Девушка подняла на парня глаза, полные слёз, и кивнула. Слова телохранителя вселили в неё призрачную надежду на то, что он тоже невиновен и сможет вытащить её из тюрьмы. Слёзы брызнули из глаз девушки, и она начала свой сбивчивый рассказ.
Когда она завершила повествование, телохранитель встал. В принципе, всё из рассказа Кристины он и так знал – и про ресторан, и про возвращение в особняк.
Так как труп хозяина был в гостиной на ковре, он проанализировал – интима между любовниками не было, они просто разговаривали. И он, в отличие от следователя понимал, что девушка ни за что бы не стала убивать любимого мужчину.
Он слушал её, не перебивая, и был очень серьёзен:
– Завтра я постараюсь выкупить тебя. Я так понимаю, что этот Борис Андреевич, который ведёт твоё дело, очень скользкий тип. Попробуем его купить. Нам нужна отсрочка. У меня есть кое-какие сбережения, он должен выпустить тебя под залог. Конечно, ты будешь под домашним арестом, но это всё равно лучше, чем париться на нарах. А потом будем искать настоящего убийцу, потому что этот дурень уверен, что он его поймал.
Тюремный сленг больно резанул слух девушки, но она удержалась от вопроса – откуда у Владимира такие познания? Он, оказывается, и взятку легко может дать, и выкупить её. Всё-таки, парень не так прост, как хочет казаться. Но вслух она говорить ничего не стала – для неё будет лучше, если у Вовы всё получится.
Кристина радостно закивала – телохранитель вселил в неё призрачную надежду на скорое освобождение. Парень обнял её на прощание, и конвойный повёл её обратно в камеру.
3
Сокамерницы встретили её улюлюканием, а толстуха, прищурившись, спросила:
– Ну что, дала Борьке? Небось, завтра тогда он тебя на свободу отпустит?
Сокамерницы гадко рассмеялись, а Кристина легла на койку, и отвернулась к стене.
Толстуха подошла к её кровати, и толкнула ногой:
– Смотри, фифа. Если не выпустят тебя завтра, я займусь твоим перевоспитанием. Думаешь, с Борькой переспала и теперь королева? Нет уж, всё равно сядешь за убийство, а в тюрьме правила строгие, не нужно никого обижать.
Она нагнулась к девушке и больно ущипнула её за плечо. Кристина ойкнула и села на кровати:
– Отвяжись от меня!
Женщины в камере затихли и, казалось, перестали дышать. Толстуха буравила Кристину взглядом, потом нагнулась и вытащила из носка складной ножик. Девушка похолодела и буквально приросла к койке. В воздухе стояла звенящая тишина.
– Бойся спать, тля, – пробормотала толстуха, убирая складник на место, – заснёшь – и уже не проснёшься.
Женщина сплюнула на пол и отошла к сокамерницам. Кристина закусила губу – её жизнь в тюремной камере стала невыносимой. Теперь и вправду ночью ей лучше не спать, а то зэчка решит воплотить свою угрозу в жизнь.
Так и вышло – ночь Кристина провела без сна, напряжённо вглядываясь в то место, где стояла кровать соперницы. Но толстуха никак не проявляла агрессии – мирно спала и громко храпела. И всё же девушка не решилась закрыть глаза.
– Уж лучше я помучаюсь до утра. А если Вова не сможет меня вытащить завтра из тюрьмы, то можно подремать днём. Вряд ли при свете дня мне что-то угрожает. – Подумала девушка, задумчиво ковыряя краску на стене камеры. Ночь закончилось, и под утро всё-таки девушку сморил сон – она уснула сидя, уронив голову на грудь.
Рано утром Кристину разбудил лязг металла. Она вскочила с койки и ойкнула – спина затекла и жутко болела. Неужели она всё-таки заснула? Девушка бросила тревожный взгляд на толстуху, но она, как, ни в чём не бывало, сидела на своей кровати.
Увидев страх в глазах сокамерницы, которую она вечером здорово припугнула, женщина раскатисто рассмеялась, примиряющее подняла руки вверх, и сказала:
– Испугалась, тля? Правильно, не нужно хороших людей обижать. Будешь мирно себя вести – никто тебя не тронет.
Кристина разогнула ноющую спину и увидела конвойного, который приближался к их камере. Охранник назвал её фамилию, надел наручники и проводил к Борису Андреевичу.
