Мать подбежала к сыну и принялась гладить его по голове, что-то тихонько нашептывая. Мы с Ромкой переглянулись, и я заметила, что он с нескрываемым злорадством смотрит на Юру. Интересно, с чего бы это? Что этот фельдшер успел ему такого сделать, чтобы даже в такой ситуации он вместо сочувствия испытывал к парню неприязнь?! Ромка увидел мой взгляд и отвел глаза в сторону.
Минут через пять Юрка продолжил свою исповедь.
– Я ее уже на руки взял когда, понял сразу, что она того. Все значит. Она вся такая обмякшая, тяжелая. И пульса уже не было. Я вначале хотел ее в деревню нести, скорую там, полицию вызвать…растерялся весь. В голове-то куча мыслей сразу. И страх, и жалость, и вообще. Вам не понять, – вздохнул он.
– Ну почему же? – тихо сказал Ромка, – я как-то мать схоронил. Давно еще. Тоже на руках умерла.
Ромка отвернулся и замолчал. Я тоже не знала, что сказать. И Ромку и Юрку было очень жаль, но больше всего меня тревожило другое. Получается, что если это не Юрка убил Ингу, то значит это сделал кто-то другой. И этот кто-то сейчас ходит на свободе.
– Я…мне пришлось ее там оставить. Я испугался, что менты на меня подумают. И разбираться же не будут. Не будут же? – наивно уставился он на меня.
– Теперь-то уж точно на тебя думают. Дурак ты, Юр. Что делать планируешь?
– Я…вы что, меня не сдадите?
Я в сомнении уставилась на Ромку, но тот лишь пожал плечами.
– Вы мне верите, да? Верите, что это не я ее? – казалось, Юрка поверить не мог своему счастью.
– Мы-то тебе положим верим. А вдруг мы ошибаемся? – прищурился Ромка.
– Но это же не я!
– Я не могу так рисковать! Тебе придется все рассказать следователям. В свою очередь обещаю, что сделаю все возможное, чтобы тебя там не били. Про ногу твою расскажу.
– Вы издеваетесь, да? – Ольга Сергеевна зло смотрела на Ромку, а Юрка сразу весь поник как-то и будто съежился.
– Нет, зачем?! Я даже с адвокатом толковым помочь могу. Пока суд да дело, мы с Евгенией убийцу ловить будем.
Тут уж я на него уставилась недоуменно, не понимая, как реагировать на его слова. Хотя его доводы теперь уже казались мне вполне логичными. Я могу сколько угодно верить Юрке на слово, но где гарантия, что он не врет? Что, если он сейчас попросту пытается нас одурачить в надежде, что мы уйдем, а он в это время скроется из деревни? Я просто не имею право так рисковать.
Пока Ромка звонил участковому, Ольга Сергеевна в молчании собирала Юркины вещи. С собой значит. Юрка все это время смотрел в одну точку, изредка вытирая рукавом выступающие слезы.
– Вы правда найдете его? – сипло спросил он вдруг.
– Кого? – не поняла я.
– Убийцу.
Я не нашлась что ответить и отвернулась.
Через час приехал Иваныч, и теперь Юрка уже ему поведал все, что знал. Иваныч в свою очередь позвонил следователям, чтобы те, несмотря на ранее утро, обрадованно примчались уже через полчаса. Конечно…неизвестно сколько бы им еще пришлось ловить предполагаемого убийцу. А тут вот он. На блюдечке с голубой каемочкой.
Домой шли в молчании. Каждый думал о своем. Уже поднимаясь в свою комнату, поняла, что меня безумно терзает вопрос, почему Ромка с таким злорадством смотрел на Юрку, когда тот рассказывал об Инге. Что я вообще про Ромку знаю, кроме того, что он бабкин внук? Надо бы разузнать о нем хоть что-то, странный он какой-то. С этими мыслями я и уснула, ворочаясь с боку на бок почти час.
6.
На следующий, вернее в тот же самый день, так как уснула я только в шесть утра, проснулась я поздно, и в панике побежала к Христофоровне. Тайны тайнами, а работу-то никто не отменял.
На мое удивление Сандры в комнате не было. Постель оказалась аккуратно заправлена. Я в полном смятении спустилась вниз, где и обнаружила на кухонном столе короткую записку: «Пока лентяйка спит, уехали в город. Будем к ужину со шницелем и люлей-кебаб.»
