Мелинда Метц
Тайная жизнь Мака
Посвящается Робину Ру – умному, доброму и забавному, – которому я искренне благодарна. А еще – памяти моего отца, выдающегося шутника и сочинителя лимериков
Глава 1
Мак-Гивер ухватил зубами серебряный язычок и расстегнул молнию, ловким движением лапы откинул крышку чемодана, запрыгнул внутрь и улегся на стопке сложенной одежды. Отличное местечко для того, чтобы вздремнуть. Но, пожалуй, стоит его подправить немножко. Он никогда не понимал чрезмерной любви людей к плоским поверхностям. Негромко, но раздраженно фыркнув, Мак встал и хорошенько взбил одежду, после чего улегся вновь. Вытянув лапы, он запустил коготки в мягкий вязаный свитер. Вот теперь все в полном порядке.
– Мак! Нет! – воскликнула его хозяйка Джейми. Выдернув его из отличного гнездышка, которое он соорудил себе сам, она захлопнула крышку и вжикнула молнией, закрывая чемодан. Можно подумать, он не сможет открыть его снова. – Я уезжаю в свадебное путешествие. Ты меня понял? Сва-деб-но-е пу-те-шест-ви-е! И выглядеть я должна романтичной новобрачной, а не чокнутой хозяйкой кота, с ног до головы покрытой кошачьей шерстью.
Тот вздор, что она несла, он преспокойно пропустил мимо ушей. Нет, он понимал, что люди пользуются им, чтобы общаться друг с другом, но только потому, что их носы, в массе своей, представляли собой бесполезные украшения на лице. А вот его нос говорил ему куда больше, чем миллион разных слов, и прямо сейчас сообщил ему, что такой счастливой Джейми не была еще никогда. И благодаря кому, позвольте спросить? Благодарю ему. Мак-Гиверу. Ей нужен был самец – нехорошо так говорить, конечно, но в этом отношении она очень походила на собаку, – а он взял да и нашел ей его.
Он с гордостью замурлыкал.
– Тебе все равно, что я говорю, правда, моя маленькая зверушка? – Она обернулась к двери, и Мак-Гивер увидел Дэвида, найденного им самца, который направлялся к ним. – Мак поработал стилистом со всем, что лежит у меня в чемодане. Так что теперь все мои вещи будут дополнены и украшены прелестной золотисто-коричневой кошачьей шерстью, – сообщила ему Джейми.
– Вот почему на моем чемодане имеется замок, – заявил в ответ Дэвид. Мак почувствовал, как содрогнулось тело Джейми, когда она засмеялась. – Что такого… – начал было Дэвид, но потом наклонился и пощупал один из трех галстуков, с которыми Мак поиграл перед тем, как устроить себе лежбище.
Дэвид внимательно осмотрел чемодан.
– По-прежнему заперт. Твой кот открыл молнию, причем настолько широко, что смог вытащить оттуда концы галстуков.
– Это не мой кот, а наш. Мы теперь женаты. Все мое – отныне и твое тоже, включая Мака, – сказала Джейми.
– Я только что купил нашему коту игрушечную мышь на восьми скрипучих ножках. По гарантии ее должно было хватить коту надолго. – Дэвид злобно поглядел на Мака. – Восемь маленьких ножек, а ты не пожелал оставить в покое мои вещи. – Он покачал головой и провел пальцами по длинной стрелке, оставленной когтями на галстуке.
Мак не обратил ни малейшего внимания ни на ворчание Дэвида, ни на его раздраженный взгляд. Он унюхал Дэвида еще до того, как решил взять дело в собственные лапы, и тот пах так же дурно, как и Джейми, а иногда и хуже. Догадывался он об этом или нет, но ему отчаянно нужна была самка, и Мак нашел ему ее. И теперь он был счастлив так, словно по уши вывалялся в кошачьей мяте.
– Маку нравится его подарок. А еще он любит время от времени играть в «Сделай сам», – сказала Джейми, пока Дэвид набирал бесполезную уже комбинацию на своем чемоданном замке.
Тут подал голос дверной звонок, и Диоджи немедленно разразился лаем. Этот придурок так и не понял, что залогом успешной атаки является скрытность. Все, чего добился пес, – это предупредил того, кто стоял за дверью, о своем присутствии. Мак спрыгнул с рук Джейми. Диоджи стал теперь частью его стаи, и ему пришлось принести такую жертву ради счастья Джейми. А это означало, что Мак должен сделать все возможное, чтобы уберечь пса от последствий его собственной тупости.