Полицейский, неожиданно, был предельно вежлив:
– Мы отпускаем вас под подписку о невыезде, Кристина Евгеньевна. В Ваших интересах сотрудничать со следствием. Распишитесь.
Девушка подмахнула документ, ей выдали её вещи и вывели на улицу. Когда она открыла дверь и вывалилась на улицу, то не смогла сдержать слёз. Солнце светило в глаза, ветерок ласково растрепал её волосы. Природа словно ожила, пока она находилась в заточении. Девушка вдохнула полной грудью воздух, и он оказался для неё самым желанным, воздухом свободы. Владимир всё-таки провернул дело и осуществил свои планы – внёс за неё залог, добился освобождения. Но, где же её спаситель?
Кристина прошла чуть левее и завернула на парковку. Там её поджидал Вова. Кристина обняла парня, он бережно усадил её в автомобиль, и доставил в особняк.
Всю дорогу до дома девушка молчала – она была благодарна телохранителю любимого, но не знала, может ли она ему доверять. Володя тоже не задавал вопросов, он понимал, что время, проведённое в камере, надломило девушку.
Когда автомобиль почти бесшумно подъехал к особняку, у Кристины сжалось сердце – таким пустым и унылым казался теперь ей этот дом, в котором она пережила с Сашей столько приятных моментов. К горлу подкатил комок, но девушка сглотнула его, и нашла в себе силы выйти из автомобиля.
Вова аккуратно поддерживал её под руку, пока они шли по дорожке, ведущей к дверям особняка. Наконец, они остановились перед белой входной дверью. Девушка с трудом переступила порог дома, и вошла в гостиную – там всё было убрано, ничего не напоминало о трагедии. Этого она боялась больше всего – что увидит какие-то следы преступления, и с ней случится истерика. Но нет – всё было убрано, будто эти стены и мебель не были свидетелями той трагедии, которая произошла несколько дней назад.
– Иди, переоденься, я подожду тебя здесь. Потом перекусим и займёмся мозговым штурмом, – предложил телохранитель, садясь на диван.
Кристина поспешила в ванную. Проходя мимо кровати, девушка поморщилась – ещё так живы были воспоминания их последней с Сашей ночи.
Горячая вода отрезвила её и вернула в чувство. Любимого не вернуть, но она просто обязана найти настоящего убийцу, чтобы доказать подлому Борису Андреевичу свою невиновность. Вскоре она завернулась в полотенце, и вышла из ванной. Раскрыв шкаф, Кристина надела лёгкое жёлтое платье и спустилась в гостиную.
Володи в гостиной не было, зато из кухни доносились ароматные запахи. С опаской пройдя мимо ковра, где ещё недавно лежало тело любимого, девушка прошла на кухню.
Парень как раз раскладывал по тарелкам яичницу с сосисками:
– Я не очень умелый повар, но голодной тебя не оставлю, – пробормотал он, подав девушке тарелку. – Прости, но в холодильнике я нашёл только этот набор продуктов.
– А кто убрался в доме? – поинтересовалась Кристина, откусывая кусочек угощения.
– Клининговую компанию вызвал. Ты прости, пришлось покомандовать тут. Но гостиная выглядела ужасно.
Девушка с ужасом округлила глаза. Вова поспешил оправдаться:
– Нет-нет, не из-за крови, её – то как раз почти не было. Просто полицейские столько грязи нанесли с улицы, всё затоптали. Удивительно, как они улики не затоптали. Вот и подсуетился, навёл порядок. Я ж из бывших спецназовцев, у меня везде связи есть. Давай расскажу, как дело обстояло, что мне удалось узнать.
Девушка только кивнула, слушая парня. Надо же! Из спецназа. Он серьёзный, оказывается. Взял дело в свои руки.
Наверное, она всё же зря его подозревала в убийстве любимого:
– А, правда, что жена Александра тоже мертва? Я была уверена, что она убийца. – Прошептала девушка, наливая себе кофе.
Владимир кивнул:
– Нашли её тело в туалете ресторана, в тот же вечер. Ох, шумиху устроили. Супруга композитора Некрасова пошла в клозет пописать, а обнаружила труп. Уж не знаю, не описалась ли дамочка от страху, но уже через несколько минут в ресторан съехались и полиция, и медики. Только спасать Людмилу Юрьевну не пришлось – тело уже начинало коченеть.
