Линия жизни, или маршрутчик от бога
Очкарик бежал зигзагами, на удивление ловко огибая «черные дыры», а за ним по пятам, постепенно настигая его, несся каток. Чернявый летел по прямой, но это не был панический бег загнанного зверя – это была знаменитая "линия жизни", о которой слышал каждый десс-райдер. И все было бы хорошо, но ему наперерез мчались сразу два катка.
Генри Лайон Олди «Восьмой круг подземки»
Пролог.
…Маршрутка мягко причалила к остановке.
– Эй, дружище, конечная!
Игорь разлепил глаза и старательно уставился в запотевшее стекло. Подумал пару секунд, обтер рукавом.
Может, и конечная. А может, и нет. Этот район он не знал, а в темноте одни руины времен социализма мало отличаются от других. Собственно говоря, ничего кроме развалин каких-то цехов вокруг и не было – разве что лохматая от объявлений остановка и жидкая роща из лысых тополей. Ни ларька, ни тем более, магазина, где можно погреться и разжиться добавкой.
– Выходить-то будешь? – водитель повернулся и мрачно взирал на Игоря.
– А я где? – осторожно спросил тот.
Маршрутчик скорчился:
– Южная. Не туда заехал что ли?
– Угу.
– Сочувствую. Но я на сегодня закончил. Выходи.
– Не хочу.
– Помочь?
– Сказал же, не пойду никуда!
Способность соображать потихоньку возвращалась. Она подсказывала Игорю, что еще немного – и его не слишком вежливо достанут из маршрутки, а потом, вполне вероятно, уронят головой об асфальт. Водитель уже и так выглядел достаточно зловеще. Поговаривали, что маршрутчики через одного отмороженные, и связываться с ними – последнее дело. Особенно кавказцы. Впрочем, этот был русским, но желание отыграться на бедном пьяном пассажире так и читалось в его глазах.
Игорь вздохнул, подался вперед и протянул водителю смятую пятидесятку.
– Не надо.
– Понял, – буркнул Игорь, сунул купюру в карман и вывалился из натопленного салона.
Сразу поежился – весенний день давно сменился промозглым вечером. В одинокой луже поблескивал лед. Затем искры потухли, потому что единственным источником света в округе оказались фары маршрутки, а она тронулась. Впрочем, тут же резко затормозила. Подумать о том, что водитель решил его хоть куда-нибудь вывезти, Игорь даже не успел. Злобно хлопнула дверь салона, и микроавтобус сорвался с места.
Игорь остался один в совершенно незнакомом районе вечером. Не сказать, чтобы совсем пьяный, но далеко и не трезвый. По-хорошему, следовало как можно скорее выбираться – на попутке или уж разориться на такси. Вот только ехать было некуда. Игорь подумывал переночевать на вокзале, но ошибся с номером маршрута, да еще уснул. Вот и завезли его вместо вокзала на эту Южную и там благополучно бросили.
Одно хорошо – вокруг никого не было, в том числе, и желающих закурить молодых людей в спортивных костюмах и остроносых туфлях.
Игорь вздохнул и медленно пошел обратно, туда, где по его разумению, остался город. Во всяком случае, в выбранном направлении небо было не черным, а рыжеватым. А по дороге можно и протрезветь, и добавить – если встретится подходящий магазин.
Минут через пять ходьбы Игорь понял, что безумно устал за этот день, порядочно выпил, еще ни разу не поел и успел основательно замерзнуть. Идти дальше казалось единственным способом согреться, но сил двигаться не было. Голова кружилась, в висках тукало.
Игорь схватился за шершавый ствол ближайшего тополя и закрыл глаза.
Если бы рядом нашлась хоть лавочка, он лег бы поспать прямо на ней, но не было ничего – только покрытая коркой подтаявшего снега земля. Спать на ней не стоило даже пьяному.
Игорь заставил себя оттолкнуться от дерева и сделать шаг. Затем еще один. И еще.
Наверное, надо было открыть глаза, все-таки, по обочине дороги не стоит ходить на ощупь. Вот только сообразил он это слишком поздно – когда истошно взвизгнули тормоза, и его сильно ударило в бок.
Теряя сознание, Игорь услышал, как хлопнула дверца и кто-то в сердцах выматерился.
Глава 1.
