Глава вторая. Прибытие
Бывают люди – растения,
Люди – звери, люди – боги…
Жан Поль Рихтер.
Ему снились странные сны, несвязанные между собой, похожие на обрывки фильмов. Большой Город, весь покрытый огнями… Что-то говорящие ему люди. Потом он проснулся, вынырнув из этих снов, как когда то в детстве он вынырнул из моря ночью, синхронно с грозовым разрядом. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на кушетке, в легком льняном костюме. Перед глазами был иллюминатор, через который ему удалось рассмотреть большое количество звезд. Судя по всему, они находились на орбите планеты Химеры. Зимин сел и прислушался к себе, с некоторым подспудным испугом, ожидая неприятных сюрпризов своего организма, связанных с переброской, но с удивлением понял, что нет никаких последствий. Рядом на одном из трех стульев, находившихся в помещении, лежала аккуратно свернутая одежда. Он поднялся и, не раздумывая, переоделся. Одежда оказалась точно его размера Штаны и куртка были одного цвета – «хаки». Он надел знаменитые «дышащие» берцы Васильева. Единственный продукт, созданный в постсоциалистической России, пополнивший ряд таких магических брендов, как Гагарин, спутник, Кремль, Калашников, балет, водка и медведи. Берцы осуществляли полную защиту ног от любых заболеваний, переохлаждения, перегрева, промокания и прочих вредных явлений и являлись предметом национальной гордости россиян. Каюта явно была оснащена системой поддержания климата, температура в ней поддерживалась более чем комфортная. Приятный тонкий запах хорошего крепко заваренного чая вызвал желание позавтракать. Зимин заправил постель и присел на нее. Огляделся. Чая нигде не было.
– Жаль! – вслух проговорил Зимин. Он поднялся с кушетки и подошел к двери, она автоматически открылась, и он увидел большой зал, окруженный прозрачными переборками. Всюду царила оживленная деятельность. Рядом, мелодично пискнув, открылась еще одна дверь, и из нее вышел Воронцов в сопровождении двух человек.
– С добрым утром, генерал, – Воронцов улыбнулся и потянулся как кот.
– С добрым, – буркнул Зимин.
– Разрешите представиться, генерал, – Проговорил один из сопровождения, брюнет среднего возраста, – Я лейтенант Воркин, а это лейтенант Белова, наш бортовой врач.
– Женщина на борту…– проворчал Зимин, разглядывая высокую, русоволосую красивую женщину средних лет, одетую в белый халат.
– Генерал, вы поступаете в мое распоряжение, – в голосе Беловой звучали холодные металлические нотки.
– Поступаю, поступаю, – закивал головой Зимин.
– Следуйте оба за мной, – Белова пошла впереди, Воронцов и Зимин позади.
– Стареешь, Аркадий Иванович! – ехидно заметил Воронцов.
– А ты молодеешь, – недовольно пробурчал Зимин.
– Ты ворчишь, как старый дед, – Воронцову явно нравилось подначивать генерала.
– Отцепись, – беззлобно ответил Зимин. Внимание Воронцова, подчиняясь законам природы, переключилось на женщину.
– Вы замужем? – поинтересовался Воронцов у Беловой.
Белова, слегка запнувшись, проговорила:
– Это не имеет отношения к делу.
– Все имеет отношение к делу – проговорил Воронцов
– Мы пришли – Белова открыла дверь. Они прошли вместе с ней в ее кабинет.
– Раздевайтесь и ложитесь на кушетки, – Белова включила свой компьютер.
Они легли на кушетки, Белова быстро и ловко опутала каждого из них гирляндами датчиков и села за компьютер. Датчики пискнули и замигали. Через несколько секунд Белова проговорила:
– Что ж все готово, – и так же быстро и ловко освободила их от датчиков.
Одеваясь, Зимин проговорил:
– Ну и как наши дела, доктор?
– Здоровье не космическое, но, как говорится, годны к бою и походу, – сухо ответила ему Белова
– Очень хорошо. Тогда нам пора, – Воронцова вряд ли можно было смутить такими пустяками, как напускное безразличие.
– Зайдите к командиру корабля, – садясь за свой стол, посоветовала им врач.
– Как нам его найти? – одеваясь, поинтересовался Зимин.