Не передать словами, как мне стало стыдно за свое поведение. Того и гляди, бабка вовсе уволит меня, и правильно, между прочим, сделает. Где это видано, чтобы работник не приходил на службу вовремя без уважительной причины?! А наше маленькое с Ромкой расследование вряд ли можно считать таковой.
Тут меня пронзила еще более ужасающая мысль. А не за новой ли сиделкой они укатили? А что если Ромка специально подбил меня на ночное приключение?! Ну гад! Будет ему шницель! Будут ему и люли с кебабом. Ишь ты… избавиться от меня захотел. Не на ту напал.
На самом деле было довольно непривычно находиться в доме совсем одной. Хоть обыкновенно Сандра и проводила в своей постели большую часть времени, все же ее незримое присутствие всегда ощущалось мною вполне. Оно давало некое чувство нужности что ли, и я понимала, что мне будет крайне обидно уезжать отсюда. Не сейчас, не сегодня…
Присутствие Христофоровны спасало от одиночества и дурных мыслей. Трудно представать, но, если бы не бабка, для меня все могло закончится довольно скверно. Сейчас я вспоминаю некоторые трудности своей жизни со скепсисом и ухмылкой, а тогда, после тяжелого развода, повязанная неподъемным кредитом и потерей работы, я почти серьезно подумывала о прекращении своего бренного существования на грешной земле. Только мысли о родителях и спасали. Но кто знает, надолго ли хватило этих мыслей, если бы не устройство на эту работу. Бабуля, крайне вредная и ехидная особа, скучать мне точно не давала. Подозреваю, что любовь наша все же была взаимной, иначе она бы давно турнула меня за мои выкрутасы.
Тут я снова вспомнила об их отъезде, и в груди неприятно защемило.
Весь день я провела в огороде, пропалывая грядки с клубникой и высаживая новые ряды кустовых роз и тюльпанов. Нынешние мне не очень нравились, ввиду их мелкого размера и невзрачной расцветки.
Совсем недавно я заказала в интернете всевозможные их виды, надеясь, что хоть какие-то да приживутся. Еще, мне казалось, теперь, что цветы – это то, что меня связало с этим домом до тех пор, пока они будут цвести. Глупость, конечно, но очень уж хотелось остаться здесь. Умаявшись, я, наконец, решила немного отдохнуть перед тем, как приступить непосредственно к готовке. Легкий ветерок трепал кроны деревьев, на ветке заливисто распевал соловей, принося успокоение бунтующей душе. Моей, естественно.
Я пила кофе на веранде, когда в голову мне пришло вдруг озарение. А дома-то никого нет. И тогда, спрашивается, что мне мешает спокойно залезть в подвал, ключи от которого так яростно охраняет Христофоровна?!
Как только данная, не слишком умная мысль, пришла мне в голову, я тут же подорвалась с места и поскакала в комнату Сандры. Надо бы сделать слепок ключа – на будущее. Для этого я по пути наведалась в ванную, и схватила с полки мыло. Но в комнате меня ждало разочарование. Ключей в том месте, где я взяла их в прошлый раз, не оказалось, и я чуть не выругалась от досады.
Выходит, Христофоровна что-то заподозрила? Или просто, уезжая из дома, прихватила их с собой? Черт поймет эту старушку. Крайне раздосадованная на свою невезучесть, я забрала с веранды кружку с недопитым кофе, и принялась за готовку.
Музыкальный канал орал на полную мощность, оттого я не сразу услышала звонок в дверь. Чертыхнувшись, вымыла руки, и поспешила к выходу. А там меня ждал сюрприз в виде симпатичного голубоглазого блондина с ведром. Блондин молча смотрел на меня, чуть приоткрыв рот, и я решила, что не такое уж и везение иметь такую внешность, если ты слегка придурковат.
– Вы что-то хотели? – я решила все-таки проявить некое подобие вежливости.
– Я…эм… Денис, – представился парень и протянул мне руку.
Честно говоря, я даже не поняла, как нужно реагировать в такой ситуации – послать парня сразу, или все-таки дождаться внятных объяснений? Интересно же.
– Здорово. И что? – для вида я насупила брови и грозно взглянула на непрошеного визитера.
– Да, глупо как-то. Вы извините.
Он вдруг развернулся и быстро зашагал прочь. Тут мне отчего-то стало стыдно и я, за каким-то лешим в тапочках припустила за ним.
– Ты чего хотел-то? – крикнула я, почти догнав беглеца уже у ворот.