…В офисе было душно – весеннее солнце жарило, не скупясь, отопление еще не отключили, а приоткрытые стеклопакеты не спасали. Игорь зевнул и отложил ежедневник, в котором битый час искал контакты одного из водителей. Шевельнул мышку, будя компьютер. Тот не торопился просыпаться.
Вчерашняя ночная поездка оказалась всего лишь кошмарным сном. Николай Иванович не вышвырнул его с работы, а Надя – из своей квартиры. Бумаги на месте, кресло все такое же неудобное, компьютер виснет, в офисе жара и тоска смертная, но это значительно лучше, чем пьяным погибнуть под колесами машины в какой-то задрипанной Южной.
За стеклянной перегородкой офис-менеджер Леночка воевала с копиром. Тот злобно верещал и плевался мятой бумагой в пыльный фикус, в горшок которого частенько выливали недопитый кофе. Бедное растение терпело, но выглядело несчастным.
Это Игорь мог сказать со всей уверенностью, потому что цветы, которые разводила в своей двухкомнатной квартирке Надя, отличались от этого примерно так же, как та маршрутка из сна – от комфортабельного междугороднего автобуса.
А Леночке нужно было помочь.
Она умела это ценить и с удовольствием отвечала взаимностью.
Игорь встал и шагнул в направлении выхода из отдела. И вдруг обнаружил, что серый линолеум под его ногами обрел прозрачность и истаял в туман. Стоять на тумане ноги не умели и подкосились, желудок екнул, перед глазами поплыло. Фикус наскочил на копир, потом на Леночку, потом почему-то превратился в маршрутку, просигналил паровозом и ударил Игоря прямо в лоб. Стало темно, очень жарко и почему-то заболел правый бок.
Из темноты послышался незнакомый голос.
– Ну и куда собрался? – вопросил он.
С ответом Игорь не нашелся.
– Тебе лежать сказано, – добавил голос. – Скорая галоперидол вколола.
Игорь честно попытался вспомнить, откуда взялась Скорая и зачем бы ей нужно было колоть ему галоперидол. Впрочем, хотя бы летающий фикус-трансформер это объясняло. Но открывать глаза, рискуя встретиться взглядом с каким-нибудь очередным глюком, Игорь как-то опасался.
– Вот и лежи. Тебе спать нужно.
Поспать – это было бы хорошо. Игорь попытался принять более удобную позу, но тело не спешило отзываться. Это оказалось страшно, а бок заболел сильнее. Несмотря на жару, которая единственная никуда не думала пропадать, Игоря бросило в холод.
– Дубак,– пожаловался он.
Или подумал?
Не суть важно, потому что обладатель усталого недоброго голоса услышал и одарил его одеялом. Этого оказалось достаточно.
Сон пришел сразу, и в нем не было ни летающих фикусов, ни маршруток.
Когда Игорь проснулся, жара немного пошла на убыль, но одеяло, которое он, кажется, очень настоятельно требовал, теперь весило целую тонну и всерьез вознамерилось его раздавить. Отпихнув одеяло, Игорь перекатился на бок – тот по-прежнему болел, хотя уже не так гнусно, – и с некоторым волнением открыл глаза.
Волнение объяснялось тем, что он не имел ни малейшего понятия о том, что из вчерашнего было правдой.
Вокруг была комната, посреди которой уходила беленой трубой в полоток печка. Чуть дальше за печью – уродливый, советских времен кухонный стол, вешалка с одеждой, дверь, и, наконец, здоровенный сундук, на котором, скорчившись под облезлой дубленкой, спал какой-то мужик.
Что это был за мужик, Игорь вспомнить так и не смог, как ни вглядывался в простое, совсем молодое во сне лицо. Может, был ему тот и ровесником, может, немного постарше. Впрочем, сути это не меняло – мужика Игорь не знал, и как оказался в его доме – тем более.
Бутылок, которые намекнули бы на совместную пьянку, вокруг почему-то не наблюдалось.
Но одно своей очевидностью напрягало. Мочевой пузырь считал, что готов взорваться. Игорю так и виделся таймер, какие обычно бывают на киношных бомбах.
И секунды тикали.
Если печь в комнате, то туалет должен быть на улице. Это Игоря не обрадовало.
Осторожно, чтобы не потревожить бок, он спустил ноги с дивана. Ноги оказались в носках. Ботинки смутно просматривались у двери на коврике.
