– Кем он работал?
– Бухгалтером в ресторане «Львиная грива».
– Хорошо… Дженни и Эгберт здесь часто бывали до того, как их взяла к себе миссис Бленхэм?
– Ничего такого. Дженни родители привозили, когда ей около месяца было – милый, здоровый младенчик, больше ничего сказать не могу. А об Эгберте мы и слыхом не слыхивали, он же родился после развода Лоренса.
– А Лоренс погиб в автокатастрофе?
– Да, когда приезжал навестить мать и кузину. Собственно, он как раз в Лондон назад ехал, а Фауэрд в противоположном направлении гнал и потерял управление, выехал на встречку. Лобовое столкновение, Лоренс умер мгновенно. А Фауэрд перед этим, на своё счастье, повалился под сиденья и отделался переломами и ранами от разбитого стекла.
– Миссис Бленхэм была, видимо, очень подавлена?
– Да не то слово. Что она сама, что мисс Бленхэм. Поэтому, по-моему, миссис Бленхэм Эгберта и взяла – так-то она всегда была против внебрачных детей, детей не пойми от кого и всего такого прочего. Но ей просто наследника хотелось.
– Посадить дерево и вырастить сына?
– Вот именно. А с сыном вот как вышло… Она, наверное, с Эгбертом все прежние ошибки исправить хотела. Да вот тоже… – доктор тяжело вздохнул.
– Дети чем-то болели?
– У Дженни был затяжной грипп – её уже мать больную привезла. Но Клара её быстро выходила. А так ничего сильнее насморка.
– И последнее, – сказал Терри. – Скажите, нет ли в городе кого-нибудь, кто мог бы быть психически не в порядке?
– Ага! – воскликнул доктор. – Знал, что вы спросите! Но маньяков, выпущенных на поруки, у нас не водится. И вообще наш народец нормальный. Один Юстейс Эббот есть, но он был простым шизофреником, его жена увозила в лондонскую клинику. Да и то он уже лет пять как выписан и здоров, так что – увы, ничем не могу помочь!
Юстейс Эббот? У Терри внутри всё похолодело:
– А это не те Эбботы, что живут напротив Бленхэмов?
– Те, – слегка удивлённо сказал доктор. – Но Юстейс-то вам зачем? Здоровый он вполне, я ж сам его регулярно вижу, он в пабе нашем работает!
– Угу… – неопределённо протянул Терри. – Доктор, скажите, где сейчас можно найти вашего священника?
– Сейчас? Думаю, он занят – завтра же похороны.
– Кто, кстати, будет на похоронах?
– Я сам буду, обе дамы Бленхэм, миссис Крофт, инспектор, продавщицы миссис Бленхэм. Может, мисс Бленхэм позовёт свою подругу, миссис Джейсон.
Лютиэн Брэннс, до этого сосредоточенно смотревшая куда-то в пространство, оживилась и сделала Терри знак. Но Терри и так понял – это будет неплохой шанс увидеть большое количество связанных с трагедией людей сразу. И заодно понаблюдать за их поведением. Конечно, если маньяк среди них, он наверняка будет притворяться, но мало ли что. А вот к Эбботам надо было заехать безотлагательно.
Когда они шли к машине, они увидели выходивших из больницы дам Бленхэм. Гертруда шла сгорбившись, её поддерживала Клара.
– А, у доктора Оуэнса были? – кивнула миссис Бленхэм. – Это вы молодцы. Он старожил и всё про всех знает.
– Миссис Бленхэм, – Терри взял быка за рога, – вы не будете возражать, если мы завтра тоже придём на похороны и поминки? Мы бы хотели переговорить с отцом Филлипсом.
– Конечно-конечно, приходите, – миссис Бленхэм смахнула слезинку. – Клара, ты не против?
– Нисколько.
Они пошли дальше, по дороге к своему дому.
– Заодно и дом их осмотрим, – сказал Терри. Сержант Брэннс вспыхнула:
– Ох, точно! Я о нём и думать забыла. Но ведь место преступления уже прибрано.
– Хотя бы на строение само поглядим. И познакомимся с псом, – Терри собак любил и неплохо разбирался в собачьей психологии. Как там этот Черныш к полным незнакомцам относится? Местных-то он наверняка в той или иной мере знает всех. А если знакомый человек поведёт себя странно, что будет делать пёс? Потому что если на любого абсолютного чужака он бросается с шумным лаем, гипотезу стороннего маньяка можно будет исключить сразу. Сторонний маньяк его бы в таком случае просто пристрелил вместо усыпления – а то пока будешь усыплять Черныша, он перебудит лаем всех в радиусе пяти миль.
