– Лорд, ваши руки ведут себя самым беспардонным образом, – заметила я, собрав остатки силы воли.
– Они быстро соображают, что нужно делать с приглянувшейся девушкой.
Я даже не успела возмутиться такой наглости, как его обжигающие губы накрыли мои. И мир погас, чтобы взорваться цветными всполохами звезд в черноте космоса. Меня накрыло волной невообразимой нежности и иступленной страсти. Его жадные поцелуи не давали ни глотка воздуха и заставляли терять остатки разума. Никто в жизни меня так не целовал и никому я не отвечала с такой страстью. Тело воском плавилось в его руках и воздух уже был не нужен. Его губы, руки, тело не давали опомниться и размывали границы, когда уже не понимаешь, где кончаешься ты и начинается он.
Когда накал страстей дошел до своего пика и коленки подогнулись, отказываясь меня держать, Лорд с трудом остановился. Он дышал, словно пробежал стометровку, а я не понимала на каком свете нахожусь. В синих глазах полыхал такой огонь, что я боялась сгореть в отголосках этого пламени.
Лорд отстранился, вместе с ним отступил жар и, долгожданная прохлада коснулась моего тела.
– Прошу прощения за мою несдержанность, – произнес он с неподражаемым аристократизмом и, коротко кивнув, вышел из библиотеки.
Я же, как подкошенная рухнула в кресло. Честно признаюсь, ради такого стоило свалиться со стремянки! Потянувшись за стаканом с водой, краем глаза я заметили старинную книгу. «Легенды Источника». Когда он успел? Пока я летела? Благодарность к Лорду теплым ветерком коснулась моей души. Так приятно стало.
Напившись прохладной воды, я вышла из библиотеки и, немного побродив, обнаружила лакея, который проводил меня к Лиэрай. Девушка с ног до головы была укутана слоями тканей и не могла даже пошевелиться. Наскоро простившись с эльфийкой и клятвенно заверив, что наведаюсь в гости, я скрылась в портале.
Добравшись, наконец, до дома и приняв освежающий душ, я легла почитать с таким трудом добытый фолиант, с которым в обнимку уснула, не одолев и страницы. И снился мне вовсе не Источник.
Глава 9
Оглядываясь по сторонам, я пыталась идентифицировать цвет стен воистину безразмерной залы в которой оказалась. И, похоже, не по своему желанию. Агат, точно. Это все высечено из Агата? Но как же здесь холодно, пробирает до самых костей. И еще стыло, я поежилась и потерла себя руками, чтобы согреться, к сожалению, не помогло. Запрокинув голову, я попыталась разглядеть потолок, но не получилось, он терялся где-то очень высоко. На огромных окнах колыхались прозрачные занавеси цвета камня, из которого выточена вся зала. Очень странно – из окон дует свежий теплый ветер, а мое тело тысячами мелких иголок пронзает лютый холод. Зачем я здесь? Хотя, с этим более-менее ясно, кто-то тащит меня к возвышению в центре зала, где нас уже ждут. Сомнений, что ждут именно нас, у меня нет.
Идти туда я категорически не хочу, но моего спутника это не волнует. Чем ближе мы подходим к пьедесталу с загадочной фигурой в агатовом плаще, чье лицо скрыто капюшоном, тем больший ужас охватывает меня. Я сопротивляюсь, но без толку, меня практически волокут, не обращая внимания на жалкие потуги вырваться. Внутреннее чутье «кричит», что сейчас произойдет что-то страшное и необратимое. Ужас ледяной волной сковывает тело, я не могу даже закричать – из моего горла вырывается лишь хриплый сип.
– Нееет! – с бешено колотящимся сердцем я подскочила на своей кровати, сорочка противной прохладой липла к телу.
Тяжело дыша я обвела взглядом свою уютную спальню и начала успокаиваться. Просто сон. Просто кошмар. Но какой реалистичный! Правда, мне в жизни кошмары не снились, а это, оказывается, неприятно.
Мелодичная трель IPhone окончательно вернула меня в реальность.
– Привет, мам.
– Лизок ты спишь еще? – Такой бодрый голос у мамы наблюдался часов с семи утра, что вызывала тихую зависть и самобичевание у всякого, кого угораздило спать дольше, чем до девяти.
– У меня выходной. И сейчас восемь тридцать… И да, я сплю.
– Но милая, Настена со дня на день родит, а может и сегодня, а ты так все проспишь.
Ох…
– Встаю, встаю, – обреченно пробормотала я, вспомнив о запланированном на сегодня походе в гости к семье. Правда, я рассчитывала сделать это немного позже.
– Не задерживайся, мы и так все изнервничались.
– Скоро буду, Настенке привет.
