Глава 1
Я рядом, я здесь!
Меч – это мой крест!
Но вам не распять меня!
Плачь!
Небом был создан я, Палач…
Ария, "Палач".
К тому времени, как "Иллюзия" и Палач переступили порог моего дома, слуга "Иллюзии", проявив змеиное проворство и вопиющую жестокость, зарезал моего пса на моих же глазах.
Чарли моментально погиб от нанесённых ему ранений, а слуга, закончив с собакой, приблизился ко мне сзади и приставил окровавленный кинжал к моей спине.
Я не могла не только развернуться и атаковать ненавистного прислужника "Иллюзии" теперь уже бесполезным для стрельбы автоматом, но и в принципе пошевелиться, так как этот коварный рыжик был наготове пырнуть меня в любой момент, стоило мне только вздохнуть чуть поглубже.
Ничего мне не оставалось, кроме как признать своё поражение и смиренно ждать уготованной для меня участи.
Я поглядела на "Иллюзию", затем на Палача и резко опустила взгляд в пол. Доли секунды мне хватило, чтобы изучить их лица и чёрные намерения, отпечатавшиеся в глазах Палача. Глаза "Иллюзии" как обычно скрывала шляпа.
"Иллюзия" практически не изменился внешне, если не считать того, что он заметно округлился и теперь стал казаться ещё ниже, чем был раньше.
Палач же со своим напряжённым лицом, яростным взглядом исподлобья и плотно сжатыми губами, наводил на меня двойной ужас, а потому я предпочла больше не глядеть на него. Чтобы не умереть от страха раньше отведённого мне срока.
Палачу же было всё равно, что я чувствую и что боюсь его до смерти.
Надменно запрокинув голову, он в миг оказался близко ко мне, опередив "Иллюзию". Я зажмурилась, ожидая худшего. Но Палач, свирепо негодуя на своем языке, лишь выдернул у меня из рук автомат и, проверив его на наличие патронов, отбросил подальше. Затем отошёл от меня и встал позади "Иллюзии".
– Ну привет тебе пламенный, Катерина.
"Иллюзия" качнул головой в знак приветствия и приподнял полы шляпы, чтобы я видела его мстительные глаза, в которых читалось, что мне осталось жить всего лишь несколько минут.
– Ждала? – он ухмыльнулся, изучая страх и удивление в моих вытаращенных на него глазах. – Вижу, что не ждала. Вот мы и встретились снова. Сколько лет прошло, сколько зим…
Он подошёл впритык и заговорил мне в ухо.
Мои волосы на голове зашевелились, и вовсе не от того, что я ощущала на себе дыхание этого воскресшего ублюдка.
– Ты думала, я тебя не найду, Катенька? – нашептывал "Иллюзия", разбавляя свою речь издевательскими смешками. – Что ты бледная такая, будто призрака увидела? Ты действительно решила, что я убью себя?
Он отстранился и внимательно поглядел в мои глаза своим прищуренными. Отыскав в них утвердительный ответ, он громко и зловеще расхохотался, охотно играя на моих нервах дальше.
Я же и без его попыток запугать меня ещё сильней, дрожала, как листок на ветру. Как не старалась вести себя невозмутимо, заставить себя упрятать истинные эмоции было невозможно.
Хотя бы потому, что я до конца не могла понять, происходит ли всё это в действительности, либо же это просто кошмарный сон.
А если и происходит, и мне не кажется, тогда почему "Иллюзия" жив и здоров? Ладно слуга, которого вполне могли откачать после тяжёлого отравления ядом. Но после выстрела в голову вряд ли есть шансы выжить…
– Дура ты, Катерина! Сколько вас таких, желающих мне смерти, было, есть и будет… – насмехался "Иллюзия" с моей наивности. – Да каждая вторая бабенка озвучила такое же желание, как и ты! Если бы ты взглянула на револьвер чуточку повнимательнее или попыталась бы выстрелить с него в кого-нибудь ещё, сразу бы обнаружила, что револьверчик-то бутафорский, и стреляет он специальной краской. А ты так надеялась выбраться, что не заметила подставы…
– Зачем было устраивать весь этот спектакль? – выговорила я, тяжело дыша.