========== Глава 5. Мистер и миссис Эббот ==========
Дом Бленхэмов и дом Эбботов находились на улочке, гордо носившей имя королевы Виктории. Кроме них, там была только школа – начальная, в два этажа.
Где которая семья жила, было ясно с первого взгляда – в саду Бленхэмов висели качели и виднелась песочница с яркими ведёрками и лопатками. К тому же там розовые и ягодные кусты были рассажены рядами, чернели вскопанные клумбы, а дом напротив был окружён беспорядочной чащобой непонятного вида кустов.
Уоллес Эббот, усталая бледная женщина с жиденькими каштановыми волосами, встретила Терри и сержанта Брэннс в дверях.
– Вы по поводу убийства малышей? Проходите, пожалуйста. Юстейс сегодня дома – мэр объявил траур, и паб закрылся.
В доме не царил такой бардак, как в саду, но чувствовалось, что благополучной жизни здесь нет и давненько не было. Мебель была потрёпанная, покосившаяся, обоям на стенах было несколько десятков лет, не иначе – они сползали клочьями.
Юстейс Эббот, ужасно похожий на жену, худой, бледный, маленький человечек, сидел в гостиной, пил чай и смотрел старенький телевизор – шёл какой-то старый фильм с Мэри Пикфорд.
– Юстейс? – окликнула его миссис Эббот. – Полицейские пришли.
Мистер Эббот вздрогнул и поднял глаза:
– Здравствуйте.
Его глаза забегали, будто он искал пути спасения. Пожимая ему руку, Терри ощутил, что она мокрая от пота.
– Мистер Эббот, во время трагедии в семье Бленхэмов где были вы с вашей супругой?
– Мы были здесь, дома. Весь вечер. Я читал книгу, Уоллес пекла булочки к чаю, – сделав над собой усилие и успокоившись, сказал он.
– Так и есть, – кивнула миссис Эббот. – Я сознаю, что алиби друг друга подтверждаем только мы сами, но уверяю вас, детектив, ни у кого из нас не было причины убивать детей.
– Но Клара Бленхэм говорила, что беседовала с вами перед отъездом в Лондон.
– Мы перекинулись парой фраз, когда я возвращалась с работы, – пояснила Уоллес Эббот. – Это было ровно в четыре часа дня – я слышала бой часов. Потом я из дома не выходила, пока не услышала крики миссис Бленхэм.
– А где вы работаете, миссис Эббот?
– У меня небольшая чайная, она же булочная, она же кондитерская. Открываю в восемь, закрываю в полчетвёртого.
– Так рано?
– А кто туда пойдёт? Только в перерывах на работе ко мне люди и заглядывают, – горько вздохнула миссис Эббот.
– А вы, мистер Эббот?.. – Терри знал ответ, но ему хотелось знать, почему Юстейс Эббот был дома, хотя пабу-то точно полагается быть открытым до поздноты.
– У меня был выходной. Я работаю два дня через два.
– Так… Мистер Эббот, правильно ли я понял, что вы некоторое время… хм… проходили курс лечения?
Глаза опять забегали. Миссис Эббот, поджав губы, вынула из ящика стола стопку справок и протянула Терри.
Юстейс Фрэнсис Эббот, тридцати девяти лет, подданный Соединённого Королевства… Психиатрическая больница святого Томаса Бекета, лечащий врач доктор Верейг… Обследование. Диагноз – параноидальная шизофрения. Карта, анализы. Выписка – второе июня 2010 года.
– Я с детства такой был, – внезапно доверительным тоном сообщил мистер Эббот, пока сержант Брэннс деловито фотографировала справки. – Мне всё время казалось, что за мной гонятся… киллеры… в чёрном… – он сглотнул.
– Ну-ну, всё же позади, – улыбнулась сержант Брэннс. – Я совершенно уверена, что вы и ваша жена непричастны к преступлению. Ваши справки нужны будут только на случай того, что нам свидетели понадобятся – чтобы подтвердить, что вы сейчас здоровы.
Эббот приоткрыл рот и некоторое время будто сомневался, сказать что-то или нет, потом выпалил:
– А у меня… кажется… опять началось!
– Юстейс! – всполошилась миссис Эббот. – Что? Когда? Почему ты мне не сказал?