Денис повернулся, удивленно и чуть смущенно улыбаясь и ответил:
– Да мне вода нужна. Чистая. Питьевая. Вот, – он протянул ведро, как бы показывая, что не врет.
– Хм… ну мне воду-то не жалко, конечно. Но можно вопрос, а почему бы в магазине не купить? Тут рядом деревня.
– Да закрыто там. А ехать в соседнюю сейчас не сподручно. Завтра думал туда наведаться.
Пока он говорил, я забрала у него ведро, и мы направлялись обратно к дому. И хоть бы на секунду меня посетила мысль, что нехорошо водить незнакомых мужчин домой. Во-первых опасно, во-вторых, что люди добрые подумают. Еще и бабке настучат. Хотя какие тут люди. Тем более добрые. На полкилометра вокруг ни одной живой души.
– А ты как тут оказался? И почему без воды?
– Да я археолог, – снова смутился он. Такое ощущение, что признался в том, что стриптизер как минимум.
– Да ты что?! – восхищенно ахнула я. – Здорово! Я в детстве тоже мечтала археологом стать. Это так романтично.
– Да нет, – засмеялся он, – чем-чем, а романтикой тут совсем не пахнет. Это такой нудный и муторный труд, который не факт, что успехом увенчается. Точнее, почти факт, что не увенчается. Что-то я совсем запутался. Короче, блажь это все. Хорошо, что не стала.
Все это мы обсуждали, пока я набирала ему воду, оставив парня на пороге дома. Вернувшись к двери, я с облегчением обнаружила археолога, так я его окрестила, там же, где его и оставила. Заодно принесла литровую банку свежесваренного вишневого компота, и он тут же принялся активно благодарить. Даже деньги пытался всучить, на что теперь уже я рассмеялась. Не хватало еще плату со страждущего брать. Компот, кстати, Денис выпил сразу. До дна. Я хотела принести еще, но наткнулась не категоричный отказ. Ну нет, так нет.
– И где ты расположился? А ты один там? А что ищешь? – засыпала я его вопросами.
– Да тут, недалеко. Хочешь покажу?
Признаться, от такого вопроса я смутилась. С одной стороны интересно, конечно, как там археологи работают, а с другой, мало ли зачем он меня непонятно куда тащит? Вот так приедет моя бабулечка домой, а меня и след простыл. И найдут мои косточки по весне, или и вовсе не найдут. Как тут Сандра без меня?! Пропадет же. Пока я все это думала, чуть не заплакала от жалости к бабке и к себе.
– Нет, что ты. Спасибо, конечно, но я на работе. И вообще…
– Ок, – только и ответил он.
Нет, ну вообще. Ок, блин. Вот так. Я тут навыдумывала себе всякого, будто красота моя неземная человека с ума свела, да так, что тут же воспользоваться хочет ею, а он «ок».
– Ну пока, – сухо сказала я.
А этот археолог, мать его, рассмеялся.
– Увидимся. И… спасибо тебе.
И пошел. А ведь хитрый какой. Так ничего и не рассказал. Ни где копает, ни что ищет. Ничего. Знал ведь наверняка, что с ним не пойду. Ну и ладно. Чего я в самом деле так разволновалась. Ну да, парень красавчик. Из породистых, так сказать. Высокий, светловолосый, не блондин прям, а скорее светло русый. Волосы слегка вьются, прям Есенин. А губы-то какие. Когда улыбается, на правой щеке ямочка такая. И ресницы пушистые-пушистые. Мда… размечталась. Археолога мне только не хватало. Я погнала вредные мысли прочь, и тогда вспомнила про мясо.
Все-таки придется бабулю с Ромкой яичницей кормить. Да уж. Выбросив угольки в мусорное ведро, я быстро замесила тесто и нажарила блинов, нафаршировав их с солеными грибами, рисом и луком. Настрогала свежий салат, зажарила омлет из десятка яиц с помидорами, и сервировала стол на веранде. Христофоровна как раз подъезжала к дому, о чем удосужилась заблаговременно сообщить, позвонив на стационарный телефон.
Ромка приехал злой, бабка еще свирепее. Ужин их видимо тоже не порадовал, но я, едва только завидев хмурые лица, поспешила скрыться в своей комнате. В конце концов подавальщицей я им не нанималась, и господа сами в состоянии обслужить себя за столом.
