– А правда, что ты делал людям плохо? – ворвался в бред чей-то голос.
– Что?.. – не понимая, с трудом и тихим голосом ответил Святогор.
– Мама говорит, что ты был… Как это… Зеленый человек, который делает плохо.
Святогор смог отличить фантастический бред сна от реальности и увидел маленькую девочку.
– Солдат… Я был солдатом.
– Значит ты уб… – девочка замолчала, прикусив губу, не желая произносить слово.
– Да…
– Значит ты плохой?
– Я… Я не знаю…
– Мама говорит, что со… – девочка задумалась. – Зеленые дяди плохие.
– Наверное…
– Хотите пить?
– Да…
Девочка налила в стакан воды и неумело влила немного в рот Святогору. Святогор закашлялся, с трудом сглотнул и отвернулся.
– Иди… Иди домой. Мама ругаться будет…
Девочка постояла еще какое-то время, разглядывая Святогора, а потом, наверное, молча ушла, потому, что Святогор снова погрузился в сон.
***
Джа двигался вдоль песчаного берега к устью реки Омутная. Город позади, а впереди ждал лес. В водохранилище виднелся остров, из которого торчал самолет странной формы. Его носовая часть была вытянутой, а крылья были чуть ли не у самого хвоста. Сам самолет был воткнут носом в остров и больше напоминал вонзенный клинок. На одном крыле была отчетливая надпись белой краской «Здесь был Артур Семенов». Наверно только человек, среди прочей живности, желает оставить в мире хоть какой-то след, пусть даже свое имя или отпечаток руки на какой-нибудь стене. Что это? Зачем человеку такая особенность? Человек с древнейших времен желает оставить после себя след, оставить после себя память! Ученые умы говорили, что человек и все вокруг – это звездная пыль. Пыль – это память о прошлом вселенной. Когда звезда гаснет, от нее остается пыль – память. Когда человек умирает, от него останется – память, память о том, что он сделал. Почему это так важно? Зачем мир и человек стремиться оставить после себя память о себе?..
Водохранилище перешло в реку и Джа свернул в сторону, намеренно направляясь вглубь леса. Деревья в лесу были высокими, а их подножье все еще хранили память прошлого. Лес казался старым, но таковым не был. Выдавала особая чистота. Старый лес грязен, но не загрязнен, а этот хранил чужую грязь – грязь войны. Своей «лесной» грязью этот лес еще не обзавелся. Но лес обзавелся жителями. На земле и под ней, в самих деревьях и в кронах жили свои жители, которые галдели круглые сутки. Днем одни, ночью другие и так постоянно. Бесконечным круговоротом жизни лес обживался и уже давно потерялся тот момент, когда в нем раздался первый звук, оповестивший начало нового цикла жизни. Человек – это избыточное давление. Не спусти его, мир бы погиб. Война – это рычаг, сбрасывающий давление. Война – это рычаг, возвращающий баланс и равновесие. Увы, цена этому – откат к самому началу. Человек не желал этого, но в итоге сам же и привел в действие механизм неизбежности. Теперь старый мир обращен в удобрение, на котором взойдет нечто новое. Нечто, что, быть может, превзойдет человека.
Джа прервал свой путь на ночлег. В нескольких километрах лежало болото и лучше там идти днем. Ночью Джа чувствовал себя в безопасности именно в лесу потому, что болото, идущее дальше, было не во власти лесных жителей. Лесные обитатели не трогают Джа. Джа давно стал частью этого леса. А вот болото… Болота – это обиталище старой и на все и всех обиженной, вечно голодной и одинокой твари. Увы… Но обойти болото нельзя, ибо необходимое лежит именно на этом болоте. Но это завтра, а пока сон.
Джа достал сверток брезента и расстелил на земле. Подушкой ему служил мшистый корень дерева, а покрывалом собственный плащ. Сон пришел быстро. Во сне Джа видел плодоносный сад, в котором было множество яблонь и груш, сливовых и вишневых деревьев. Каждое дерево богато украшали плоды и сад наполнял сладкий аромат фруктов. В саду были птицы и животные, а в небольших прудах плавали рыбы. Плоды деревьев манили соблазнительной сочностью. Джа одолевало сильное желание отведать хотя бы один плод. Но в этом райском саду все плоды были запретны, ибо стоило сорвать и вкусить хоть бы один плод, и все… Этот чудесный сон растаял бы, оставив лишь воспоминание. Но сон в любом случае растает, зачем сдерживать себя? Затем, чтобы остаться в нем дольше и Джа оставался в нем и наслаждался идиллией.
