс участился.
Куратор улыбнулся, довольный произведенным эффектом, и продолжил:
– А раз так, то дальше ходить около не будем. Для выхода на рынок я должен предложить прежде всего самим пользователям, то есть игрокам нечто привлекательное, новое, чего еще не было. Это закон жанра. Или же нечто глобальное. Лучше – сочетание этих двух факторов. В результате остальным конкурентам придется для начала подвинуться. Ну а дальше – дело обычное и привычное: занял нишу – расширяй до окна и так далее. Я, знаете ли, люблю широкие окна.