Подойдя к двери, Мак легонько двинул лапой по облезлому хвосту Диоджи, отчасти для того, чтобы тот убрался с дороги, а отчасти потому, что это было забавно. Он широко раскрыл пасть и прищелкнул языком, втягивая в себя воздух. Таким образом он получил дополнительную информацию. Снаружи стояла женщина, и она была несчастлива. Очень несчастлива.
Джейми приоткрыла дверь и выглянула в щелочку.
– Бриони, привет. Секундочку, я сейчас заберу кота. Мак-Гивер – настоящий спец-иллюзионист по бегству из дома; я имею в виду того циркового артиста, что удирал по дымоходу. Нам даже пришлось перекрыть дымовую трубу. Кроме того, наша собака, Диоджи, начнет прыгать на тебя. Знаю-знаю, я должна сказать ему «нельзя». Собственно, я так и скажу ему, но толку от этого мало. Но он очень дружелюбный. Ладно, я тебя предупредила. – Она сунула Мака под мышку, другой рукой распахнула дверь и отступила назад.
Не успела женщина перешагнуть порог, как этот придурок положил ей обе свои лапищи на плечи, но, прежде чем Диоджи успел умыть ей лицо своим здоровенным языком, Дэвид схватил его за ошейник и оттащил в сторону. Он загнал Диоджи наверх, и через несколько секунд дом заполонил горестный вой. Открыть дверь спальни можно было с закрытыми глазами. Но у пса не хватило мозгов даже на это.
Мак сделал еще один глубокий вдох. Да, эта женщина пребывала в глубокой печали и даже унынии. Она явно нуждалась в помощи Мака. Хотя у него самого хлопот был полон рот: надо было удрать из дома, потом вздремнуть, но, очевидно, ее дело не терпело отлагательств. Эта женщина всяко должна была быть умнее Диоджи, но, очевидно, не настолько, чтобы самой решить все свои проблемы. Для этого требовался настоящий мастер.
К счастью для нее, она постучалась в дверь жилища Мак-Гивера.
Спустя примерно пять минут после того, как она переступила порог дома своей кузины Джейми, Бриони Климан оказалась сидящей за кухонным столом. Джейми наливала воду в чайник, а ее кот, Мак-Гивер, сидел на буфете и не мигая смотрел на Бриони своими золотистыми глазами.
Бриони не помнила, как она попала сюда. Она даже не совсем представляла, как вообще оказалась в Лос-Анджелесе. Ведь не прошло еще и дня с тех пор, как она шла к алтарю белой маленькой лютеранской церквушки Князя Мира в Висконсине. Рука ее покоилась на сгибе локтя ее отца. Ногами она попирала лепестки роз, разбросанные ее трехлетним кузеном. Подол ее платья, отороченный кружевами из свадебного наряда ее прабабушки, несла племянница Калеба. Все шло, как и было запланировано.
Она взглянула на Калеба. Тот улыбался, глядя, как она идет к нему. А потом мир вдруг потерял опору и закружился в водовороте. Пол. Рука ее отца. Лица гостей. Калеб. На нее нахлынули тошнота и головокружение, в глазах потемнело, следом наступила чернота, и все исчезло.
– Бриони, – сказала Джейми, и голос кузины вырвал ее из вихря воспоминаний о том ужасном утре. – Какой чай ты предпочитаешь? У меня есть с апельсиновыми корками, черный, с бергамотом, мятой и еще несколько сортов. Я совсем недавно стала ярой приверженкой чая. Нет, ты не думай, от кофе я не отказываюсь. И могу тебя им угостить, если хочешь. Кстати, еще у меня есть сок, клюквенный и апельсиновый. И содовая. И даже минералка без газа. Итак, что тебе налить?
Слишком богатый выбор. Бриони не запомнила и половины из того, что ей предложили, просто потому что какая-то часть ее сознания до сих пор пребывала там, в церкви, где мир ускользнул у нее из-под ног.
– На твое усмотрение.
– Ты уверена? Знаешь, как говорят: на вкус и цвет товарища нет, – отозвалась Джейми, и в ее карих глазах появилась озабоченность.
– Просто… Знаешь… – Бриони беспомощно покачала головой. – Я не могу принять решение. Даже насчет того, что буду пить. Я понимаю, это глупо.
– Не вижу здесь ничего глупого. Ты наверняка устала и вымоталась, – сказала Джейми.