На сад надвинулась серость и цвета поблекли. Запахи и живность пропали. Джа печально оглядывался, понимая, что пришло время пробуждения. Сад обратился темным лесом, тьму которого разрезал утренний свет. В пограничном состоянии между сном и реальностью Джа увидел в дали фигуру животного. Лес заволакивал легкий туман и фигура казалась нереальной. Животное приблизилось ближе и сквозь дымку тумана проступили черты оленя. Этот олень был могучим исполином, в несколько человеческих ростов. Его рога напоминали пышно цветущее дерево, в кроне которого сидели птицы, а его тело покрывал мох и лишай, в котором кто-то копошился. Олень приблизился к Джа почти вплотную и Джа разглядел его темно-зеленые, с металлическим блеском глаза. Олень остановился и посмотрел Джа прямо в глаза. Какое-то время олень смотрел, не отрываясь и Джа сделал легкое движение головой, словно бы делая поклон. Олень ответил тем же и продолжил свой путь дальше. Пока не растворился в дымке тумана. Джа и олень уже не раз встречали друг друга. И каждая их встреча сулила для Джа удачу. Это уже была своеобразная традиция, словно встреча давних друзей. Для Джа олень был Хозяином этого леса и он верил, что олень этот не просто животное. Джа верил, что он разумен и превосходно понимает все, а быть может, знает и понимает гораздо больше, чем любой из людей.
Впереди лежало болото и обещанная удача была как нельзя кстати!
***
Усиливавшаяся боль превращала сны в кошмары и Святогор просыпался в холодном поту, со слезами и желанием, чтобы все прекратилось. Святогор не был религиозным, но в минуты отчаяния, хотелось верить во что угодно. Вот и сейчас, терзаемый страшной болью, Святогор, плача, молил и просил прощения за все у неведомо кого. Святогор вспоминал все плохое в своей жизни, все моменты, когда он оступился, когда поступил не так, как велит благая людская мораль. Святогор через совесть обретал свою человечность. Его сны, рожденные болью и совестью, испытывали его волю. Каков был соблазн сдаться! И Святогор уже желал это совершить! Но нет… Что-то, все равно держало его, заставляло жить! Мучило и терзало, словно играющая с мышкой кошка.
Одним из таких «снов совести» был сон о людях, что когда-то были со Святогором. Святогор всегда стремился к одиночеству, но обстоятельства складывались всегда иначе и люди, словно бы специально, навязывались и Святогор ощущал странную ответственность. Любая потеря терзала совесть, заставляя Святогора думать, что это его вина. Но ведь это не так! Всякий человек отвечает за свою жизнь и жизнь близких, а все прочие – мясо. Если ты не навязался оберегать своего попутчика, то он не более чем мясо! Пришел и ушел, вот и все. Такие люди – это как массовка в жизни человека, временные знакомые, третичные герои, что служат фоном и первыми идут в расход в какой-нибудь книге. Их судьба важна кому-то другому, но не тебе! Но почему их смерти терзают совесть?! Почему они порой являются в кошмарах и мучают? Хороший вопрос… И вот, сам Святогор стал таким вот «третичным» героем. Мясо, которое ждет свою смерть. Смерть, которая будет мучать чью-то совесть. И хорошо, если Святогор умрет во сне – тихо и мирно, и чья-то совесть кого-то будет терзать куда меньше.
Святогор погрузился в очередной сон и даже не заметил, как покрывавший его пот стал вязким и тягучим. Во сне Святогор видел себя словно бы со стороны. Быть может, это был и не он, а кто-то выглядящий как он. Этот Святогор стоял и держал в руках чаши. На одной было написано «Я», а на другой «все». Этот Святогор порывался испить из одной из чаш, но все никак не мог решить из какой отпить. Каждый раз, когда он пытался сделать выбор и все же не делал его, он начинал злиться. Его злость росла и тогда он с гневом и яростью разбил чаши, и на его лице проступила печаль. Его глаза выражали усталость, опыт прожитых лет и чудовищную тоску. Этот Святогор растворился и на его месте появился другой Святогор. На его лице была ненависть. Рядом появился еще один Святогор с лицом счастья, потом еще один с лицом скорби, а затем и еще один со своим лицом, а потом еще и еще, пока Святогоров не стало целое полчище, и у всех свои лица. Эта толпа вдруг начала говорить. Все говорили одновременно и в стоящем гуле нельзя было различить ни единого слова. Потом все начали трясти руками, пытаясь жестами что-то объяснить. Кто-то кого-то ударил и вся эта толпа начала драку. Все били друг друга и галдели. А потом, все исчезло. Густая тьма окутывала сознание и Святогор ощущал ее, словно бы она была осязаема. Он, осознавая сон, попытался вырваться из него, но все было тщетно. Мрак не отпускал и словно бы сжимался. Святогор пытался бежать, но куда? Во сне нет понятий о пространстве и бежать было некуда, да и бессмысленно.