– Прямо по коридору, затем налево, второй отсек, – она уже делала какие-то пометки в их личных картах.
Одевшись, они вышли из кабинета Беловой и отправились к командиру корабля. Подойдя ко второму отсеку, они нажали клавишный выключатель. Из небольшого динамика расположенного над дверью раздалось:
– Who is it?
– Генерал Зимин к командиру корабля, – громко и раздельно произнося слова, представился генерал.
– Входите, – в приятном мужском голосе чувствовался акцент.
Они вошли. Их встретил симпатичный высокий негр в синей форменной одежде. Они обменялись рукопожатиями, негр представился:
– Полковник Уоллберг. Космофлот Соединенных Штатов Америки.
– Генерал Зимин, капитан Воронцов. Отдел расследований, – с удовлетворением Зимин отметил, как изменилось на секунду выражение глаз американца.
– Гм… – проговорил Уоллберг, – мне говорили, что прибудет глава русской миссии…
– Вас не обманули, – ответил ему Зимин, – Скажите, когда мы сможем отправиться на планету?
Уоллберг задумался лишь на секунду:
– Мы сможем отправить вас на планету через час.
– Очень хорошо, – Зимин был удовлетворен ответом.
– Тогда подходите к шлюзу через пятьдесят минут. Он находится в средней части корабля, – предложил им Уоллберг.
– С вами приятно иметь дело, полковник, – доброжелательно улыбаясь, ответил ему Зимин.
– С вами тоже. А сейчас прошу извинить, но я очень занят. Рекомендую Вам прогуляться по нашему кораблю и осмотреть его, – Уоллберг тоже улыбнулся.
Воронцов и Зимин последовали совету Уоллберга и отправились на импровизированную экскурсию. Корабль производил колоссальное впечатление. В длину он достигал около четырехсот метров, часть внутренних переборок была прозрачной. Зимин и Воронцов потратили некоторое время, наблюдая за работой грузового отсека. Там, судя по всему, шла подготовка глейдера к отправке на планету. Из глейдера выгружалось большое количество упакованных ящиков. Процесс был полностью автоматизирован. Роботизированные манипуляторы ставили ящики на конвейерную ленту. Конвейеры транспортировали грузы на другой конец шлюза, где другие манипуляторы складывали груз в боле крупные упаковки.
Зимин подошел к одному из иллюминаторов и стал отрешенно рассматривать планету и спутники, окружающие ее. Зрелище было великолепное, но оно не притягивало его к себе. Его наполнили мысли:
«Другая планета… С разумными существами… И я участвую в этом грандиозном для всего человечества событии … Первый контакт, совместное проживание, черт подери! Я руковожу частью этого проекта, аналогов которому нет во всей истории человечества… И не чувствую ничего… Ни счастья, ни радости, ни гордости… Боже мой! Ведь десять лет назад, если бы принимал бы участие в подобном событии, прыгал бы до потолка! Что же такое со мной происходит? Это же ведь даже не депрессия… Какое- то отсутствующее существование. Прямо как видеокамера… Фиксация протекающей мимо жизни… Нет, все- таки я правильно все сделал, сюда нужно было лететь… Есть шанс вновь почувствовать жизнь, ее ритм и вкус… Новые места, новые события… Это должно дать мне импульс». В задумчивости он прислонился лбом к стеклу иллюминатора. Корабль, судя по всему, изменил курс, и яркая неизвестная ему звезда щедро плеснула светом на лицо Зимина. « Наверное, химерианское солнце…» – подумал Зимин, инстинктивно отодвигаясь от иллюминатора. Сместившись в тень, он посмотрел на Воронцова. Тот, широко улыбаясь, смотрел в иллюминатор, прикрывая глаза правой рукой. Повернувшись к полковнику, он, блаженно вздохнув, проговорил:
– А я в детстве хотел быть космонавтом…
– Наконец сбываются все мечты, – хмыкнув, проговорил Зимин.
– Зря. Ты совершенно зря издеваешься. У человека должна быть мечта, – без тени обиды ответил ему Воронцов.