Всё-таки собравшись с духом, я сжала кулаки, удерживая в них жалкие остатки собственной смелости, и задала "Иллюзии" вопрос так сухо и безэмоционально, как только могла, находившись в состоянии сильного душевного волнения. Но из-за того, что голос мой дрожал, интонация получилась скорее жалостливой, нежели беспристрастной и агрессивной.
Ощущать себя жестоко одураченной непобедимым злом было и противно, и унизительно, и одновременно печально. Я три года была абсолютно уверена в том, что этот гад гниёт в могиле. А оказалось, что он вполне себе жив и здравствует.
– Затем, чтобы ты сменила обстановку. – отвечал "Иллюзия" без притворства. Уже не было смысла лгать, так как дни мои сочтены. – Тебе нужно было предоставить немного свободы. Мы дали тебе время, чтобы отдохнуть от стресса и поправить пошатнувшееся здоровье. А потом, когда мы бы убедились, что отдалённость от нас пошла тебе на пользу, ты бы вновь вернулась к нам. Тогда уже навсегда. Таков был план. Но ты сбежала и долго пряталась от нас. Скакала по городам, пыталась сменить имя, узнавала, как это сделать, но почему-то передумала… Ты думала, мы тебя не найдём? Думала, мы о тебе забыли?
"Иллюзия" указал на стоящего позади него.
– Погляди, что ты сделала с Фархадом. Постыдись за своё поведение. Ведь из-за тебя твой избранник осунулся и стал сам на себя не похож. – "Иллюзия" с укором ткнул пальцем мне в лицо. – Фархад, между прочим, всю страну обколесил в поисках тебя. Видишь, как он изменился? Чувствуешь его ненависть к тебе? Он очень зол на тебя, Катерина. Такого Фархада ты ещё не видела. Не завидую тебе теперь. Но ты сама виновата. Это был твой выбор. Тебе и получать сполна.
Я, затаив дыхание, медленно перевела взгляд и мельком обратила внимание на Палача. Сначала в глаза его чёрные и жестокие поглядела, а потом на тяжёлый и ужасающий топор, рукоять которого он в тот момент, как наши взгляды встретились, с треском сжал в руке.
Палач с грозным видом стоял позади "Иллюзии" с правой стороны и с ненавистью во взгляде изучал меня с ног до головы.
Он и вправду изменился до неузнаваемости.
Похоже, в нём исчезли все человеческие качества, если таковые в нём вообще имелись.
А я только подлила масла в огонь и усугубила своё плачевное положение, попытавшись застрелить Палача. Палач не спустит мне ещё и этого.
Создалось такое впечатление, что он и топором не станет пользоваться, чтобы наказать меня. Голыми руками разорвёт на куски. Да так постарается сделать это, чтобы я до последнего чувствовала всё.
– Хочешь знать, за кем мы пришли? – "Иллюзия" заставил меня поднять на него глаза.
Я промолчала, морально готовясь к смерти.
И так ясно, что они явились, чтобы прикончить меня. Бессмысленно умолять их передумать. В данном случае такие чувства, как жалость и милосердие, не свойственны этим ублюдкам.
– Мама! Кто эти дяди? – услышав голос Марьяны неподалёку от себя, я обернулась и только тогда поняла, что" Иллюзия" мог иметь в виду не только меня.
Глава 2
Дочь захныкала, испуганно озираясь на каждого из присутствующих, и подбежала ко мне вместе с Тимуром, которого держала за руку.
Она приволокла ещё и его сюда…
Моё сердце заколотилось, а мозг взялся судорожно перемалывать различные идеи, мыслимые и немыслимые, осуществимые и совсем фантастические, лишь бы оградить малышей от этих безжалостных зверей, с которыми мне пришлось столкнуться лицом к лицу и без оружия.
Только бы детей эти звери не тронули!
Я не переживу, если с ними что-то случится! И не допущу, даже если буду умирать при этом!
Пусть Палач попробует хоть шаг в их сторону сделать, я руку ему отгрызу! Не побоюсь! Когда детям угрожает опасность, я сама превращаюсь в зверя и готова разорвать любого! И Палач, несмотря на мой первобытный страх к его персоне – не исключение!
Я прижала к себе Марьяну и погладила её по голове, пытаясь успокоить и внушить, что нечего бояться, поскольку я рядом.