Тихонько, стараясь не разбудить спящего на сундуке хозяина жилища, Игорь потащился к двери. Идти оказалось непросто – голова здорово кружилась. То ли выпил чего-то не того, то ли приложился крепко. Наклоняться к ботинкам, и тем более, возиться со шнурками не хотелось совсем. К счастью, имелось еще несколько пар обуви, в том числе, большущие черные валенки. На них-то Игорь и покусился. Потом, решив не мелочиться, позаимствовал и огромный бушлат, сильно провонявший соляркой.
– Ну и колхоз, – прокомментировал Игорь шепотом, отодвинул шпингалет и вышел в холодные сенцы, а оттуда – на улицу.
Было темно.
Это единственное, что он успел понять прежде, чем откуда-то снизу на него бросилась неведомая тварь и впечатала в стену. А уж потом, заглянув ему в лицо и насладившись произведенным эффектом, обнюхала, удивленно рыгнула и вдруг зашлась оглушительным лаем. Голова у Игоря от этой атаки чуть не взорвалась, в боку закололо, а содержимое мочевого пузыря только чудом удержалось на месте.
Огромная кавказская овчарка разевала зубастую пасть, громко лаяла и швырялась слюнями. Изо рта у нее воняло так, будто питалась псина исключительно падалью. Игорь попытался осторожно заползти обратно в дверь – пес в ответ перестал лаять и проникновенно заглянул в глаза. Вышло убедительно. Двигаться еще незаметнее в таком состоянии Игорь не мог, а у людоеда появился неплохой шанс сытно позавтракать.
– Кузьма, ну-ка место!
Пес сгинул моментально.
Игорь даже понять ничего не успел, а из дома уже вышел разбуженный мужик и уставился на него с неподдельным интересом в мутном со сна взгляде. Ростом он оказался чуть пониже Игоря, но шире в кости и как-то основательнее.
– Живой? – спросил мужик.
– Вроде, – согласился Игорь.
– Куда поперся-то?
– Отлить.
– Так иди. За домом, налево.
– А…
– Иди, не тронет. Я ему сейчас пожрать дам.
Все еще изрядно опасаясь грозного Кузьмы, Игорь потащился за дом. А когда вернулся оттуда, ежась от ночного холодка, увидел, что пес самозабвенно жрет из чашки размером с изрядный таз. Хвост людоеда неистово мотался из стороны в сторону, но на крыльцо Игорь почти вбежал, наплевав на головокружение.
– С облегчением, – хохотнул мужик. – Хорошо, что ты в моем бушлате пошел. Иначе б тебя Кузька не только слопал, но и уже переварил.
Он возился у печи. Игорь, пока раздевался, а потом снова одевался, уже в свое, высмотрел в комнате часы – по ним оказалось полпятого утра. Стало неудобно за то, что поднял незнакомого человека в такую рань, но мужик выглядел вполне бодрым и деятельным.
– Завтракать будешь? – поинтересовался он, гремя кастрюлями.
– Да как-то рано.
– А мне вот в самый раз. На линию скоро.
Игорь бочком, как краб, подобрался к одной из обтянутых клеенкой табуреток, умостился и стал смотреть, как мужик, имени которого он так и не знал, сноровисто управляется с готовкой. Посуда у него была разномастная и изрядно потрепанная, зато из сковородки тянуло чем-то жирным и явно вкусным, а чайник уже загудел. Наблюдать оказалось очень приятно, пусть и не походили размеренные, но в то же время точные движения хозяина на суетливую женскую возню. Веяло от них каким-то первобытным уютом. Игорь встряхнул головой, отгоняя непонятные даже ему самому мысли, и тут же об этом пожалел. Перед глазами повисли сумерки, а в висках заломило.
– Я одного не пойму, – вдруг заметил мужик, – Где ты головой-то приложиться успел?
– Я это у вас спросить хотел, – повинился Игорь. – Вообще мало что помню. Кажется, меня маршруткой сбило, или может, грузовичком.
– А до этого?
– Вероятно, выгнали с работы и из квартиры.
– Повезло, – фыркнул мужик. – Как покойнику. А вещи у тебя при себе какие-то были?
– Обычно сумку с собой ношу от ноутбука.
– Ну, ее точно не было.
– Может, не взял.
– Документы проверь.
– В сумке.
– Точно, повезло. Мобила?
Игорь поморщился. Телефон у него точно был, но где именно теперь находился, оставалось только гадать. На всякий случай ощупал карманы одежды и ничего не обнаружил.
– В куртке тоже пусто. Ни телефона, ни документов, ни денег.
