Однако излишнее «приземление» снижало скорость работы, поэтому рассчитали необходимую долю, которую следовало отдавать на обработку медленным процессорам, чтобы и результат получался без «танцующих цифр», и скорость обработки оставалась приемлемой.
Успехи Нанта в решении этой проблемы были в свое время замечены, и его пригласили в лабораторию прогнозной техники, которая начинала широко использоваться в военном деле и общей статистике.
Там также использовались квантовые принципы, и неопределенность результатов была скорее плюсом, поскольку предсказанные события ближайшего будущего должны были оставаться неустойчивыми, чтобы не потерять необратимость.
Поработав в лаборатории с полгода, Винсент Нант узнал, что уже включен в штат Управления стратегического планирования. Его взяли в штаб Стратегической разведки, которая тогда была лишь ответвлением Министерства обороны.
Задачи, которые решала разведка, показались Нанту интересными, и, будучи наделенным множеством талантов, он постепенно стал заниматься административной работой, а затем, не оставляя научных разработок, добрался и до оперативного планирования.
Вскоре его интересы распространились на область экономического обеспечения службы и правовых вопросов службы внутри Министерства обороны. Его рекомендации позволяли начальству экономить средства и расходовать их более рационально.
Раскопав в законах нужные параграфы, Нант предложил оформить исследовательское подразделение службы как отдельное государственное предприятие, и это позволило получать на разработки, которых уже имелось изрядное количество, заметное дополнительное финансирование напрямую из госбюджета, минуя Министерство обороны.
Он быстро продвигался по карьерной лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней разом, и, если его сверхвозможностей не замечали намеренно, стараясь придержать «шустрого ботаника», он находил способы обойти препятствие.
Нанту не нужны были деньги, его не интересовала власть, но ему было некомфортно, когда он видел неотлаженные системы – будь то коллектив подразделения или компьютерная программа. Это заставляло его карабкаться все выше, чтобы вносить оптимизацию и отлаживать систему на более высоком уровне.
Вместе с усовершенствованиями и отладкой приходили новые результаты, на основании которых Служба стратегической разведки поднималась все выше. И хотя ее бюджет все еще был в десять раз меньше бюджета гиганта – ИСБ, за какие-то двадцать лет Стратегическая разведка сделала такой рывок, что ИСБ и другие специальные службы империи начали считать «стратегов» серьезными конкурентами в борьбе за бюджет и высокие награды.
За ними стали следить, на них начали собирать материал, в их архивы начали ломиться все, кто хотел разгадать секрет столь мощного старта еще недавно незаметной службы.
Продолжая вести совещание, Нант, несмотря на то, что занимал должность одного из заместителей директора службы, был вынужден прерываться, когда его накрывала волна запросов с требованием личного вмешательства.
По мнению многих, он занимался не своей работой, снисходя до решения проблем низкого уровня, но пока он со всем справлялся и такой напряженный график работы ему нравился.
– Итак, о наших планах. Полковник Стромбер, вы с Леманом теперь обеспечиваете сопровождение Томаса Брейна. А вы, Моттли, передайте им все материалы, вы пока продолжайте заниматься своей текучкой. Закрывайте позиции по сверхдальнему участку «пятнадцать – тридцать четыре». По моим сведениям, ваших активистов там вот-вот выбьют из города, и тогда снова придется закрепляться в другом месте, а это очень дорого.
– Слушаюсь, сэр, – кивнул генерал Моттли.
– Прошу прощения… – подал голос Стромбер.
– Да, я знаю, что Лемана сейчас нет на месте, он был в командировке, но через тридцать две минуты его глейдер приземлится на резервной площадке за городом. Так, и…
Нант прислушался к встроенному передатчику.
– И у нас опять гости, судя по всему, снова ИСБ.
Совещание в тайных подвалах было закончено, и собравшиеся стали расходиться.
Тем временем на поверхности бдительная охрана раз за разом обходила свои участки, чтобы на территорию складов не проникли злоумышленники.