Постояв еще несколько секунд, они отправились в зал отдыха экипажа. Там сидело еще несколько человек разных национальностей, и смотрели фильм на большом проекторе. Фильм был о Химере. В тот момент, когда они появились, голос за кадром заканчивал повествование о звездной системе в которой была расположена Химера. Этот фильм был очень похож на рекламный ролик для туристов: красивые кадры, волшебная музыка и совсем немного действительно полезной информации. К возможно полезным, наверное, следовало отнести сведения о спутниках Химеры: желто-зеленоватый почти нефритовый Чидан, насыщенно желтая Даида, бледно-бирюзовая Киома, молочнобелый опаловый Уаб и нежнофиолетовая Рирлиа. Итого у Химеры было пять лун. В связи с этим сила гравитации на поверхности никогда не была постоянной. Она обычно была значительно ниже земной, а один раз в три земных года, когда луны выстраивались в одну линию, гравитация составляла всего лишь шестьдесят пять процентов от силы гравитации Земли. «Понять бы еще, к какому результату это все приводит», – подумал Зимин. Так же довольно интересной Зимин посчитал более развернутую информацию о столицах ящероподобных и звероподобных. В отчетах, которые ему давали в Министерстве, столицей Тциан-Ба было селение Чич-Подана. Голос с экрана рассказывал, что численность населения столицы ящероподобных составляла порядка пятнадцати тысяч особей. Чич – Подана располагалась на возвышенном плато между густых лесов и болот. С севера его окружала большая горная гряда. Город, если можно его было так назвать, был скопищем винтообразных зданий разбитых на четыре сектора. Рассказ сопровождался демонстрацией довольно плохих фотографий, полученных при съемке с орбиты. В центре размещалось гигантское здание. Голос за кадром сообщил, что это храм божества ящероподобных, которого они называют Гайдрарен. У звероподобных столица была больше и выглядела она более чем необычно. Она располагалась на гигантской скале, взметнувшейся из разлома диаметром порядка трех-четырех километров. Для того что бы попасть в нее нужно было сначала спуститься в разлом, а потом подняться по винтовой дороге на скалу. Дома были довольно примитивными одноэтажными без выдержанных пропорций. «Прям Апрелевка какая-то или предместье Саратова», – подумал Зимин. Столица звероподобных называлась Сайктуслим. Когда кончился фильм, к Зимину подошел китаец.
–Аркадий Иванович? – китаец великолепно говорил на русском
– Да. С кем имею честь? – спросил у него генерал.
– Ли Чонг. Я возглавляю китайскую миссию, – китаец улыбался одними губами.
– Очень приятно.
– Приглашаю вас посетить нашу миссию.
– Обязательно посещу. Как только разберу вещи, – улыбаясь, ответил Зимин.
– Буду очень признателен, – учтиво поклонившись, китаец жестом пригласил их пройти за ним.
Последовав за ним, они подошли к людям, сидящим отдельно по левой стороне зала.
– Госпожа Энджела Смит, позвольте вам представить господина Зимина, главу Российской миссии, – обратился к даме, одетой в военную форму китаец.
– Очень рада, – дежурная улыбка сверкала и переливалась, и по идее должна была вызвать расположение у собеседника, но действовала противоположно, так как это растяжение губ находилось в неприятном контрасте с серьезными, внимательными глазами. В каждой ее жилке плескалась дежурная бодрость и подчеркнутая деловитость
– Обязательно посетите нашу миссию, я думаю, что нам будет, о чем поговорить, – проговорила Энджела.
– Согласен с Вами, – Зимин подчеркнуто по-мужски пожал руку этой даме, одетой во все мужское. О, эти глаза, холодные, неулыбающиеся…
«Господи, ты хоть на себя в зеркало смотришь? Хотя, наверное, именно перед зеркалом и тренируется губы растягивать и глазами щупать», – пронеслось в голове генерала.
В это время по внутренней громкой связи на нескольких языках передали приглашение на посадку. Все отправились в грузовой отсек, где по трапу поднялись на борт грузопассажирского грейдера и расселись по местам. Глейдер аккуратно подъехал к открывающемуся шлюзу и вылетел в открывающееся звездное небо. Планета покрытая пятнами желтого, синего и зеленого цвета была прямо по курсу. Из лун был виден только зеленоватый Чидан. Остальные луны, судя по всему, находились за Химерой. Сильно хотелось спать, и Зимин заснул.
Он проснулся от того, что его трясли за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой Воронцова.