Тело Святогора начало меняться, а сознание было погружено в последний сон, из которого ему уже не выбраться. Святогор чувствовал, как его тело преображалось, но не понимал этого. Эти чувства находили выход в фантасмагорических видениях. Очередным видением был радужный свет, что мириадами светлячков наполнял пространство, рассеивая тьму. Светлячки то вспыхивали, то гасли и их становилось все больше и больше. В этом свете проявлялись фигуры людей и все они стояли и просто смотрели на Святогора, а Святогор пытался дотянуться до них и одна из фигур сделала шаг и протянула руку. Святогор тянулся и изо всех сил старался взяться, ухватиться! За эту руку. Фигуры говорили, но Святогор их не понимал, а на душе наступало странное спокойствие. Что-то внутри теплело и уже не хотелось ни чего! Хотелось лишь дотянуться! Стать одним из этих вот фигур! И вот! Одина из фигур, что тянула руку Святогору, вдруг прояснилась лицом и явила прекрасный девичий лик. Фигура девушки улыбалась и что-то шептала, но Святогор смог услышать лишь: «Пора». Она коснулась его и все нутро наполнило теплом и блаженной пустотой…
Содрогавшееся, еще буквально мгновение назад, тело Святогора обмякло и застыло. Кровь более не бежала по венам, воздух по легким, а стекленевшая кожа была тверда и холодна. В комнате воцарилась абсолютная тишина.
Ангел смерти, молча сидевший рядом со Святогором, глядел на него с нежностью и заботой, как глядит мать на родное дитя, когда то ложится спать. Подобно все той же матери, ангел прикоснулся губами ко лбу Святогора нежно целуя и произнес слова, услышать которые не дано ни живым, ни мертвым:
– Пора.
***
Джа осторожно ступал по кочкам, все глубже и глубже углубляясь в болото. Сперва вокруг были деревья, чьи корни торчали из-под воды и были покрыты чем-то бурым и зеленым, а потом пошла водная равнина, испещренная травянистыми кочками. Крепкие и еще здоровые деревья сменились на мертвые коряги и пни, и болото очертилось четкой гранью. Расстояния между кочками становились все больше, а вода местами была покрыта зеленым ковром и Джа пришлось найти длинный шест, чтобы прощупывать путь впереди. На болоте не стоял привычный фон из квакающих и стрекочущих звуков, а стоял стук, треск и угуканье, словно стая сов и дятлов устроили концерт. Иногда раздавались булькающие звуки, вода при этом разбегалась кругами, а в воздухе усиливался неприятный запах. Порой, попадались странные пузыри и ямы, словно бы вода пытается притянуться к чему-то или оттолкнуться от чего-то в воздухе. Такие пузыри и ямы Джа обходил, и старался внимательнее тыкать, прощупывать дорогу впереди себя. Эти пузыри и ямы были болотными ловушками. Где-то в центре болота сидело «оно» и именно это «оно» создавало эти ловушки. Словно паук, Болотная тварь без тела и лика сидела в центре своей водяной паутины и ждало любую неосторожную добычу. Однако телом твари можно считать само болото, только вот как сильно власть создания распространяется на местные воды, было не ясно, но ловушки – это верный знак его владений. Растение, за которым пришел Джа, находилось в центре, где и сама тварь. Связь между тварью и растением очевидна и Джа даже принялся думать, что это растение и есть Болотная тварь, вернее его часть, как гриб! Грибы ведь как устроены? Есть гриб и есть грибница. Грибница – это и есть сам гриб, то есть организм в виде множества нитей, которые располагаются под землей и могут занимать огромные территории земли. А то, что обычно растет на поверхности и часто именуемое как «гриб» – это плод, который появляется в местах скопления нитей грибницы. По мнению Джа, тварь – это как гриб, а растение – это его плод. И плод этот очень ценен. Настойка из этого растения – это мощное обезболивающее. Впервые Джа нашел его лет семь назад. Принял он его за, просто, очень красивое растение, который больше нигде, кроме как в этом болоте, да в одном лишь месте и не растет! Принес домой и поставил на стол в банку. Растение высохло, а листья опали и один из листов попал в одну кучу с сушеными растениями для настоек. Лечебная настойка, которой он лечил кожные язвы, не должна была давать обезболивающий эффект, а даже на оборот! Джа, недолго думая, перерыл всю кучу отработанных трав и нашел среди них лист растения. Его посетила идея, которая, после проверки, оправдалась и Джа стал ходить на болото чаще, становясь все больше и больше частью леса. Кого еще можно Джа лечил, а для кого лечение было бесполезно, тому помогал пережить боль и уйти в покое, ну а растение с болота отлично в этом помогало.