Моя младшая сестра вышла замуж в девятнадцать и сейчас ждала второго, точнее вторую. Рыжеволосую нежную красавицу обожал и муж, и вся его семья и вообще все, кто с ними сталкивался. Настя обладала удивительно кротким нравом и необыкновенной скромностью, что меня всегда восхищало и вызывало легкую зависть. Я – то совсем другая, кто-то вроде «ну такие девочки тоже бывают». Сестру я обожала, для меня она была идеалом, и, будем считать, выполняла долг обеспечения мамы внуками и за меня. У меня с этим как-то не складывалось. Заядлая карьеристка, к романам я относилась как к сделке, которую в любой момент можно аннулировать.
Зевнув, я блаженно потянулась невольно вспомнив, как завершился мой вчерашний день и губы сладко закололо, а кровь горячим током понеслась по венам, согрев замершее в ночном кошмаре тело и выветрив его остатки из головы. На лице поселилась счастливая улыбка.
Метро встретило меня привычной толчеей, но Его я заметила сразу. У модельных скаутов взгляд, который невозможно спутать с чьим-либо другим. Пристальный, изучающий, без намека на мужской интерес. Они сканируют тебя и быстро принимают решение. Он уже направился в мою сторону, но с дежурной улыбкой я отрицательно покачала головой, не дав ему шанса. К чему мне очередная визитка? Скауты всевозможных агентств пытались затащить меня в индустрию модельного бизнеса лет с шестнадцати, так что вычислять их я научилась на раз и предпочитала не вступать в диалог. Разбуди меня ночью – я без запинки продекламирую набор их предложений. Дело не в моей «сверхъестественной» красоте, просто стройная, высокая шатенка с правильными черзаточеньетами лица идеально вписывалась в модельные стандарты. На мой взгляд – внешность дело вкуса, чье значение слишком преувеличенно. Своей истинной силой я считала непоколебимую уверенность в себе, никогда не сомневалась и верила, что мне все по плечу. Поэтому, с легким сердцем игнорируя агентов, суливших мне золотые горы, я закончила журфак с красным дипломом, а с третьего курса работала приглашенным редактором крутого модного журнала. Вот это действительно мое! Было.
Квартира родителей на Петроградке, где предпочитали жить Настена с мужем, сдавая его двушку у Залива, встретила меня ароматами свежесваренного борща, запеченной рыбки и шарлотки. Слюнки потекли сами собой, а мой докучливый друг желудок, нетерпеливо напомнил, что в сладких грезах об иномирном Лорде, я напрочь забыла позавтракать.
– Лизочка пришла! – четырехлетняя Аглая обвилась лианой вокруг моих ног и категорически отказывалась отцепляться.
– Тетя Лиза, – заметила мама, выходя к нам.
– Ну какая же она тетя, бабуля? В ней даже пол тети нет, молодая она еще, – заявила племяшка.
Мама скривилась, но проглотила.
– Привет, малыш! – я погладила золотистую макушку.
– Доча, милая моя, – мама обнимала меня, одновременно вынимая пакеты из одеревеневших пальцев. – Ну зачем столько всего? Опять потратилась.
Я молча кивала. Спорить с мамой дурной тон, да и вообще бесполезно.
– О подарочки, – нетерпеливые ладошки Аглаи уже проводили ревизию в одном из пакетов с аппетитными вкусняшками из Азбуки.
– И, конечно же, поехала на метро с такой тяжестью, – не унималась родительница.
В меня впился обвиняющий взгляд. У меня, как и у всех, бывают дни, когда я не в ладах с собой. Сегодня именно такой. Но маме этого не объяснишь. У нее с собой таких проблем не бывает.
– Лиза, – проворковала Настя, присоединившись к нам. Судя по размеру животика, который она осторожно поглаживала, рожать ей действительно со дня на день. – Наконец-то ты добралась до нас, а то с твоей новой работой, совсем тебя не видим. И мы так до сих пор не знаем, чем же ты занимаешься.
Беременность Насте шла: зеленые глаза влажно блестели, мягкая улыбка озаряла пухлые розовые губы.
– Если мое заточение в прихожей закончилось, то непременно все расскажу. Если накормите.
– Ох, давайте уже к столу, Лиза, что ты и вправду как не родная, все на пороге стоишь! – воскликнула мама и потащила меня на кухню.
И так всегда. Настена хихикала в кулачок.
– Глаша, идешь с нами?
– Не могу мамочка, у меня с подарками работы невпроворот.
Деловитая растет девочка.
– Вот дочки, держите, – мама поставила перед нами тарелки с исходящим паром борщом.
Голод взял свое и пренебрегнув правилами хорошего тона, я принялась за еду, набив рот до отказа. А Настена с мамой так задумчиво на меня смотрели…
– Кажется, кто – то влюбился…
– С чего ты взяла? – с трудом ответила я, проглатывая ароматный бульон.
– Мам, посмотри.