– Да, я думала, что отрублюсь в самолете, но так и не смогла заснуть, – призналась Бриони. Вместо того чтобы смотреть в полете кино, она вновь и вновь видела одну и ту же картинку: как она идет по проходу к алтарю, и отогнать ее от себя ей не удавалось.
– Не волнуйся. Я выберу за тебя. – Джейми встала, открыла шкафчик над кофеваркой и стала перебирать коробки с чаем.
Бриони тихонько вздохнула с облегчением. Джейми продолжила с того места, где остановились ее родители. После Инцидента в церкви, как Бриони уже стала называть про себя случившееся, все решения принимались за нее. Ее быстренько домчали до аэропорта, и родители пообещали разобраться со всем. Затем она летела на самолете. После этого вручила водителю такси листок бумаги, на котором был написан адрес Джейми. И вот она сидит здесь, причем Джейми ведет себя так, словно не видит ничего особенного в том, что ухаживает за Бриони, которую видела в последний раз во время воссоединения всей семьи, то есть что-то около одиннадцати лет назад.
Джейми поставила перед ней кружку с чаем.
– Успокоительный. Не знаю почему, но мне кажется, что сейчас он тебе нужнее всего. Мои инстинкты еще ни разу меня не подводили, – пошутила она.
Кружка заходила ходуном в пальцах Бриони, когда она поднесла ее ко рту, и девушка поспешно опустила ее на стол, не отпив ни глотка.
– Ты права. Я все еще… немного не в себе. – Преуменьшение тысячелетия, и это еще мягко сказано. Она чувствовала себя теннисной туфлей, попавшей в барабан старой стиральной машины. – Большое тебе спасибо за то, что позволила мне остаться. Честное слово, я…
– Стоп. Стоп, стоп, стоп. По моим расчетам, ты уже поблагодарила меня не меньше сотни раз. – Джейми накрыла своей рукой ладонь Бриони. – Здесь тебе всегда рады. Иногда нужно просто сменить обстановку. И Сторибук-Корт – самое подходящее для этого место. Поверь мне. Кроме того, мы собирались взять с собой своих домашних зверушек, а теперь они могут остаться дома.
Глаза Бриони защипало от слез. Джейми была так ласкова с нею, будто не понимала, какая она ужасная личность.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила Джейми. – Я понимаю, что мы не очень хорошо знаем друг друга. Ты со своей семьей переехала в Висконсин, когда тебе было – сколько? – около десяти? Но помнишь тот раз, когда я сидела с тобой, а мне в то время было шестнадцать, и я взяла тебя с собой, и мы проникли в дом моего парня, то есть, конечно, ужасного бывшего парня, причем я знала, что ни его самого, ни его семьи не было дома…
– И мы залезли к ним без спросу! И ты позволила мне насыпать ему соли на зубную щетку. А туалетную бумагу в ванной залить клеем. Это был один из лучших вечеров в моей жизни! В тот день я чувствовала себя крутой забиякой. Девятилетней крутой забиякой! – воскликнула Бриони, которую воспоминания на миг заставили забыть о том, как и почему она вновь оказалась у своей кузины. Она не смогла сдержать улыбку. – Это было здорово.
– Пока твои родители не разозлились на меня! – подхватила Джейми. – А ведь они даже не подозревали, что мы с тобой натворили. Они просто знали, что я увела тебя из дома. Твоим маме и папе я сказала, что мы прогулялись до «Молочной королевы». Что мы с тобой и сделали. Но только после. От одной этой новости они взбесились!
– Да, они, пожалуй, чрезмерно опекали меня, – ответила Бриони.
– Чрезмерно? Держу пари, тебе не разрешали одной переходить улицу, пока ты не поступила в колледж. – Джейми отпила глоток чаю. – Итак, ты хочешь поговорить о том, что произошло?
Лепестки роз. Ее отец. Улыбающийся Калеб. На мгновение Бриони показалось, что она забыла, как дышать.
– Нет, – выдавила она наконец, а потом быстро добавила: – Все нормально.
– Разумеется, все нормально, – подтвердила Джейми.
– Итак, домашние животные, – начала Бриони. Ей нужна была безопасная и удобная тема для разговора. – Что они едят? Где спят? Что мне нужно делать? У меня ведь никогда не было домашнего любимца.
– В самом деле? Мне вспоминается какой-то хомячок.
Бриони в ответ лишь покачала головой.
– Ты многого лишилась, – сообщила ей Джейми.
– Очевидно, ты не помнишь моей спальни. У меня было столько игрушек, что я не знала, куда их девать. По крайней мере, обучающих, без острых краев или частей, которыми можно было подавиться или пораниться, – сказала Бриони.