Тимур же с любопытством изучал непрошенных гостей, но, в отличие от сестры, не плакал. Он никогда не боялся посторонних людей, в особенности мужчин, а наоборот проявлял к ним наивный интерес, что всегда меня беспокоило. А сейчас – тем более беспокоит. Он не различает, кто друг, а кто враг.
Да, я не спорю, что даже такому маленькому человечку, как Тимур, действительно не хватает отца. Вот он и ищет его среди всех. Но, как по мне, так лучше вообще без отца жить, чем с такими, как эти двое преступников.
Остаётся только надеяться, что после моей смерти у Палача проснется совесть, и он сжалится, не позволив Тимуру идти по его кровавым стопам.
Хотя, о чем это я вообще?
Откуда у Палача совесть и жалость? Я же для него была, как экзотическое мясцо, а дети мои – от меня же куски, а не люди в его понимании.
Насчёт толстожопого Амирхана и его намерения сдать Марьяну в приют за ненадобностью ещё три года назад я вообще молчу.
Остаётся мизерная надежда лишь на то, что Палач так же положительно относится к детям, как и раньше.
Хотя, судя по его беспринципной морде, на которой успела окаменеть эмоция гнева, он давно распрощался с душой и теперь окончательно усовершенствовал в себе машину для убийств и пыток, которая больше никогда не даст сбоев в сторону человечности.
– Какая красавица у нас тут имеется! Вот ты выросла! – "Иллюзия" с улыбкой прожжённого лицемера снял перед Марьяной свою шляпу и отвесил поклон, выказывая дюже кривой знак уважения. – Марьяна, ты ли это? Я польщён видеть тебя снова! А какое у тебя платье красивое! Мама сама тебе сшила его?
Марьяна не отвечала ему, но плакать перестала.
Мне же было невыносимо всё это слушать и видеть столь жалкие попытки двуличного ублюдка запудрить моему ребёнку мозги. Просто до раздирания захотелось вцепиться в "Иллюзию" и выколоть ему глаза прямо ногтями, чтобы не пялился на мою дочь впредь.
– Ты вряд ли помнишь меня и дядю Фархада, – продолжал "Иллюзия" говорить с Марьяной, но уже без особого энтузиазма. – но когда-то мы с тобой дружили. Уверен, мы с тобой очень хорошо подружимся. Вот только ты немножко подрасти, и будем мы с тобой неразлучны. Женой моей станешь. Если заслужишь, конечно.
– Ты плохой. Я не буду с тобой дружить.
Марьяна, высказавшись, уткнулась в мой халат, спрятав от "Иллюзии" заплаканное лицо.
Даже трехлетний ребенок и то почувствовал, что этот подлец неискренен, и ничего святого в нём нет.
Я крепко взяла дочь за руку и тихо сообщила, что не дам её в обиду. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах Амирхан её не заполучит.
Даже когда умру, я буду приходить к нему во снах и терзать до тех пор, пока не заберу его в ад.
Да будет так!
– Что молчишь, Катерина? – "Иллюзия" оставил попытки добиться расположения несговорчивой Марьяны и переключился на более интересную тему. – Ты имеешь представление, зачем я здесь?
– Чтобы наказать меня за побег. – сухо воспроизвела я, сообщив то, что было более чем очевидным для всех собравшихся. Не считая детей.
Конечно, если бы не дети, я бы ответила этому выродку менее гуманно. Но когда их маленькие ушки начеку, а всю информацию их головы впитывают, как губки, а рты потом воспроизводят, строго обязательно фильтровать то, что говоришь.
– Ты проницательна, Катенька. – "Иллюзия" сделал недолгую паузу, накаляя интригу своим излюбленным методом обрываться на полуслове. – Но не во всём. Ты мне уже не нужна. С тобой будет покончено с минуты на минуту. А знаешь, чего я хочу теперь? – и снова смолк, испытывая моё терпение.
– Что ты хочешь? Не ходи вокруг да около! – вспылила я, потому что боялась услышать самое страшное.
– Я хочу себе твоих детей. Обоих. – утвердительно кивнул "Иллюзия", как будто читая мои мысли. Да так сообщил это, будто он сейчас товар себе присматривал в магазине. – Как хорошо, что их прибавилось.
"Иллюзия" помахал Тимуру рукой.