–Вставайте, генерал, мы прилетели – улыбаясь, проговорил Воронцов, увидев, что Зимин проснулся.
– Отлично, капитан Браунинг, – Зимин сладко потянулся.
– Я не Браунинг, Аркадий Иванович, – несколько обиженно ответил Воронцов.
– Прекрасно, капитан, – довольным тоном ответил ему Аркадий Иванович.
Они вышли из двери люка и начали спускаться по трапу. Глиссер сел напротив строений российской миссии. Они с Воронцовым спустились на землю планеты. Вверху бежали желтоватые облака в сине-зеленоватом небе висели Солнце и Чидан. Свет солнца был мягким, приятно теплым. По первым ощущениям погода напоминала бархатный сезон на Черноморском побережье Кавказа. Само светило было в зените и испускало желтый свет с зеленоватым оттенком. До горизонта тянулась холмистая местность коричнево кремнистого цвета с редкими разноцветными пятнами. «Судя по всему, растительность», – подумал Зимин. Одно из таких мест было невдалеке. К трапу подошли встречающие. Зимин вдохнул полной грудью, воздух Химеры был теплым и влажным. Ветерок, разметавший ему волосы, принес запах, аналогов которого у земных запахов не было. Наиболее близким была бы смесь из аниса и свежесрубленной ольхи. «Наверное, цветут местные растения», – решил генерал.
– Воскресенцев, исполняю временно обязанности руководителя Российской миссии, – проговорил плотный русоволосый господин, среднего роста, одетый в «хаки» и черный берет. Прибывшие представились и обменялись с Воскресенцевым рукопожатием. Зимин выразил желание посмотреть ближайшее цветное пятно.
В сопровождении Воскресенцева они быстро дошли до оазиса. Здесь их встретило довольно большое разнообразие форм и цветовой гаммы. Запах, который ощущал Зимин, стал густым и насыщенным. Одни из представителей растительного мира Химеры, если они были таковыми, представляли из себя блюдцеподобные пирамидальные создания красного цвета с множеством белых точек по периметру. Другие являлись четырехметровыми иглами желтого и серовато –бело- зеленого цвета. Третьи были похожи на грязновато- синие конусы поставленные друг на друга. По всем ним ползало и летало большое количество разных организмов. Буйным ковром были разбросаны темно-зеленые пучки растений похожих на водоросли.
Неожиданно из глубин оазиса раздался резкий звук.
–Рангх!– заросли зашевелились, и из них показалось необычное существо.
– Рангх! Рангх! – Костяной гребень этого животного издавал резкие звуки, то распускаясь то складываясь. Оно было похоже по внешнему облику на игуану, его размеры были сопоставимы с размерами земной кошки. Тело было покрыто чешуей серебристого цвета с муаровым узором и полосами и пятнами черно-белого и коричневого цвета. Все это украшал изумрудный гребень, тянущийся от хвоста до головы, на которой располагались голубые глаза.
– Рангх! – донеслось издалека. Животное подбежало ближе к Зимину на пару шагов и опять издало серию звуков гребнем.
– Прямо сухопутная скумбрия, – проговорил Воронцов.
Из оазиса донесся тот же звук, но уже ближе. Совершенно неожиданно прямо перед ними как из-под земли возник высокий около двух с половиной метров абориген. Это был ящер, прямоходящий, пигментация кожного покрова была серого цвета с темно-синими разводами, два коротких красных гребня располагались на голове. Абориген был прямоходящий, обладал хорошо развитыми передними конечностями, передвигался на двух четырехпалых задних конечностях. Шею окружал мощный воротник из складок кожи. На поясе его находился широкий кожаный ремень, на котором располагались довольно большая напоясная сумка и большое количество всяких цилиндров, футляров и колец. В руках он держал полутораметровую сходящуюся на конус трубку с двумя ручками, на туловище находился зеленый покров, представляющий из себя наложенные со сдвигом друг на друга квадратные и ромбовидные лоскуты, спина покрывалась двумя красными полосами ткани.
Воскресенцев подошел к нему и произнес:
– Гефран дэр!
Абориген посмотрел на него, затем на Зимина и Воронцова.
В голове у Зимина отчетливо прозвучало:
– Мы можем общаться без слов.
Зимин вздрогнул от неожиданности.