– Но вдруг это мне не привиделось, – забормотал он, – сыщикам пригодится… Я вчера, пока книгу читал, увидел чью-то фигуру в чёрном… к дому Бленхэмов шла, зашла в сад… я так за книгой и спрятался – думаю, всё, конец, снова…
– Вы считали, что вам померещилось, и поэтому не оповестили полицию? – стараясь говорить успокаивающе, уточнил Терри.
– Да! Инспектор Дэрбоуз уже натерпелся моих вызовов – я ему раз пять звонил, чтобы он киллера ловить выезжал… я не знал, что… не знал…
– Не волнуйтесь, мистер Эббот. Вы не виноваты. Эта фигура в чёрном… вы разглядели лицо, хоть чуть-чуть?
– Нет, она была в капюшоне и шла спиной. Толстый кто-то был, в три обхвата…
– А пёс у Бленхэмов залаял?
– Нет. Я бы услышал – Черныш гавкает всегда громко.
– Скажите, он же лает на всех незнакомцев?
– На незнакомцев злобно лает, а знакомых лаем приветствует. Потому я и решил, что мне этот тип примерещился, раз Черныш молчал.
Миссис Эббот по этому поводу вообще ничего не могла сказать. Она весь вечер провела у духовки – если уж она дома бралась что-то печь, то делала это основательно и не отвлекалась. Но это стоило того – миссис Эббот попросила гостей остаться и выпить чаю, и Терри её выпечку оценил. Хрустящие булочки с орехово-шоколадной начинкой просто таяли во рту.
– Супер, – сказал он, протягивая руку за третьей булочкой. Миссис Эббот прямо расцвела от похвалы:
– Да ничего особенного. У меня бабушка была француженка, рецепт передала.
Лютиэн Брэннс тоже воздала булочкам должное. Миссис Эббот, порозовевшая от счастья, даже как будто помолодела. Терри мысленно посочувствовал ей – больной муж, жизнь в глуши, а местные все к её булочкам привыкли, раз она булочную-кондитерскую держит… Редко когда новое лицо тут появится.
«Так, без сантиментов! – тут же осадил он себя. – Вдруг она-то и виновна? Хотя не укладывается у меня в голове, что это маловыразительное существо может так ловко и так жестоко совершить убийство, да ещё и детей. Но вдруг – какие-то комплексы? У неё ж самой, насколько я понял, детей нет… Да нет, не вяжется как-то. А что, если она просто от своей жизни помешалась и взялась вносить в неё разнообразие?.. Нет, полная бредятина».
– Что вы думаете о показаниях Эббота, сержант? – спросил он, когда они вышли на Виктория-стрит.
– Честно говоря, я в замешательстве, – сказала сержант Брэннс. – Может, у него и вправду рецидив болезни. Или он из тех искателей сенсаций, кто задним числом выдумывает всяких подозрительных типов в чёрном. Но если это всё верно… Что Черныш не лаял – это-то точно, иначе бы все об этом узнали.
– Однако Черныш не мог не лаять, даже если это был кто-то из своих… Стойте-ка! Значит, собака на тот момент была уже под эфиром! Но убийца, выходит, вошёл в сад, усыпил пса, а потом вышел и устроил это шоу для бедняги Эббота? А откуда он знал, что Эббот именно тогда поднимет глаза на окно?
– Усыпить Черныша мог сообщник… точнее, сообщница.
– Гертруда или Клара?
– Ясно, что скорее Клара. Она и с использованием эфира, как врач, лучше знакома, и вообще её участие вероятнее – в отличие от Гертруды, она в обморок не падала. Но хоть тресни, я не понимаю, чья она сообщница и почему, в таком случае, она не убила детей сама. У неё была тысяча отличных возможностей. Как вы верно сказали, она и диагноз могла бы сфабриковать, и никто бы ничего не заметил.
– Да-а, задачка. Завтра на похоронах последим за народом, и заодно опросим остальных наших заинтересованных людей.
Они подошли к дому Бленхэмов – чисто посмотреть поближе. Но их встретил решительный лай – к калитке с воинственным видом подлетел, скаля зубы, мохнатый чёрный ризеншнауцер. Под калиткой виднелась внушительная щель, и Терри, слышавший о том, что шнауцеры – ярые защитники территории, посчитал лучшим отложить осмотр дома до завтрашних поминок. Вышедшая на крыльцо Клара Бленхэм с улыбкой кивнула им, но Терри дал ей знак, что незачем беспокоиться.
– М-да, я не могу вообразить себе того, что преступление целиком и полностью совершил чужак, – прокомментировал он, когда они уже ехали в участок (слыша позади торжествующее гавканье). – Такого громадину усыпить – ещё постараться надо.