– Вы проверяли? – оскорбился Игорь.
– Ну, так, а как же? Скорая же личность спрашивает. Скажи еще спасибо, что тебя в медвытрезвитель к бомжам не увезли.
– Спасибо. А я вообще где?
– У меня дома, – мужик поставил на стол обгорелый срез дерева, а на него сковородку с яичницей.
Яичница была с крупными кусками поджаристого сала и луковыми кружками. Надя такого не готовила – берегла фигуру. Игорь и сам не помнил, когда ел эдакую экзотику, но отказываться не стал. Подхватил большой кусок белого хлеба, воткнул вилку в яичницу. Вилка была алюминиевая, с гнутыми зубьями – как в забытой, словно страшный сон, школьной столовой.
– Кофе тебе, наверное, пока не стоит, – хозяин налил в широкую облезлую кружку кипятку и бросил дешевый пакетик. – Пей вот лучше, с сахаром.
– Это все, конечно, хорошо, – прожевав кусочек удивительно вкусной яичницы, сказал Игорь. – Только если я ничего не путаю, мы с вами не знакомы.
– Все правильно.
Мужик поставил чайник и протянул руку. Была она у него вроде и чистая, но такая, что сразу ясно – не с бумагами работает человек. Скорее с землей, или может, с машинами. При мысли о машинах у Игоря что-то начало проясняться, но додумать он не успел. Крепко сжав его руку, хозяин дома отрекомендовался:
– Женя. Друзья обычно Джоном зовут.
– Игорь. Очень приятно.
Женя, которого друзья звали Джоном, хотя могли бы и Джеком, уселся напротив него за стол и приступил к еде. Ел он жадно, но аккуратно. Игорь тоже жевал да поглядывал на своего нового знакомого. Обстоятельства их встречи по-прежнему оставались загадкой, но Джон казался парнем неплохим. Эдакий деревенский мужичок, простой и обстоятельный, не способный ни на великие свершения, ни на великую подлость. Внешность у него тоже была простая, без изюминки. Русые короткие волосы, зеленоватые глаза, на щеках – следы то ли от оспин, то ли от обильных юношеских прыщей.
Заметив, что на него пялятся, Джон поднял взгляд от тарелки и в свою очередь уставился на Игоря. То, что он там мог увидеть, самого Игоря вполне устраивало. Спортивного сложения, которым, правда, наградил не спорт, а скорее природа, с чистой кожей, с аккуратной модной стрижкой на темных волосах – девушкам нравилось. В костюме Игорь выглядел как менеджер из рекламы, такой же образцовый, и временами такой же компетентный. Во всяком случае, он старался. Но что может понимать в менеджменте этот Джон, который даже рук не может отмыть, как следует?
– Значит, не помнишь, что вчера было?
– Кое-что помню. Я же сказал. Но очень хотелось бы подробностей.
– Ну, в общем, пьяный ты был. Такой пьяный, что у меня в машине и уснул. До конечной доехали – я тебя будить. Ты выходить не хотел. Надо было, конечно, тебя довезти куда-нибудь, но ты уж извини, дело было. За крышу платить, а на такие встречи кого попало не берут. Высадил я тебя да поехал. Давай возвращаться – на остановке тебя уже не было. Сначала подумал, может, подобрал кто, но как-то неспокойно на душе стало – решил маленько проехать в обратном направлении, вдруг ты пешком пошел. Думал, докину тебя до конечки лоховозов, они-то еще ходили.
– Я помню, как по дороге шел.
– По дороге он шел, как же, – Джон глотнул из своей кружки и почему-то скривился. – По дороге, говоришь? Ты через рощу напролом ебашил, видимо. Прямо под колеса из-за дерева выпал. Я кое-как затормозить успел.
Игорь вздохнул. Значит, так оно все и было. Его сбила маршрутка.
Из наилучших побуждений.
Правда, сути дела это не меняло – в один день он остался без денег, без документов, без работы и без девушки с квартирой, и для полного счастья его чуть не лишили трудоспособности. Та еще получалась ситуация. Настолько скверная, что Игорь даже не мог решить, по поводу чего нервничать в первую очередь. Но, то ли организм не до конца отошел от наркотиков, которыми по доброте душевной наколола Скорая, то ли Игорь успел достаточно погоревать накануне – итог был один. Психовать не хотелось, еда была вкусной, а Джон вызывал даже какую-то симпатию, хотя ощутимо нервничал. С чего бы?