Это был первый периметр охраны, и его занимала настоящая охранная фирма, сотрудники которой были уверены, что охраняют склады, – им ежедневно приходилось пропускать через КПП грузовики, поэтому сомнений у них не возникало.
Охрана была бдительна, и когда стемнело, оператор распознал автомобиль, который находился в паре сотен метров. Эту машину на площади неподалеку засекали дважды, и каждый раз внутри находилось двое.
Они дежурили два-три часа, а затем уезжали.
– Райс, ты их видишь? – спросил один оператор другого, управлявшего камерами на правом фланге периметра охраны.
– Да, вижу. И если ты спрашиваешь, узнаю ли я их, – да, я их узнаю.
– Нужно сообщить старшему смены.
– Сообщай, – пожал плечами второй оператор, делая глоток остывшего кофейного десерта.
– По инструкции должен сообщать ты.
– Не хочу с ним разговаривать, он опять пошлет, как в прошлый раз.
– В прошлый раз ты его вывел из себя, вот он тебя и послал.
– Он должен мне двадцать сакверов. Пусть отдает, лишь после этого я буду разговаривать с ним нормально.
– Райс, если эти уроды что-то задумали, а они точно задумали, и если задуманное случится, нас с тобой вышибут с работы, и все за твои двадцать сакверов.
– Ну и пусть вышибут, – пробурчал Райс.
– Хорошо, но я не собираюсь из-за тебя терять работу, поэтому доложу сам.
– А что скажешь, когда он спросит: почему не Райс докладывает? Стуканешь, да? Стукач ты, Зандер. Стукач.
Первый оператор вздохнул и не стал отвечать. Он снова вывел изображение подозрительного автомобиля на максимальное увеличение, но угол был не тот, с сектора Райса можно было рассмотреть все лучше, однако тот «впал в обиженку».
– А я тебе скажу, почему он тебе двадцатку не отдает, – начал новый заход Зандер.
– Я и сам знаю, почему.
– Ну и почему?
– Просто зажал, – вздохнул напарник.
– Не просто зажал, а зажал в качестве компенсации, за то, что ты две недели назад его крепко оскорбил.
– Это когда же? – поинтересовался Райс, отодвигаясь от монитора.
– Девку ту мордастую помнишь?
– В желтой блузке которая?
– Нет, в платье таком… серебристом, что ли.
– Плохо помню. Я тогда уже накатил.
– Но ты же помнишь, как он возле нее вытанцовывал?
– Вроде, – пожал плечами Райс.
– А потом она с тобой минут пятнадцать болтала, ты ей наши старые анекдоты рассказывал! Помнишь?
– И что?
– А то, что ты ему все обломал и она с ним не пошла.
– Но он сам первый ушел.
– Обиделся, вот и ушел.
– А чего обижаться-то, она же не со мной ушла?
– Он ушел и не видел продолжения, когда ты накатил еще и потом блевал в сортире. Он решил, что ты ее закадрил и ушел с ней. Представляешь? Ты, гоберли, увел бабу у суперколвера!..
Несмотря на то, что половину этих подробностей Зандер выдумал, история подействовала, и лицо напарника стало проясняться.
– Да, точно. Так и было. Хорошо, что я ему сотню не одолжил, за такую обиду он мог и сотню зажать!..
– А я тебе что говорю?
– Все, сейчас доложу ему! Доложу и, может, закину пару шпилечек, посмотрим, как он задергается!
– Только ты сначала доложи, а шпилечки потом. И про деньги пока не вспоминай.
– Ладно-ладно, не учи ученого.
Райс включил вызов, и старший смены отозвался.
– Сэр, это оператор, у нас тут появился подозрительный автомобиль… Да, не первый раз… Да, ориентировку перешлю… Нет, не все, у меня еще есть сообщение, по поводу бара «Чипец», но это после. Это в другой раз, извините.
Райс отключил передачу и, вскочив со стула, загалопировал по тесному помещению операторской.
– Ты чего такой радостный?
– Он обгадился! У него голос задрожал и затряслись губы!
– Ты не мог это видеть.