Голос в голове зазвучал опять:
– Не стоит бояться. Мы все в руках Гайдрарена.
– Кто это «Гайдрарен»?
– Тот, кто знает нас,– голос опять звучал в его голове.
Абориген, повернулся и, направившись к зарослям, растворился прямо на глазах.
– Ты слышал это?– повернувшись к Воскресенцеву, проговорил Зимин.
Тот закивал головой.
– Так, значит, примитивная цивилизация,– Зло улыбаясь, проговорил Зимин Воскресенцеву.
– Ну, они довольно примитивны…
– Я вижу, насколько они примитивны!– Зимин «заводился», Воронцов злорадно криво ухмылялся, а Воскресенцеву было явно не по себе.
– Ты когда отсылал отчет, о чем думал? Ведь дивизия таких чертей подойдет, мы и не заметим! – от злости лицо Зимина слегка покраснело.
– В особенности без этих трещоток – скумбрий,– с удовольствием ввернул Воронцов.
Воскресенцев оборонительно выставил руки вперед и забормотал:
–Господа, господа, я же не военный. Тут же сразу всего не поймешь… А потом вообще все закрутилось, совсем не до отчетов стало.
– Было ли в последнее время, после убийств, что- либо еще заслуживающее внимание?
– Да нет вроде, – пожал плечами Воскресенцев.
– Ну что ж поехали, – сухо распорядился Зимин.
Они сели в БТР и добрались до русской миссии за пару минут. Миссия представляла из себя комплекс из сборных модульных зданий. Каждое здание представляло собой надувную конструкцию. Воздух закачивался во внутренние полости компрессором, после чего туда же впрыскивался наногель, который застывал, образуя прочную волокнистую массу, наподобие вспененного базальта. Он полностью заполнял внутреннее пространство, и в случае разгерметизации, конструкция сохраняла форму, жесткость и прочность. Фундамент был выполнен из стальных трубных свай, к которым здание присоединялось сваркой с помощью специальных стальных переходников, располагающихся изначально в самом конструктиве. К преимуществам этого сооружения можно было отнести простой демонтаж. Нужно было всего лишь закачать внутрь другую разновидность наногеля, которая растворяла волокнистую структуру и превращала ее в газ. Газ удалялся, и здание можно было просто свернуть в огромный рулон. Воскресенцев объяснил Зимину и Воронцову, что такие здания разрабатывались для освоения Луны. Весь комплекс русской миссии состоял из трех зданий. Одно – административное, одно – жилое, одно производственное. Воскресенцев сделал что-то наподобие обзорной экскурсии. Вначале они осмотрели жилое здание. Внутри здание было покрыто нанопленкой, наносимой на панели из такого же материала, из которого был выполнен каркас самого здания. Нанопленка была теплого желтого цвета. На панелях располагались сенсорные мониторы, с помощью которых можно было легко изменять цвет и узоры, как всего внутреннего пространства, так и небольшой его части. В панелях были встроены раздвижные клапаны- пеналы, в которых укладывались провода освещения и кабели линий связи. Высота помещений была небольшой, всего лишь два метра семьдесят сантиметров. На потолке, на белой панели, располагались точечные энергосберегающие светильники. Их количество, а, следовательно, и освещенность изменялась автоматической системой управления в зависимости от сигналов миниатюрных датчиков, которые располагались в стеновых панелях каждого помещения. Автоматика либо подключила дополнительные светильники либо отключала излишние. Кроме вышеупомянутых датчиков, на стенах и потолках располагалось еще несколько. Это были сенсоры пожарной сигнализации, анализаторы атмосферы и датчики влажности и температуры, от которых производилось автоматическое управление системами вентиляции, отопления и кондиционирования. В каждом помещении, включая коридоры, находились настенные сенсорные мониторы связи, с помощью которых можно было легко связаться с любой точкой комплекса миссии. Полы в цвет темного ореха обладали двойной антисептической пропиткой со стороны грунта. Воскресенцев так же показал Зимину и Воронцову их комнату. Она не представляла из себя ничего особенного. Отделка была произведена теми же панелями, имитирующим родонит. Маленькие окна-иллюминаторы, ставни которых так же управлялись автоматической системой управления, создавали ощущение нахождения в трюме судна. После этого их проводили в административное здание, в офис главы миссии.