Кристина слушала мужчину, не перебивая, и задала вопрос:
– Откуда ты знаешь такие подробности?
Вова подбоченился, и пробормотал:
– У меня везде свои люди. И в полиции, и в морге. Главное – позвонить нужному человечку и запросить нужные мне сведения. Вот, жду сейчас результаты вскрытия её тела. Вскрытие уже было, но мне пока не удалось добраться до результатов. Думаю, не сегодня – завтра, я всё выясню. Полицейские сразу посмотрели камеры видеонаблюдения, ты вместе с ней заходила в уборную. И больше Людмилу Юрьевну никто живой не видел.
Девушка взвыла – и он туда же!
– Но я её не трогала, – прошептала Кристина, допивая кофе. – Она была жива, только очень пьяна. И хотела убить собственного мужа, я же тебе говорила!
Владимир кивнул, и тут у него зазвонил мобильный телефон. Парень поднял палец вверх, показывая, что звонок очень важен, и удалился из кухни. Девушка принялась составлять посуду в посудомоечную машину. Мысли путались. Почему ей никто не верит? Неужели она похожа на убийцу? И как, всё-таки, погибла супруга певца?
Кристина взяла фарфоровый кофейник, и наплескала себе в чашку ещё порцию бодрящего напитка. Тут на кухню влетел улыбающийся телохранитель:
– Звонил знакомый, разузнал всё о смерти Людмилы Юрьевны. На её теле насильственных следов не обнаружено. Вскрытие показало – оторвавшийся тромб закупорил сосуды. Смерть естественная!
Он радостно закружил девушку. Кристина пыталась осознать сказанное, а мужчина продолжал её кружить:
– Ты не виновата, смерть произошла из-за тромба! В руке усопшей был обнаружен мобильный телефон – вероятно, она пыталась позвонить в «скорую помощь». Так что успокойся, эту смерть на тебя не повесят. – Владимир поставил девушку на место.
Кристина облегчённо улыбнулась и допила кофе. Парень снова стал серьёзным:
– Надо думать, кто мог убить Александра Дмитриевича. Я весь мозг себе сломал. Ну как я мог так облажаться? Он явно чего-то боялся, раз нанял меня. А я его не уберёг. Ты не знаешь, кто мог открыть на него охоту?
Девушка отрицательно помотала головой и налила из фарфорового кофейника напиток в чашку парню. Владимир залпом выпил обжигающий кофе и слегка поморщился:
– Может быть у него были враги? Кому-то он перешёл дорогу? Спел не ту песню?
Кристина закусила губу, и призналась:
– У Саши уже давно не было новых песен. Пик популярности прошёл, даже на гастроли его не звали. Любимый очень переживал по этому поводу, но он никогда не говорил мне, что кто-то из коллег по цеху угрожал ему. Да и зачем?
Владимир задумчиво почесал голову, и стал мерить шагами кухню:
– Кто-то ему угрожал, раз он беспокоился за свою жизнь. И этот кто-то знал о тебе, проник в дом, пока никого не было, устроился в засаде и выстрелил. Потом хладнокровно дождался тебя, но убивать не стал – вложил в руку пистолет и исчез. Кто знал о ваших отношениях и так обоих ненавидел, что решился одного убить, а тебя – подставить?
Кристина пожала плечами:
– Ну, тогда это точно люди не с эстрады. Я там ни с кем не знакома, на важные мероприятия Саша меня никогда не брал, ни с кем не знакомил. Я была уверена, что это жена.
Вова с досадой крякнул:
– Но она умерла ещё до убийства супруга! Даже если она так его ненавидела, то всё равно её дух не смог бы провернуть такое убийство. Завтра похороны Людмилы Юрьевны, я буду присутствовать – меня попросили подежурить в охране. Наверняка меня завтра рассчитают. Зачем им телохранитель, который не уберёг своего нанимателя? Эх, кончена моя карьера. Так что найти убийцу – и мой долг. Это явно кто-то из близких или знакомых. Осмотрюсь, может, разузнаю что-то.
Ночью Кристина долго ворочалась в постели – ложась спать, она обнаружила тёмно – синюю папку с документами, которые ей передал перед смертью Саша.