– Считай, что я это видел, а ты… Это… забыл… А, вспомнил! Ты пересылаешь ему материал! Время выпускать наших сонных дуболомов.
Под сонными дуболомами операторы подразумевали группу быстрого реагирования, бойцы которой обычно спали, поскольку реагировать особенно было не на что, хотя старшие смены регулярно пытались натравить их на грохочущий на ветру лист металла или рыщущих в темноте лейноров – гигантских сороконожек, которые расплодились в городе, пожирая пищевой мусор и нечистоты.
Сигнал тревоги прошел в комнату ожидания, где вся группа должна была бодрствовать, но там никто не бодрствовал, все спали в оружейной, побросав на бетонный пол доставленные из дому термоциновки.
Поскольку группу несколько раз поднимали, как они считали, впустую, теперь сигнальную колонку заглушал надетый на нее старый башмак, примотанный для верности скотчем.
Башмак идеально гасил надрывный трезвон тревожной сирены, и после пяти минут ожидания ответа о готовности старший смены помчался в дислокацию группы с пистолетом наготове, будучи уверенным, что в живых там никого не осталось.
Отперев замок универсальным ключом, он ворвался в дежурку. Увидел подпрыгивающий на тревожной сирене башмак и услышал дружный храп, доносившийся из оружейки, дверь в которую была приоткрыта. При этом, по правилам несения службы, никто не имел права входить в оружейную комнату до сигнала тревоги.
Увидев все это, взбешенный старший смены стал пинать развалившихся в оружейке охранников и стрелять в потолок, вышибая бетонную пыль и осыпая перепуганных охранников мелкими обломками и изощренными ругательствами.
Лишь спустя четверть часа после сигнала тревоги двенадцать рослых бойцов в бронежилетах и шлемах, с дубинками в руках и пистолетами на поясе выдвинулись на реальную операцию.
Этот момент снимали с трех точек – три разные заинтересованные стороны.
Безо всяких препятствий группа быстрого реагирования добралась до подозрительного автомобиля, и недолго думая ее бойцы с криками выскочили из-за ближайшей фуры и за десять секунд повыбивали в машине все стекла, а затем выволокли через окна двух сопротивлявшихся лазутчиков.
Те успели залепить в глаз троим из группы, но потом были жестоко наказаны, и какое-то время все желающие били пленников сколько хотелось.
Когда те уже лежали и не поднимались, старшему группы пришло в голову проверить карманы злодеев, и там он обнаружил удостоверения ИСБ.
Документы переходили из рук в руки, и каждый выражал общее мнение всего парой слов – о скорой и неотвратимой перспективе, ожидавшей их.
Стали вызывать старшего смены.
– Сэр, вы должны взглянуть на это сами.
– Да что там интересного?
– Кое-что интересное имеется.
– Вы их убили, что ли?
– Нет, вроде не убили.
Старший смены вздохнул. Приключения для него в эту ночь еще не закончились.
Спустя две минуты он, запыхавшийся, в сопровождении еще двух охранников, примчался к месту разборки и, увидев лежавших на земле злодеев, не придал этому большого значения.
– Ну, что тут не так? Вас что, всему учить нужно?
– Тут это… Ну вот…
С этими словами старший группы подал начальнику смены удостоверения ИСБ.
Тот какое-то время смотрел на них, перекладывая из руки в руку, потом посмотрел на старшего группы сумасшедшим взглядом и сказал:
– Да вы что?!
– А мы-то чего? Мы только потом узнали… – пожал тот плечами и повернулся к своим товарищам за подтверждением.
Они закивали, говоря: «Да, так и было».
– Я не хочу ничего этого видеть, – прошипел начальник смены, оглядываясь. – Просто сделай так, чтобы ничего этого тут не было.
Бросив удостоверения на асфальт, начсмены развернулся и быстро пошел прочь.
Тут уже и бойцы группы опомнились, забросили пострадавших злодеев обратно в машину с битыми окнами, сунули им в карманы их удостоверения, потом подогнали внедорожник и, подцепив технику противника, утащили прочь.