– Точно, а я смотрю что-то изменилось, а понять не могу. Глазки блестят, щечки розовые, неужели наша ледяная принцесса наконец дрогнула?
Они обе картинно вздохнули, подперев щеки кулачками. Мне очень хотелось ответить, что «принцесса» просто наелась горячего борща, но пришлось сдержаться, еда в приоритете.
– Может доживу и до свадьбы старшенькой, – задумчиво продолжила мама.
Мое спасенье от скользкой темы появилось на кухне в лице рослого улыбающегося Данилы. Я облегченно выдохнула.
– Я счастливчик, – резюмировал он, оглядев нас. – Три красавицы и все на нашей кухне.
Настя расцвела при его виде, вот ведь, женаты шесть лет, а смотрят друг на друга как в первый день. Данила ласково поцеловал Настену в висок и погладил ее животик. Мама умиленно наблюдала за ними.
– Отлично выглядишь, – похвалил меня Данила, оторвавшись от жены, – тебе идет.
– Что? – справившись с борщом уточнила я.
– Влюбленность.
И этот туда же.
– Ты тоже заметил? – Настена радостно обвила его шею руками, – Вот и мы с мамой говорим.
– Это счастье, если нашелся тот, кто приручит нашу независимую. Ох дожить бы, – с надеждой посетовала мама, убирая со стола пустые тарелки и выставляя порции исходящей соком запеченной форели, щедро посыпанной зеленью.
Я закатила глаза, а Данила понимающе хмыкнул. Тема моей личной жизни в нашей семье была животрепещущей. Настин муж владел небольшим IT агентством и работал преимущественно дома, так что был в курсе всех женских штучек и его это совсем не напрягало, а наоборот, страшно развлекало. Семью он обеспечивал более чем, так что Настя могла работать в свое удовольствие, рисуя иллюстрации к детским книгам. Идеальная семья. Мама с отчимом их обожали и с нетерпением ждали вторую внучку. Я ждала тоже, это событие обещало отвлечь их от моего статуса и расспросов о новой работе, так как «железной» легенды я еще не придумала.
После сытного позднего завтрака или раннего обеда, Настена, в свойственной ей ненавязчивой манере, приступила к допросу.
– Кто же он?
– О чем ты, сестренка? – шелковые рыжие пряди под моими пальцами превращались в замысловатую косу.
– Тот, кто похитил твое сердце?
– Там круглосуточная охрана, – отшутилась я.
– Лизочка, – Настя полезла обниматься – целоваться. – В последнее время ты стала очень скрытной. Что случилось, тебя обижают?
– Ты же знаешь, меня невозможно обидеть.
– Но все же, ты очень изменилась. Глаза сияют, я никогда тебя такой не видела. Но главное, ты счастлива, скажи счастлива ведь?
Убаюканная голосом Настены, я улыбнулась воспоминаниям, потеряла бдительность и кивнула.
– Что и требовалась доказать! – победно воскликнула эта рыжая «кроткость». – Кто он?
– Мы едва знакомы Настен, нет никакой влюбленности.
– Конечно – конечно.
– Он аристократ.
После этой фразы, лицо сестренки стало ожившей аллегорией скорби, я даже немного напряглась.
– Настя? У тебя какие-то счеты с аристократами?
– Ох, Лиза, – Настя провела ладонью по моей щеке. – Когда ты вернешься к нам на землю? У них такие свободные нравы, он поиграет тобой и бросит, а сам найдет равную по положению. Сестренка, – она нежно обняла меня, – я не хочу, чтобы тебе разбили сердце.
– Я тоже в этом крайне заинтересована, – чмокнув сестру в лоб я слезла с дивана.
Глава 10
Здорово, когда есть семья, – думала я, наслаждаясь шоколадно-ванильным пломбиром, который тал во рту. День был сказочным: светило яркое солнце, лёгкий ветер трепал волосы и ласкал лицо, и я представляла, что нахожусь где-то на курорте. В Петербурге такие дни редкость, возвращаться домой не хотелось, и я решила зайти в Аптеку, навестить Солану.
До болезни, я не замечала бездомных животных, словно восприятие было устроено иначе, не видела их и все. Не сказать, что я была равнодушной, иногда переводила деньги в благотворительные фонды, но вот на улицах животных никогда не замечала. А теперь видела их каждый день: грязных, несчастных и тощих. Отчаянно ищущих любви, больше чем еды. Выкарабкавшись из-за грани, мне словно открылись гноящиеся раны нашего мира, которые не в силах заживить ни одно лекарство. Этот кот был такой же, но чем-то отличался от них всех. Он сидел на углу улицы, грибком замерев над грязными мисками. Кот поднял голову и как – то совсем грустно посмотрел на меня полными тоски и безысходности глазами. Я замерла, не в силах оторвать от него взгляд. Кот глубоко вздохнул и медленно завалился на бок.
Конец ознакомительного фрагмента.