После этого и сын ухватился за мой халат.
Развидел ублюдков. Лучше поздно, чем никогда.
– Привет! Как тебя зовут? Ты умеешь разговаривать?
Тимур предпочел не отвечать "Иллюзии". Он умел разговаривать, но так, как положено детям в его возрасте.
– Хорош малец. Крепкий. Видно, что высоким вырастит. – "Иллюзия", махнув на Тимура рукой, потому что понял, что ничего дельного от него не добьётся, выпрямился и обратился к Палачу. – В мясники к нам пойдет. Как ты, будет. Научишь его своему искусству. Во сколько лет там, где ты обучался, детям в руки нож давали? В три или в пять? Всё время забываю этот нюанс.
– В пять, господин. – ответил за Палача слуга спустя минуту тишины, воцарившейся по неизвестным мне причинам.
Я в отчаянии взглянула на Палача. Неужели он, сам пройдя через этот забойный кошмар с раннего детства, превратит Тимура в убийцу???
Палач, внимательно изучая Тимура, изменился в лице и даже немного побелел.
Он был ошеломлен.
Даже не так. Он просто офигел! Да так офигел, что и язык проглотил.
Зато другой ублюдок, который ниже ростом, трандел без умолку, щедро вплескивая в мои уши всякие мерзости.
– А дочь твоя заменит тебя. Правда, Марьяна? Иди к папочке на ручки. Будь послушной девочкой. – "Иллюзия" достал из кармана конфету и протянул её Марьяне в ожидании, что та возьмёт от него подарок.
Но этого не произошло. Моя дочь не клюет на презенты от чужаков.
Немного постояв, но так и не получив желаемого, "Иллюзия" бросил конфету на пол, живо растоптал её и обратился к Палачу.
– Кончай уже с ней, Фархад. Только быстро. Мне не терпится вернуться домой.
Палач же будто окоченел. Он, вероятно, до сих пор не мог поверить в то, что видели его глаза.
Конечно же, он догадался обо всём.
Как тут было не догадаться…
Тимур – его копия, только уменьшенная. Сейчас, когда имею возможность сравнить их обоих, это сходство сильно бросается в глаза. Одинаковые они. Даже цвет кожи одинаково смуглый.
Ничего от меня во внешности сына нет и уже не будет. Зато от папаши Тимур взял всё, что только можно было.
Несправедливо. Но с этим ничего не поделаешь.
Зато Марьяна похожа на меня, и ни капли на своего покойного папашу-урода.
– Фархад? Ты слышишь меня? – "Иллюзия" повысил на него голос и обернулся. – Хорош глазки строить. Она от тебя отказалась, если помнишь.
– Да погоди ты со своим "отказалась"… – Палач выдохнул и, отыскав в себе силы сохранять спокойствие при детях, тихим голосом задал мне вопрос в лоб. – Чей он?
Глава 3
– Мой. – я сделала вид, что не поняла смысла поставленного вопроса. При этом я косилась на Палача с агрессией, показывая, как сильно я его ненавижу.
Он поддел во мне то больное, что я не хотела вспоминать и проживать заново.
– Твой. – Палач нахмурился. Ему не понравилось, что я строю из себя дуру и ухожу от темы. – Отец его кто?
– Никто.
Я завела Тимура за себя, больше не давая Палачу возможности разглядывать сына. Не заслужил.
Да и какой смысл признаваться? Если убить меня пришел, то пусть убивает всех нас. Я не дам сделать из своих детей рабов.
Пусть даже не думает забрать Тимура у меня и превратить в убийцу с малых лет.
Не позволю.
– О, Аллах…– запричитал "Иллюзия". – Какая разница, кто отец? Да мало ли, от кого она нагуляла! Фархад. – в очередной раз поторопил он Палача. – Кончай с ней, и поехали. Я задубел тут торчать. А ты, – он обратился к слуге. – пакуй мелких в багаж и неси мешок сюда. Она миниатюрная. Думаю, в один поместится. Что стоишь? Или думаешь, Фархад при них рубить её будет?
Слуга отошёл от меня и попытался схватить Марьяну за руку.
– Нет! – я рухнула на колени, прижала к себе детей и твёрдо заявила. – Я не отдам их! Мои дети останутся со мной! При любом раскладе!