Любимый и вправду позаботился о ней, перевёл особняк на её имя, открыл счёт в банке с внушительной суммой денег и арендовал ячейку в банке. В папке лежал маленький ключик с биркой, на которой был выгравирован номер одиннадцать. Вместе с ключиком шла записка. Кристина дрожащими пальцами раскрыла послание от любимого, и пробежала глазами по строкам: «Ячейку в банке откроешь после моей смерти».
Значит, Саша всё подготовил – он явственно ощущал приближение смерти, и, как мог, попытался обеспечить и защитить любовницу. Из дома ей выходить запрещено – она под домашним арестом. Значит, как только убийца будет найден, она поедет с этим ключиком в банк.
На глаза попался пригласительный билет в ресторан. Слёзы катились из глаз, когда она перечитывала записку от певца по поводу вечеринки. Саша хотел, чтобы Вова был с ним везде, прикрывал. Но прав ли он был? Можно ли доверять телохранителю?
Уснула девушка под утро, сжимая папку с документами.
Наутро голова просто раскалывалась. Всё-таки, ей нужно обратиться к врачу. Частые головные боли и небольшая тошнота после падения свидетельствуют о сотрясении мозга. Раз особняк ей покидать запрещено, она постарается пригласить врача на дом.
Охая, Кристина сползла с кровати, нащупала ногами свои шлёпанцы из кожи, и потопала на кухню. Там, налив себе чашку кофе, она понемногу стала приходить в себя. Ночью она твёрдо решила, что доверять никому нельзя, даже Вове. Парень, конечно, вытащил её из тюрьмы, но не преследует ли он какую-то свою цель?
Борис Андреевич до сих пор её подозревает и настоящего преступника искать точно не будет. Похороны певца были назначены на послезавтра. Родственникам придётся нелегко – похоронить сразу двоих. Кристина вздохнула. Она не сможет присутствовать на похоронах любимого, но никто не запретит придти к нему на могилку после церемонии. Тут она вспомнила о том, что особняк покидать нельзя и поморщилась, как от зубной боли.
Она не может ничего сделать! Как ей искать преступника, если она пленница в этом особняке? Голова заныла с удвоенной силой, и Кристина решила выйти на улицу, подышать свежим воздухом. Накинув кардиган, она вышла в сад и огляделась.
На участке стояла тишина – даже птицы, казалось, облетали её участок стороной. Кристина покрутила головой, и в голове зашевелилась мысль. У ворот коттеджа охранник не маячил. Странно. Этого взрослого мужчину, бывшего военного, ей нанял Саша, чтобы она могла не опасаться за свою жизнь, и регулярно оплачивал его услуги. Месяц ещё не закончился, а бравого охранника след простыл, как только нанимателя убили. Хм.
Ведь у Валерия Егоровича наверняка был пистолет, которым он должен был защищать особняк. Насколько девушка помнила, певец специально искал человека, мастерски умеющего обращаться с оружием. Дрожь побежала по телу Кристины. Вполне вероятно, что он может быть причастен к убийству любимого.
Девушка достала мобильный, и набрала номер телефона охранника – в трубке шли только гудки, охранник не спешил брать трубку. Кристина опустилась на лавочку, стоящую возле кустов роз. Что же теперь делать? Позвонить Вову и попросить его наведаться к охраннику? Но мужчина сегодня в доме любимого, присутствует на похоронах Людмилы Юрьевны, и, вероятно, будет занят до вечера. А ждать категорически нельзя – если бывший военный виноват, то попытается скрыться из города.
Кристина приблизилась к розовому бутону и вдохнула пьянящий аромат. Придётся ей брать дело на себя. Конечно, она под подпиской о невыезде, но Валерий Егорович жил в городе, недалеко от коттеджного посёлка. Если она успеет быстро вернуться, то никто не догадается о том, что она покидала особняк.
Кристина не могла больше сидеть на месте – она не нарушит закон, если наведается к нему и попробует выяснить, почему он не на службе, и что он видел тем вечером.
Кристина вернулась в свою спальню, и принялась одеваться. Для посещения квартиры Валерия Егоровича она выбрала образ с брюками-кюлотами. Вскоре девушка села в такси, и, никем не замеченная, поехала по нужному адресу.
В голове крутились мысли – а что, если охранник и есть убийца? Вдруг, он испугается, что Кристина его выдаст и решит убить её?