Я завалилась на кровать и, закрыв глаза, сама не заметила, как уснула. Проснулась от тихого шороха в комнате. На улице уже стемнело, лишь кровать освещала луна. Я приподняла голову, и обнаружила возле двери Дуську. Та тихо скреблась, пытаясь выйти наружу. Я нехотя поднялась, открыла Дуське проход, и тут услышала голоса. На цыпочках я шла на звуки, пытаясь делать это максимально беззвучно. Говорили в бабкиной комнате. Я подошла почти к самой двери и приложила ухо к неплотно закрытой створке, стараясь не пропустить ни слова.
Да! Я понимаю, что мне должно быть крайне стыдно. Я также осознаю, что такое поведение недостойно приличной девушки вроде меня. И весь этот поступок можно расценивать как весьма и весьма нелицеприятный с моей стороны. Но куда деть неуемное любопытство, вы мне скажите?! Как быть с темной стороной моей, в общем-то довольно милой, души?! Научил бы меня кто справляться со своими пороками, я бы век ему благодарна была. Короче говоря, в тот знаменательный вечер я таки услышала таинственный разговор Христофоровны с Ромкой, который для моих ушей явно не предназначался.
– Да говорю тебе, там дневник был, там! – в голосе Христофоровны явно слышалось недоумение.
– Но если он был в тех документах, то куда мог деться? – Ромка явно злился.
– Я не знаю. В прошлый раз все было на месте. Да ты сам подумай, куда он мог деться из ячейки?!
– Вот это мне и интересно! А ты не могла кому-то его давать? Ну может посмотреть просто?
– С ума сошел?! – бабка повысила голос и в нем послышались металлические нотки.
– Ну что ты, бабуль, я ничего такого не имею ввиду. Ну может другие документы давала кому, а вместе с ними там дневник был?
– Не было такого, – в голосе бабули вдруг появилась неуверенность.
Ромка видимо тоже это уловил, и спросил Сандру уже совсем по-другому. Мне показалось, что голос его звучал довольно угрожающе.
– Бабушка, ты понимаешь, что дело идет не о какой-то там ерунде?! В этом дневнике миллионы! Десятки, а может и сотни миллионов, учитывая ценность клада?! Без дневника этого проклятого его не найти. Я уже всю территорию облазил, но это как иголку в стогу сена искать! Те координаты, что ты дала, вообще не канают.
– Не ори! Не дура. Юристу на сохранение дневник отдала, когда наследство оформляла. Чтоб наследнику передал.
В комнате наступила тишина. Через некоторое время Ромка спросил, как звали юриста. Христофоровна конечно же помнила, но оказалось, что тот недавно умер. Все свои дела он передал племяннику, с которым бабка так и не удосужилась встретиться. Некогда. То поясница, то инсульт.
– А почему ты мне сразу не сказала?!
– Я забыла, – голос прозвучал так жалобно, что мне тут же стало жалко Христофоровну. За свои же документы еще оправдываться должна.
– Офигеть, – протянул Ромка. – Забыла она. Промотались как идиоты весь день. А она забыла.
Тут Христофоровна вроде как всхлипнула, и Ромка тут же сбавил обороты.
– Ну ладно, ладно тебе, бабуль. Извини что ли. Но и ты меня пойми. Я уже даже думать начал, что ты меня вокруг пальца обвести решила. Вот и вспылил. Найдем мы этого племянника и душу из него вытрясем.
Христофоровна, видно, хотела что-то сказать, да только хмыкнула в ответ. Послышался скрип отодвигаемого стула, и я поняла, что разговор окончен. Дабы не быть застигнутой на месте преступления, я поспешила к себе. Свет включать не стала. Сплю я и сплю. Нечего вызывать ненужные подозрения.
Я лежала в темноте и размышляла. Надо же, оказывается у бабки где-то запрятаны несметные сокровища. Видимо поэтому Ромка тут и объявился. На рыбалку он значит ходил, ага… то-то я у него никакой рыбы не видела в прошлый раз.
Надо бы проследить за ним, поглядеть куда он ходит. Ага… ну и увижу я, и дальше-то что? Сама копать начну? У бабки законное наследство из-под носа уведу? Нет уж. До такой степени я еще не обнаглела. Это же, во-первых, преступление, а во-вторых, свинство. С другой стороны, я же просто посмотрю. Интересно же, вдруг Ромка найдет клад, и мне удастся хоть одним глазком увидеть сокровища. Мысли о сокровищах не давали мне уснуть, и спустя то ли час, то ли два, я все же спустилась на кухню, чтобы выпить чаю и успокоиться. На кухне, подперев кулаком подбородок, сидел хмурый Ромка.