– Повторяю еще раз: ты многого лишилась. – Джейми встала и подошла к холодильнику. Вытащив из-под магнитика клочок бумаги, на котором было написано «Дай зеленому горошку шанс», она протянула его Бриони. – Это все, что тебе нужно знать. Но должна предупредить, что Мак привык завтракать в семь тридцать и он не позволит пренебрегать собой. Вполне нормально, если ты попробуешь поспать подольше, но это будет лишь попытка, и не более того. Ужинает он тоже в семь тридцать, только вечера, но ты, если соберешься выходить, можешь покормить его пораньше. Ранняя кормежка не вызывает у него возражений. А Диоджи попросту не умеет жевать. Он буквально глотает пищу. Это означает, что иногда его тошнит. Не так чтобы слишком часто, правда. Но я не хочу, чтобы ты беспокоилась, если это случится. Кроме того, Мак – маленький коварный шельмец.
При этих ее словах Мак издал нечто среднее между мяуканьем и рычанием.
– Да, я говорю о тебе, – заявила ему Джейми. Наклонившись к коту, она почесала его под подбородком. – Пожалуй, лучше всего запереть его в одной из спален, прежде чем ты попробуешь выйти из дома. Правда, едва ли найдется комната, способная удержать его, зато ты получишь фору. Ах да, а Диоджи проделывает такую штуку, которую Дэвид называет «стойкой на ушах». Например, ты выгуливаешь его, а он вдруг увидит белку или…
– Ты напугаешь ее до полусмерти, – сказал появившийся в дверях темноволосый мужчина. Он изрядно смахивал на Бена Аффлека в молодости. – Просто запомни. Ты – вожак стаи. Власть принадлежит тебе, – сказал он Бриони. Джейми насмешливо фыркнула, но он не обратил на нее внимания. – Ты даешь им еду; это означает, что ты – главная, – продолжал он, потом широко улыбнулся и протянул руку. – Я Дэвид, муж Джейми.
– До сих пор не могу привыкнуть, – сказала Джейми. – Это звучит так странно, удивительно, замечательно и приятно. – Подойдя к Дэвиду, она обняла его за талию. Лицо ее осветилось внутренним светом, когда она подняла на него глаза, и он ответил ей таким же влюбленным взглядом.
Бриони поспешила отвести взгляд. Она, конечно, радовалась счастью кузины, но ей было больно видеть пару, которая так сильно любила друг друга. Раньше она думала, что безумно влюблена в Калеба. Разве не так? Но действительно ли она любила его? Того, кого любят, не бросают у алтаря. И вас не охватывает паника, когда вы идете к нему по проходу в церкви.
– Пойду подгоню машину, – сказал Дэвид. – Извини, что нам приходится покидать тебя, когда ты только приехала. Но по возвращении мы обязательно сходим куда-нибудь поужинать все вместе, – пообещал он Бриони, прежде чем уйти.
– Ты не должна сидеть здесь со мной и пить чай, – сказала Бриони, испытывая ужасную неловкость. Ведь у ее кузины сегодня начинался медовый месяц. – Я не хочу, чтобы вы опоздали на самолет.
– Не опоздаем, не беспокойся. Итак, инструкции по уходу за домашними животными ты получила. Гостевая комната находится наверху слева. Кроме того, Дэвид составил для тебя список лучших ресторанчиков и интересных мест в окрестностях. Хотя, как мне представляется, я знаю ЛА1ничуть не хуже него. Когда я только переехала сюда, то много гуляла по городу.
– Я знаю! – воскликнула Бриони. – Я получила твой альбом! – Джейми собрала целый альбом фотографий людей со всего Лос-Анджелеса, дополнив их рассказами о том, кем они работают.
– Правда? Как славно, – сказала Джейми. – Вот ключи. Ладно, что еще? Ах да, мы составили для тебя список соседей, которые ответят на все твои вопросы. Я уверена, что Руби заглянет к тебе, чтобы узнать, не нужно ли тебе чего. А если ты не сумеешь справиться с Диоджи на прогулке, то Закари – он живет на другой стороне улицы – выгуляет его сам. Кроме того, можешь выпускать его во двор. У него раньше даже была своя дверь для этой цели. Но Мак и подобная дверь – нет, они решительно несовместимы. С тех пор мы держим ее закрытой. – Сделав глубокий вдох, она продолжила: – У тебя ведь есть номера моего и Дэвида мобильных телефонов, верно? Что еще? Что еще? – Джейми окинула взглядом комнату.