– Поищем сейчас этих Джейсонов, у которых гостила мисс Бленхэм. Попробуем их по телефону расспросить.
– А у тех девиц из магазина миссис Бленхэм надо будет вот что узнать: когда они в день трагедии в последний раз слышали лай Черныша.
– Это ничего нам не даст. Кто по этой улице ходит-то? Разве что дети из школы возвращаются, но у них уроки кончаются в два. Поэтому если Черныш с двух часов сидел тихо, это же не значит, что его тогда уже усыпили. Кроме того, кто бы ни был сообщницей убийцы, было рискованно усыплять его слишком рано. Вторая из дам Бленхэм это бы заметила.
– Слушайте, а если они обе? Они друг дружке-то преданы. Вдруг у обеих на самом деле крыша съехала?
– Детектив Ратлер, да что вы всех объявляете сумасшедшими? Хотя, конечно, вариант с виновностью обеих не исключён. Вдруг это была изощрённая месть за их любимца Ларри?
– Опять же – непонятно кому. Миссис Крофт эти дети были безразличны. Ладно, давайте разыскивать Джейсонов, а завтра на поминках, может, узнаем что-то новенькое…
========== Глава 6. Человек в плаще ==========
Вечером Терри снова разложил на столе в участке свои записи. К списку возможных маньяков он приписал обоих Эбботов и доктора Оуэнса – последнего с колебаниями, потому что не тянул Оуэнс на сумасшедшего, ну никак. Потом Терри связался со Скотланд-Ярдом и через полчаса уже набирал на мобильнике номер миссис Джейсон.
– Да? – ответил ему приятный женский голос. – Мэри Джейсон слушает.
– Миссис Джейсон, говорит детектив Терри Ратлер из Скотланд-Ярда. Это касается убийства детей Уоркер, случившегося позавчера в Стоунчепле-Сент-Энн, графство Кент.
– Да, я знаю, – насторожилась женщина. Терри её понимал – убийство наверняка уже попало в новости, мало ли кто мог решить поживиться на доверчивости невольно замешанных в истории. А по телефону удостоверение не предъявишь.
– Скажите, пожалуйста, вы будете завтра на похоронах Дженни и Эгберта? Мы с моей коллегой тоже там будем; хотелось бы задать вам несколько вопросов.
– Да, Клара меня позвала. Я буду с мужем и дочкой. Договорились, – и миссис Джейсон попрощалась и отключилась.
– Ну вот, полдела сделано, Джейсоны будут, – сказал Терри. – Теперь посмотрим: что мы за сегодняшний день узнали?
– Главный сдвиг был благодаря Эбботу, – ответила сержант. – Имеем три основных варианта – либо ему привиделось, либо он врёт намеренно, либо он говорит правду. Если он осознанно врёт, то зачем?
– Вряд ли он так бы сделал, – заметил Терри. – Фигура в чёрном – настолько нелепая выдумка, что дальше ехать некуда. Если у Эббота хватило ума замыслить преступление, он бы и сочинил что-то подостовернее. Что ему мешало обвинить любого другого жителя Стоунчепла?
– Почему же обязательно он преступник? Он может кого-то выгораживать.
– Кстати, да… И вероятнее всего, жену. Ведь только с их слов мы знаем, что Уоллес Эббот не отходила от своих булочек. Ей было, между прочим, точно известно, когда мисс Бленхэм покинула дом. Но одна проблема – пёс! Это единственный пункт, по которому Эббот железно не врёт. И который мне до сей поры не ясен. От конуры до ворот ярдов пятнадцать. Ближайший к конуре участок изгороди – где-то ярдах в пяти. А Черныш к тому же не на цепи. Физически невозможно усыпить его мгновенно. Даже если допустить, что, когда убийца подходил, Черныш лежал возле самой изгороди, секунды две-три лая были бы точно обеспечены! А с учётом громкости этого лая… убийца мог с тем же успехом идти с повинной прямо в участок.
– Значит, точно сообщница в доме. И вроде как у миссис Эббот такой сообщницы быть не может – вы же помните, мисс Бленхэм её назвала просто соседкой из дома напротив? Не подругой, не приятельницей.
– Вот именно. Давайте, кстати, решим, чьей сообщницей может быть кто-то из дам?
– Не знаю, тут странно… Обе дамы Бленхэм такие независимые… скорее я вижу их организаторами, нежели сообщницами.
– Теория об организации разбивается об элементарный аргумент – в их собственном исполнении всё было бы намного, намного проще.