Впереди, слева показалось большое озеро, без единого островка, кочки и деревца. Вся вода в озере была взбаламучена и покрыта пузырями с ямами, а над водой, местами, поднимался легкий дымок, который расстилался по воде. Озеро тянулось на запад, в сторону города Кирова, и заворачивало вправо, где виднелся небольшой островок, покрытый корягами мертвых деревьев. Именно этот остров и был нужен Джа. Чтобы попасть на него, Джа пришлось обойти озеро по правую сторону и выйти на естественную переправу из поваленных деревьев. Взойдя на остров, Джа направился к небольшой проплешине, где и росло растение. Растение напоминало крапиву, но синего цвета, с голубыми полосками и твердыми листьями. Растение или вернее растения, занимали всю проплешину, на которой могло бы разместиться человек двадцать, и приятно источали, напоминающий орех и яблоко, аромат. Джа достал свой серп, емкости и принялся срезать растения, бережно укладывая в емкости то, что успел нарезать. Как только аромат сменился на неприятный запах тухлого мяса, Джа сразу же прекратил резать и стал поспешно собирать вещи. Того, что он успел срезать, должно хватить на пару недель, а сейчас нужно было срочно уходить. Его миссия выполнена и болото не потревожено.
***
В помещении, где лежало раздутое тело Святогора, раздался глухой звук удара. Помещение пустовало и за дверью никого не было. Звук раздался вновь, но уже настойчивее, а следом пошла серия ударов. Кто-то настойчиво молотил и звук напоминал удары сердца, но это сердце не знало ритма. Это сердце молотило в невидимой груди, словно запертый в комнате человек по неведомой двери, требуя, чтобы его выпустили. От очередного удара, лежащее тело содрогнулось. Последовал еще один удар и тело сдвинулось. Удары продолжались до тех пор, пока тело не упало на пол. Тело Святогора походило на гигантский кокон и сейчас из этого кокона кто-то настойчиво пытается выбраться. Что бы там ни было, но вылупиться стремится не прекрасная бабочка. Раздались еще удары и скорлупа дала трещину. От последующих ударов кокон вскрылся и из него вывалился сгусток желтой слизи. Сгусток закопошился и издал тяжелый глубокий вздох. Сгусток, неуклюже, начал ползать по полу. Часто дыша и мечась из стороны в сторону, разбрасывая свою слизь, сгусток начал обретать форму. Проявились черты человеческих рук, головы и тела. Тело размахивало руками, периодически хватаясь за голову, либо сжимая руками тело. На голове проступили черты лица. Это было лицо Святогора. Повалившись на пол, совершенно голый и покрытый тонкой пленкой слизи, он принял позу эмбриона и, трясясь от холода, застонал. Какое-то время Святогор не понимал ни кто он, ни где он. В голове царил хаос и мысли не могли сформироваться хоть во что-то осознанное. Стимулом стал холод. Святогор понял, что должен согреться и стал искать что-нибудь, чем бы накрыться. Эта мысль стала опорной и от нее он уже начал отталкиваться. Мысли и воспоминания росли, словно кристаллы льда на крошечной песчинке. Святогор нашел плед на стуле. Дотянувшись дрожащей рукой, Святогор снял и укутался в него, словно в костюм химзащиты. Святогор, оглядываясь по сторонам, вспомнил свое имя и место где он находится. Его взгляд упал на покрытый слизью кокон, похожий на разорванное тело толстяка. Святогора посетило воспоминание об увиденном сне. В нем он видел человека, даже не просто человека, а именно девушку, прекрасную и милую. Святогор пытался вспомнить больше подробностей, но чем больше он пытался, тем больше деталей ускользало. Он помнил, что та девушка сказала ему что-то очень важное, что-то… Но вспомнить никак не удавалось. Святогор извлек из-под пледа свои руки и взглянул на них. Руки были чисты. Святогор принялся осматривать остальные части тела и с удивлением для себя обнаружил, что на его теле нет ни ран, ни язв, нет несвойственных телу выпуклостей или вогнутостей, все тело было в полном порядке. Что же это? Чудо? Дар Божий? От этой мысли Святогора посетило видение и его ослепило прозрение. Быть может это шанс? Быть может Бог, или кто там, дали ему второй шанс? И сейчас он словно бы родился заново, для новой «чистой» и «праведной» жизни. Тогда та девушка во сне, она – это ангел?