За всем этим представлением наблюдали двое с крыши высотного здания, располагавшегося в полукилометре от места событий.
Оторвавшись от мощного объектива, один из двух потер затекшую шею и сказал:
– Идиоты, одно слово. Обычные городские идиоты. И почему там, наверху, кто-то решил, что это объект «кузенов»?
– Да уж, «кузены» с такой охраной долго бы не продержались. Если, конечно, это не театр.
– Театр, Фил? Да ты посмотри, какие у них рожи? Там даже таблица умножения не удержится, а ты – театр!..
– Ну я не знаю…
– Чего ты не знаешь? Мы тут две недели кукуем, и никаких изменений. Разве не так?
– Так, – неохотно согласился напарник.
– Ну а если так, разбирай треногу – я ставил, ты убираешь, так мы договаривались.
Напарник еще раз вздохнул и принялся сворачивать оборудование. И эта сцена записывалась на многоспектный аппарат с несколькими объективами, который уже две недели следил за этими наблюдателями ИСБ.
Спустя несколько минут в один из кабинетов в подземном складском комплексе поступил доклад:
– Сэр, похоже, они поверили.
– Снимаются?
– Так точно.
– И эта идея нашего шефа сработала. А ведь я поначалу сомневался – прикрываться обычной, не самой лучшей охранной фирмой. Как с ней взаимодействовать? И вот поди ж ты – получилось.
Однако прикрываться не самыми лучшими охранными бойцами – это лишь второстепенная идея Винсента Нанта. Главная состояла в том, чтобы «разделить» территорию на два якобы отдельных коммерческих предприятия, каждое из которых привлечет для охраны наружного маскировочного периметра свою охранную фирму. Для одной части территории выбрали средненькую, каких в городе предостаточно, а для второй части территории, где якобы разместилась IT-компания, подобрали фирму получше. Поскольку две территории располагались по соседству, разница в подготовке и дисциплине охранников сразу бросалась в глаза стороннему заинтересованному наблюдателю, который напрочь отбрасывал мысль о том, что этот огромный складской комплекс являлся единым целым.
Среднескоростной лайнер для средних дистанций, со средним уровнем комфорта и обслуживания покинул зону подсадки, где в насыщенном трассами «прибрежном» космосе приходилось двигаться с ограниченной скоростью, не позволявшей перейти на сверхскорость.
Второй пилот взглянул на показания диаграмм развиваемой мощности двигателей и, повернувшись к первому, сообщил:
– «Четвертый» и «седьмой-альфа» не готовы развивать переходную мощность.
– Вот задница, так я и думал!.. – воскликнул первый пилот и, поднявшись с лежанки, которую вопреки правилам пилоты устроили прямо в рубке, тут же сморщился. Добравшись до холодильного шкафа, он достал витаминизированный мусс, лишь отчасти напоминавший фруктовую воду.
Он бы с удовольствием вылил эту дрянь в отходы для последующего отстрела в космические дали, однако витаминизированный мусс нелимитированно и бесплатно выдавался компанией, а за фруктовую воду приходилось платить из собственного кармана, при этом карманы пилотов средних магистралей были не такими глубокими, как карманы пилотов элитных лайнеров.
Треть пилотов «средних» лайнеров как раз происходила из бывших судоводителей элитных пассажирских дримлайнеров, пристрастившихся в свое время к алкоголю, химическим или электронным наркотикам. Вредные пристрастия заставляли их скатываться на самый низ, до уровня стюардов, и только неоднократные курсы очистки помогали им снова возвращаться в рубку, но уже на судах компаний с куда меньшим статусом.
– Хватит жрать мусс, дай команду, иначе пропустим точку разгона!
– А какую тебе команду нужно? – скривившись, уточнил первый пилот, с трудом глотая пищевой водозаменитель.
– Сам выбирай, мне командирских надбавок не платят.
– Ох и тварь же ты, Симон!
– Спасибо, сэр. Так какой будет ваш ответ? До истечения срока принятия решения минута сорок секунд.